Автор - новоуренгоец

Телефон разбудил Варвару в пять утра. Звонили с неизвестного номера.
— Да, — сухо произнесла Варвара.
— Варенька? — услышала она громкий и радостный женский голос. — Это ты?
— Я, — равнодушно ответила Варвара.
— А это я, — радостно сообщила женщина. — Ты меня узнала?
— Узнала, — из вежливости, чтобы не обидеть, ответила Варвара, хотя понятия не имела, кто ей звонил.
— А я была уверена, что ты меня сразу узнаешь, — радостно продолжала женщина. — Как хорошо, что я тебя застала. Ты сейчас можешь разговаривать?
— Могу.
— Отлично. Мы с мужем и детьми уже на вокзале. Час назад сошли с поезда. Меня хорошо слышно?
— Хорошо.
— У тебя голос какой–то тихий. А у тебя точно всё в порядке, Варенька?
— У меня всё отлично.
— Очень за тебя рада. Мы сначала хотели остановиться в гостинице. Думали, что в этом городе у нас никого из родственников нет. А потом вспомнили, что у нас ведь здесь есть ты. Понимаешь?
— Понимаю.
— Как хорошо, что мы о тебе вспомнили. Ты даже не представляешь, как мы обрадовались. Особенно дети.
— Представляю.
— А муж так сразу и сказал: «Звони Варваре. Варвара не подведёт».
— Правильно сказал. Не подведу.
— Значит, ты пустишь нас к себе погостить? Я правильно поняла?
— Правильно. Пущу.
— Мы ненадолго, — радостно продолжала женщина. — Всего на пару недель. Город посмотреть и обратно. Домой. Потому что и дел дома невпроворот, да и, как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше. Согласна?
— Согласна.
— Мы так и думали. Особенно муж. Он так сразу и сказал, что не может такого быть, чтобы Варенька не приняла нас к себе. Ведь мы же родственники. Пусть дальние, пусть виделись последний раз лет десять назад, но родственники ведь. Правильно?
— Да.
— А ты сейчас одна живёшь?
— Одна.
— В трёхкомнатной?
— Да.
— Так, значит, мы сейчас едем к тебе?
— Приезжайте.
— Через час мы будем у тебя. А ты всё там же живёшь?
— Там же.
— Тогда жди. Мы скоро подъедем.
— Жду, — ответила Варвара.
Варвара положила трубку, повернулась на другой бок, укрылась с головой одеялом и уснула, особо даже не беспокоясь о том, что так и не поняла, с кем она только что разговаривала по телефону.
А через час в дверь позвонили.
Варвара посмотрела на часы, закрыла глаза и повернулась на другой бок. Звонки продолжались. Варвара спала. Через некоторое время по двери стали стучать ногами. Варвара — ноль эмоций. Наконец снова зазвонил телефон.
— Да, — не открывая глаз, произнесла Варвара.
— Варенька? — радостно кричала всё та же женщина.
— Да.
— А это мы. Мы приехали. Звоним, звоним, а ты дверь не открываешь.
— Звоните?
— Да.
— А почему я не слышу?
— Не знаю.
— А позвоните ещё, — попросила Варвара.
В квартире раздался звонок в дверь.
— Звоним, — сказала женщина.
— Нет, — сказала Варенька, — не слышу. А постучите теперь.
Раздался стук в дверь.
— Стучим, — произнесла женщина.
— Нет, — ответила Варвара, — не слышу.
— Кажется, до меня дошло, — произнесла женщина.
— Что? — спросила Варвара.
— А ты сейчас где, Варенька?
— Как где? У себя.
— Где у себя?
— В Новосибирске, — ответила Варвара первое, что в голову пришло. — Где же ещё мне быть?
— Как в Новосибирске? А почему не в Москве?
— А я девять лет назад переехала, — наводила Варвара тень на плетень. — Сразу, как развелась.
— Зачем?
— Зачем развелась?
— Переехала зачем?
— А надоела Москва, вот и переехала. Слишком много неприятных воспоминаний.
— А в Новосибирске разве лучше?
— Конечно. Ещё как лучше.
— А что там лучше–то?
— Да всё лучше. За что не возьмись. И никаких неприятных воспоминаний. Да чего я говорю. Приезжайте, сами увидите. Вас сколько сейчас?
— Так четверо нас. Мы с мужем и двое детей. Старший Павлуша и младшенький Андрюша. Андрюша в этом году хочет в университет третий раз поступать.
— Вот все вчетвером и приезжайте. У нас здесь тоже замечательный университет есть.
— Когда приезжать?
— Да хоть сейчас.
— Сейчас не получится. В Москве дел много. Андрюша хочет учиться только в Москве. А мы на работу приехали сюда устраиваться. Рассчитывали годик у тебя пожить. А оно вон как вышло.
— Значит, сегодня не приедете?
— Нет.
— Жаль. Я уже настроилась.
— А уж как нам жаль. Ты не представляешь.
— Представляю.
— Нет. Не представляешь. Я как подумаю, что нам теперь предстоит, так мне просто жить не хочется.
Варвара решила, что пора заканчивать разговор.
— Ну, ладно, — сказала она, — если сейчас не можете, то приезжайте, когда сможете. Я Вам всегда рада. А Вы когда в Москве устроитесь, сразу сообщите мне свой адрес. Я к вам в гости приеду. Тоже на пару недель. А там посмотрим. У меня ведь теперь в Москве никого, кроме вас, и нет. Договорились? Пришлёте адрес?
Но ответа Варвара не услышала, потому что связь резко прервалась.

© михаил лекс. Источник.

Шорохи. Они есть и всегда будут там, где уже, казалось бы, нет людей.
Знаете, вот эти поскрипывания половиц, легкий звук из темного коридора, раз в десять минут падающая капля крана в гулкую ванну.
Сигареты кончились давно. За окном в который раз поднималось солнце, заливая спартански обставленную холостятскую "однушку".
Пробиваясь сквозь тюль занавесок, первые, робкие лучи чертили на линолиуме яркие полосы.
- Чет возьми, - сказал громко в пустоту он. - Надо бы полы помыть.
Взгляд уперся в неприлично пыльное окно.
- Окна с прошлой Пасхи не мыл, - осуждающе подвел итог своему разгильдяйству.
Из кориора послышалось поскрипывание. Щелкнул плинтус. И тишина.
- Твою мать, - он посмотрел в проем двери ведущей в коридор и в сердцах воскликнул. - Кота бы завел, в конце концов, было б на кого списать!
На стене мерно тикали большие часы, что показывали половину пятого утра.
Он охватил голову руками и с тоской посмотрел на мобильный телефон, что лежал на столе.
"Позвонить?" - пронеслось в голове. - "Нет. Спит еще."
Он встал с кресла и прошелся по единственной комнате квартиры.
Стол, пара кресел, диван, телевизор и "плойка" - все что нужно одинокому мужчине. Вещи в шкафу в прихожей. Маленький санузел и ванная и, чуть больше них, вместе взятых, кухня.
Есть не хотелось, как и пить. Он вновь протянул руку и потряс пустую пачку из-под сигарет.
- Нету, - громко прокамментировал он. - А магазин до восьми закрыт.
Взгляд вновь упёрся в мобильник.
Он не успел сообразить, что делает, как схватил телефон и сделал вызов абонента "Дочь".
- Аллё, Лена! - Почти закричал он в трубку. - Леня, это я - папа! Я дома, ты приезжай, пожа...
Мобильник мигнув экраном, издал прощальный писк, отключился - батарея села в "ноль".
- Да, ёпрст! - Он положил телефон на стол и, подперев подбородок рукой, горестно вздохнул. - Что ж так хреново-то на душе?
Спустя час, когда летнее, по-утреннему ласковое, солнце залило комнату ярким теплым светом шорохи в кридоре ушли вместе ночной тьмой. Стало тихо в квартире, но шумно за окном.
Встретив солнце, он задремал в кресле, а в прихожей раздался грохот. Кто-то упорно выбивал дверь...

- Вторые сутки лежит, - эксперт поднялся над трупом. - Сердце, скорее всего. Точнее покажет вскрытие.
- Быть не может, - дочь прижимала платок к глазам. - Он сегодня ночью звонил! Вот список вызовов!
- Возможно, - безразлично пожал плечами эксперт. - Телефон под рукой тела, скорее всего тру...хм...он упал из кресла и потянул телефон за собой. Падая, непроизвольно нажал клавиши и вызвал вас.
Дочь горько заплакала, а в прихожей толпились, движимые любопытством соседи-зеваки. Тихо подвывали женщины, мужчины хмурились. Начиналось воскресенье. Автор - БеSпалева

Однажды Георгия в Душанбе позвали смотреть, как делают плов. Приезжать надо было к 6 утра. "Бля, - возмутился Георгий. - "Почему этот плов так рано просыпается? Он что, не может в одиннадцать встать, или хотя бы в десять?". "Брат, - сказали Георгию. - В 11 плов уже съедают. Он максимум до двух часов держится". Появившись в скромной народной столовой, Георгий сонно узрел, как моют пять здоровенных казанов. Затем туда залили хлопковое масло, и разожгли под днищем казанов огонь. Видов плова было несколько. Таджикский, ташкентский, самаркандский, ферганский. В соседнем котле варили шурпу.

Повар Мухаммад ловко порезал лук, и забросил в казан. Лук зашипел, обжариваясь в масле, и был на вид так пиздат, что Георгий, ненавидящий лук, был готов достать его оттуда, и жрать прямо руками. "Лук ваще рулит цветом плова, - сказал другой повар. - Как обжаришь, такой цвет и будет". Затем, лук был вытащен, и обжарен курдюк. И тоже извлечён. После бросили здоровенные куски баранины, на один казан обычно идёт целый баран. Далее, баранину опять же вынули, вычерпали со дна все мелкие косточки, и снова добавили её обратно жарить.

От запаха баранины у Георгия стала кружиться голова. Тем более, на кухне было жарко, и вытяжка не спасала. "Как вы ваще целый день работаете?" - спросил он. "Такая профессия, брат". Повара, пока тушится баранина, сели завтракать, и кормили Георгия яичницей и жареной колбасой, а также лепешками, чтобы он не помер в ожидании плова. Шло время. В казан засыпали жёлтую и красную морковь (жёлтая идёт из Исфары, она самая сладкая), барбарис, изюм и зиру. Последним пошёл рис. Казаны накрыли крышками. Запах баранины и специй обнял Георгия, как опытная развратница, и Георгию хотелось рвать на груди футболку и кричать - "КОГДА ЖЕ?!", но он стоически молчал. Всего, плов готовился четыре с половиной часа. Не быстро.

Наконец, Георгию принесли две порции плова из разных казанов, а так же шурпу. "Сравнивай, брат" - сказали ему. Георгий начал есть, и еле сдерживался, чтобы не упасть в плов лицом, и не валяться по нему, как кот по валерьянке. Это была пища богов. Порции были таковы, что Георгий со своим хлебальничком, как у бегемота, не смог доесть до конца. "Не понравилось?" - огорчились повара. "Я больше не могу" - прохрипел Георгий, вяло дожёвывая баранину. "А надо, брат" - сочувственно сказали ему. - "Плов, это ж совсем как живое существо. Он обидится". Георгию пришлось собраться с силами, чтобы плов не обижался.

Он вышел на улицу. Подышал. Вызвал такси.

Таксист в страхе смотрел, как Георгий еле поместился на сиденье. Он не договаривался транспортировать слона.

"Плов кушал" - кротко объяснил Георгий.

Таксист облегчённо выдохнул.

© Zотов. Источник.