Aveluk

А вот интересная ситуация нарисовалась. Наткнулись с коллегами на некий сайт, медовый крем (десерт) продают. Решили прикупить. Каждая выбрала себе вкус по вкусу, заказали. В итоге получилось 19 баночек. У меня 3, у моей подруги 3 и у остальных примерно по столько же. Ждали доставки. Но когда посылка пришла, оказалось, что 7 из 19 баночек расколоты (дно отколото, если точнее). Обратились в компанию производителя, там говорят - ничего не знаем, это не наш косяк, а службы доставки. Служба доставки заявляет, что проблема как раз в компании производителе - они неправильно баночки упаковали.

В итоге получается очень весёлый расклад:

• Задача покупателя: оплатить товар и доставку.

• Задача производителя: отправить выбранный товар надлежащего качества покупателю.

• Задача службы доставки: доставить этот товар в надлежащем качестве.

Покупатель свою задачу выполнил. Производитель и служба доставки с задачей не справились. Но почему-то они хотят оставить всё как есть, чтобы ответственность за ненадлежащим образом оказанную услугу лежала только на единственно выполнившей все условия сделки стороне. Несправедливо как-то...

Не смотрю телевидение уже примерно 4 года. А что, телевизор с флешкой, можно смотреть фильмы, независимо от желания телеканалов. Делаю редкие исключения для некоторых передач. Например, очень люблю передачу Голос. Особенно, почему-то, Голос Дети. Причём впервые посмотрели детский голос в украинской версии. А потом уже его запустили в России.

Прошло несколько лет – в Украине уже отгремело 3 сезона детского голоса, а в России и того больше. И вот, что замечаю, русский голос мне смотреть менее интересно. Да, детки, безусловно, талантливые, выступления замечательные. Но… не хватает истории. И вот тут русское шоу можно сравнить с украинским. Не в пользу, увы, русского. 

Перейдём к конкретике.

Русское шоу

Слепые прослушивания

Мы видим ребёнка за кулисами, он даёт интервью, рассказывает пару слов о себе. А затем выходит петь. Мы можем оценить его вокальные данные, болеем за него или нет, наслаждаемся его выступлением, или нет. Эмоции связаны с внешним видом ребёнка и его голосом. Внешний вид – важная часть. Это история. Это всё, что на русском голосе мы знаем о ребёнке. У некоторых детей внешний вид красноречив, например, мальчик-инвалид или слепая девочка. Это видно. И, конечно, зритель будет сочувствовать и сопереживать этому мальчику и этой девочке. Жюри, конечно, истории не видят. Они слушают голос, потому могут выбирать объективно-субъективно. Объективно – потому что не видят ребёнка с историей или без, субъективно, потому что набирают голоса в свою команду, сообразно с собственными представлениями о том, кто и какие голоса нужны в этой команде.

Поединки и финал

В русском шоу детский голос идёт быстро. Слепые прослушивания, поединки за 1 передачу от каждого члена жюри и дальше уже финал. В финале встречаются сильнейшие по мнению жюри. Но победителем станет ребёнок с историей. А какую историю видят люди в этом шоу? Правильно, ту, что показывают в рамках проекта. То есть – если в финале будет участвовать ребёнок с историей, которая, как говорится, налицо – он победит. Независимо, от того, какие таланты у его конкурентов, насколько мощные голоса. Потому что голосующие мыслят так – этому ребёнку и так досталось, и пусть мой голос его поддержит.

Украинский голос

Украинский голос показывает историю с самого начала. Каждого ребёнка. Перед тем, как ребёнок выйдет на сцену, показывают промо-ролик с его историей. Часто съёмки промо-ролика идут в естественной среде обитания ребёнка, на его родине. Вот мальчик из села, с потрясающим тембром, каждый день он едет в музыкальную школу за 35 км. Девочка-сирота, которую воспитывает бабушка. Мальчик-подросток с женскими повадками, отчего у него большие проблемы со сверстниками. Иногда кажется, что продюсеры украинского шоу специально просят детей рассказать о плохом. Чтобы сочувствовали. Может это неправильно. Но когда ты смотришь на выступления, ты знаешь, что у этого ребёнка есть свои проблемы, может быть серьёзные, а может быть детские. Но проблемы есть. И у этого ребёнка, и у следующего. Какие-то дети импонируют, какие-то вызывают неприятие из-за поведения в промо-ролике и на интервью. Но для тебя, зрителя, это уже ребёнок, про которого ты что-то знаешь. Да, жюри также выбирает в слепую, они не видят проморолик, они не знают, что сейчас, за их спинами ребёнок Яценюка, премьер-министра, или девочка из Казахстана, которая решила участвовать именно в украинском голосе.

Дальше, ты с большим интересом следишь за судьбой понравившихся участников. Болеть за ребёнка с историей проще. А здесь – история у всех. Поэтому на поединках ты болеешь практически за каждого ребёнка. Да, жалко девочку, которую природа наделила прекрасным голосом, но она родилась с дефектом рук. Или мальчика без одного уха. Но я болела за девочку-сироту, которую воспитывала бабушка, и считала, что она достойна победы. Не только из-за её истории – голос у неё офигенный.

В результате к финалу все на равных условиях – у всех детей есть истории. И выигрывает ребёнок, который покорил зрителей – харизмой или голосом.

Да, можно поспорить, сообщив, что на Первом канале выходят промо-ролики, где показывают истории участников Голоса. Детишек приглашают в ток-шоу. Но для этого надо смотреть телевизор. Я ограничиваю просмотр только конкретным выпуском шоу, в котором хочу увидеть всё и сразу. И многие поклонники передачи видят только то, что им покажут. Покажут особенного ребёнка, который никак не скроет свою историю, значит, за него будут болеть. Ну, или, если на взрослый голос перейти чуток, поющий монах выгодно выделяется на фоне остальных участников – ибо опять же, история. Я не против мальчика и монаха. Но расскажите истории других участников. Они не менее интересны.

P.S. Напоследок вставлю несколько номеров, которые особенно почему-то запомнились из этих выпусков.

На моё пятилетие мне купили велосипед. «Лёвушка» ¬– трёхколёсный, который изящным движением рук с применением арсенала мужских инструментов, превращался в двухколёсный. Почему-то за покупкой отправили нас с двоюродным братом, ему на тот момент было 13 лет.

Моя радость была такая глубокая и беспредельная, что когда мы вышли из Детского мира с покупкой, я сообщала каждому прохожему о своём счастье.

«А мне велосипед купили!» – говорила я, едва кто-то проходил мимо.

Славка уныло шёл, держа в руках разобранный велик. Подростку, наверно, было очень стыдно за младшую сестрёнку.

Проблема с велосипедом была одна – в нашей однокомнатной квартире не было места под этот транспорт (даже балкона тогда не было, ибо жили мы на первом этаже). Поэтому велосипед хранился в доме у бабушки и дедушки, точнее в гараже. Плюсы – я всегда могла приехать и рассекать на нём по асфальтированному дворику. Минусы – тот же Славка мог распоряжаться этим велосипедом так, как ему вздумается. Например, он мог снять третье колесо, а на двухколёсном я кататься не умела. Зачем он это делал, кстати, не помню, может быть для того, чтобы катался мой другой двоюродный брат, младший? Неудобство было в том, что самостоятельно я не могла поставить третье колесо, приходилось канючить, просить того же Славку.

И вот как-то, мне было уже лет 6, я приехала к бабушке и снова увидела свой велик в двухколёсном состоянии. Канючить было бесполезно – все были заняты встречей родственников из Армении, бабушкиной сестры. Тогда я взяла велосипед, вышла за ворота и на траве начала учиться кататься. Сама! Каково же было моё удивление, когда я умудрилась проехать пару метров. Попробовала ещё раз, опять получилось. Потом ещё, потом ещё. Из окон дома высунулись все родственники со словами: «Смотрите, она едет!»

Я действительно ехала! Это было так волнительно!

Когда приехали от бабушки домой, я тут же сообщила Лёше, своему другу по двору, что научилась кататься на двухколёсном велосипеде. Он не поверил. Потребовал пруфы. А доказать я не могла – велик то у бабушки.

Не знаю, как мне удалось, но я уговорила маму, привезти велосипед к нам в квартиру. Когда это чудо свершилось, я гордо вынесла его во двор и стала рассекать по двору. Вот они – пруфы! Смотрите все, я действительно еду!

Когда я накаталась, и собиралась домой, ко мне подошёл сосед, мальчишка на пару лет младше и попросил прокатиться. Мальчишка был противный, я его не особо любила, потому давать свой драгоценный велосипед не хотела. Но на помощь мальчишке, пришла его старшая сестра.

«Чё, тебе жалко, что ли? Дай ему прокатиться!» Мне действительно было жалко, но сестра была и меня старше на пару лет, а в том возрасте эта разница была существенной.

Серёжа, так звали того мальчика, сел на велик и поехал. Я зорко следила, куда и как он двигается. Почему-то ощущала тревогу. Казалось бы, ну что пятилетний мальчишка может сделать с велосипедом?

Детская площадка на нашем дворе представляла собой пространство, ограниченное с одной стороны школьным забором, с другой гаражами, а с третьей кустарником. Забор заканчивался перед гаражами. И можно было попасть в школу, спустившись с небольшого склона. Идти надо было аккуратно – рядом со склоном росло дерево, корни которого пытались прорваться из земли, как раз на этом склоне. Эти корни так удачно ставили подножку, когда ты играешь в догонялки, или когда идёшь, задумавшись.

Логикой Серёжа не страдал. Не только в то время, но и вообще. Он решил, что будет круто спуститься вниз, на асфальтированную школьную площадку. Прямо по склону с корнями.

Сначала я услышала странный звук. Потом раздался рёв Серёги. Я помчалась к месту ДТП, и теперь уже двор огласился моим громким рёвом. Серёга лежал на боку, гладя маленькую царапину на ноге (хотя, может, была не маленькая царапина, я там не рассматривала). Мой взгляд был прикован к велосипеду. Вернее к двум половинкам велосипеда. Этот пятилетний чувак, с желе, вместо мозгов, умудрился сломать моего «Лёвушку» напополам, по раме. Руль с 1 колесом в одной стороне, заднее колесо с педалями в другой.

Ревела я долго. Ибо жизнь моя была сломана так же, как этот велосипед. Я произносила в адрес Серёги все известные мне ругательства, их, кстати, было немного, поэтому я повторялась.

На моё счастье, по двору с работы возвращался мой дядя, который жил в нашем же доме. Увидев истинную трагедию детства, дядя забрал у меня половинки велика. «Починю!» сказал он. И починил. Буквально через пару дней он действительно принёс мне живой велосипед.

Я ещё немного покаталась, разрешая брать велосипед только проверенным друзьям. А потом пошла в первый класс, переезд – в тот же дом, но на четвёртый этаж, и велосипед снова вернулся к бабушке. А потом я и вовсе выросла из него.

В начале 90-х годов было много простых вещей, которым мы, дети, радовались. Так, для меня и Валентина, моего лучшего друга на тот момент, такой вещью были переводные картинки. Кто помнит, то поймёт. Когда однажды моя мама принесла откуда-то несколько листов таких картинок, мы с Валей сразу придумали, где их будем лепить. Несколько рисунков у нас в квартире, а ещё несколько – в квартире у бабушки Валентина. Договорились, что процесс наклейки будет происходить после моего дня рождения.

В этот день, суббота, насколько я помню, к нам в гости пришли мои взрослые родственники и несколько детей – пару моих подруг (Валентина почему-то не было) и двоюродные и троюродные брат и сестры. Для сведений, мне исполнялось 9 лет, подруги, естественно – ровесницы. Брату было 5 лет, а сестрам по 3.

Чтобы взрослые могли насладиться обильным застольем, мама организовала среди детей стихийный концерт – предложила спеть, станцевать или рассказать стишок. Это сейчас я понимаю, что концерт был стихийным. Ибо теперь, когда я приглашаю гостей, я, прежде всего, думаю не чем накормить – это всегда можно продумать, в крайнем случае, заказать, хотя и приготовить не сложно. И не об уборке. Я думаю о том, чем гостей занять. И если готовлю конкурсы – то уж о призах подумаю заранее. Пусть это будет шоколадка, чупа-чупс. Но приз, который вручается отдельно. Бывает, что призы куплены, а до конкурсов не дошло – не страшно. Страшнее (для меня в 9 лет) было то, что произошло на дне рождении.

Итак, дети начали выступать – мои сёстры, подруга. И всем, за выступление мама дарила… листы с переводными картинками. Они уходили 1 за другим, а я просто провожала их взглядом. В тот момент, я поняла, что необходимо самой что-то предпринять, чтобы спасти хоть 1 лист с картинками. Я в срочном порядке побежала за котом, затем взяла его на руки и драматично спела песню Булановой «Баю-бай, усни мой мальчик». Все взрослые родственники пытались не расхохотаться, когда я нежно держа кота в руках, пела строчки: «Это мой видно грех, папы есть не у всех».

За такое выступление, поразившее публику, к тому же по случаю героя торжества (мой день рождения, как-никак), я ожидала крупный приз – лист с переводными картинками, а лучше два. Но мама, такое впечатление, как будто и не собиралась вручать мне приз. Я на всякий случай напомнила.

«Ах, да!», – сказала мама. Подошла к полке и… вручила мне пластмассовую синюю черепаху, которой я не играла к тому времени уже лет 5.

Честно, сейчас я тяжелее воспринимаю эту ситуацию, чем тогда. В тот день, я не заплакала, не устроила истерику. Но потом спросила у мамы, почему трёхлетним сёстрам вручили переводные картинки, а мне – игрушечную черепаху? Ответа так и не последовало.

Трудно и неприятно было объяснять Валентину, что картинок больше нет. Прошло уже больше 20 лет, а я почему-то до сих пор помню этот момент и не понимаю маминого решения.