Маленький остров Горе находится в Атлантическом океане, в 2 км от Дакара – столицы Сенегала. Его площадь равняется всего 0,182 кв. км (900х350 м), а население – около 1300 человек. На острове нет ни одного автомобиля, поскольку он является туристическим объектом. Со столицей Горе связан паромной переправой.

Остров Горе - одна из первых африканских территорий, где появились европейцы. Первыми на нем высадились португальцы в 1444 году. Затем голландцы выкупили у местного вождя за незначительную сумму этот остров и установили свой контроль на нем к 1588 году. Горе стал перевалочным пунктом для голландских кораблей на их пути от Золотого побережья (современная Гана) до Карибских островов. Голландцы и навали этот остров "Горэ" - "Goree". в Честь голландского острова Goeree. Хотя существует версия, что свое название сенегальский остров Горе получил из-за своей тихой гавани. По-голландски "хорошая гавань" будет "goode reede".

Остров переходил из рук в руки много раз. Контроль над ним брали британцы, затем он опять был отвоеван голландцами. Затем он был отдан французам во время расширения Францией своих морских границ. В 1802 году по условиям Амьенского мирного договора остров Горе стал французской территорией и оставался таковой до обретения Сенегалом независимости в 1960 году.

Остров вошел в историю, как один из самых крупных центров работорговли. В 15-19 веке здесь жили белые работорговцы. Африканский континент таит множество опасностей, поэтому коммерсанты предпочитали не углубляться в него. Вожди местных африканских племен привозили на остров пленников, захваченных во время набегов на другие племена, и продавали их коммерсантам. В ожидании прихода кораблей из Бразилии, Америки и других стран рабы жили в специальных домах, расположенных по всему периметру острова. Самым большим из них был Дом рабов.

Пленные ждали отправки до трех месяцев, через дверь в середине здания их отправляли на корабль.

Цена раба-мужчины определялась его мускулами, женщину оценивали по груди. Опавшая грудь сильно удешевляла живой товар. Мне было интересно узнать, что забеременевших пленниц вообще отпускали.

Ежегодно его посещает множество туристов, которые могут увидеть Дом рабов, грозные крепости военного форта и просто пройтись по красивым мощеным улочкам, сохранившим оригинальную архитектуру, синтезирующую в себе черты разных культур.

На острове есть отель, но белые туристы предпочитают не оставаться здесь на ночь. Как сказал бывший премьер-министр Франции Мишель Рокар, который побывал на Горе в 1981 году, «белые люди нехорошо чувствуют себя там, где когда-то велась торговля чернокожими рабами».

Папа Римский тоже посещал этот остров в 1992 году и приносил покаяние, поскольку известно, что многие католические миссионеры участвовали в работорговле.

Дом Рабов также посещал бывший президент ЮАР Нельсон Мандела за три года до своего избрания. Он даже настоял на том, чтобы спуститься в узкий подвал, где держали рабов.

Бывший президент Америки Билл Клинтон посещал остров в 1998 году.

Визит Джорджа Буша на остров Горе.

На фото: бывший американский президент Джордж Буш с женой Лаурой, секретарь национальной безопасности США Кондолиза Райс, Гоударственный секретарь США Колин Пауэлл, президент Сенегала Абдуллай Вадэ с женой Вивиан.

"Сотни лет на этом острове люди разных народностей встречались со страхом и жестокостью. Сегодня мы собрались здесь с уважением и дружбой, помня об ошибках прошлого и стремясь к свободе всех людей." Речь Джорджа Буша на острове Горе 8 июля 2003 года.

В 1978 году остров Горэ вошел в фонд всемирного наследия Юнеско.

Сегодня жизнь на острове спокойная и размеренная, однако исторические здания напоминают о его мрачном прошлом.

Производственную практику я проходил на БМРТ «Нельсон Степанян» Рижской базы тралового флота. Хека ловили в Юго-Восточной Атлантике.

В конце 76-го зашли мы в Дакар на подмену. Помполит собрал команду в столовой и стал нести околесицу о дружбе народов, пролетарском интернационализме и лютой борьбе славного африканского народа с белыми колонизаторами. В конце только выдал дельную информацию о том, что местное население довольно-таки нахальное и воровитое, поэтому нам следует держать ухо востро и на провокации не поддаваться, а если какой урка попытается проникнуть на судно, максимально корректно этому воспрепятствовать.

Для меня всё это было в диковинку, а бывалые моряки слушали помполита с плохо скрываемой скукой. Некоторое оживление внёс только один матрос, ингуш по национальности, парень самолюбивый и горячий. Волнуясь, он вскочил со своего места и закричал: «Слюшай, да? Он мине будет морда пьливать, а я ни магу иму морда атветить?»

Помполит отвёл глаза в сторону, вздохнул и как-то по-человечески грустно произнёс: «Оно, конечно, в морду было бы неплохо…» И тут же спохватился: «Но вы об этом даже не мечтайте! Вы должны быть сдержанными и т.д. и т.п.» Короче, ещё минут пять толок воду в ступе.

Как помполит предсказывал, так оно, собственно, и вышло. Не успели мы ошвартоваться, тут же на причале у нашего борта образовалась галдящая толпа. Продавцы сувениров наперебой расхваливали свой товар, «ченчевики» спрашивали, что у нас есть на продажу, самые наглые пытались по трапу забраться на палубу. Вахтенный матрос, вежливо упираясь руками им в грудь, взмок, пытаясь воспрепятствовать. Во всех каютах, несмотря на жару, срочно были задраены иллюминаторы.

Так случилось, что наша команда улетала тремя группами. В первой-второй отправились материально-ответственные лица и те, кто собирался вернуться обратно в новый рейс. И осталось нас на судне человек тридцать, молодых – неженатых. Нам и домой хотелось после шестимесячного рейса, а с другой стороны - провести две недели в Африке, ни хрена не делая, встретить Новый год на пляже под пальмами – своего рода подарок судьбы. Ведь не факт, что ещё когда-нибудь удастся сюда вернуться. По распределению попадёшь во Владивосток – и болтайся в Охотском море, гоняй минтая, отрабатывай бесплатное образование! Так что нам, считаю, ещё и повезло. Мы и в море накупались, и знаменитый остров Горе посетили с его музеем работорговли, и в саванну съездили – вырезали на баобабе ножиком «Riga-77», и, само собой, по городу пошлялись, поглазели на местные чудеса. Экзотики наелись по самую шею. Единственное, что омрачало наш курорт – отсутствие денег. Франки, выданные по приходу в счёт зарплаты, закончились на второй день, да и сколько их там было, этих франков! Недаром над нами смеялись все иностранные моряки, узнав, сколько мы зарабатываем. Так что приходилось выкручиваться; проигнорировав «Правила поведения советского моряка за границей», стали продавать местному населению шапки-ушанки, тапочки, мыло, фотоаппараты. Особым спросом пользовался одеколон «Шипр». Иной джентльмен в драной майке, купив флакон, тут же выливал его на себя, скаля зубы в счастливой улыбке и благоухая парфюмом на весь порт. Вообще сенегальцы весёлый народ, несмотря на поголовную нищету. Весёлый и непосредственный, идёшь по городу, слышишь: «Пс-с-с, пс-с-с!», обернёшься неосторожно, и вот он, представитель малого бизнеса, летит к тебе, пренебрегая светофорами. Хватает за левую руку, если на ней есть часы: «Саня, давай па-сма-треть!» И сразу вопрос: «Сколько?» И предложение: «Давай тиса!» За тысячу то есть.

Если не хочешь продавать, отмахнёшься: «Да иди ж ты нафиг!» Он сразу цену поднимает: «Давай две тиса!» И будет тащиться за тобой два квартала.

А если ты хочешь что-либо купить, то не удивляйся заоблачной цене какой-нибудь статуэтки красного дерева. Сразу маши рукой и уходи. Он точно так же будет бежать за тобой и цену сбавит вдесятеро.

Недалеко от нас стоял американский военный кораблик, хотя, если честно, не шибко-то он был и военный, так, плавмастерская какая-то, без пушек, и с грузовыми стрелами. Но окрашен был в шаровый цвет и команда носила форму ВМФ США.

Вот не мной замечено, что самые герои – это тыловики-обозники. Вышли эти мареманы в город в увольнение – и на роже у каждого было написано, что он в этом мире – намбер уан. Зашли они в первый попавшийся бар, выгнали оттуда аборигенов, потянули по паре стопок местной «огненной воды», затолкали под стойку бармена, а затем, выстроившись цепочкой, прошвырнулись по улице, избивая всех, кто попадался под горячую руку. Жандармерия поначалу не вмешивалась, только когда какому-то прохожему причинили «тяжкие телесные», как пишут в протоколах, их самих разогнали дубинками.

А проблему толкучки у борта своего корабля они решили радикально, проведя по причалу черту мелом вдоль корпуса, дескать, за чертой – территория Юнайтед Стейтс оф Америка. Какой-то бардзо гордый гражданин оскорбился таким беспределом и демонстративно переступил белую линию. По трапу сбежал вахтенный (тоже чернокожий, кстати), коротким тычком вырубил, взвалил себе на плечо и затащил обмякшее тело на корабль. Там его повесили на стреле. Нет-нет, что вы, не за шею! За связанные руки. А стрелу вывели за борт. Бедняга провисел какое-то время, потом его отвязали и сбросили в воду. Он с трудом выбрался на берег. Дикость, конечно, зато у борта у американцев была тишь да гладь.