Рабочий день подходил к концу. Артемий Арсеньевич Бубнов неспешно заполнял бумаги в своем кабинете. Раздался стук в дверь и внутрь вошел белобрысый худощавый парень.
— На медосмотр, — сказал он. С отсутствющим выражением лица положив медицинскую карту на стол, он уставился в окно.
— Валерий Грымза, — прочел врач, не отвлекаясь от дел. — На что жалуетесь? Вы присаживатесь, не стесняйтесь.
— А с чего Вы взяли, что имеете право разбрасываться человеческими жизнями? — вдруг очнулся Валера. Что-то в его голосе давало понять: отстаивать свою точку зрения он будет до конца даже несмотря на то, что спорить с ним никто и не собирался.
— Я? Разбрасываться? О чем Вы? — удивился Артемий Арсеньевич. — Молодой человек, Вы присядьте, успокойтесь. Чего Вы так нервничаете? И вообще, Вам когда-нибудь говорили об этикете? Понимаете, стоя здесь..
— Да, именно Вы! — не дал ему договорить парень. — Именно с вашего молчаливого согласия наш мир катится по наклонной. Ваши руки по локоть в крови, а Вы об этом, могу поспорить, даже и не задумываетесь.
— А, так вот куда Вас понесло, — усмехнулся служитель панацеи. — И все же Вы присядьте, так нам всем будет проще. Так а почему именно на моих, а не на ваших, например?
— Потому что Вы поддерживаете эту систему, — чуть спокойнее продолжил парень. — Потому что Вы не знаете цену человеческой жизни. Вот Вы бы смогли убить человека собственными руками?
— Ну чего Вы так сразу, убить, — поморщился Бубнов. — Есть же много более элегантных выражений. Лишить жизни, отправить в лучший мир, например. Но зачем мне кого-то, как Вы сказали, убивать?
— Потому что только так можно понять значение отдельного человека. С огнестрелом в руке есть лишь доля секунды на то, чтобы оценить его вес для мира. Но не это главное, — продолжал заводиться Валера. — Главное то, что Вы видите того человека, который по вашей воле умрет. А пока Вы тут сидите, вокруг Вас творится беспредел.
— Вы, молодой человек, не шумите, — привстал Артемий Арсеньевич. — Вы считаете, что способны оценить вес человеческой жизни? Ну так идите и решайте проблемы мироздания, а не отвлекайте меня от дел в моем же кабинете. Чем я Вам мешаю, спокойно сидя здесь? — Под внимательным взглядом Бубнова Валера начинал чувствовать себя неуютно. После короткой паузы он продолжил. — А вообще говоря, чего, по вашему, этому миру не хватает?
— Разрешения на свободный отстрел разных подонков, например. Ценой жизни одного упростить жизнь многим порядочным людям. Бах - и все. И чье-то существование стало намного проще.
— Ну, во-первых, молодой человек, с чего Вы взяли, что ваше представление о том, кого считать человеком порядочным, верное? А во-вторых, "бах - и все" - подход совершенно неверный. — Странная ухмылка появилась на лице мужчины. — Вот для примера, в некоторых странах за воровство принято отрубать руки. Намного более разумный выход. Воровать человеку после такого будет, мягко говоря, затруднительно. А еще принципиально важно то, что это требует большей силы воли. Вот кто, по вашему, заслуживает смерти? Только не надо трогать действительно опасных для общества преступников - ими официально занимается государство.
— Ну, — призадумался Валера, — допустим смерть продажного судьи заставила бы задуматься немало людей, работающих в этой сфере. Или, например, торговца-монополиста, безбожно завышающего цены и дерущего последние деньги с покупателей.
— Да Вы максималист, юноша, — рассмеялся Бубнов. — Вы на улицу то выглядываете иногда? Где Вы таких искать собрались? Вы же мыслите категориями прошлого века. Сейчас открыто никто никому жизнь в таких масштабах не портит - зачем, если есть более безопасные способы. А с появлением транспорта монополии утратили свою силу, ведь всегда можно найти товар дешевле. Как говорил Шекспир, "Виновных нет, никто не совершает преступлений". Ну а если подумать.. Пожалуй, наказания многие люди заслуживают. Например я сижу тут и заполняю бумаги, разбрасываюсь человеческими жизнями и прочее. Заслуживаю я наказания или нет?
— Но я совсем не к этому вел, — отчаянно запротестовал Валера, но Артемий Арсеньевич уже не обращал на это внимания.
— Вели-то вели, а пришли сюда. Ну и по вашей логике, меня надо убить, чтобы другим неповадно было. А по моей - отрубить мне руку. А раз Вы у нас герой, способный решать проблемы планетарного масштаба, то это право предоставляется Вам.
Наблюдая за раскрывшимися глазами парня, Бубнов вытащил из ящика стола крупного размера кухонный нож и протянул его Валере. Подернувшись, тот отодвинулся подальше.
— Вот видите, — улыбнулся врач, — а Вы тут людей убивать собрались. В общем, здоровы Вы, молодой человек. Прошу Вас освободить кабинет и позволить мне вернуться к работе.
Раздраженный Валера молча шел домой. "Откосить по психиатрии, отличная идея. Особенно когда там сидят эскулапы, которым самим бы лечиться не помешало. Надо как-то пообщаться со знакомыми, может плоскостопие какое найдут за умеренную плату". А Артемий Арсеньевич спрятал нож обратно в стол и вынул оттуда помятый пулей кулон. "Вопросы мирового масштаба," - в сердцах плюнул он. "Когда они наконец поймут, что сперва надо свои проблемы решить?"
