W2E.RU

Синие джинсы теперь можно окрашивать более экологично без использования агрессивных химикатов благодаря новому методу, предложенному датскими учеными. Они разработали энзим, который позволяет использовать индикан в качестве красителя, соединение, связанное с индиго и содержащееся в тех же растениях.

Традиционный индиго, будь то естественный или синтетический, не растворяется в воде и не может использоваться в жидкой форме. Для его применения требуются агрессивные химические вещества, чтобы связать краситель с тканью одежды. Новый метод из Дании представляет собой отличную альтернативу токсичным процессам окрашивания.

Окрашивание джинсовой ткани — это индустрия стоимостью 80 миллиардов долларов, и она не не экологична. Традиционное окрашивание в значительной степени основано на использовании агрессивных химикатов, которые могут загрязнять водные пути, если их не обрабатывать должным образом.

Даже если они правильно очищены, по оценкам ООН, для производства одной пары джинсов требуется 3 781 литр воды. В процессе производства также выделяется много CO2, а джинсовая ткань является крупнейшим источником загрязнения окружающей среды микроволокном. Хотя в области экологичного окрашивания достигнут большой прогресс, впереди еще долгий путь.

В настоящее время для производства синей джинсовой ткани используется краситель индиго — единственная известная молекула, которая может обеспечить уникальный цвет синей джинсовой ткани. Большинство красителя индиго, производимого сегодня, является синтетическим, и мы производим около 80 000 тонн этого красителя в год. Прежде чем получить индиго, производится индикан — бесцветное, органическое, водорастворимое производное. Дитте Вельнер, Катрин Квортруп и коллеги из Технического университета Дании описали наиболее устойчивые способы получения индигана.

Они начинают с того, что называют индоксилгликозилтрансферазой. Это химическое вещество, обнаруженное в растении Polygonum tinctorium, производящем индиго, способно экономически выгодно производить индикан в промышленных масштабах. Это уже многообещающее открытие, но дальше становится интереснее.

Получив таким образом индикан, ученые также смогли продемонстрировать устойчивый процесс окрашивания, в ходе которого индикан превращается в краситель индиго. Они использовали два варианта: один с помощью ферментов, а другой - с помощью света. При использовании света они показали, что различные источники света помогают индиго лучше прилипать к ткани. Они тестировали светодиоды, естественный свет и даже бытовую лампочку.

Оба подхода значительно снижают воздействие джинсовой ткани на окружающую среду. Окрашивание под воздействием света снижает общее воздействие на окружающую среду на 73%, а ферментное окрашивание оказалось еще лучше: 92%. Учитывая, что в год продается около 4 миллиардов пар джинсов, эти методы могут сократить ежегодные выбросы в атмосферу на 3 500 000 тонн. Это эквивалентно тому, чтобы убрать с дорог около 1 миллиона автомобилей.

Внедрение этой технологии экологичного окрашивания в глобальном масштабе способно изменить джинсовую промышленность. Она может удовлетворить растущий потребительский спрос на экологически чистую продукцию и привести к более широкому внедрению экологичных практик в производство одежды, распространив их не только на джинсовую ткань. Кроме того, эта инновация может повысить благосостояние работников красильных фабрик за счет минимизации воздействия токсичных веществ и сокращения токсичных отходов.

Исследователи утверждают, что минимизация вреда для окружающей среды также повысит прозрачность цепочки поставок и общую устойчивость текстильной промышленности.

Мировой рынок джинсовой продукции оценивается в 63,5 миллиарда долларов по данным за 2020 год, и каждый год производится миллиарды единиц джинсовой одежды. Синие джинсы, как один из самых популярных элементов гардероба, оказывают значительное воздействие на окружающую среду.

Сакура в Японии с каждым годом распускается все раньше, поскольку изменение климата приводит к повышению температуры. Это меняет привычный весенний календарь в крупных городах.

Ни одна страна не ассоциируется с цветущей вишней, или сакурой, больше, чем Япония, и туристы из-за рубежа часто стараются успеть посетить страну, чтобы увидеть нежно-розовые лепестки. По словам Дайсуке Сасано, специалиста по управлению климатическими рисками Японского метеорологического агентства, с 1953 года средняя дата начала цветения сакуры сдвигается на 1,2 дня за десятилетие.

В период с 1961 по 1990 год вишневые деревья в Токио начинали цвести в среднем 29 марта. С 1991 по 2020 год эта дата сдвинулась на 24 марта, сказал Сасано.

В прошлом году сакура в Токио зацвела первой во всей Японии — 14 марта. Это было необычно, поскольку обычно сакура зацветает сначала в южной части страны, а затем на севере.

«Тот факт, что в Токио была зафиксирована самая ранняя дата начала цветения, объясняется глобальным потеплением, усугубленным урбанизацией», — сказал Сасано. За последнее столетие в Токио потеплело в среднем на 3°C.

По прогнозам другого синоптика из Японской ассоциации погоды, цветение сакуры в Токио в этом году начнется 21 марта.

Этой зимой в мире наблюдались более высокие, чем обычно, температуры, а январь 2024 года стал самым жарким за всю историю наблюдений. По словам Терезы Кримминс, директора Национальной фенологической сети США, которая отслеживает сезонные изменения, существует взаимосвязь между более теплыми температурами и более ранним началом весеннего цветения.

«Весна определенно начинается раньше, чем в детстве — в этом нет никаких сомнений, — сказала Кримминс, которая также является доцентом фенологии в Университете Аризоны. — Многие, многие исследования показывают четкую тенденцию к более теплым температурам и более раннему началу весенней активности в долгосрочной перспективе».

В Японии цветы сакуры встречают с большим воодушевлением. Люди собираются группами, чтобы устроить пикник - многовековой обычай, известный как ханами. Исследование, проведенное ученым из Университета Кансай, оценило экономический эффект от цветения в прошлом году в 616 миллиардов иен (4,1 миллиарда долларов).

По словам Сасано, если повышение температуры приведет к тому, что цветы распустятся раньше или сократят фазу полного цветения, это может сказаться на экономике городов, которые зарабатывают на цветении сакуры.

Эти шкафы созданы ивуарийским дизайнером Жаном Серве Сомианом, чтобы продемонстрировать природную красоту кокосового дерева. Каждый из четырех шкафов был вырезан из ствола одной кокосовой пальмы, привезенной с Берега Слоновой Кости. Эти поваленные деревья в противном случае оказались бы на свалке или стали топливом для костра.

Используя технику забытого ремесла, Сомиан превратил эти стволы в предметы мебели, напоминающие человеческие лица и танцующие фигуры, пытаясь найти новое применение традиционному материалу.

«Мне повезло, что в начале моей карьеры старейшина научил меня обращаться с этим деревом, и я хотел сохранить и развить эту технику, характерную для племен из тропических и экваториальных районов», — рассказал дизайнер.

«Моя работа также направлена на то, чтобы донести до моих соотечественников, живущих на побережье, что пальмы можно использовать в качестве строительного материала», — добавил он.

Хотя каждое произведение уникально, все они связаны между собой исследованием того, как западные художественные направления заимствовали традиционное африканское искусство.

Два шкафа почти полностью покрыты деревянными шипами или бусинами, напоминающими волосы вокруг абстрактного человеческого лица, как гвозди, которые иногда украшают африканские маски.В остальном работы практически не украшены и сделаны только из самых прямых пород дерева, в стиле ар-деко.

«Пальмовая древесина широко использовалась в эпоху французского ар-деко, — говорит Сомиан. — Интерес к экзотике был обусловлен пиком колонизации африканских территорий европейскими державами».

Два оставшихся шкафа - из серии Demoiselles, названной в честь картины Пабло Пикассо «Авиньонские демуазели».

Сомиан начал свою карьеру как мастер по дереву, изучая традиционные техники резьбы на Берегу Слоновой Кости, а затем продолжил изучать столярное дело и дизайн в Лозанне, Франция.

В его работах часто используются переработанные материалы, такие как старые каноэ и поваленные пальмы.

Но в последнее время дизайнер отказался от всех других материалов в пользу кокосового дерева.

«Поскольку это очень сложное для обработки дерево, для меня стало страстью совершенствовать свое мастерство», — говорит Сомиан. «Она очень отличается от древесины деревьев, очень плотная, прочная и в тоже время волокнистая».

«Она требует особой техники, которую я оттачивал годами. Все дело в том, чтобы копать и вырезать, используя одновременно силу и точность, чтобы не сломать волокна».

Министр энергетики Новергии Терье Осланд хочет сделать Северное море центральным хранилищем углекислого газа благодаря проекту Longship.

Проект Longship сосредоточен на морском захвате и хранении углерода (CCS), технологии, которая позволяет захватывать углеродные выбросы, перевозить и хранить их под морским дном.. Это помогает бороться с изменением климата.

Норвегия уже реализовывала подобные проекты, Sleipner и Snohvit, которые показали, что такая технология работает.

Longship планирует сохранять 1,5 миллиона тонн углерода каждый год в течение 25 лет. Они начнут строить хранилище уже в следующем году, а второе хранилище будет вмещать 5 миллионов тонн углерода.

Несмотря на перспективы, критики высказывают опасения по поводу долгосрочных последствий хранения углерода под морским дном. Тем не менее, представители проекта уверены в надежности технологии и отмечают преимущества морского хранения, оно оказывает минимальное воздействие на окружающую среду.

Хотя планы Норвегии впечатляют, в мире уже существует более 50 проектов CCS, которые могут значительно увеличить объем углерода, закачиваемого под морское дно. Россия тоже может внести свой вклад в эту область. Главное – развивать такие проекты и продолжать работать над уменьшением выбросов углерода.

Архитекторы Михаэль Хансмайер и Бенджамин Дилленбургер создают в Швейцарских Альпах 30-метровую башню из бетона с помощью 3D-печати. Здание, получившее название Tor Alva, или Белая башня, станет самой высокой в мире 3D-печатной конструкцией.

Хансмайер и Дилленбургер разрабатывают Tor Alva, чтобы продемонстрировать потенциал 3D-печати с бетоном и то, как эта технология может помочь минимизировать количество материалов, используемых в строительстве.

«При высоте 30 метров Tor Alva станет самой высокой 3D-печатной конструкцией в мире», — говорят архитекторы.

«Цель состояла в том, чтобы продвинуться вперед в области 3D-печати бетона и изучить, как эта технология может сократить расход материалов, предлагая при этом новую свободу дизайна», — отметил Хансмайер.

Tor Alva расположится на вершине уже существующего здания, которое раньше использовалось в качестве кузницы. Первые восемь Y-образных колонн составят часть первого этажа.

Колонны напечатали на 3D-принтере с помощью процесса экструзии бетона, разработанного в ETH Zurich командой Digital Building Technologies.

По словам Хансмайера, это первый случай использования метода печати для структурных компонентов, поскольку ранее он применялся только для декоративных элементов.

«Одной из задач было создание тонкостенных и полых колонн, чтобы уменьшить расход материалов и сохранить прочность конструкции», — говорит Хансмайер.

«Наш 3D-печатный бетон имеет арматуру, интегрированную в него в процессе роботизированной печати», — добавляет архитектор. — Встроенная арматура в сочетании с системой постнатяжения придает колоннам необходимую прочность, что позволяет нам строить здания высотой до 30 метров».

Хансмайер объяснил, что 3D-печать материала устраняет необходимость в опалубке, которая обычно требуется при строительстве из бетона, и обеспечивает точное нанесение материала, так что он используется только там, где это необходимо, сводя к минимуму отходы.

Куполообразное пространство для выступлений на вершине конструкции

32 Y-образные колонны, из которых будет состоять башня, печатаются с геометрическими текстурированными поверхностями.

Они будут соединены без клея, с помощью съемных винтов и тросов для натяжения, чтобы в будущем конструкцию можно было легко разобрать и перестроить в другом месте.