Схрон. Дневник выживальщика. Книга первая
Глава 68
Конечно, на концерт отправились не сразу. Маша приодела меня, чтобы не привлекать внимание. Здесь, в снежном схроне, оказывается, были комплекты амерских шмоток, которые пацаны дернули со складов. Теперь я выгляжу, как пендос на вечерней прогулке. Будем надеяться, нас не тормознет патруль. Хотя, на этот случай есть револьвер.
Выбравшись из снежного логова, огляделся. Школоты и след простыл.
– А где салаги? – спросил я.
– Убежали. – Маша пожала плечами, отряхиваясь от снега.
– Зачем? – Паранойя снова вспыхнула во мне.
– В клуб их все равно не пустят. Ребята хотят поглядеть на Вована. Будут караулить возле входа. Но так как неизвестно, во сколько его привезут в клуб, они метнулись заранее.
Ох, уж эта молодежь, словно ворчливый старпер, подумал я. Вместо того, чтобы думать о спасении Родины, гоняются за мнимой славой.
– За автографом что ли?
– Ага.
– Нахрена они им?
– Ничего ты не понимаешь, Саня, – вздохнула девушка. – Автограф победителя игр можно продать за хорошие деньги, ну, или поменять на еду.
– Понятно.
– Но вряд ли ребятам что-то светит. Там будет столько охраны, что их не подпустят и на десять метров.
Кивнул, соглашаясь. Блять, много охраны – это чертовски хреново. Хватит ли пуль в моем убойном револьвере, чтобы всех там положить и спасти Володю? Сам я, естественно, никаких автографов оставлять не стал, хотя пацаны просто умоляли. Скрытность и анонимность – залог успешного выживания.
– Ладно, идем. – Маша взяла меня под руку.
– Ничего себе, – удивленно присвистнул я. Кажется, шансы на очередное размножение увеличиваются.
– Даже не думай, – ехидно произнесла она. – Это для конспирации.
– Окей. – Я оставил мысли о потомстве и постарался сосредоточиться на деле.
Хотя, это требовало неимоверных усилий воли. Не так-то просто думать тактически, когда ощущаешь даже через слои одежды тепло держащейся за крепкий, как броня Т-90, бицепс. Кажется, вечер будет кайфовым. К тому же выступает любимая группа. Я уж и забыл, когда последний раз водил на концерт клевую чикулю.
Маша быстрым шагом вела по каким-то темным закоулкам, постоянно тревожно озираясь.
– Не переживай, – усмехнулся я, – со мной ты в безопасности!
– В безопасности, как же… – проворчала она. – Из-за тебя приходится тащиться через эти трущобы. Вообще-то этот район контролируют локомотивщики. Лучше не попадаться им на глаза.
– Пфф… – В принципе, я понимаю ее страхи, но они абсолютно напрасны. – Ты еще не видела меня в деле!
Маша только ускорила шаг. Но, как назло, вокруг ни души. Жалко, блин. Мне просто не терпится продемонстрировать свои навыки Воина Апокалипсиса. А то она, наверно, считает меня каким-то лохом. Я уже было подумал, что вредная девка просто жути нагоняет, когда раздался резкий наглый свист. Мои локаторы безошибочно вычислили источник. Свистели из огромного кирпичного здания с наполовину выбитыми стеклами, внутри которого мелькали отблески костра.
– Бежим! – Маша отчаянно потянула меня за локоть.
– Эй! – Я встал на месте. – Санек не привык бегать от опасности.
Отовсюду появлялись темные тени, окружая нас.
– Стоять, бля! – раздался гнусный голос.
– Хуясе, фраерок, телочку нам привел, ыхыхы!
– Да это пендос вонючий!
Из темноты вышел ухмыляющийся тип в кожаной безрукавке на голое тело. Довольная харя покрыта шрамами, так же, как и сухие жилистые руки, в которых он держал обрез охотничьего ружья. Чем обдолбался этот урод, что ему пох на мороз?
– Слы, подстилка амерская, – обратился он к прижавшейся ко мне Маше, – перед оккупантами ножки, значит, раздвигаем… Нехорошо про своих забывать. Наказать за блядство надобно, верно, пацы? Да ты не боись, шлюшка, ща отсосешь всей братве, и мы тебя и америкоса твоего отпустим!
Я почувствовал, что Маша мелко дрожит. Ее рука потянулась к кинжалу.
– Ты как с девушкой разговариваешь, мудак! – выкрикнул я.
– Опа, это хуепутало по нашему базарит! – изумился главарь.
– Пособник ебаный! – прошипел кто-то из гопников.
Я спокойно вытащил сигареты и закурил, даже не пытаясь достать револьвер. Вот еще, тратить патроны на этих ублюдков.
– А ты сам-то кто такой? – выпустив струю дыма, спросил я. – Что за беспредел?
– Смелый, хуля… – главарь сплюнул. – Ниче, бля, ща подрежем тебя малость, позырим, как запоешь. Я – Груздь! Здеся, на Локомотивном, я главный. То шо ты, фраерок, у пендосов шестеришь мне до пизды, но раз сюды сунулся, заплатить должон. Гони все, чо есть, чушкан.
Груздь осклабился, сверкнув железными зубами:
– И телку нам. Иль очко свое. Выбирай, чем заплатишь?
Гопари загоготали.
– А что, может один на один? – предложил я. – Или это не по понятиям?
– Ы! По понятьям! Эта можна! Эт мне по нраву! – обрадовался Груздь. – Разойдися, братва!
Ублюдки расступились, освобождая пространство. Вожак сунул кому-то обрез, скинул безрукавку, яростно вращая глазами.
– Будь осторожен, – шепнула девушка.
– Не переживай, Машуля, – ответил я, – сейчас положу этого клоуна.
Начали сближаться. Приняв боевую стойку, я стал внимательно следить за противником. Сука, матерый боец, судя по движениям. Сделав обманный маневр, я выстрелил сокрушительной вертухой. Мерзавец увернулся, довольно хохоча.
– Ебать, да он каратист! – презрительно произнес кто-то из хулиганов.
Груздь, взревев, предпринял атаку. Я ушел стремительным пируэтом, и опять мой тяжелый ботинок промахнулся, не попав в гнусную физиономию.
– Ыыы… хуля ты скачешь, как девка? – произнес главарь. – Дерись, как пацан!
Я ничего не ответил, чтобы не сбивать дыхание. Ну что ж, решим вопрос на кулачках. А то этот сброд подумает, что не по понятиям, если уработаю его ногами. Резкое сближение и молниеносная двойка, которая должна отправить в бескомпромиссный нокаут козла.
– Ну, давай, давай, чухня, врежь мне! – Груздь высунул серый язык, глумливо подставляясь.
Ну все, достал ты меня! Бешенство боя адреналиновым хлыстом ударило по венам. Справа, слева, снова справа! Груздь закрылся, уходя в оборону. Мой могучий кулак вышел на разгонную траекторию. Лови апперкот, поганец! Бамс! Бля… В глазах вспыхнули фейрверки. Как я умудрился пропустить? Тут же отпрыгнул, закрывшись. Посыпались удары в корпус, по рукам. Вот черт, нарвался, блин, на профессионального боксера, походу. Соберись, Санек, нужно еще успеть на концерт! Я перешел в контратаку. Которая, однако, оказалась малорезультативной. Но все же, вскользь зацепил шрамированную челюсть.
Груздь остановился с изумлением, помотав башкой. Я отпрыгнул, переводя дух.
– Давай, Груздь, добей эту мразь! – орала со всех сторон шпана.
– Пиздец те! – взвыл вожак.
Этот раунд превратился в настоящее месиво. Ярость переполняла, заставив забыть про боль в разбитых кулаках и от пропущенных ударов. Это гребанный Груздь чертовски быстр. А на мне чертов бронежилет, стесняющий движения. Зато хрен он пробьет меня в корпус. Сойдясь в очередной раз, сцепились в клинче.
Главарь, выпучив шары, откинул башку и со всей дури ударил лбом. Пох, плевать теперь на правила! Ответный удар моей титановой пластины заставил гада пошатнуться. И тут я ощутил, как отрываюсь от земли. Упырь сделал бросок через бедро. Блять! Стылая земля ударила по лопаткам, но я увлек противника за собой. Мы покатились, обмениваясь ударами, куда придется. Оказавшись сверху, врезал несколько раз в мерзкое табло. Свободная рука Груздя выстрелила вверх, вцепилась мне в лицо, нащупывая глазницы.
Такого не было в сегодняшней культурной программе. Схватив кисть, заломал. Влажный хруст порадовал мои уши больше, чем новый альбом Ленинграда. Злобный рык говнюка сменился поросячьим визгом. На, сука! На! На!
– Саня! – отчаянный крик Маши.
Обернулся. Два урода схватили девушку. В следующую секунду один покатился по земле, сжимая распоротое горло. – Помоги!
Я вскочил, выхватывая револьвер. Черт с ними, с патронами. Дело принимает хреновый оборот. Хлесткий удар заставил онеметь руку. Револьвер отлетел куда-то. Вся кодла бросилась в атаку. Бамс! Сзади прилетело в голову чем-то тяжелым. Достав нож, пырнул не глядя. Кто-то заорал. Новый удар опрокинул меня на колени.
– Саняяяя!
Держись, Маша, я сейчас! Гопари наседали, как обезумевшие бандерлоги. Вот верткий хмырь с финкой подскочил справа, целясь клинком в бок. Лезвие только скользнуло по пластинам бронника. Зато я вогнал свой нож прямо в глаз. Хмырь исчез. Вместе с ножом. Не успел вытащить, ручка стала скользкой от пота и крови. Сразу несколько крепких рук прижали к земле. Рядом стонет Маша. Один из ублюдков пнул ей в живот, другие принялись сдирать одежду.
– Держите крепко, этих сук, пацаны! – услышал я голос Груздя, а вскоре и увидал перекошенную окровавленную физиономию. – Ну, че, с кого начнем, ребзя?
– Не честный бой! – прорычал я в бессильных попытках вырваться. – Не по понятиям!
Главарь засмеялся булькающим смехом:
– А я те не обещал, что отпустим, фраерок!
Здоровой рукой Груздь расстегнул портки и вытащил кривой фиолетовый член и шагнул вперед.
Глава 69
Башка Груздя взорвалась, обдав содержимым окружающих. Даже не успел порефлексировать на тему, какой я мудак, что приперся в эту чертову Кандалакшу, а не остался в Схроне. Быстрая серия выстрелов. Бесшумные пули прилетали из темноты, опрокидывая гопников одного за другим. Уроды с воплями бросались врассыпную, но невидимый стрелок не оставил ни единого шанса. Сплошные хэдшоты. Буквально за полминуты все было кончено. Пригнувшись к земле, я отыскал револьвер. Родная рукоять придала уверенности. Надо ползти потихоньку, пока тоже не получил шальную пулю. Это, наверное, спецоперация пендосов.
– Маша, ты как? – спросил я.
– Нормально, – простонала она.
– Только не вставай. Поползли в безопасное место.
– Хорошо…
Девушка подтянула полуспущенные штаны, но я успел заметить, какого цвета ее трусики. Стараясь не испачкаться в крови, поползли среди трупов. Надо добраться в тень ближайшего здания, а там посмотрим… но сделать это мы не успели.
– Ну, шо, молодежь? Поднимайтеся! – услышал я до боли знакомый голос Егорыча.
Обернувшись, с изумлением уставился на деда. Он был не один. Пахомыч деловито обходил трупы, видимо, в поисках ценных ништяков. Я вскочил на ноги, хотел помочь подняться Маше, но девка поднялась сама.
– Ну, вы даете, старая гвардия! – Я восхищенно присвистнул. – Из чего это вы стреляли? Даже выстрелов не слыхать было.
Егорыч хитро улыбнулся и снял с плеча винтовку. Ну, ни хрена себе, глушитель! И у Пахомыча, судя по всему, такой же.
– А как вы нас нашли?
– Я попросила дедушку подстраховать, – сказала Маша, отряхивая и поправляя одежду.
– Это когда?
– Когда ты спал.
– Спасибо, старче! – Я вернул леснику «мосинку».
Егорыч махнул рукой, ерунда, мол, и принялся раскуривать трубку.
– Надо идти, мы уже опаздываем, – Маша посмотрела на часы.
– Ступайте с богом! – Пахомыч перевернул тело с простреленным животом. Подонок слабо зашевелился. Старикан вытащил откуда-то штык-нож и с улыбкой вонзил в глаз гопнику. – Мы тута пошуруем немного, мож, ешшо хулюганы какие попадуцца!
– Спасибо еще раз! – выкрикнул я, чуть не запнувшись о дохлого Груздя. Маша, как буксир, потащила за руку.
***
Неоновый медведь над входом в клуб весело помигивал, освещая огромную толпу возле входа. Пендосы, оцепление. Впускают по одному, тщательно обыскивая. Блин, как я пройду фейсконтроль, да еще с револьвером? Кто-то выкрикивал:
– Где Вован?! Когда привезут Вована?!
Похоже, мы успели вовремя.
– Сюда, – велела Маша.
Проулками обогнули здание, подойдя к неприметной дверце, из-за которой приглушенно буцкает музло. Концерт, видать, уже начался. Пока ждем прибытия десантуры, можно послушать Шнура. Я просто сгорал от нетерпения. Маша постучала по двери каким-то условным образом. Через пару минут дверь распахнулась, и на пороге возник бородатый верзила в байкерской куртке. Моя рука рефлекторно метнулась к рукояти револьвера. Сразу вспомнились байкеры из банды Сергеича, которые гонялись за мной по лесам.
– О, Машуля! – расплылся в улыбке бородач. – Как делишки?
– Все отлично, Гэндальф, – ответила моя проводница, – нам в клуб надо пройти.
– А этот хмырь с тобой? – Он окинул меня подозрительным взглядом.
– Со мной.
– Хорошо себя будет вести? А то, судя по роже, помахать кулаками любитель?
– Да не, он спокойный, просто с лестницы свалился. Ну, так впустишь или нет? Я уж замерзла!
– Ну ладно, раз ты ручаешься, я спокоен. Тариф ты знаешь.
Волосатая покрытая татухами ладонь сграбастала протянутый пакетик семок.
Мы прошли внутрь. Гэндальф запер дверь и повернулся ко мне:
– Чегой-то ты напряженный, бро! На вот, расслабся! – Он протянул туго набитую папиросу. – Бери, бери, это за счет заведения! У нас тут легалайз, хо-хо!
– Лучше не отказывайся, а то он расстроится, – подсказала Маша.
Я взял подарок и осторожно понюхал. Пахло старыми добрыми плюхами из оранжерей Спауна. Под взглядом этого бородатого типа я взорвал косяк. Он одобрительно ухмыльнулся. По любому ведь потрахивает Машу, гад такой. Но с первой затяжки моя подозрительность улетучилась. Да похрен на все! В конце концов, я на концерте, можно расслабиться и хорошо провести вечер. Втянув крайний раз ароматный дым, вернул косячок Гэндальфу и показал большой палец.
– От души душевно в душу, бро, – сказал я. – А концерт давно начался?
– Да только что, песни три, наверно, отыграли… давайте, идите!
Мы с Машей пошли по коридору в указанном направлении. Музон становился все громче.
– Можешь ответить на вопрос? – осторожно начал я.
– Ну?
– А этот Гэндальф… ну, он, типа, твой парень, верно?
– Ты что глупый? – девушка сочувственно посмотрела на меня. – Это мой брат. А что?
– Да так, ничего.
Я немного приободрился. В голове срослись сразу несколько деталей. А ведь Пахомыч говорил про своего внука, который банчит в городе растением добра. Походу, это он и есть. Блин, что бы я делал тут без помощи этих людей?
***
Было жарко. Зал наполняли неистовые звуки лихо зажигающих музыкантов.
– Любит наш народ, всякое гавно! – орал Шнур.
– Всякое гавно, любит наш народ! – хором подпевали зрители на танцполе.
Я глядел на это все с умилением, словно машина времени закинула меня в доБПшный беззаботный период. Захотелось подобраться ближе к сцене, но Маша опять куда-то потащила.
– Ты куда?
– В бар!
Протолкнувшись к барной стойке, мы уселись на высокие табуреты.
– Не, я не буду, мне и так нормально, – покачал я головой.
– Зато я буду, – усмехнулась девушка.
Бармен уже наливал ей виски со льдом. Это хорошо, может, будет интересное продолжение вечера…
– Пошли поколбасимся? – предложил я, когда Маша приговорила первый стакан и заказала еще.
– Иди если хочешь, но мы ведь ждем Вована, а отсюда хорошо наблюдать за входом.
И то верно, я оценил ее догадливость.
На сцену, тем временем вышел забавный толстяк в майке. Народ приветственно загудел.
– О, смотри, это же Александр Адольфович Пузо! – воскликнул я.
– Он тоже будет петь?
– Конечно, Пузо тоже из группировки!
– Ну, у меня другие музыкальные предпочтения, – пожала Маша плечиком.
– Смотри, короче, – начал объяснять я, – Пузо и Серегу Шнурова ты уже знаешь. Вон тот чувак в очках и с бубном – это Севыч. Наверно, сегодня он тоже споет свой хит!
– Какой?
– Блин, Маша, ну ты деревня! Про ЗОЖ, конечно!
– А там что за девушки?
Я пригляделся:
– Охренеть! Они что, взяли Алису обратно?! Ништяк! А тех двух новеньких я не помню, как звать.
– Как шлюхи какие-то! – фыркнула Маша.
– Ничего ты не понимаешь! Это сценический образ!
– Раньше жил и не тужил!.. – смешно кривляясь затянул толстяк. – А с тобой дал маху! Лучше б с черепахой жил – ЕХАЙ, ЕХАЙ НАХУЙ!
Я решил забить на Машины капризы и просто наслаждаться прекрасными композициями. Даже достал свой телефон и начал снимать видео. Буду потом в Схроне пересматривать. Интересно, много новых песен будет? Неожиданно я получил довольно неприятный тычек в бочину.
– Эй, ну вот нахрена? – возмущенно спросил я у Маши. – А если тебе локтем заеду? Я ведь помимо Ленинграда еще и Сюткина уважаю!
– Ты уже забыл, зачем мы сюда пришли? Вон твой Вован!
Я резко обернулся. Возле входа поднялся небольшой шум. Над касками пендосов возвышалась ухмыляющаяся физиономия десантника. Он весело приветствовал писающихся от счастья зрителей. Молодых девчонок в основном. К их огорчению кордон из бравых вояк не дал им шанса прильнуть к заветной тельняшке. Я удержал первый порыв, не стал открывать стрельбу по пендосам. Их много, к тому же могут пострадать невинные люди или сам Вован.
Надо подождать, посмотреть, куда он усядется. Охранники расслабят булки рано или поздно, и может, удастся поболтать с десантурой? Думаю, вдвоем с Вовчиком мы легко замочим этих чертовых янки и свалим наконец-то домой. Я в Схрон, а Вован в свою пещеру. Ну, или в избушку к Альбине.
Десантник в компании пендосов прошел на второй этаж, где, судя по всему, находится VIP-ложа. Парочка солдат встали внизу, отсекая ненужных гостей. Бля, как же попасть туда? Но спустя некоторое время, я заметил, что охранники у лестницы малость расслабились. Один, вон, даже с телкой болтает. Отведя в кармане курок револьвера, слез с табурета и серьезно кивнул Маше. Та подобралась, видимо, поняла меня правильно. Хотя щеки ее изрядно раскраснелись от выпитого, но, вроде, в адеквате.
Я спросил:
– Мария, ты сможешь их отвлечь? Тех двоих у лестницы. Мне надо проникнуть наверх.
– Как два пальца! – Хмыкнула она. – Идем, Санчоус!
Бля, и чего меня так назвала? Похоже, виски все-таки ударило по молодым неокрепшим мозгам. Чувствую, сегодня она будет ко мне приставать. Если все пройдет удачно, конечно.
Прислонившись плечом к стене, я наблюдал, как Маша подходит к пендосам, начинает что-то втирать. Интересно, они говорят по-нашему или на их вражьем проклятом языке? Ничего себе! Ей удалось! Девушка шла, приобняв сразу двух солдат, прямиком к бару. Усилием воли удалось подавить ненависть к Пендостану. Сейчас нужно действовать с холодной головой, использовать шанс. Неслышной рысью я метнулся к лестнице.
Взбежав наверх замер. Вован, развалившись на диване, уже вовсю зажигает, тиская сразу двух телок. Стол перед ним ломится от выпивки и жратвы. Но путь к десантуре преграждают амерские бойцы. Увидев меня, они повскакивали, хватаясь за оружие.
Продолжение следует...