Ответ на пост «Monika Chantal»
Хз куда написать, поддержите, если что. Предлагаю разделить теги на большие сиськи и просто сиськи, может кому-то как и мне большие вообще не нравятся.
Хз куда написать, поддержите, если что. Предлагаю разделить теги на большие сиськи и просто сиськи, может кому-то как и мне большие вообще не нравятся.
Спустя полгода экспериментов, огромного количества проб и ошибок, сотен часов машинного времени, наконец получилось заставить нейросеть стабильно выдавать одного и того же персонажа в одной и той же одежде от генерации к генерации.
Хотелось сделать персонажа отличающимся от бесконечных около-диснеевских клонов, что заполонили более-менее качественный нейросетевой nsfw-контент в рисованной стилистике, и не скатиться в аниме (ничего личного, просто устал я генерировать аниме).
Ради этого пришлось задействовать 8 различных LoRa одновременно, обучив парочку собственных, и очень скрупулёзно выписывать промпты по 300-400 слов.
Итог оказался так хорош в сравнении со всем сгенерированным мною ранее и замеченным у других авторов, что сразу захотелось вдохнуть в эту историю жизнь и запилить объёмный интерактивный nsfw-комикс.
Однако, просто накидать на последовательные одиночные изображения спич-баблы c Comic Sans'ом мне не позволила религия насмотренность годной мангой, так что вот уже месяц ковыряюсь в фотошопе, создавая композиционно продуманные страницы.
Ради всего этого дела воскресил Boosty (только 18+), куда начал потихоньку выкладывать результаты и рабочий процесс. В этом месяце планирую добить первую главу, а дальше буду отталкиваться от реакции публики.
Грёзы
В комнате свет рассеян, будто мы находимся внутри кристалла, загадочного магического амулета, непостоянного и изменчивого , как струи водопада. И, вместе с тем, вполне четко очерченного, как алмаз, мерцающий гранями. Магнетическое притяжение между нами нарастает – кажется, что скоро в воздухе замелькают чуть видимые в полутьме крохотные искорки, вестники благословения богов, нисходящие на тела влюбленных, как огни святого Эльма нисходят на мачты фрегатов и каравелл в безлунную ночь. И те в один миг преображаются, переставая быть лишь умело сколоченными плотниками–корабелами каркасами из сосновых стволов, обшитых причудливо выгнутыми досками, скучающими на агатовой глади вод в ожидании долгожданного порыва свежего бриза. Сам океан становится одной искрящейся стихией – непознанной и прекрасной. И два парусника, внезапно вспыхивающие таким же необъяснимым огнем, становятся лишь частью и продолжением великой, необъятной глазу водной равнины. Несмотря на то, что каждый из трех участников феерической мистерии горит собственным светом, с одному ему присущими красками, сочетаниями полутонов, ритмами и переливами ...
Наши головы сближаются и я улавливаю аромат твоих волос. Первая часть незримой женской ауры, которую дано почувствовать на расстоянии мужчине... Еще до встречи начинается чувственный контакт двух начал – маленькие искорки заскользили неспешно, почти лениво от одного полюса к другому, так же неспешно и несмело, как начинает свой бег река, разливающаяся потом широким потоком в долинах или пенящаяся, как игристое вино, в стремнинах сжимающих ее русло гор. Моя рука ложится на изгиб твоей шеи так плотно, будто бы это место всегда и было предназначено только для того, чтобы туда легла моя ладонь. Я притягиваю тебя к себе и целую. Первый раз. Первый раз в шею, именно в шею. Туда, где бьется нервная тонкая жилка, туда, где мое дыхание, коснувшись тонкого шелка твоей кожи, просачивается сквозь нее, соединяя два тепла, два тела на один краткий миг в одно...
Оторвавшись от шеи, я ищу твои губы. Вот они – как созревшие ягоды земляники на поляне в начале лета... И я касаюсь, не стремясь смять и насытится, лишь ощутить их форму и вкус своими, целуя в самые краешки, находя новые и новые нюансы в каждом месте их чувственного изгиба... А руки, мои смелые и нетерпеливые руки, уже проникли под нижний край твоей невесомой сиреневой блузки. И легли на талию, окунувшись в роскошь мягкой бархатистой кожи, ничем теперь уже не отделенной от моего прикосновения... Чуть задержались – и начали свой путь вверх, любовно повторяя все изгибы тела, неслышные и ловкие, как воры. Они едва-едва касаются подушечками твоей спины, но нигде не прерывают контакта, исследуя и узнавая этот изысканный в своей естественности ландшафт. И вот мне уже мало– я хочу ощутить тебя всю, хочу прижаться к тебе плотно-плотно, охватить со всех сторон собой – и не отпускать... Руки уже привольно скользят под одеждой во всех направлениях... Как ветер. Как теплый и насыщенный пряной силой трав ветер над влажной, ждущей его прикосновения степью. Степью, готовой взорваться бутонами чувственных маков. И нежной прелестью чайных роз. И скромной элегантность белоснежных лилий... Белоснежных лилий... Груди твои напоминают мне о лилиях. Или о двух лебедях , прильнувших друг к другу в старом парковом пруду. И я подвожу под их аристократически плавные изгибы ладони и ловлю их первое ответное движение прочь... Нет, вам не улететь далеко. Вы стиснуты надежно чудом французского галантерейщика, хитро придумавшего способ продлить женскую упругую молодость, поместив вас в тесные коконы... Но я освобожу вас! Прочь, на волю! И два голубка, так трогательно прижимавшиеся друг к другу, вдруг устремляются в стороны, топорща вверх свои красные клювики. Такие милые и беззащитные... Губы тотчас же ловят их в новый капкан. Сладкий плен неги, когда пики розовой плоти, ощетинившиеся в ожидании противника, вдруг подаются назад, вздрагивая от неожиданного прикосновения мужских губ – таких дерзких и нежных одновременно... Они бережно накрывают самый кончик соска, так долго не видевшего белого света, забавно и смущенно сморщивающегося тупой щенячьей мордочкой при первых его лучах, упавших на атлас кожи. Сберегая привычную стыдливость я укрываю его шатром своего рта, готового уютом и радушной заботой встретить долгожданного гостя. А о его сводном братце не забывает моя ладонь, разглаживая тончайшую сеточку морщинок, разбежавшуюся от вершины холма, увенчанному коралловым алтарем. Искорки ускоряют свой бег, мелькая все чаще и интенсивней. Я вижу, как светящимися воронками галактик они закручивают свои двойные спирали, концентрируясь в твоих глазах... "Желание – основа Вселенной!" Как это точно! От груди я опускаюсь к локтевым сгибам, не забыв покрыть поцелуями плечи, твои роскошные округлые плечи. Индусы считают, что здесь расположены "норы духа", и правда, прикасаясь к впадинкам на руках, я чувствуя нервную волну, мурашками разбегающуюся по поверхности твоей кожи... Мои пальцы проникают в твои и скользят вдоль них, упиваясь этим движением, будто уже часть меня на самом деле входит в тебя и овладевает твоим телом... А свободной рукой я не перестаю охватывать твою грудь – осторожно и нежно разминая плоть, невесомую как лебяжий пух и натянутую, как струна в ожидании смычка... Плоть, как глина в руках гончара, становится податливо-пластичной, наполненной внутренней силой, такой же, как на картинах художников эпохи возрождения, изображавших мадонн, кормящих грудью младенцев... Мне кажется и твоя грудь сейчас наполняется таким молоком, чудесной амброзией, которую ты готова щедро отдать мне, поделиться частью силы, идущей из самой глубины женского естества... И я возвращаюсь губами к груди, к этим двум непреодолимым магнитам, приникаю страстно и сильно... Под кожей тут же загораются небольшие розовые костерки, словно яркие планеты, хаотично рассыпанные вокруг солнца.
Ты – мое солнце... Ты – мое белое ослепительное солнце, собирающее в себе мириады искорок, рассеянных в пространстве космоса этих комнат. Я нарочно не спешу на этот раз прикоснуться к самим соскам. Кружу по дальним и ближним орбитам твоих лун, толкая влажным языком плоть , почти доставая сбоку до стерженьков, ведущих из глубины тела к коже желез. Почти...
Жду взгляда, твоей безмолвной, но яростной мольбы – "Ну перестань же терзать меня !" И тогда я припадаю к твоим вершинам, к твоим раскаленным изнутри горошинам и не покидаю их до той поры, пока они не проливают росу живительной влаги...
Пьяный Семён вывалился из бара, чуть не скатившись со ступеней крыльца. Открывшаяся дверь буквально оглушила спокойную, ночную улицу шумом музыки и гомоном голосов с задорными криками. Город погрузился в объятия Орфея, но веселье в баре только набирало обороты. Но Семён уже дошёл до кондиции. Понимая, что больше не выпьет, он решил завязывать с гулянкой. Тем более, что пустой карман говорил ему об отсутствии денег. Он пропил всё. Даже на такси не осталось.
Махнув обеими руками на закрывшуюся дверь, он оттолкнулся от перил и побрёл по безлюдной улице. Идти надо было чуть ли не через половину города. Путь был не близким и мог завершиться только с рассветом, но иного выбора просто не было.
В определённом месте Семён решил срезать путь дворами. Он свернул в проулок между домов и побрёл по узкому проезду, где не горело ни одного фонаря. Перед глазами всё плыло, а стены казалось давили со всех сторон. Семён не страдал клаустрофобией, но в этот раз ему стало не по себе. Какой-то странный проулок. Его шаги отражало гулкое эхо, а тяжёлое дыхание прекрасно слышалось на всём протяжении проулка.
Вдруг что-то мягкое попало ему под ноги. Он споткнулся и стал заваливаться вперёд. Еле успев выкинуть руки вперёд, чтобы не удариться лицом, он рухнул на асфальт. Выругавшись заплетающимся языком, Семён сел и обернулся на то место, где споткнулся. Но в кромешной тишине ничего не было видно.
И тут прямо перед ним возник светящийся шарик. Он и осветил проулок пусть и слабым светом, но достаточным для того, чтобы Семён протрезвел.
На асфальте сидела молодая женщина, подпирая спиной стену. Стеклянным взглядом она смотрела прямо перед собой. Её прекрасное лицо застыло в безразличном выражении, в то время, когда подбородок и нижнюю губу украшали обширные кровоподтёки. Кровь уже успела свернуться и высохнуть. Белоснежная блузка с расстёгнутыми верхними пуговками была измазана в крови, как и коротенькая синяя облегающая юбочка. Капельки крови были и на бёдрах женщинах. Одна её рука лежала на асфальте с полусогнутыми пальцами, ладонью вверх. Из неё видимо и выкатился шарик, когда Семён споткнулся о ноги женщины. Маленький, всего в пару сантиметров диаметром, он был выполнен из стекла и светился изнутри фиолетовым светом.
Семён нервно сглотнул слюну, глядя на труп женщины. Сам не зная зачем, он схватил шарик и вскочил на ноги. Держа его на вытянутой руке и подсвечивая им как фонариком, он быстрым шагом поспешил вперёд, всё время оглядываясь на труп.
Выскочив из подворотни, он стремглав бросился бежать. Не смотря куда ступает, он бесцеремонно пробежал по цветочной клумбе, в детской песочнице разметал остатки песчаного замка, а чтобы перепрыгнуть ограду, сходу заскочил на скамейку.
Только миновав несколько дворов, он остановился, тяжело дыша. В прежнее время, он с лёгкостью пробежал бы и в пять раз большее расстояние, но алкоголь давал знать о себе, даже в стрессовой ситуации.
Уперев ладони в колени, он согнулся пополам, пока не отдышался. И всё это время прислушивался в звуки ночного двора. Но ни одна живая душа абсолютно никак не реагировала на его присутствие. Даже многоквартирные дома, взявшие этот двор в квадратное окружение, были полностью погружены в сон. Не горело ни одно окно. Семён облегчённо выдохнул и развернулся.
Сердце бешено забилось, начав качать адреналин, а не кровь. Всего в метре от него стояла та самая женщина. Но живая. Совершенно невозмутимая, с приветливым выражением на лице и лёгкой улыбкой. Длинноволосая блондинка вперилась в него взглядом своих голубых глаз.
Семён попятился назад, пока не налетел на низкую ограду детской площадки. Завалившись назад, он рухнул на землю за ней. Но тут же вскочил на ноги. Женщины не было. Перепуганный Семён забегал большими глазами по двору. И стоило ему обернуться, как он опять нос к носу столкнулся с ней.
– Чего тебе надо? – залепетал Семён. – Эту хрень? На! Забери!
Он протянул дрожащую руку с зажатым в ней шариком. И в этот момент женщина резко выкинула свою руку вперёд, схватив его запястье. Из рукава её блузки, подобно змеям, но на большой скорости, стали выскакивать извивающиеся чёрные, кожаные ремни и обвиваться вокруг тела Семёна. Они не связывали его, они просто наливались каменной прочностью, обвиваясь вокруг его ног и рук. Образовывался скелет, который удерживал его в одном положении. Одновременно с этим, ремни разрывали одежду. Куртка, трико, футболка лоскутами летели по двору, подхватываемые ночным прохладным ветром. Меньше чем через минуту Семён стоял скованным и абсолютно обнажённым. Женщина сделала шаг вперёд, оказавшись вплотную с ним. Безразличным взглядом она посмотрела ему в глаза, затем открыла рот и высунула язык. На него она положила шарик и втянул язык обратно. С закрывающимся ртом, послышался треск стекла.
Женщина плавно опустилась на корточки. Не на шутку перепуганный Семён не мог пошевелиться. Его рот открывался, но голос пропал. Он пытался звать на помощь, но тщетно. В следующее мгновение он почувствовал, как его член оказался во рту женщины. Она так умело владела языком и губами, что совершенно не настроенный Семён ощутил прилив желания. Эрекция достигла своего пика.
Женщина выпрямилась. Головка члена упёрлась в самый край мини-юбки. Незнакомка руками приподняла её совсем немного, и этого было вполне достаточно, чтобы Семён вошёл в неё против своей воли. Она согнула одну ногу в колене, обхватив его, и прижалась.
По безлюдному двору разнёсся её стон. Её плавные размеренные движения стали убыстряться. Вместе с тем она что-то нашёптывала. Мышцы Семёна начали наливаться. Ремни затрещали. С каждым её движением они становились больше.
В какой-то момент молодой человек обрёл возможность двигаться. Он тут же схватил её за ягодицы, испытывая уже неимоверное возбуждение. Ему хотелось ещё и ещё. Порванные ремни посыпались к его ногам.
Женщина запрыгнула на него, полностью обхватив ногами, и отклонилась, одной рукой держась за шею Семёна, а другой – сжимая пальцы на своей груди, комкая чашечку лифчика.
Семён ревел, подобно зверю, в надвигающемся экстазе. Женщина стонала всё громче. И вместе с тем громче становился и её шёпотом.
– Кровь Лилит, иного демона родит, – повторяла она снова и снова.
В момент оргазма Семён прижал её к себе, содрогаясь всем телом и наслаждаясь её плотскими формами.
Опьянение полностью покинуло его, вместе с мелочными мыслями о работе, гулянках и деньгах. Тело обрело неимоверную лёгкость, голова прояснилась, а чувство сексуального голода возросло в несколько раз.
Женщина тяжело дышала ему прямо в ухо. А затем произнесла еле слышно:
– Молодец, что подобрал кровь Праматери. Теперь ты один из нас. Ты инкуб. Добро пожаловать в семью.
Она обхватила его голову и стала жадно целовать, а за его спиной развернулась пара перепончатых крыльев.
За окнами кабинета светило яркое солнце, освещавшее большой город. Шум машин, гомон прохожих и просто городская суета врывались в кабинет через открытое окно.
Лёгкий ветерок тревожил бумагу, разложенную на столе, а также листы большого фикуса, стоявшего в углу. Их, едва уловимый шелест нарушался только одним звуком.
Хозяин кабинета, расположившийся на стуле за своим столом, откинул голову назад и тихо постанывал. Между его широко расставленными ногами, двигалась голова длинноволосой рыжей девушки.
Мужчина положил обе руки ей на голову и застонал сильнее. Девушка замерла. Она покорно стояла перед ним на коленях. Наконец, он выпустил её. Она подняла лицо и открыла глаза.
– Покажи, – произнёс мужчина с нездоровым блеском в глазах. Девушка открыла рот и побулькала горлом.
– Люблю раскрепощённых, – выдохнул мужчина. Девушка поднялась к колен, сделав глоток и вытерев губы.
– Ну, как? – спросила она, поправляя блузку. – Я получу повышение?
– Ты, Екатерина, прекрасна и твои профессиональные навыки достойны. Но есть одно дело. Выполнишь его, и должность главы отдела твоя. У меня пропала одна сотрудница. Эльвира Михайлова. Не вышла на работу. Уже больше неделю о ней ничего не слышно. Но у ней остались кой-какие документы фирмы. Вернёшь их, и получишь пост. Согласна? – он провёл ладонью по столу. Катя проследила за ней и увидела брелок в органайзере с изображением обнажённой женщины.
– Всё, что угодно.
– Превосходно. Сейчас иди к программисту, он даст тебе наводку, что именно надо достать. Только осторожней с ним. В последнее время он плохо себя чувствует. Ему чудятся демоны, говорит, что Эльвиру они утащили в ад и прочее. Просто спроси у него что искать, и исчезни. Я сам его в отпуск отправлю. Иди.
Катя послала мужчине воздушный поцелуй и выпорхнула в коридор. Теперь понятно, кого нужно искать. Пользуясь своим дьявольским чутьём она вмиг обнаружила свою жертву. Молодой человек явно имел в школе кличку «Ботаник». Толстые очки, клетчатый свитер и дедушкины брюки. Такого в большой Мир лучше вообще не выпускать.
Он стоял в коридоре, о чём-то задумавшись, и мешал кофейный напиток в стакане. Катя расстегнула пару верхних пуговиц блузки, оголив верхнюю часть сочной груди четвёртого размера вместе с белоснежными кружевами лифчика. Молодой человек, сначала просто повернул к ней голову, как к раздражителю бокового зрения, но сразу же вперился в неё глазами так, что очки готовы были запотеть.
Катя не пошла сразу в атаку, готовя жертву. Она подошла к автомату с кофе и тоже заказала себе напиток. В ожидании заполнения стакана, она мотнула своими огненно-рыжими волосами, из-за чего её грудь вздрогнула, натянув блузку.
Взяв стакан, она сделала пару больших глотков. Капелька напитка скатилась с подбородка и упала на грудь. Затем она потекла по её овалу, остановившись между грудей. Молодой человек чуть не выронил свой стакан. А Катя невозмутимо вытерла подбородок и подошла к нему.
– Это ты программист? – спросила она.
Тот положительно закивал нервными движениями.
– Меня бос к тебе отправил, сказал что ты знаешь, что с Эльвирой случилось. Заодно и объяснишь, что мне у неё искать надо.
– Флэшку у неё искать надо. Красную такую. Наверняка, у неё дома осталась.
– Откуда знаешь? – Катя подошла к нему вплотную.
– Не поймёшь ты, – вздохну программист с какой-то грустью в голосе и развернулся к своему кабинету.
– А если мне интересно, что случилось?
– Не смеши. Таким, как ты, эти истории просто неинтересны.
Они прошли в кабинет программиста, заваленный бумагами и методичками.
– Тебе, наверняка, надо только повышение и ничего более... – он повернулся к Кате, собираясь что-то добавить, но осёкся на полуслове. Девушка в этот момент расстегнула свою блузку, рывком распахнув её, а затем поставив руки на обнажённые бока. Его взгляд невольно упёрся в белые кружева лифчика. Катя сделала добрую улыбку и подошла к нему, оттолкнув от себя. Программист попятился и приземлился в своё кресло. Катя сделала пару шагов к нему и пригнулась так, чтоб её груди оказались напротив его лица. Молодой человек что-то попытался сказать, но ни слова не был в силах выдавить.
– Просто скажи, что случилось с Эльвирой? – Катя села ему на колени, раздвинув колени в стороны.
– Брелок, – промямлил молодой человек. – Это всё он.
– Продолжай, – девушка опустила руку себе под юбку, расстегнув молнию его брюк.
– Её утащили, – застонал в предвкушении программист. Катя достала руку и плавно опустилась на него, невольно застонав. Потом она положила руку ему на затылок и прижала его голову к себе, лицом утопив в своих грудях. – Говори всё, что знаешь.
– Есть такой брелок. Кто его находит, пропадает в полночь. Это демоны. Они выбирают жертву, подкидывая его.
– Ты уверен? – простонала Катя, размеренно двигаясь на нём.
– Я читал о пропажах людей в городе. Они все получали брелоки. Их потом находили у них в квартирах... Как же хорошо...
– Да, малыш... Мне тоже... – Катя прикусила губу, закрыв глаза от удовольствия. – А ты, значит, пытаешься найти Эльвиру?
– Да. И того, кто их похищает. Я слежу за новостями. У меня есть досье на пропавших. Раз в год, по весне пропадает одна. И Эльвира также пропала. За ней пришли, за остальными придут, за всеми придут...
Катя вновь прижала его голову к себе. Стул под ними заскрипел с удвоенной силой. И вскоре воцарилась тишина. Только тяжёлое дыхание разносилось по помещению. Катя убрала прядь волос со лба, покрывшегося потом и встала, перекинув ногу через колени молодого человека.
Её рука подхватила папку с названием «Пропажа девушек». Через минуту она вышла из кабинета, прикрыв дверь за собой. Программист так и сидел на стуле, запрокинув голову. Его остеклевшие глаза смотрели в потолок, а уже синюшное лицо застыло в гримасе блаженства.
Водитель такси остановился у «Ламборджини», возле которой брюнетка разговаривала с качком, сидевшим на водительском сидении спорткара. При появлении Кати, брюнетка отошла от «Ламборджини». Катя протянула ей папку.
– Это, что смог нарыть наш Шерлок Холмс, – сказала она с удовольствием в голосе. – Это он рыскал по всем адресам. Кроме него Эльвиру искать некому.
– Ты моя девочка, – улыбнулась брюнетка. – Городские легенды рушатся благодаря тебе, а вот орден суккубов только растёт.
– Да, но есть проблема, – Катя посмотрела на брюнетку серьёзным взглядом. – Это бос Эльвиры. Он в курсе.
Брюнетка тоже посерьёзнела, прищурив глаза.
– Даже больше, – продолжила Катя. – Я по вкусу тебе могу сказать, что он бессмертный.
– Раз так. Бессмертным благоволит сама Тьма. И скоро она устроит настоящее шоу в своём заведении. Вот и задание для нашей команды, – она покосилась на водителя «Ламборджини». – Мстислав же любит подобное. Пусть и развлечётся. А этот сыщик ничего никому не расскажет?
– Поверь, он уже ничего сказать не сможет, – подмигнула ей Катя.
– Ты моя прелесть. Замела следы, нашла бессмертного и вошла в крупную фирму. Катюшенька, тебе цены нет.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037