Ближневосточные мигранты, концентрирующиеся в Белоруси, не довольны качеством сервиса и задержками Белоруских властей в предоставлении им вида на жительство в Евросоюзе.
"Мы заплатили Лукашенко по 10-15 тысяч евро за комфортную доставку в Евросоюз. Вместо этого нам говорят - подождите, и меняют условия на доставку не в ЕС, а к его границе. На границу ЕС я и в Турции мог бы посмотреть. За 200 долларов" - возмущается Муса ибн Махмуд, гражданин Ирака.
"Я уже написал в Фейсбук и в инстаграм своим подписчикам, что белорусы вместо Германии нас поселили в березовом лесу на холоде, и кормят сосисками" - вторит ему смуглый Иса, курд из Сирии. "Я ничего не имею против лесов, но я отдал 7 тысяч евро белорусам за вид на жительство в Европе, а не в лесу какой то непонятной страны"
"А мне здесь нравится" робко комментирует ситуацию худощавый Аббас "Здесь много мужчин. И ролики на ютубе хорошо заходят. Уже 50 тысяч просмотров..."
Подходит высокий Гафур из Умм-Касра, достает тетрадку. Гафур воевал в Сирии, сначала за Асада, а потом против него. Потом бежал в Турцию, вернулся. Заплатил много денег, продав последнее, чтобы вырваться из разрухи и беспросветности в человеческие условия жизни, и не получилось ничего.. "Мужики, мы тут делаем списки. Хотим подать в европейский суд, чтобы нам белорусы деньги вернули. 10 000 евро и обман, это не по людски".
Маленький Махмудик бегает между кострами, и машет плакатиком с надписью "Help!", пытаясь попасть по головам дрожащих от вечернего холода мужчин, крича "куда идешь, твою мать!"
"Что он кричит?" спрашивает Сахид из Бейрута. "Что то по русски, у белоруских пограничников нахватался" - лениво отвечает Муса, подкидывая березовое полено в костер.
Махмудик останавливается перед ним, и высовывая язык вдруг выдает: "стой, жопа черномазая, куда прешь, иди левее!"
"А это на каком?". "Тоже по русски, говорит что кушать хочет. Абик, дай ему сосиску"
Ребенок хватает сосиску и торопливо ест, жмурясь от удовольствия.
"Европеец ростет... " комментирует Аббас, шевеля палкой в костре "Сосиска то свиная..."
Появившаяся из полумрака леса Фатима хватает сынишку в охапку и тащит на женскую половину белоруского приграничья. Ребенок вырывается и кричит "Курррва! Пся крееев!"
"А это на каком?" лениво спрашивает Абдулла из Дамаска.
"Это на польском. Хрен говорит тебе, а не виза"
"Аааааа" еще больше грустнеет народ у костра. " А сейчас мои в Бейруте садятся ужинать, и будет пица с хумусом".... "Хумус... я бы сейчас поел шаурмы..."
Наползает ночь, накрывая своим пологом белорусский лес.
"А помнишь, Абу, ты в меня стрелял в Хомсе?"... "А ты в меня..." "...шайтан попутал воевать за ИГИЛ... я не попал же". Смех. "Сейчас похоже мы все попали"...
Где то рядом, за двойными рядами колючей проволоки, в темноте, прогуливаются поляки, в тяжелом обвесе, с калашниковыми и в приборах ночного видения.
Европейцы возвращаются домой, к своим женам и детям. Кто то идет в бар.
Горят огоньки городов, где то рядом Белорусь, в тепле и уюте смотрит новости о событиях на границе. На площади в Минске пляшут мигранты, под задорную восточную музыку, и пытаются научится пить пиво.
А здесь, в холодном белорусском лесу, как много много лет тому назад, горят костры, стоят вооруженные часовые, и негромко переговариваются мужики, мечтая о счастливом будущем...