В 1993 году, будучи по делам в Москве, я стоял на платформе станции метро "Спортивная" в ожидании поезда.

Неожиданно ко мне подошел молодой человек в спортивном костюме и обратился на школьном английском:

- Hov are you? – спросил он.

- Thank You. Good, – ответил я машинально.

- Vere you going? – продолжил он.

- Somewhere, - неопределенно махнул я в сторону норы, куда только что ушла электричка.

- Vot you have in beckpeck? Anysin’ goot? - спросил молодой бандит и похлопал меня по спортивному рюкзачку за спиной.

- Who are you and what do you want? – спросил я, прикидывая, что одним ударом мог бы запросто уложить его на платформу, но скорее всего он не один. Я приехал в Москву на поезде из Минска два дня назад. В моем американском паспорте не было российской визы и московской регистрации, поэтому скандал, драка и знакомство с московской милицией ничего хорошего мне не сулили.

- I am Moscow recketeer, – слово 'рекет' он произнес по-русски с мягким 'р' и я с трудом удержался, чтобы не поправить его произношение.

- How can I be useful towards your racket? – спросил я.

- Give me money, – ответил он цитатой из самоучителя английского языка Илоны Давыдовой.

- Unfortunately I have no cash currently on me. Would you like to receive it with a check or credit card? - сказал я со всей возможной искренностью и похлопал себя по карманам.

- Ve only take cesh, - ответил он порывом взаимного расположения, каким москвичи отвечают обычно иностранцам на вопрос, как пройти к Мавзолею Ленина.

- Hard luck, sir, but all you can do is go fuck yourself.

Я потрепал его розовую щеку отеческим жестом и добавил уже по-русски:

- е*ал я вас и ваш рекет в жопу в легком весе.

В этот момент подошла электричка. Я вскочил в открытые двери и уехал.

Вечером в гостях у своего старого московского друга я рассказал эту историю, мы посмеялись и он сказал:

- Светишься. В тебе лоха за сто метров видно. Ты улыбаешься, здороваешься, извиняешься, смотришь на все с любопытством. Здесь так не принято. Ты слишком ярко одет. Нужно быть осмотрительней. В Москве много злых, голодных, опасных людей.

- Как мне быть? - cпросил я.

- Смени образ, - сказал он.



На автобусной остановке дорогу мне перегородил молодой пьяница, в руках он держал шапку. Я попытался его обойти.

- Купи себе шапку, простудишься, - сказал он.

- А как же вы без шапки? - спросил я.

- Я человек конченый, мне уже терять нечего, - сказал он.

- Сколько вы хотите? – спросил я.

- Десять условных единиц, – ответил он.

- Да, - подумал я, - свободный рынок для русских тяжелое испытание, поэтому и прыгнули они сразу из феодализма в социализм через капитализм, как через лужу.

- Почему так дорого? - спросил я.

- Фамильная ценность, - сказал он, - мой прадед носил. Последнее пропиваю. Внутри шапки я разглядел сделанную хлоркой надпись: ‘Зарипов В.И. ДМБ-78’.

Предупреждая мой вопрос, он пояснил: ‘1978 год до нашей эры’, - и весело посмотрел мне в глаза.

- Да ты не торгуйся, померь сперва, - сказал он и нахлобучил мне шапку на голову.

Шапка пришлась впору, он посмотрел на меня, чему-то улыбнулся и сказал:

- Ладно, дарю. Идем купишь водки.

Когда, пошатываясь, я спустился в метро, дежурная тетка, оглядев с ног до головы и задержавшись глазами на шапке, пропустила меня через служебный вход, не потребовав платы за проезд. В вагоне мне уступили место. Полбутылки паленой водки и монотонное движение сморили меня, и когда я проснулся, то обнаружил что шапка свалилась с головы и в нее набросали мелких денежных купюр. Я огляделся. Со всех сторон на меня смотрели добрые, участливые, ласковые лица.

- Ах, - было воскликнул я, вплотную приблизившись к пониманию загадочной русской души, но испугался собственной мысли , почувствовав, как дурнота подступает со стороны желудка, и выскочил на свежий воздух.

Я шел по Старому Арбату и жевал пирожок с мясом, который, вместе с чашкой какао, мне дали бесплатно в учреждении, называемом Гастроном, куда я забрел, влекомый любопытством иностранного путешественника.

- А есть ли Нью-Йорк, - думал я, - эти негры, китайцы, латинос и прочие? Нет никакого Нью-Йорка. Но есть Москва, Россия и русское звездное небо над головой, русский снег и русский бог.

Я снял шапку с головы и приветственно помахал огромной иконе русского бога, изображенного в виде белого человека лет семидесяти в европейском костюме весьма благородной наружности.

И в тот же момент с другой стороны улицы ко мне метнулась фигура в длинной шинели.

- Sir, you vant buy Russian military uniform?! - воскликнул опасный незнакомец.

- Ну, ее нахуй, - ответил я, - oна мне еще в армии надоела.

Есть у меня знакомый. Василий. Детство и юность его прошли на катке. Вася был хоккеистом. Весьма интересная личность. Когда все хорошие детишки получали представление о вечных ценностях у Васи было 2 тренировки в день. Учился он естественно в спортивном классе, но даже там он сидел на последней парте. При всем при этом малый весьма неглупый, со своей особенной системой ценностей. К слову: закурить когда кто-то рядом ест- недопустимо, но положить хер в лузу, когда на столе осталось 2 шара и расположились они оооочень удачно для свояка -это запросто. Еще Василий любил попов. Вернее как любил… После того как он перестал заниматься спортом и начал активно бухать, в душе его зрело ощущение неправильности, греховности его существования. Посему, будучи под хорошим градусом, Васятка не пропускал ни одного служителя культа, пытаясь добиться от него ответов. Вопросы были самые разные. Ответы кстати тоже. Однажды мы оказались в центре ранним утром. Бухали всю ночь а часов в 6 утра вылезли «освежиться» пивом в ожидании маршрутки. Птички пели, луноликий брат махал метлой, Вася икал как птеродактель и предлагал всем проходящим дамам отужинать сегодня вечером на прудах. Из-за угла вышел поп. Вася перестал икать и встал с места. Нетвердой походкой он приблизился к святому отцу, и,наверное, хотел спросить о чем-то волнующем его ранимую душу, но произошла осечка. «Батюшка,-протянул он к попу руки,-благослави на кадреж девок и купание в пруду.» «ПОШЕЛ НА ХУЙ» был ответ батюшки. Любого другого глупца Василий бы убил. Я в этом уверен. Но Васяка любил попов. Поп пошел дальше, а на Василия было страшно смотреть. Я конечно пару раз пытался объяснить ему всю глубину глубин относительно церкви, веры и религии, но Васяка отказывался понимать разницу между религиозностью и духовностью, продолжая почитать попов как носителей истинных знаний. Васю надо было спасать. Вася на глазах сдавал. Нельзя подвергать таким морально психологическим испытаниям неподготовленного человека.
-демон! Выдал я первое пришедшее в голову. В то время я как раз смотрел Супернатуралов.
-недопонял? Васяка выбрался из ступора и даже опустил протянутые ранее руки.
- в священника вселился демон,-сдерживая смех вещал я, все остальные попы хорошие, а в этом демон. Сквозь пелену алкогольного опьянения эта теория все объясняла.
-Ох бля, выдохнул Вася и забыл закрыть рот. А что же делать?
Я замешкался. У Васяки, в отличии от меня, пожелание что-то сделать обычно сменялась чтотосделанием. А тут……
-надо его поймать в демонскую ловушку и прочитать заклинание на латыни,-заржал я пытаясь свести все в шутку. Хуев мне тачку. Василий был серьезен как….хз как кто. Как хоккеист, который ощущает острую необходимость изгнать из попа демона. А это скажу я вам не в вагоне с металлоломом сало жрать. Василий приблизился ко мне на опасное расстояние и угрожающе попросил:
-придумай что-нибудь!
Мои выдумки и в трезвом состоянии не отличаются адекватностью…..а тут. Вообщем щелкнул генератор дебильных идей, говорительный аппарат перешел в режим непомерной пезделивости и я выдал.
-Короче, есть вариант. Нечисть она очень высокомерная, недаром самым страшным грехом является гордыня. Помимо заклинаний, осиновых колов, серебра и молитв, есть старый давно забыты способ. Любую нечисть можно изгнать санным веником. Демоны страсть как не любят когда им в морду тучут ссаными вениками. Чем грязнее и обосанней веник-тем разрушительней действие артефакта.
Я еще хотел предложить найти ему подъездный веник и обоссать его при помощи наркомана, проститутки и педераста…..но Васю не интересовали мелкие детали. В два прыжка он подскочил к бедному таджику, отобрал метлу и молниеносно ее обоссал. С какой-то филигранной точностью выхватив пысун из ширинки без раздумий и подготовки оросил метлу, спрятал хозяйство и, выкрикнув грозно: стой сука, побежал. До меня начала доходить вся трагичность и необратимость ситуации. Я лежал на лавке и задыхался от смеха. Мне должно было быть стыдно…..но вы когда-нибудь видели попа в рясе убегающего (причем шустро так убегающего) от пьяного долбоёба с обосанным веником???
ДАДАДА: коммент для плюсов внутри.

Итак, вот недавний и сильно "зацепивший" меня сон.

Мы были стайкой странных, не от мира сего и, пожалуй, слишком умных подростков. Таких, над которыми обычно издеваются в американских школах. Мы были нелепо одеты: девушки в платьях с белыми воротничками, парни - в пиджаках. Мы разговаривали цитатами из книг и носили часы на цепочках, собирали сухие листья в гербарий и черепа маленьких птиц для коллекции, собирали старые медные ключи и печати.
И вот однажды мы оказались в музее. Среди старинных и немного зловещих вещей - пожелтевших книг, черепов, скалящихся из-под стеклянных витрин, растрёпанных птичьих чучел, ветхих карт и ярких масок на стенах. И, как это ни прискорбно, среди тех самых "американских подростков", которые пришли на экскурсию и не замедлили выказать нам своё презрительное отношение. Впрочем, длилось это совсем недолго: ровно до тех пор, пока эти питекантропы в футбольной форме не осознали, что без нас им отсюда не выбраться. Да и сами мы, признаться, порядком испугались, когда дверь музея захлопнулась, а коридоры и залы внезапно начали двигаться, меняться местами, искажаться. Но затем мы быстро успокоились, ведь остаться навсегда в этом чудесном музее - не самая плохая участь. Тем более, что по всем залам нам начали попадаться предметы, в которых были заключены чьи-то души и которые следовало собрать (уже не помню для чего).
Мы бродили по тёмным коридорам и затянутым паутиной залам, хватали всё, что могло пригодиться или просто всё, что не могло принести вреда. Одна из нас захотела остаться там и спокойно легла под стеклянную витрину, прикрыв глаза и застыв. Другой неосторожно взглянул в старое зеркало и его лицо тотчас же осыпалось осколками на деревянный пол. Впредь мы были осторожнее. Да и что-то хорошее с нами случалось чаще, чем плохое. Кто-то получил способность видеть души в предметах, кто-то - запоминать любые полученные сведения мгновенно и навсегда, кто-то - открывать любую дверь без ключа. Залы всё не заканчивались, напротив, они становились всё больше и фантастичнее - перевёрнутые скалы и небо под ногами, заросший травой и вьюнами город, сотни лиц на стенах и потолке - вполне живых, провожавших нас настороженными взглядами...
-Прекратите искать! Если мы всё найдём, то проснёмся, а я не хочу! - крикнул вдруг один из нас да так громко, что я уронила на маленькую медную печать, которую подобрала в одном из залов.
-Вот и последняя, - вздохнула девушка, которая могла видеть души.
-И чья она? - осведомилась я.
-Твоя.

На этом сон закончился.