В январе прошлого года Малькольм Берд привез свою годовалую дочь Колетт в местное отделение скорой помощи. Его жена случайно порезала мизинец дочери, когда стригла ей ногти, и никак не могла остановить кровотечение. Это был их первый ребенок, поэтому супруги очень переживали и решили на всякий случай обратиться в больницу.
Оказалось, с Колетт все было в полном порядке. Врач промыл порез, приклеил пластырь ей на палец и отправил малышку с отцом домой. Через неделю семье пришел счет от больницы на сумму в 629 долларов.
Страховая компания договорилась с медицинским учреждением о снижении цены до $440,3. Это непокрываемый минимум, который должен был выплатить Берд.
«Первая мысль, которая пришла мне в голову, — как это может стоить 629 долларов? Поэтому я направил в больницу письмо. Я думал, они признают, что цена завышена, и снизят ее», — вспоминает Берд.
Но этого не случилось. В ответ он получил длинное послание, в котором руководство объяснило, откуда взялась именно такая сумма и почему она не будет изменена. Также в письме сообщалось, что счет Берда направлен в агентство по взысканию долгов.
Этот случай наглядно иллюстрирует, как в США работает система оплаты услуг неотложной медицинской помощи и насколько несоразмерными бывают выставленный счет и оказанное лечение. В данном случае — приклеенный на палец лейкопластырь.
Вот что, по словам Берда, произошло, когда он привез дочь в отделение. Они приехали в больницу, прождали 20 минут, затем их позвали в смотровой кабинет. Сначала пришла медсестра, потом появился врач. «Он сказал, что с Колетт все хорошо, а кровотечение объяснил тем, что на кончиках пальцев очень много капилляров, — говорит Берд. — После чего буквально промыл ее руку под краном, высушил ее, приклеил пластырь и сказал, что это все. Мы вздохнули с облегчением и пошли обратно к машине. На тот момент пластырь уже успел отклеиться, но это было не важно, потому что кровотечение остановилось».
Само посещение прошло отлично, врач и медсестра были очень внимательны и предоставили надлежащий уход, после чего пришел счет. Берду это кажется полнейшим безумием. По его мнению, больница требует, чтобы он заплатил $629 за обыкновенный лейкопластырь. И хотя его страховая компания договорилась о снижении цены до $440, Берд по-прежнему в гневе из-за такой суммы.
«Я не говорю, что это должно было быть бесплатно, но действительно ли 5 минут работы, вода из-под крана, ватка и пластырь стоят 629 долларов?» — написал он в письме. На что ему ответили: «Да, стоят».
Джон Мерфи, исполнительный директор сети здравоохранения западного Коннектикута, к которой относилась больница, выставившая счет, в своем письме изложил иной взгляд на то, что произошло.
Сначала Мерфи обратил внимание на цену пластыря, который стоил не $629, а всего $7. Остальные $622 — это посещение врача и услуги неотложной помощи. Все отделения скорой несут расходы, которые, по сути, оплачиваются пациентами. Таким образом, Мерфи затронул важный аспект формирования цен за медицинские услуги. «Остальная часть счета связана с эксплуатацией объекта и работой персонала, который работает круглосуточно семь дней в неделю и готов моментально оказать помощь любому обратившемуся, будь то жертва огнестрельного ранения или пациент с инсультом», — написал он. Мерфи сравнил комиссию за предоставление услуг больницы с платой за вход в ночной клуб.
«Это фиксированная сумма, которую вам придется заплатить», — говорит Рене Ся, профессор Калифорнийского университета в Сан-Франциско, которая изучает систему формирования цен на медицинские услуги. Любой пациент отделения неотложной помощи, независимо от тяжести травмы, разделяет финансовые затраты медицинского учреждения на лечение.
Права ли в данном случае больница? Справедливо ли требовать 629 долларов за пластырь? Рене Ся изучила тысячи случаев, в том числе и то, что произошло с Бердом: «Я понимаю аргументы обеих сторон. Фиксированный сбор, который взимается независимо от объема оказанной помощи, всегда будет практиковаться в неотложках. Но Берд прав в том, что цена лейкопластыря совершенно непропорциональна накладным расходам».
Ся возмущает то, насколько распространены подобные случаи. Окончательную сумму счета предугадать невозможно, так как это сильно зависит от штата и больницы, и далеко не все медицинские учреждения открыто публикуют свои прейскуранты. В результате одного из исследований Рене Ся обнаружила, что цены могут варьироваться от 15 долларов до 17 тысяч, и во многом это зависит от комиссии, взимаемой больницей. «Размеры комиссии обычно произвольные. Для них нет конкретных обоснований, они ни с чем не согласуются. В некоторых больницах эта комиссия может быть больше тысячи долларов», — говорит она.
По какому принципу оценивают услуги в медучреждении, куда обратился Берд? Подсчитывают ли там количество расходных материалов и оснащение материально-технической базы, учитывают ли стоимость заработной платы врачам? Или они ведут статистику, рассчитывают, сколько пациентов обратится к ним за определенный период, и исходят из этого?
Представители больницы не стали отвечать на этот вопрос. Вместо этого через четыре дня после запроса о политике формирования цен они признали счет недействительным. В заявлении от главного финансового директора медучреждения было написано: «Мы рады сообщить, что этот вопрос был решен к полному удовлетворению обеих сторон».
Зачастую медицинская страховка снимает с американцев обязательство оплачивать фиксированную комиссию. Если в страховой план включена доплата, например в 50 долларов за услуги скорой помощи, комиссия не будет указана в выставленном пациенту счете. Тем не менее эта проблема усугубляется, так как размер вычитаемой франшизы, освобождающей страховщиков от возмещения оговоренной части убытков, в течение последних десяти лет стремительно увеличивался.
Один из возможных способов решить проблему, с которой столкнулся Берд, — рассчитывать сумму комиссии в соответствии с тяжестью травмы пациента, чтобы человек с порезанным пальцем платил меньше, чем попавший в отделение с инсультом, лечение которого требует больше ресурсов.
Американская система государственного медицинского обслуживания престарелых всегда полагалась на пятиуровневую систему взимания комиссии, в зависимости от тяжести случая. Однако недавнее исследование показало, что поставщики медицинских услуг искусственно завышают цены, необъективно оценивая тяжесть случая.
Более простым решением могла бы стать прозрачность: заставить медучреждения размещать ценник на двери, чтобы пациенты могли иметь представление о том, во сколько им обойдется поход конкретно в эту больницу. Берд говорит, что это помогло бы в его ситуации; если бы он увидел средний прейскурант, он, вероятно, просто позвонил знакомому врачу. «Наверное, так и стоило поступить, но, как неопытный родитель, я просто хотел обратиться к специалистам, чтобы убедиться, что все в порядке», — признается он.
В США нет федеральных законов, которые требовали бы такого рода прозрачности, однако некоторые больницы публикуют цены на медицинские услуги на своих сайтах. Но это огромная редкость.
В итоге для Берда все закончилось хорошо, больница отозвала счет после того, как он запросил контактную информацию их главного юридического консультанта. Многим американцам везет меньше. Две трети банкротств в Соединенных Штатах связаны с долгами по медицинским счетам. Многие из этих пациентов, вероятно, даже не имели возможности заранее узнать, во сколько им обойдется лечение.
