quadzilla2000

Это копипаста статьи . От себя лишь добавлю, что в этой истории жалко как парня, так и председателя колхоза. Как жить то...

— Вы сейчас спрашиваете: а почему я согласился поехать в колхоз с окладом в 189 рублей? Разве не понимал, какая там ситуация? Почему не нашел другое место для отработки оставшегося срока распределения? А других вариантов просто не было. Я ходил, звонил, искал, узнавал по вакансиям — везде одно и то же: мест нет, зарплаты низкие. Так я и пришел в «Сиротинский». Знакомый уже распределился туда и предложил мне присоединиться. Я начал работать в колхозе (официальное его название — коммунальное унитарное сельскохозяйственное предприятие «Сиротинский») 20 сентября 2017 года бухгалтером по учету товарно-материальных ценностей. Я парень городской, родился и всю жизнь провел в Полоцке, а потому первое время у меня был шок. Делать молодежи в агрогородке Слобода абсолютно нечего. Все пьют. Горячая вода — только зимой. Но это мне с приятелем еще повезло, мы жили в квартире, и там хотя бы топить не нужно было. Спасибо бухгалтеру.

Свою жизнь в «Сиротинском» Дима описывает как срок заключения: что бы он ни делал, все сводилось к тому, чтобы «скоротать время» и поскорее выйти на свободу. Да и вообще, жизнь на 210 рублей в месяц (а именно такой была зарплата у молодого бухгалтера) — это не радость светских утех, а тоскливая необходимость существования.

— Мы с приятелем не нашли себе компанию в агрогородке. Пить мы не пьем, а что еще делать? Постоянно по вечерам играли в футбол на компьютере, пытались скоротать время. Питались в основном «Роллтоном». 60 рублей уходило на оплату квартиры, еще столько же — на бензин: я часто ездил к девушке в Полоцк на выходные. Оставалось 10 рублей в неделю на еду. Бывало, поешь раз в день — и нормально. Иногда денег не было вообще — тогда спасала девушка, на карточку переводила.

Работа моя заключалась в том, что заведующие складами приносили мне отчеты, а я должен был их проверять. Все это казалось мне скучным, и, главное, было такое чувство, что ни эти отчеты, ни что-либо другое никому вообще не интересно. Ровно в 17:00 я откладывал ручку в сторону и уходил из кабинета. Мой рабочий день закончен, и я не обязан оставаться дольше — так считал я. Хотя в колхозе вечно были какие-то проблемы, все сотрудники оставались допоздна.

Первый серьезный конфликт случился на почве коровьего корма. Дело было в ноябре. К тому времени Дима успел отработать несколько месяцев и оценить все прелести сельской жизни.

— Каждый сотрудник по очереди должен был ездить и следить за тем, как выдают корм коровам, чтобы его не украли. За это никак не доплачивали. Просто ты должен ехать в выходной — и все. Причем все считали, что так и надо. В будни я спокойно ездил, лишь бы скоротать время. Лишь бы этот паршивый день сурка поскорее закончился. Но бесплатно работать в свой выходной? С какой стати? Когда пришло воскресенье, в которое мне нужно было следить за раздачей корма, я просто не пошел. Директор, естественно, был зол и заставил меня писать объяснительную.

«Я не давал никакого согласия на то, чтобы мой выходной день использовался как рабочий», — уверенно написал Дима в документе. Что ж, это сработало. В выходные дни парня больше никогда не ставили на раздачу корма. Но обстановка накалилась.

— Да, я добился своего. Но отношение ко мне очень сильно изменилось. В декабре я взял свой расчетный лист и увидел, что в графе «Сложность/напряженность» стоит прочерк. То есть мне недоплатили 50 рублей. Я написал заявление директору: на основании чего я был лишен доплаты? Ведь никакого дисциплинарного взыскания официально не было. После этого мне добавили деньги за сложность/напряженность, но директор стал относиться ко мне принципиально: мол, я выскочка.

Следующее из 33 несчастий — случай с больничным. Дима болел 10 дней — официальный больничный лист, все как положено. Вот только за время болезни, то есть за треть месяца, парню заплатили всего 28 рублей.

— После этого у меня кончилось терпение, и я написал в Министерство труда и социальной защиты. Конечно, я не был уверен, что в министерстве мне помогут. Друзья говорили, что в нашей стране закон мало что решает. Но вышло иначе.

Естественно, после того как в колхозе узнали о письме, меня стали подкалывать. Не могу сказать, что меня унижали, — наоборот, они видели, что я могу за себя постоять. Терять мне было нечего. Министерство труда все проверило, и оказалось, что больничный лист мне действительно рассчитали неправильно. Недоплата составила 82 рубля 16 копеек. Знаете, что самое гадкое? Не напиши я никуда, никто бы мне деньги не вернул. Кроме того, Министерство труда нашло еще одно нарушение: за два месяца мне недоплатили в общей сложности 50 рублей до минимальной заработной платы. Тогда она была 265 рублей. За допущенные нарушения директора привлекли к ответственности — дали штраф.

Останавливаться на этом Дима не стал.

В его голове пульсировала мысль: «Если я могу там не работать, то сделаю для этого все». 22-летний парень прошерстил интернет, нашел нужную информацию и (пусть и не без ошибок) сам написал исковое заявление в суд Шумилинского района. На юридическом языке это называется «досрочное расторжение контракта по инициативе работника в связи с нарушением нанимателем условий трудового контракта». Дима просил не только расторгнуть контракт, но и выплатить компенсацию за «ухудшение правового положения» — три среднемесячные зарплаты.

Прошло два судебных заседания. И хотя директор уверял судью, что Дима — плохой работник и прогульщик, все свелось к строгости цифр. Согласно документам, средняя зарплата у молодого специалиста с учетом всех надбавок и повышенных коэффициентов в «Сиротинском» должна была составлять около 270 рублей. Дима же получал 210—220 рублей — меньше минимальной зарплаты в стране.

— Судья спрашивала у директора: «С чего вы взяли, что имеете право недоплачивать людям до минимальной зарплаты?» Он ссылался на постановление Совета министров №1506, согласно которому колхозы, у которых есть задолженность, платят 25% от выручки. Да, все так, они платят эти 25%. Но при этом нигде ни слова не сказано о том, что это разрешает им платить меньше «минималки», — объясняет Дима.

В итоге 23 января суд принял решение в пользу молодого бухгалтера: расторгнуть контракт, выплатить парню 829 рублей 86 копеек, вернуть трудовую. «Сиротинский» написал кассационную жалобу, суть которой сводится к следующему: «Судом не учтено то обстоятельство, что заработная плата была выплачена несвоевременно не отдельно взятым работникам, а всему коллективу, в том числе и руководству. У предприятия не было для этого денежных средств». Жалобу отклонили.

— Аргументация руководства «Сиротинского» — это абсурд! Да, у «Сиротинского» большие долги, постоянно приходят сообщения о задолженности по 30 000 рублей, дикая закредитованность. У колхоза реально нет денег. Но если я отучился в колледже, меня распределили, то у меня есть не только обязанности, но и права. Почему они могут так со мной поступать, даже если у них нет денег? Почему я должен соглашаться с тем, что мне недоплачивают больничный, недоплачивают зарплату до «минималки»? Да, я знал, что мой оклад будет 189 рублей, но думал: попробую прожить на эти деньги. Оказалось, это слишком сложно для меня.

Победный день наступил для Димы 27 марта — именно тогда «Сиротинский» вернул парню трудовую и выплатил положенную судом компенсацию и последнюю зарплату — получилось 1450 рублей.

— Они вернули то, что мне было положено. Я же ничего чужого не забрал. В любом случае я смотрю на то время, которое я провел в «Сиротинском», как на важный жизненный опыт. Я увидел своими глазами, что сейчас происходит в сельском хозяйстве в Беларуси, — и это просто ужас. Я понял, как не нужно жить. Но сельчане во многом сами виноваты в такой ситуации. Они не борются за свои права, бегают перед начальством на задних лапках. Им месяцами не платят зарплату, а они даже заявление не могут написать: боятся.

Еще я думаю, что все так вышло, просто потому, что юристы в колхозе не были готовы к моим действиям. В Минске было бы иначе. Так что мой совет: будьте осторожны. Да, у меня все получилось, но другой работодатель мог бы найти повод и из мести уволить по статье.

Сейчас мне кажется, что лучше идти учиться на платное. Пусть учеба в моем колледже стоит 700—800 рублей в год, зато выйдешь — и будешь свободным человеком. А откажись я от распределения, мне нужно было бы заплатить колледжу за два года учебы около $2500 — в эту сумму включают даже амортизацию здания и износ компьютеров.

У истории Димы Яшина счастливый конец. На днях он получил справку о свободном трудоустройстве. Колледж не стал обязывать парня отрабатывать оставшиеся полгода распределения. «Теперь я свободен!» — говорит Дима. Но даже свобода от распределения вовсе не означает свободу от поиска работы и лучшей жизни, чем та, что ждет молодого бухгалтера в провинции с зарплатой 200 рублей в месяц.

И сегодня он настиг меня!

Прошу прощения за качество фото, но семилетний тапок давно просится на покой

"Вскрываемся!"

Проверка кошкатуном

Вот такой самодельный милый снеговичок, внутри были вкусняшки и...

УЗБАГОИТЕЛЬНОЕ!!!! Крайне актуальная весч, применю весной перед ЦТ:)

Давно хотел (благодаря Пикабу) прочитать что-нибудь из вселенной Вахи, теперь самое время!

Буду применять вместе с УЗБАГОИТЕЛЬНЫМ

Аниме люблю, но рисую  так себе, а вот мой братишка по аниме и манге упарывается,

Всё вместе. Хочу сказать огромное спасибо Кириллу и Мирославе за такой шикарный подарок, и пожелать всем пикабушникам отличного нового года, без негатива и скуки!

Ищу себе новый системник, т.к. одного ядра с гигом оперативки стало нехватать. Опубликовал обьявление, на одной площадке, что ищу комплект или системник. Только что поступило интересное предложение О_о
П.С. А сколько стоит канистра дизеля в Беларуси?