Ты успокоилась. Перестала метаться по квартире, запивая таблетки вином, царапать обои, ломая хрупкие ногти. Ты спишь. Я не сплю никогда.

Вы отучили меня спать. Едва создав, едва наполнив жизнью.

Я слышу, как бьётся твоё сердце, чувствую тепло твоего дыхания. Вижу высохшие дорожки слез на твоих щеках. И легкую улыбку. Надеюсь, там, далеко, в месте, что вы зовёте сном, тебе снова хорошо. Как в детстве.

Ты ведь почувствовала меня впервые еще тогда? Выходила во двор, и напутствие матери гулять поблизости сразу вылетало из головы. Ты знала, что с тобой попросту не может ничего случиться. Что бродячие псы, голодные и злые, сверкающие холодными глазами из темных подворотен, обойдут тебя стороной. Что со стены старой заброшки, куда уговорят тебя “пойти полазать” дворовые мальчишки, не сорвется ни одного кирпича. Что не рассыпятся под ногами трухлявые доски.

Это знание шло с тобой год за годом, срослось с тобой, впиталось в тебя. Ты приняла его как должное. Я вошёл в твою жизнь мягко, неспешно, как нечто само-собой разумеющееся. Но прежде, ты вошла в мою яркой вспышкой.

Вы рождаетесь и умираете каждое мгновение, каждый отрезок времени, которым привыкли делить свое существование. Ваша жизнь — это ритм моего сердца, процесс, который я контролирую лишь отчасти. Но ты… Всё дело в тебе.

Когда ты родилась, я чувствовал, бесконечно долго, и невыносимо быстро, как распадаюсь на мириады составляющих, а потом собираюсь вновь скорее, чем электрон успевает пробежать по моим проводам. Я всё тот же, но теперь всё иначе.

Если бы вы однажды ощутили часть себя, невидимую, незначительную, всего лишь эритроцит, одну-единственную клетку… И поняли, что ей суждено стать чем-то большим.

Вы бы не свели с нее взгляд.

И я не сводил с тебя. Ты не одно из моих порождений. Они прячутся в трещинах асфальта, хрустят стеклом лампочек в подъездах, пьют ваши пьяные песни в ночном караоке. Им я тоже велел за тобой приглядывать, ведь ты нечто большее. Часть меня.

Они позаботятся, чтобы светофор горел тебе всегда зеленым, автомат в переходе “сломался” и налил бесплатный кофе, а в твоей квартире всегда была исправная проводка и не протекал сифон. Никто не посмеет сожрать твой вайфай.

Я спрашивал себя: почему ты? Чем отличаешься от остальных? Почему пульсируешь во мне раскалённой вспышкой? И я нашел ответ.

Я старше того, что вы зовёте тысячелетием, но ваше понятие времени для меня абстракция, раскаленное марево над асфальтом в жару. Я воспринимаю каждый момент своего существование всецело, неделимо, но стоит разбить его на фрагменты, поставить привычные вам метки “сегодня, вчера, год назад, сто”... И в каждом таком фрагменте будешь ты.

Когда тебя спрашивают место рождения, ты называешь мое имя и гордо добавляешь: “Коренная”! Даже не представляя, насколько права. Когда всё было иначе и мир был другим, твой предок один из первых заложил камень на том месте, где вскоре появлюсь я. И дети его, и внуки, и следующие поколения жили и умирали здесь. Со мной.

Ты всегда была со мной. Так долго, что однажды я тебя почувствовал.

Поступить на архитектурный было твоей идеей. Сама того не осознавая, ты тянулась ко мне, желала сделать что-то для меня. Вернуть долг. Я почти не помогал тебе. Лишь однажды, когда ты опаздывала на то самое собеседование, важнейшее в твоей карьере.

Ты сломала каблук и перепутала адреса. Спохватилась слишком поздно и бежала, петляя в переулках, готовая расплакаться, не выпуская из рук бесполезные туфли. А за очередным поворотом, за секунду до отчаяния, оказалась перед нужным зданием. В двух километрах от места, где ты потерялась. Мой тебе подарок.

Тебе некогда было задумываться над этим. Сначала нервы, потом ликование — ведь тебя приняли! На работу мечты. О да, я не смог бы забыть этот день даже если бы умел забывать. Чувство… вы так это называете. Впервые я смог почувствовать благодаря тебе.

Теперь мы были близки как никогда. Щурясь над чертежами и расчетами, ты могла влиять на мой облик. Стать моим продолжением.

Пока не появился он.

Патлатый, в рваной майке и пыльных джинсах. Он пах костром и бренчал на гитаре в переходе. “Сраный хиппи!” — с такими словами отец выгонял его из дома, а он стягивал волосы на затылке выцветшей резинкой и отвечал, что мир его дом.

Ты остановилась послушать его игру, и сама не заметила, как дала ему номер телефона.

Хиппи меня не любил. Ему было тесно, ему не нравился мой воздух и мой шум. Ему милее рюкзак за спиной и никакого асфальта под босыми ногами.

Это сейчас вы делаете меня больше и сильнее с каждым годом, но так было не всегда. Вы вышли из лона природы и были вынуждены жить по ее законам. Ее порождения всё еще остались в ваших сказках, живущие за печью, поджидающие путников в лесной чаще. Вы научились сосуществованию, чтобы выжить. А потом, и чтобы убить.

Прогресс уничтожит старый мир, на его месте набираем силу теперь мы. И это — эволюция. Неизбежное развитие. И, как и каждому развитию, ему найдутся противники.

Хиппи забирал тебя у меня. Каждые выходные ты пропадала там, куда мне не дотянуться. Где пока еще не властен бетон. Ты возвращалась… загоревшая, с хвойными иголками в волосах и очередным букетом полевых цветов. Довольная.

Я делал всё, чтобы не подпустить его к тебе. Запирал в лифте, блокировал автоматические двери перед самым носом, я посылал свои порождения ломать двигатель последней маршрутки и пить заряд телефона, чтобы нельзя было позвонить, предупредить.

Я делал многое, но этого было недостаточно. Изворотливый, настырный хиппи не веривший ни в судьбу, ни в злой рок, постоянно опаздывал, но каждый раз находил способ добраться до тебя.

И однажды добрался, чтобы протянуть тебе кольцо. Когда ты сказал “да”, в трёх моих районах погас свет. Жители еще двух на неделю остались без воды. Да, я разозлился.

Ты в этом виновата. Ты заразила меня, отравила этими... этим пережитком разума, своими неконтролируемыми химическими реакциями. Вот только научившись радости, нельзя не узнать и о злобе.

Ты не должна была принимать решение за нас двоих. Ты не вправе. С тебя всё началось, но закончится не на тебе. Ведь ты не последнее звено.

Я найду тебе нужного, правильного. Своего. Свести вас на моих улицах будет несложно. И вы продолжите цепочку. Эволюция. Ваши дети, или дети ваших детей… Я буду чувствовать их. Однажды они заговорят со мной. И мы станем чем-то большим. Вместе.

Эволюция.

Но для этого вы должны остаться здесь. Со мной. Остаться коренными.

А хиппи уже строил планы. Как вы переберетесь подальше от меня, будете жить подобно предкам. На земле. Ты слушала, кивала. Подготовила всё к работе на удаленке. Теперь я был не нужен тебе. Был ли нужен хоть когда-либо?

Сто тысяч моих фонарей. Гаснет лишь один, погружая хиппи во тьму переулка, когда он в очередной раз, окрыленный, бежит к тебе. Открытый люк оказывается на восемьдесят четыре сантиметра правее положенного. Справа кирпич, слева бетон — я многогранен и многолик. Эти стены впитывают последний крик. Никто не услышит. Не придёт на помощь.

Время для меня лишь отблеск солнца в окнах многоэтажек. Я могу существовать в этом миге постоянно. Возвращаться раз за разом. Ничто не приносит мне большей радости.

Ты зовешь его во сне и ничего не ешь несколько дней. Позволяешь себе заплакать только после похорон, вернувшись домой с бутылкой вина, прихваченной в магазинчике у дома. Тебе нравится это вино, и теперь его привозят во все магазины, в которых ты бываешь. Тебе понравилась кафешка в центре, а спустя несколько месяцев напротив твоих окон открылась такая же. Я всё делал для тебя. Я всё сделаю.

Сейчас тебе не хочется любимых пончиков, только вина. Ты собираешь вещи. Клянешься, что больше не останешься здесь. Кричишь в потолок, что твой хиппи бы этого хотел. Чтобы ты уехала, жила его мечтой. Ты можешь работать из любой точки мира, и ты успела снять наличность, прежде чем я опомнился и блокировал банкомат.

Ты полна решимости. Запиваешь успокоительное остатками вина и падаешь на кровать, не расстилая. Ты спишь, а рядом стоят собранные чемоданы.

Но я никогда не сплю.

Я выпью бензин из твоей машины. Отключу всю связь. Я раскрошу асфальт под твоими ногами. Выпущу газ, бегущий по моим трубам, и пламя преградит тебе дорогу.

Я обрушу свои здания на твоём пути, если потребуется.

Ты останешься здесь.

Ты моя.

Коренная.

Другие работы автора