Когда девчули были совсем юными они пели в коллективе Наследие.

Отдать детей в народники было большой ошибкой. Со стороны ничто беды не предвещало: юные дарования в длинных сарафанах и бусах, с яркими лентами в косах, водят замысловатые хороводы и поют старинные песни.

Ой люли-люли, на горе-горе, ой заря ты зорюшка и прочее, певучее, красивое, бесконечно длинное. За одну песню красна девица успевала народиться не велика, не мала, влюбиться, разочароваться и утопиться в реке.

Но над смыслом особенно никто не заморачивался, заморачивались на многоголосье и красоте звука. Откуда из маленьких детей извлекли звуки такой мощи мне не ведомо, но поначалу от них пострадали все. Ну как пострадали - оглохли.

На наивную просьбу продемонстрировать, что вы там в хоре поёте, девочки выдавали звук такой силы, что перепонка слушающего вылетела в противоположную от песен сторону. Такими звуками можно воспламенить деревню и остановить табун вороных коней. Понятно, что детям разрешалось петь только на сцене или в лесу, т.к. мать, бабушка, тётка, масса друзей и даже пара случайных прохожих, однажды услышав этих Сирен впечатлились на всю жизнь и повторения аудиопотрясения категорически не хотели.

Однажды, приятель вез нас на дачу и попросил спеть, чтобы было не так скучно ехать, но на первых трех нотах вцепился в руль и газанул так, что до места мы добрались в три раза быстрее обычного. Дочку он потом отдал в молчаливые танцы.