Кинобизнес семидесятых в Италии работал в основном на экспорт, поэтому схема у фирмачей была такая: продюсеры заказывали сценаристам «treatments» (короткие сценарные заявки с общим описанием сюжета), из которых потом отбирали наиболее для себя интересные и поручали художникам нарисовать по их мотивам привлекательный плакат. С этими самыми плакатами к несуществующим фильмам, продюсеры раз в год съезжались на международный кинорынок MIFED в Милане и пытались «толкнуть» там виртуальные фильмы западным покупателям. Если те проявляли заинтересованность, то продюсер говорил им, что фильм находится на этапе съемок, и требовал предоплаты, после получения которой тут же звонил сценаристу и заказывал срочно писать полноценный сценарий на тот или иной treatment. Таким образом ставились больше половины сценариев, но была и другая схема — «комиссионная», когда сценарист писал «по собственному почину», после чего отправлял свое творчество в свободное плавание по продюсерам в надежде, что кто-нибудь им заинтересуется и купит для постановки. Сценарий «Зомби 2» появился следующим образом: летом 1978-го года продюсер Джанфранко Коюмджиан (Gianfranco Couyoumdjian) загорелся популярными в то время вестерн-комиксами про Текса Виллера (Tex Willer) и позвонил сценаристу Дардано Саччети (Dardano Sacchetti) с просьбой написать эдакий зомби-вестерн про Текса. Дардано данная идея показалась абсурдом, и он сообщил Джанфранко, что работать она не будет, но зато можно написать сценарий приключенческого фильма, добавив туда экзотики в виде зомби. Продюсер попросил написать treatment страниц в пятнадцать-двадцать, что и было вскоре сделано, но Коюмджиану он не понравился, и тогда он поделился материалом со своим партнером, Фабрицио Де Ангелисом (Fabrizio De Angelis), которому эта идея также не приглянулась. Однако через два месяца Коюмджиан снова позвонил Дардано и попросил написать полноценный сценарий по тому treatment'у, так как им заинтересовался другой продюсер, Уго Туччи (Ugo Tucci).

Именно Туччи «поверил в фильм» и раздобыл гарантированное финансирование в четыреста тысяч американских долларов, после чего начались поиски режиссера. Сначала этот проект предложили Энцо Кастеллари (Enzo G. Castellari), но тот от него отказался, ибо хоррор был не его стезей, но именно он предложил продюсерам позвонить своему другу, Лючио Фульчи, который до этого момента дела с хоррором тоже не имел (снимая музыкальные фильмы, комедии и ближе к концу семидесятых триллеры-джиалло), но по личным обстоятельствам (от него ушла очередная жена, забрав с собой все деньги и дом режиссера ;)) очень нуждался в деньгах. Лючио, разумеется, отказываться не стал и, запросив гонорар в семь раз меньший, чем обычно брал Кастеллари (шесть миллионов лир против сорока у Энцо), отправился на съемки в Штаты (Нью-Йорк) и далекую Доминикану (Санто-Доминго). Общий бюджет фильма составил около миллиона долларов, поэтому большую часть сцен снимали в ультрадешевой Доминикане, а в Нью-Йорке работали без разрешений, с постоянным риском быть пойманными за руку. К примеру, не желая тратиться на дополнительные костюмы, полицейских в начале фильма играют настоящие Нью-Йоркские полицейские, которых продюсеры позвали, чтобы сэкономить на форме. Так как у фильма не было никакого pre-production периода, многие вещи пришлось придумывать и реализовывать сразу на месте, без предварительной подготовки. Это относится как к гриму зомби, который принципиально разрабатывался без оглядки на фильм Ромеро, «с нуля» (и получился, надо сказать, исключительно эффектным!), так и к многочисленным кровавым спецэффектам, масштаб которых был уникален для тогдашнего итальянского кино. Актерский же состав, наоборот, уникальным не являлся, а был скорее типичным для итальянских фильмов того периода — пара узнаваемых лиц с «международными» именами (Ян МакКаллох, Ричард Джонсон) и местные «no name» таланты (Ауретта Гей, Эл Кливер). Как бы там ни было, основной актерский состав играет вполне адекватно, вдохнув жизнь в историю про то...

...как в бухту Нью-Йорка вплывает неуправляемая яхта, на борту которой нет ни души. Для проверки туда поднимаются двое полицейских, один из которых становится жертвой огромных размеров зомби, а второй расстреливает всю обойму пистолета в этого самого зомби, после чего тело падает в воду. Этим необычным делом, разумеется, заинтересовалась пресса в лице ушлого репортера Питера Веста, который проникает ночью на яхту и сталкивается там с дочерью ее владельца, Анной Баулс. Анна рассказывает Питеру о том, что это яхта ее отца, ученого, который несколько месяцев назад отправился на тропический остров, и о котором она не слышала уже больше месяца. Решив расследовать все обстоятельства на месте, любознательная парочка отправляется на прОклятый остров, на котором эпидемия зомби как раз в самом разгаре...

Так как для Фульчи это был первый опыт постановки хоррора, то маэстро снимал исключительно по сценарию, не изменив в нем даже запятой, чего впоследствии он обычно не делал, всегда перекраивая сценарий на свой лад. Дардано Саччети, однако, написал ультражестокий сценарий (не став «светиться» в титрах по личным мотивам), поэтому Фульчи было легко раскрыть через него свои садистские наклонности и показать миру немало шокирующе-интересного. Речь идет, разумеется, о знаменитой «сцене проткнутого глаза», когда симпатичную греческую актрису Ольгу Карлатос (помытую предварительно в душе ;)) насаживают правым глазом на деревянную щепку, после чего многочисленные зомби поедают ее мертвое тело, смачно чавкая кишками.

Немало нового в жанр привнесла и сцена подводного поединка зомби и акулы, в котором победила, разумеется, дружба ;)

Однако истинной иконой жанра стал не глаз и не подводный зомби, а сцена вылезания из земли полусгнивших трупов испанских конкистадоров, и конкретно — «зомби с червяками в глазнице», который попал на иконостас всех любителей зомби хоррора — оригинальный плакат фильма.

За одно только это картина достойна быть в сокровищнице мирового кинематографа, а ведь в ней еще столько всего интересного! — толпы понурых страшных зомби, осаждающих деревянное здание больницы, оторванные руки и раздробленные головы, вырванные куски плоти с фонтанирующей кровью, горящие, но упорно продолжающие идти трупы, и много чего еще в таком вот духе...

От количества столь реалистично показанной крови и насилия народ того времени был просто в шоке, а в некоторых кинотеатрах перед каждым сеансом на сиденья клали «рвотпакеты», как в самолетах (больше в рекламных целях, разумеется, нежели из желания помочь страждущим ;)). Естественно, и цензура не дремала, поэтому на многих территориях фильм либо сразу был запрещен к прокату, либо существенно порезан местными дистрибьюторами, но даже в своем «порезанном» виде картина все равно производила грандиозное впечатление!

Фильм еще даже не закончили, а продюсерам уже удалось продать его на международных рынках за полтора миллиона долларов, получив тем самым чистой прибыли в полмиллиона, и это не начиная проката! А в прокате фильм ждал грандиозный успех, как в родной Италии, где он вышел под именем «Zombi 2» (чтобы «наварить», разумеется, на успехе вышедшего месяцем раньше ромеровского «Рассвета Мертвых», который в Италии Дарио Ардженто прокатывал как «Зомби»), так и в Штатах, где картина шла под именем «Zombie» (на сорок второй улице Нью-Йорка по ее поводу просто кипятком писали!). Продюсеры, разумеется, были очень довольны, но режиссер фильма, Лючио Фульчи, не получил от успеха своей ленты почти никаких дивидендов, тщетно сидя у телефона почти год, в надежде на поток интересных и выгодных предложений. Поняв, в конце концов, что предложения сами не посыплются, ибо хоррор-жанр в Италии никогда в почете не был (в отличие от джиалло, к примеру), и являлся в большинстве случаев экспортным продуктом, старина Лючио связался со сценаристом «Зомби» Дардано Саччети и попросил его написать еще «чего-нибудь в таком же духе», что вылилось в череду классических и коммерчески успешных фильмов маэстро — «City of the Living Dead», «The Beyond» и «The House by the Cemetery». «Зомби» стал для Фульчи не только прорывом в жанр хоррора, но и безоговорочным шедевром, моментально занявшим свое место в истории кинематографа. Этот фильм должен быть в коллекции не только уважающего себя поклонника хоррора, но и вообще в коллекции любого киномана, ибо для хоррора это картина уровня «Гражданина Кейна»... эммм, ну, почти ;)

Источник: http://cult-cinema.ru/reviews/z/zombi2/

P.S. От себя добавлю - для "пущего эффекту" смотреть это фильм лучше одному и ночью с хорошей аккустикой. В нем достаточно пугающих моментов: это и "медленные" зомби, которые еще и безмолвны; опять же упомяну замечательный грим - мертвые выглядят "как живые" :), отличное музыкальное сопровождение, уникальные съемки "от первого лица зомби" (а также "лицо" мертвяков крупным планом), неожиданные смерти героев, когда вроде все тихо, и тут - ррразззз! - кадавр атакует!

В общем, тыкался я по гугл-карте безо всякого умысла, и упал мой взгляд на Мальвинские острова (или Фолклендские). Приблизив первый попавшийся населенный пункт, обратил внимание, что там будто швы монтажной пеной замазаны. Знакомьтесь: Фицрой.

Я в общем, ничего не понял. Но и понять хотелось бы. Есть идеи? Может это что-то типа живой изгороди, конечно, но выглядит точно как монтажная пена. =)

Ну и ссылочка на место:

https://www.google.ru/maps/@-51.7868548,-58.2296404,1177m/da...

"Новый уровень" мелкого шрифта - цвет близкий к фону.

Подписка на Спам рассылку, спасибо QIWI!

84 страницы..... 84!!!

Почитай перед пополнением.

Не стоит это читать с бутербродом в руке. Плохая идея. Ещё никто не смог дослушать эту историю, не заржав. Если вы не боитесь, что полупережёванный бутер вылетит некрасивым фаршем через нос и украсит комнату в радиусе полутора метров, тогда вперёд. Я предупредила.

В свои двенадцать лет я была довольно умелой нянькой для своего восьмимесячного племянника, сына старшего брата. Мы все дружно жили в одной квартире. Кашу там ему навести, ползунки переодеть, поиграть – это завсегда пожалуйста. Абсолютно беспроблемный карапуз любил меня до усрачки (запомните это слово, оно в моём рассказе ключевое), никогда со мной не плакал, шкодно заглядывал мне в глаза в надежде на очередные бесилки, весело хрюкал и тряс пухлой жопкой. За его умение уже тогда намеренно корчить очень смешные моськи я звала его Мультиком. Нос сморщит, глаза прищурит, такая мурзилка, я передать не могу! Я часами тискала его, как толстого кота, а он радостно верещал и крякал, пока его не срубало в сон. Даже укладывать не надо было. Так и жили.

Взрослые сообща возвели меня в ранг семейной Мери Поппинс и доверяли мне безоговорочно. И вот однажды мне выпала проверка на вшивость - остаться один на один с Мультиком с полудня до вечера. Куда-то им всем враз припёрло свалить в тот день. Хотя, если честно, я всех своих домашних подозреваю в преступном сговоре, типа они как те древние индейцы: дунули чего позабористей и вождю племени пришло виденье, что пора уже одной девочке пройти обряд посвящения во взрослую жизнь. И они такие выпихивают её в ночь на мамонтов врукопашную! Испытаньице, надо заметить, подготовили мне такое, что после него меня можно было бы смело с палкой на танки выпускать. Прямо из пещеры босиком.

Всё начиналось довольно мирно. Я в своей комнате делала домашку, Мультик, пока не умеющий ходить, возился в своей кроватке в комнате напротив и тоже делал свои мультяшные дела: грыз шестью зубами пирамидки, чего-то объяснял на своём тарабарском языке резиновым человечкам, те в ответ попискивали – видно, он их тоже грыз. Он мог подолгу вот так играться, никого не дёргая и не закатывая истерик, что его не берут на ручки. Эдакий начинающий интроверт. С любовью ко мне до усрачки. Кстати, о ней. Нет, я не про любовь.

Через какое-то время я осознала, что как-то уж больно тихо в квартире, никто не базарит с игрушками. Только сосредоточенное сопение и кряхтение. Моя не совсем ещё сформировавшаяся интуиция двенадцатилетнего человека подсказывала, что дело пахнет керосином. Ну, скажем, не совсем керосином.

Опытные родители знают, что тишина в доме, где есть маленькие дети – это очень, ОЧЕНЬ плохой знак. В фильмах ужасов всегда всё самое страшное происходит в тишине. И если вы перестали слышать своё чадо, будьте уверены – оно приготовило вам боооольшой сюрприз! В тишине подчистую съедаются целые косметички с кремами и помадами, разрисовываются фломастерами обои и лица доверчиво спящих отцов, в мелкие клочки рвётся вата и бумажки, вынимаются цветы из горшков, и всё это сверху щедро посыпается детской присыпкой. Для пущей красоты и маме на радость, естессно.

Я здраво прикинула, что из кроватки он вылезти не мог – жопка тяжела, равно как и не мог он ни до чего дотянуться. Да и мелкий он пока для таких глобальных катастроф. И это было в тот день моей ошибкой номер один. Я позвала его: «Э-эй, Мульт! Ты чего там прищук?» В ответ раздался короткий оживлённо-радостный писк. Без задней мысли я двинула на его зов, не подозревая, какой меня ждёт увлекательный квест.

…То, что увидели мои глаза, когда я стояла на пороге в его комнату, мозг принял не сразу. В тему была бы песня Сплина «Моё сердце остановилось, моё сердце замерло». Что-то, силуэтом напоминающее ребёнка, стояло в его кроватке, пружиня на коротких кривеньких ножках, и голубоглазо пялилось на меня. От Мультика оно весьма существенно отличалось цветом. Не скажу, что негритёнок, но… Как-то уж очень подозрительно однотонными и одного с ним цвета

оказались и все игрушки в кроватке, и сама кроватка, и обе стены угла, в котором она стояла. Судя по равномерности и площади покрытия, я поняла, что в семье растёт талантливый штукатур-маляр. И всё это, так сказать, его «проба пера». Золотые руки были налицо.

Наивно было предполагать, что добрый волшебник с голубого вертолёта прицельно метнул к Мульту в кроватку пару ведер кабачковой икры, которой он, кстати, судя по измазанному лицу, уже успел прилично так откушать.

Если бы только в то время были подгузники и один из них был бы на нём! Или хотя бы те ползунки, которые с завязками на плечах! Но его бабушка (она же моя мама) считала, что детская попа должна непременно дышать. И эта попа, одурев от свободы, сработала как взорвавшийся баллон с монтажной пеной.

Без нечистой силы тут явно не обошлось. В г..вне было буквально ВСЁ…

К неразгаданным загадкам нашей цивилизации, таким как бермудский треугольник и египетские пирамиды надо непременно плюсануть ещё одну – откуда в младенцах столько г..вна. Господи помилуй, ну откуда СТОЛЬКО?! Это ж разве что испуганному дикому африканскому слону под силу столько навалить! Расскажи мне, маленький проказник – КАК ты это сделал?! Чем тебя накормила утром заботливая баба? Дрожжами? Ядерным пенообразователем?

К такому жизнь меня не готовила. За всю мультяшную восьмимесячную жизнь он при мне пока только писал в пелёнки и штаны, сбрасывая свой более серьёзный балласт лишь с мамой и бабой. Но тут, видимо, решил, что мне тоже пора повышать квалификацию няньки и переходить на более сложный уровень.

Я стояла и в тихом ужасе прикидывала, что до прихода взрослых он к чёрту засохнет, и это дело с него будет палкой не отбить. Проблема транспортировки обосрыша до ванны стояла остро, так как резиновых перчаток дома не было, а голыми руками взяться было просто не за что. Как ни странно, чистой осталась его мелкая пипирка. Но я ж не зверь, в конце концов.

Нестандартные решения и отвага в их реализации – это прям мой девиз по жизни. Поразмыслив и решив, что главное в этом деле – не нюхать, мне ничего умнее в голову не пришло, как завязать себе пол-лица махровым полотенцем. На узел сзади. И это было моей второй ошибкой в тот день. Мой вид, кстати, немало развеселил мелкого, ему было всё равно, как я выгляжу, в отличие от меня.

НЕ ДЕЛАЙТЕ. ТАК. НИКОГДА. Если бы в то время был интернет и я бы увидела на YouTube ролик, как отцы меняют подгузники детям, у меня в тот день было бы одной проблемой меньше. Откуда ж я знала, что за рвотный рефлекс отвечает не только обоняние, но и зрение! При первой же моей попытке пойти на сближение с плохо пахнущим и плохо выглядящим объектом, мой желудок чётко сказал: Нет! Ты не дотронешься до этого! – и дал из своих, то есть, моих, недр оборонительный фонтан, который, впрочем, дальше моего плохо сымитированного противогаза не ушёл.

Итак, я имела одного младенца в г..вне с ног до головы плюс одно заблёванное полотенце, которое, кстати, быстро снять не получилось, что мгновенно привело к повторному залпу. Тогда я впервые осознала, как неправа была мама, сетуя на то, что у нас маленький коридор. Мама, да у нас охренеть какой длинный коридор! Это ж целая зелёная миля, а не коридор! Прямо персональная Байкало-Амурская магистраль какая-то! Особенно, когда ты мчишь по нему, как Усэйн Болт, согнувшись на 90 градусов, пытаясь донести то, что находилось в полотенце, и стараешься не расплескать.

Но основная проблема всё ещё требовала решения, иначе какая я на хрен нянька. Умывшись и взяв себя в руки (да что я, маленького засранца испугалась, что ли!), я перешла к решительным действиям, вспоминая для поддержки собственного духа мамины рассказы о том, как отважные девочки-медсёстры в войну с поля боя выносили на себе раненных. Или как солдатам без наркоза пули вынимали. Лётчик Мересьев вон вообще ноги себе отморозил и без них летал потом. А я, значит, с обосранным ребёнком справиться не могу. Посылай потом такую ванильную мямлю Родину защищать.

Ну-ка, давай, не будь тряпкой, втяни сопли. Главное – сделать это быстро, сработать, так сказать, на опережение рефлексов!

…Всё дальнейшее неплохо смотрелось бы под эпичный саундтрек к Брату-2 «Полковнику никто не пишет» с его качающим «Большие города…». Или «Ту-лу-ла» Юли Чичериной.

Выдохнув и собрав волю в кулак, я голыми руками бесстрашно выдернула из кроватки голожопую смеющуюся восьмикилограммовую какашку. Я держала его на вытянутых руках, подальше от себя и старалась не смотреть, во что вляпалась. Как только мы вступили на финишную прямую коридора, меня ждал ещё один сюрприз – оказывается, Мультик ещё не закончил!

Казалось, в ту минуту сам дух великого Фредди Меркьюри пропел над нами «The Show Must Go On!», что, собственно, и происходило. И помимо осознания того, что длина коридора – понятие относительное, мне так же явилось озарение, что младенцы, видимо, изнутри весомо больше, чем снаружи. Как те шкафчики в камере хранения из фильма «Люди в чёрном» или чемодан Ньюта Саламандера из «Фантастических тварей». Эдакие маленькие сверхмощные чёрные дыры, работающие не на поглощение галактик, а наоборот – производя их. Много, много вонючих тёплых галактик!.. Прямо, блин, день удивительных открытий какой-то!

Да сколько в тебе ещё?! Хватит! Остановись!! Горшочек, не вари, мать твою!!!

...Мультик, покорно вися на моих вытянутых руках, выдавал на пол всё новые порции как большой радостный тюбик, и ждал от меня похвалы - его всегда хвалили мама с бабушкой, когда он много какал. Не сомневаюсь, что в этот раз он бы сорвал шквал аплодисментов и ликований. Но в моих глазах это был так себе подвиг. В тот момент я ощущала себя пилотом того самого бомбардировщика, который якобы нечаянно сбросил бомбы на Хиросиму и не знал, как потом остановить этот процесс.

В общем, весь путь до ванной мы украсили нормальными такими лепёхами, и коридор стал напоминать минное поле. Двумя меткими попаданиями были насмерть убиты мои тапочки.

В ванной я просто посадила мелкого на дно и стала поливать из душа. Обычно, в момент мытья головы с мамой и бабушкой, он громко выражал свой протест. Но со мной благоразумно терпел, видимо, осознав, что лимит нянькиного терпения исчерпан. Зажмурившись, он покорно перенёс мытьё с губкой и мылом, лишь взял с края ванной своего жёлтого утёнка и не выпускал его из рук до конца купания.

Коридор мне пришлось разминировать самостоятельно, ничего не поделаешь. Но решив, что на сегодня с меня хватит испытаний и меня уже можно смело в космос без скафандра запускать, мыть кроватку я не стала – хоть какая-то сатисфакция за моральный ущерб…

Наверное, в моей истории себя узнали многие старшие дети. Или отцы, остававшиеся впервые со своим ребёнком один на один. Согласитесь, за один такой денёк нужно давать орден «За отвагу». Да простит меня лётчик Мересьев.