Эй, толстый! Четвертый глаз. 57 серия
Эй, толстый! 1 сезон в HD качестве
Выпрыгнуть из автобуса Виталя успел как раз в ту долю секунды, за которую двери закрылись. Вылетев из салона, чудом не пришибленный тяжелыми дверями, он куда-то побежал. Один раз оглянулся. В салоне автобуса он уловил движение. Со всей очевидностью, это негодовал братец, которого лоханули, обвели вокруг пальца, поводили за нос. Лихо его Виталя уделал, этого гендерфлюидного павлина! Ха-ха-ха!
Впрочем, бояться было нечего. Автобус уносил братца в кукуевские дали. И Виталя, оскорбительно заизвивавшись, засунул цветок под мышку и стал тыкать пальцем в уходящий общественный транспорт. Ха-ха-ха, блядь! Накося выкуси, киндерсюрприз!
Виталя был очень доволен собой. Теперь оставалось только добраться до нужного адреса.Он стоял на широкой улице, утыканной новостройками. Где какой номер дома – было не разобрать. Ну, ничего! У Витали есть навигатор в смартфоне.
Виталя достал из кармана телефон и жестоко обломался. Подключения к Интернету не было. Исчерпался мобильный трафик. Блин! Теперь надо искать банкомат, класть деньги. Дистанционно не прокатит, потому что у Виталя карточка не привязана. Или прокатит? Присылали же из банка какую-то эсэмэску, что можно дистанционно пополнить. Только ее найти еще надо, эту эсэмэску.
Вместо того, чтобы нестись на свидание, юный гельминтолог стоял и совершенно идиотским образом листал сообщения. Не то, не то. Да где же оно?!
«Что я туплю? – вдруг подумал Виталя. – Я же могу Марианне позвонить!»
После вчерашнего общения Виталя боялся звонить снова. Причины были туманны и иррациональны. Глист опасался спугнуть свое хрупкое счастье. Не хотел, набрав номер, услышать: «А, это ты – юный Дуремар, пожиратель червей! Иди-ка ты нахуй! Не надо нам с тобой видеться!» Положа руку на сердце, это и была причина.
Но сейчас Виталя был уже на месте, с цветами. Так просто от него не отвяжешься. Ха-ха!Виталя набрал абонента «Марианна». Гудок. Щелк! Пошла связь.
– Э-э, привет! Это Даниил! – сказал Виталя.
Опять он назвался братцевым именем!
– Ой, привет, Даник! – сказала Марианна. – Ты уже приехал?
«Даник, – подумал Глист. – Что за на фиг?»
– Да, я здесь. Напомни свой адрес?
– Значит, так. Смотри…
Марианна принялся объяснять. А Виталя лишь вращал головой, пытаясь найти хоть один ориентир, о котором говорила Марианна. Где «Пятерочка»? А «Дикси» куда спряталось? Оранжевая башня, где она? Там нет, там нет. Ага, за спиной. Ну, а дальше все просто, мимо нее, серый высотный «пентагон», пятый подъезд, восемнадцатый этаж.
Виталя понесся к башне. Плохо было только одно. Оранжевая дура и «пентагон» по соседству были хоть и рядом, но двигаться надо было в сторону конечной остановки. То есть, туда, куда уехал братец. Пока Виталя здесь тупит, чертов трансгендер уже, наверное, рыщет по окрестностям.
«Я – везунчик, я прорвусь! – сказал себе Виталя. – До того дома – всего метров триста. Или четыреста. Что нам стоит их пробежать?»
И он побежал. Его, конечно, смущало то, что он может встретить братца. Это будет ненужно и неприятно. Это будет пиздец, вообще-то.
Но с другой стороны, вот если бы Виталю так кинули, что бы он сделал? Да послал бы всех. Не стал бы навязываться. Обиделся бы, конечно. Но уехал бы. Уехал! Раз вы так, то и мы зуб за зуб!Вот и Даниил уехал. Не мог поступить иначе!
Виталя взмок. Крупный пот катился по лицу, кололо в боку. А оранжевая башня становилась все ближе. Позорно не хватало дыхания. Впрочем, Виталя Глист не считал физподготовку сильной стороной своей натуры.
Добежав до оранжевой башни, Виталя остановился, чтобы вытереть с глаз едкий пот. Утереться было нечем, только ладонью. Проморгался. Когда же зрение вернулось во всей четкости, Виталя увидел братца-трансгендера. Походкой беззаботного Джо Дассена надвигался он на Глиста. Манил костлявой ладошкой. И, кажется, говорил: «Цып-цып!»
Виталя попятился. Надо было немедленно бежать, но силы вдруг закончились.
– Так-так-так, – сказал Даниил. – Совесть замучила? Бежал извиняться?
– Да, да! – лопотал Глист. – Я вдруг вспомнил, что нам на этой остановке выходить.
– И вышел сам?
– Да я же только вспомнил, говорю же.
– Эх, братец! – Даниил унизительно потрепал Глиста по впалой щеке. – Ты так себе отмазки лепишь. У меня – и то лучше. В моем варианте ты хотя бы предстаешь совестливым человеком, высоких моральных качеств, пережившим внутреннюю борьбу и осознавшим собственную неправоту. С таким человеком приятно иметь дело. Его простят. А если мы посмотрим твою версию событий, то ты получаешься просто эгоистичным долбоебом с провалами в памяти. С таким персонажем никто не захочет иметь дел. Пошли к твоим девчонкам?
– Тебе нельзя туда ходить! – сказал Виталя.
– Да вот еще! – фыркнул Даниил. – Мне просто интересно посмотреть на ее гардероб. Мы с ней одного роста. Может, что и позаимствую.
– Блядь! – закричал Виталя. Возможно, что его слышало все Кукуево – так громко понесся этот вопль по ущелью бетонных стен. – Не вздумай этого делать!
– Почему?
– Не позорь меня!
– Позорить? Тебя? Братец, мне кажется, что уж с этой задачей ты справишься без моей помощи. Пошли.
И они пошли. А Виталя думал: как бы съебаться? Сейчас, только дыхалка восстановится, и Виталя убежит.
Но, конечно, он не убежал. Может можно выкрутиться как-нибудь еще? А как? Ну, можно включить, например, Сусанина и водить, водить, водить братца по окрестностям. До тех пор, пока на этом чужом районе им кто-нибудь не даст пизды. С братцевой склонностью к эпатажу – это вопрос нескольких минут. Но нет, получать по роже не хотелось. А, ладно, пойдем в гости. Заебался Виталя путешествовать. Хотелось ему покоя.
Вот он – пятый подъезд. На двери домофон.
Блядь. Вот сейчас Виталя такой нажмет на вызов. И что скажет? «Привет, это я – Даниил!»? А братцу как это все объяснить?
Виталя решил сделать вид, что забыл номер квартиры. Только он начал бормотать о том, что, кажется, адрес вылетел из головы, как дверь открылась. Вышел мужик с собакой. Братец подхватил дверь и кивнул Глисту: заходи, мол.
Виталя обреченно поплелся на Голгофу. Цветы эти в руках заебали сил нет! Расхуячить бы этот горшок. Но он, как назло, пластмассовый.
В лифте Виталя пошел в атаку.
– Давай ты моим именем назовешься? – поспешно сказал он братцу.
– Я? Твоим? – удивился Даниил. – Зачем?
– Ну, что тебе стоит?! – заканючил Глист.
– Да я хоть Фердинандом Занзибарским могу назваться. Или даже Фернанделлой де Мориарти! Как тебе? А имя Виталя… У меня нет никакого желания зваться таким именем. Жуткое, совершенно асексуальное имя. Нет, братец, не проси!
Двери лифта распахнулись на восемнадцатом этаже.
«Вэлкам, блять, ту хэлл!» – подумал Глист.
***
Вот она, нужная квартира. Дверь металлическая. Звонка как будто нету, хотя вот он, сука. Виталина рука медленно, как в густом и питательном биорастворе, приближалась к кнопке.Дзынь! Все. Жребий брошен, Рубикон перейден. В омут башкой.
Дверь открылась. За дверью стояла Марианна. В балахоне, черных джинсах, без очков. Красивая.
– О, Даня, кто это с тобой? – сказала она, глядя на братца.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – спросил братец.
– Но как же… Вообще, это зовут не вас, а…
– Ну, как не меня, если меня? – удивлялся братец. – Ведь Даниил – это мое имя. А моего братца зовут совсем по-другому.
– Это тебе! – опомнился Глист и быстро сунул Марианне цветы.
Та машинально приняла, но все равно смотрела на Глиста очень странно.
– Я ничего не понимаю.
Блин! Она даже пускать их не хотела!
– Вы такие странные оба. Даниилы.
– А действительно, братец, зачем ты назвался моим именем? – спросил Даниил.
«Зачем-зачем? Потому что меня кинула телка на бабки за гельминтов, а я решил ей отомстить, и кинуть ей в ебало, под видом аскарид, которые пиздец какие заразные, червяков с Коптевского рынка, – вспоминал Виталя. – А поскольку мне нахуй было не нужно, чтобы та знали, как меня зовут, я назвался выдуманным именем. Точнее, именем братца. И как вот это объяснить?»
– Что-то я не хочу пускать вас к себе домой, – сказала Марианна. – Вы странные.
– Мы безобидные, – сказал братец.
– Вы ебанутые.
– А ты нет? – спросил Даниил.
Марианна улыбнулась.
– Мы уйдем, если хочешь, – продолжал братец. – Гулять пойдем, такие ебанутые, солнышку радоваться. А ты скучай, ладно. Чего уж там. Ну, мы пошли. Пойдем, братец!
Даниил на полном серьезе направился к лифту. Виталя растерянно заметался. Как? И это все? Их даже не пустят? Что за отстой! Все из-за братца!
– Цветы заберите, – сказала Марианна.
– Оставь себе, – небрежно бросил братец.
Подъехал лифт, раскрылись двери.
– Ладно, – сказала Марианна. – Заходите.
***
– Так как же вас все-таки зовут? – спросила Марианна, оглядывая братьев.
Они прошли на тесную кухню, стены которой были сплошь оклеены какими-то рок-певцами и изображениями индийских божеств. Пахло ароматическими палочками. С потолка что-то свисало. Не то ловец снов, не то какая-то мистическая хуйня. Собственно, вся квартира была как джунгли. Везде висели какие-то бирюльки, всюду стоял экзотический хлам, валялось какое-то барахло.
– Даниилом родители назвали вообще-то меня, – сообщил братец. – А его – Арчибальдом. Вот и стесняется.
Братец подмигивал накрашенным глазом: соглашайся, мол. Но смотрел с подозрением. Явно пытался понять, что же там мутил Виталя, отчего назывался не своим именем. И ведь может догадаться, хренов киндерсюрприз!
– Да, – поспешно согласился Виталя. – Я – Арчибальд.
И тут Марианна засмеялась. Притом, смеялась не одна она. Из-под балахона тоже явно доносился чуть прикрякивающий, странный смех. Кто-то веселился там, под складками ткани, крякающим, мультяшным голосочком.
– А почему тебя так странно назвали? – спросила Марианна, отсмеявшись.
Виталя тоже из вежливости подсмеивался, но смешно ему вовсе не было.
– Э… – сказал он. – Ну… Это…
Что бы придумать-то? Вот втравил братец!
– А разве Арчибальд Ромуальдович не звучит? – спросил братец.
– Серьезно, что ли, Ромуальдовичи вы? – спросила девушка.
– Эбсолютли!
Тут Марианна снова принялась ржать. И снова не одна. Крякало Дональд Даком что-то у нее под балахоном. Ну, или кто-то.
– Смешные вы, – сказала, наконец, Марианна. – Дунуть хотите?
– Еще бы! – оживился братец.
Виталя приссал. Он как-то купил в даркнете гашиша, выдул из жадности один. И то ли переборщил, то ли что-то неправильно сделал, но его накрыло таким ужасом, что Виталя несколько дней приходил в себя.
Марианна достала трубочку. Насыпала туда какие-то зеленые хлопья, включила вытяжку над плитой, затянулась, задержала дым. В этот момент она была красива, и душа Витали Глиста извивалась в щуплом теле, требуя немедленной любви.
Хозяйка дома снова наполнила трубочку, но не протянула ее гостям, а засунула под балахон, в какую-то прорезь. Под ткань что-то задышало, закашлялось, повалил дым. А чувиха, как ни в чем не бывало, передала трубку Витале. Глист осторожно принял ее, неумело втянул дым, который тут же обжег горло, и Виталя закашлялся, и не мог остановиться. Последним дул братец. Он-то почему-то не кашлял. И курил умело. Где его там, интересно, в Узбекистане носило?
Мир вокруг вдруг стал гулким, зазвенел многочисленными голосами, и каждый из голосов имел значение, каждый отдавался эхом. Был свой голос, например, у холодильника, который упорно и монотонно трещал о чем-то своем. «Да он же поет!» – осознал Виталя. И точно, это была мелодия! Прекрасная и бодрящая. Надо ее запомнить, записать, разбогатеть и вступить в Союз композиторов. Но мелодия становилась тише и тише, она словно прознала о намерениях Витали и решила спрятаться.
– Постой, мелодия, куда ты?! – воскликнул Виталя и приник ухом к холодильнику, пытаясь уловить затихающее эхо божественной музыки.
– Арчибальд подружился с холодильником, – сказал братец.
Говорил он, распространяя вокруг себя гулкое эхо, как будто в трубу.
– Я не подружился, – заплетаясь языком в пересохшей глотке, сказал Виталя. – Я музыку слушал.
– Ха-ха-ха! – веселилась Марианна.
– Кря-кря-кря! – в унисон неслось из-под балахона.
«А действительно, что я делаю?!» – опомнился Виталя. Он выпрямился, прочистил горло и принял серьезное выражение лица. Но не тут-то было! Лицо словно оплывало книзу. Вот потек нос, а вот стал съезжать лоб. «Блядь! – испугался Виталя. – И что мне делать?!»
Вдруг он вспомнил, что улыбка производится усилиями шестидесяти мышц. А раз там сразу шестьдесят мышц, то сейчас Виталя удержит сползание физиономии. Он стал улыбаться, он чувствовал, что побледнел от напряжения. Лицо давило, стекало как блин со сковородки. Но Виталя держал. Нос пытался съебаться, пойти на прорыв, но Виталя так оскалился, что беглец, кажется, передумал. Еще не хватало.
– А чем вы, мальчики, увлекаетесь? – гулким эхом понесся по кухне голос Марианны.
– Оу! – сказал Даниил. – У нас очумительные увлечения. Ты таких крутых увлечений не встречала.
– Да прямо!
– Отвечаю! – сказал братец.
– Ну, и что же у вас за хобби? Вы какие-то на вид маньяки. Притом оба.
Нос опять предпринял попытку съебаться вниз. Виталя из последних сил держал улыбку.
– Всякий страстно увлеченный человек есть маньяк, – со свойственным ему апломбом провозгласил братец. – Но ты нас не бойся.
– И что же вас так страстно увлекает?
– О, совершенно разные вещи. Арчибальд, например, увлекается… Чем ты увлекаешься, братец?
«Блядь! Что за палево?! – подумал Виталя. – Какого хрена они вообще об этом заговорили? Чем я увлекаюсь-то? Что бы сказать?»
– Э… э…
Язык Витали превратился в гирю, а прикасаясь к пересохшему нёбу, прилипал.
– Арчибальд увлекается гельминтами, – сказал братец.
– Это что такое? Игра такая? Почему не слышала?
– Это не игра, – пояснил братец. – Это глисты. Кишечная фауна.
– Что?! – шарахнулась Марианна.
Ну, братец! Ну, удружил!
– Арчибальд, это правда? – спросила чувиха.
– Ну… э… да…
– Но зачем?
Вот как было ей объяснить всю прелесть и инопланетность этих хрупких существ, верных спутников человека? Как развеять заблуждение, что глисты – это паразиты? Они не паразиты! Нет! Они друзья человека! Просто хомо сапиенс не умеет с ними дружить.
– Да так, – стеснительно прохрипел Виталя. – Нравится.
– Ой! – сказала Марианна и отодвинулась от Витали подальше. Повернулась к Даниилу: – Ну, а чем тогда увлекаешься ты?
– О! – сказал братец. – Мое увлечение куда экстремальней, чем у Арчибальда.
– Да куда уж экстремальнее! – покосилась Марианна на Виталю, который старательно делал вид, что ничего не происходит, и мир вокруг не рушится.
А сейчас все пизданется. Даниил добьет хрупкое равновесие. Своим языком! Вот кто его тянет-то. Зачем болтать?
– Есть куда! – плавно махнул Даниил рукой и, пристально глядя Марианне в глаза, отчетливо произнес: – Я – трансвестит.
– Что?! – шарахнулась Марианна.
«Началось!» – с тоской подумал Виталя.
Продолжение следует...