Во рту у Феди Стелькина громко хрустнуло, он поморщился, сплюнул на стол обгрызенный синий колпачок с трещинкой на боку, с жалостью посмотрел на часы. До конца урока оставалось больше получаса, а ненавистное сочинение с пошлым названием «В лесу» ещё не было начато. Федя оперся пухлой щекой на измазанный в синих чернилах кулак и лениво протянул:

⠀

— Анна Ивановна…

⠀

Молодая учительница подняла на него глаза и вопросительно кивнула.

⠀

— А как правильно: рассвело или расцвело?

⠀

— Стелькин, — с укором начала она, — тебя что, в гугле заблокировали?

⠀

Федя надул губы и стыдливо опустил глаза в тетрадь.

⠀

* * *

⠀

Телевизионная студия вспыхнула красным, под потолком зажглись прожекторы, из колонок с хрустом вырвалась музыка. Ведущий объявил начало дебатов. Импозантный мужчина, одетый в красивый двубортный костюм, начал говорить.

⠀

К концу отведённой ему минуты он, активно жестикулируя, заключил:

⠀

— Поэтому, господа собравшиеся, учитывая всё вышеизложенное, и беря во внимание все известные на сегодняшний день источники, а также кипу скопившихся точек зрения, иметь относительно норманнской теории твёрдую радикальную позицию — это как минимум глупо.

⠀

В зале поднялся гвалт. Ведущий жестами успокоил зрителей, поблагодарил выступавшего и предал слово его оппоненту.

⠀

— Знаете, — начал тот, — вас, дорогой мой соперник, никто не просил высказывать своё мнение. Оно тут вообще, по большому счёту, никому не нужно.

⠀

* * *

⠀

Стройная брюнетка простучала на высоких каблучках по длинному коридору, остановилась около двери с табличкой «Отдел по борьбе с врагами просвета, оккультизмом и прочим мракобесием», потянула за ручку, вошла.

⠀

— Привет всем… Симонов, ты почему вчера не принёс… так, а Симонов где? — спросила она, сбрасывая с хрупких плеч белую шубку.

⠀

— Опаздывает, — ответил ей щупленький секретарь, — день рождения, наверное, празднует.

⠀

— Ясно, — брюнетка закатила глаза. — Впрочем, как обычно… типичный козерог.

У ещё одной моей знакомой старухи альцгеймер, грустно. Уже третья.

При этом четвёртая по-прежнему бодра и ясномысляща, как прежде, когда я ухаживал за её дочью, и как прежде, курит взатяжку, рассуждая о питерской погоде, превратностях литературных судеб и грибных местах на Карельском. Она помнит всю нашу тогдашнюю компанию, а те (которые с альцем) - не всегда узнают родных. Грустно.

Со времён, когда в Старом Свете появился табак, люди курили, любили это дело, и вдруг - КУРЕНИЕ = СМЕРТЬ!!! Ладно, чо. Я пару лет назад глянул с крыши на свою узкую улочку, похожую на каньон. Это не туман был. Это выхлопы от автомобилей, а там элементы гораздо интереснее, чем в табачном дыме.

Что мы вообще получили от этой "современности" хорошего, кроме сети? - ничего.

Велосипеды? - Я вас умоляю, ещё лет 40 назад велосипедистов было просто больше.

Шведские интерьеры, состоящие из монохромных плоскостей и прямых углов? (дошедшие до нас через 50 лет, браво).

Как было бы хорошо, если бы тупость причиняла физическую боль её носителю (с)

Обожаю ворюг, торопливо строящих "барокко" в своих милых домиках. Ребята, вы правильно всё делаете. Насрите вы на этот шведский стол.

Повышение "молодёжного" возраста? Мы, тогда ещё маленькие, уже думали и рыпались, как взрослые, а теперь - нет, ты "молодёжь" (знай своё место, катайся на электрошняге и "работай над отношениями")

Новые материалы? - посмотрите, из какого говна сделаны ваш электрический чайник, ваша одежда, обувь.

Психотерапия? - да уж, она очень нужна, чтобы заговаривать зубы людям, для которых тупо нет работы. Людям, лишним в местах их проживания.

Современная архитектура! Всё огромное, гладкое и блестящее, как будто сам Господь высрал это на землю! - Это не Господь. Это птенцы гнезда корбюзьевского, с восторгом принявшие архитектурный примитивизм, как дикарь с восторгом разбивает дубиной не важно чей череп.

Компьютерное моделирование? Можно просто насрать на стол, облако точек,  вектор, увеличить 1:100000 - и модель "нового архитектурного шедевра" готова.

Я всерьёз думаю, что пора избавиться от мобильника. Ну, Путин же им не пользуется, а он умный. Начальство и народ на заводе потерпят. Модем-то оставлю, конечно, сюда-то надо ходить ))

Город молчит и вздыхает устало,

Только машины летят по дорогам,

Мы неизменно гнушаемся малым

И неизменно мечтаем о многом.

Что это «многое» значит - не знаю,

Да и доподлинно врядли известно,

Только мы стали похожи на стаю

В центре которой мучительно тесно,

Стаю в которой плечо или локоть

Вовсе не символ единства и братства,

Рядом бегущего лучше не трогать,

А иногда и разумней бояться.

Мы и опасны, и вместе с тем очень,

До помутненья рассудка ранимы,

И коротая в бессоннице ночи,

И проводя в одиночестве зимы,

Мы чуть не плачем от страха и боли,

И, зарываясь в подушки и пледы,

Жаждем единственной ценности - воли.

Все мы наследники горькой победы -

Пирровы дети и пирровы внуки,

Пирровы правнуки в n-ном колене,

И не берет нас никто на поруки,

И не смывает следы преступлений.

Как же нам жить? Или выжить? Не знаю,

Столько всего непотребного в мире,

Все мы похожи на волчию стаю,

Члены какой проживают в квартире,

Платят за свет и за газ, и за воду,

Ходят в кино, получают медали,

А по ночам представляют свободу,

Ту, что они никогда не видали.