Всем привет! Я вот на днях виделась со своим университетским товарищем, душевно посидели(не без участия егермейстера)и вспомнилась мне одна история, которую я вам сейчас и поведаю. Жаль к «пятничному моему» не успела(биттеры дело такое) ну да и хрен бы с ним, погнали.

В общем, училась я тогда в меде, и пришло долгожданное время практики. Тогда мне дико хотелось чего-нибудь драйвового и захватывающего(а не просто в какой-нибудь больничке бумажки заполнять), и выклянчила таки себе практику на скорой помощи. Я была просто счастлива! Сразу представила себе погоню, мигалки, «шеф, дави на тапку, мы его теряем!» и глаза у меня загорелись. Плюс ко всему, меня поставили в пару к самому опытному и крутому врачу, знаете такие суховатые крепенькие мужички лет 55. Естественно, все оказалось совсем не так. Да и моему врачу было, как мне казалось, на меня плевать. Теперь я заполняла бумажки не на посту медсестры в отделении, а непосредственно в квартире у бабулек, которые вызывали скорую просто от скуки. Я негодовала. До одного дождливого январского утра. Раздался звонок в диспетчерской, далее диспетчер максимально противным голосом протянула: бригада номер 9. Это были мы. Мой врач забрал бумажки, глянул в них и говорит: выделите мне двух крепких санитаров. Санитары? Это ещё зачем? Погрузились мы в нашу ласточку и поехали. Тут у нас врачом такой странный диалог завязался:

-siya, ты голову сегодня утром мыла или вчера?

-эээ сегодня...а это...

-плохо? Жмуриков видела?

-КОНЕЧНО!!!(максимально правдоподобно пыталась сказать я, на самом деле до этого видела только старый сухой труп в анотомичке).

Мы приехали. Первое, что я увидела это двух молодцов полицейских, что стояли вместе с соседями умершей и покорно ждали карету скорой помощи, чтобы врач засвидетельствовал смерть. Соседи почуяли в прямом и переносном смысле, что с соседкой что-то не так, когда перестали наблюдать её, а когда лестничная клетка стала наполняться ароматами гниения, решили открыть ее квартиру своим дубликатом, который им почившая же и оставила, задолго до. Обнаружили труп и вызвали полицию, а полиция в свою очередь вызвала нас. Мы вшестером зашли в подъезд. Роковая квартира была на первом этаже, так что легкое*нет* амбре мы почуяли как только вошли. Я была как на иголках, я рвалась в бой, я говорила себе: я знаю, что там будет, я готова, мне море по колено. Типичная малодецкая самоуверенность. Также вшестером мы уверенно переступили порог квартиры. Тот же амбре окатил нас своей волной с новой силой, парни полицейские больше не были так уверенны в себе, они то бледнели, то зеленели. Тем временем, глядя на них, повышалось мое ЧСВ. Окинув взглядом совдеповскую квартиру, мой врач сразу пошёл в ванную, мы все, кроме санитаров, прошли за ним. Далее, увиденное мной, ещё долго будет стоять у меня перед глазами. Труп. Нет, ТРУП!!! Грузная женщина лет 80 лежала в ванной полностью наполненной водой, с явными признаками начавшегося разложения и до безобразия разбухшая. Впервые в жизни я испытала шок. Я просто вросла в плитку, казалось, даже не моргала. Врач мне что-то говорил, я что-то записывала, что-то отвечала, но спроси у меня сейчас что конкретно, я не отвечу. Мои руки будто автономно водили ручкой, а губы автономно складывали звуки в слова, но это была не я. Полицейские больше не толпились в дверном проёме, судя по звукам, они по очереди, а может и вместе, сблевывали в раковину. Мы закончили. Тут уже и санитары подошли с носилками. Врач распорядился: один берет под колени, другой подмышки. Они взяли. Потянули на себя, довольно резко. Тут у трупа отвалилась голова. Звук. Если вы когда-нибудь переваривали куриный окорочок, потом отсоединяли голень от бедра, сустав издавал характерный звук. Этот звук прокручивался у меня в ушах снова и снова. Тут на смену шоку пришла внутренняя истерика. Накатывали волны паники, сердце бешено стучалось в ушах, казалось, что если я  сейчас открою рот ко всему этому месиву добавится ещё и моя утренняя овсянка. Подошедшие полицейские убежали обратно, только кажется уже на улицу. Врач сказал «оп», а санитар, державший умершую подмышки произнёс только недовольное «ц». Все эти действия произошли в одну секунду, которая очень для меня затянулась. Санитары погрузили тело и голову на носилки, накрыли чем-то вроде брезента и вынесли. Тут врач положил руку мне на плечо и вытащил меня из комы, а уходя, глянул на темно-зелено-желтую вонючую жижу в ванной и протянул: дааааааа, наваристый бульончик получился. Санитары засмеялись, а я согнулась в рвотном позыве, но сдержала все в себе. Разгибаясь, заметила, что все это время стояла в луже этой жижи. Видать тело настолько распухло, что вытеснило часть воды из ванной. Нифиговую такую часть. Тут я почувствовала как волосы на голове зашевелились. Что было в этот день дальше, я не помню. Но все говорили, что я молчала и таращилась в одну точку, а когда пришло время уходить, попрощалась со всеми и ушла. Проснувшись на следующий день, я поняла почему врач интересовался, когда я мыла голову. Этот запах мертвечины, запах разложения, он был повсюду. Дело в том, что лучше всего запахи цепляются к чистой одежде, голове, коже, ко всему чистому. Это было для меня уроком.

Сейчас, я могу говорить об этой истории свободно и с юмором, шутить на эту тему. Я не получила психологическую травму, мне не снятся кошмары по ночам, но увиденное мной перевернула мое представление о человеке в целом и обо мне в частности. Это встряска подняла меня на новый уровень отношения к жизни и смерти. Хладнокровие и юмор и больше ничего. Эту историю мы так и назвали «та история с бульоном».

Спасибо всем, кто дочитал, надеюсь вам было так же интересно читать, как и мне рассказывать!

Как же хорошо-то на майском солнышке греться, хоть мурлыкать начинай, а то уже две недели в обнимку с методичками, конспектами, сессия мать ее, а у меня еще половина учебников недочитанная стоит… ой, о чем это я?

— Сдаешься? - нетерпеливо подергал меня муж за прядку над ухом. — Зеркало заднего вида - это совокупность узлов и агрегатов, предназначенная для подачи вида из-за спины в глаз водителю! - он победоносно ухмыльнулся и отгрыз половину моего мороженого.

Я взвыла от восторга.

—Абсолютно серьезно, я тебе конспект цитирую.

— Гениально... - я утирала слезы, выступившие от хохота.

— И я о том... Это тебе не какой-то экзистанс с определением на две страницы, это военная краткость и точность в действии! – высокомерно задрал нос представитель технического образования.

— Эскзи... Эк-зис-тен-ци-ализм! Да фиг с ним, давай еще! - я затаила дыхание в ожидании очередного словесного фокуса.

— Ну... ну-ка дай определение подножке грузовой машины? - хитро прищурился супруг. — Нет вариантов? Эх ты, философ! Подножка - это совокупность узлов и агрегатов, предназначенная для подачи водителя в кабину средства передвижения!.. Ну блин, кому я еще понадобился...

В наши ожесточенные дебаты техника с гуманитарием беспардонно вклинился телефонный звонок. Взглянув на экран мобильного, муж резко посерьезнел: — Да, товарищ полковник?... Понял, товарищ полковник!.. Исправлю, товарищ полковник. Так точно, товарищ полковник!

Повесив трубку, он виновато покосился на меня: — Моя, ну новости две, не очень хорошая и совсем не очень хорошая… Первая – Васе мои таблицы не нравятся, надо срочно «бля еще вчера нах переделать бля». И вторая – Андрюха с утра нализался где-то, надо в наряд заступить сегодня. Зато потом на неделе не пойду… Расстроилась?

Эх, а ведь как хорошо сидели, солнышко, мороженое, воскресенье. Я со вздохом поднялась и потянулась за велосипедом:

— Ну надо так надо, поехали. А надолго? Может, потом еще покатаемся, потом домой на обед и пойдешь обратно уже на ночь? - обратно к заумным учебникам не хотелось категорически. — Я тебя подожду, можно так?

— Да, давай! - муж оттолкнулся от скамейки и покатил вперед по брусчатой мостовой. Я в очередной раз вздохнула об отсутствии задних амортизаторов велосипеда - выбрала же себе красненькое наказание - и постаралась если не догнать супруга, то хотя бы не потерять из виду.

Железных коней пришлось парковать у КПП — я категорически отказывалась демонстрировать на территории части свою оригинальную технику управления «по синусоиде, но доезжаю же».

Как у мужа голова не отрывается, кивать на каждое «Здра жла!», пока до казармы дошли, я со счета сбилась. На втором этаже за распахнутыми деревянными дверями стоял на чем-то солдатик, при виде нас вскинувший руку и резко втянувший воздух, грозясь обрушить на наши несчастные головы Образцовое Воинское Приветствие. Муж неприветливо отрицательно мотнул головой, солдатик побагровел и закивал, одновременно пытаясь стравить лишний воздух из легких. Под эти сипящие звуки супруг впустил меня в неприметный кабинетик и усадил на скрипучий стул возле рабочего стола. Пока я с интересом осматривала полированные советские полочки, заставленные какими-то справочниками, вымпелы на стене, идеально ровные стопочки бумаг на потертом временем столе, муж сперва терпеливо ждал загрузки натужно гудящего компьютерного франкенштейна, а после принялся что-то сосредоточенно отстукивать на клавиатуре.

Вымпелы, полочки…За два выходных кабинет прогрелся так, что воздух в нем казался плотным и горячим, несмотря на то, что солнце уже ушло из окон на противоположную сторону казармы. Душновато как-то… Полочки…Вымпелы… Комп шелестит, воздух стоит, а вот шкафы поплыли…вслед за потолком…

- Зай, блин, ты чего молчишь-то!!! – муж рванулся к окну и с грохотом его распахнул. Затем подтащил мое обмякшее тельце поближе к потоку свежего воздуха. – Легче? Пакет дать?

- Мммммм…не надо пакет, нормально уже все. – с наслаждением я втянула прохладный аромат сиреневых кустов под окнами. Убедившись, что пациент скорее жив, чем мертв, муж вернулся к своим табличкам. Медитировать на подоконнике оказалось гораздо приятнее. На этой стороне казармы стояла тень, поэтому даже в солнечный день потягивало сыростью, как из деревенского колодца. До крыши военкомата, по которой вальяжно бродили голуби, было рукой подать – всего-то сиреневая поросль, бетонный забор и вот уже почти гражданская жизнь. В ответ моим размышлениям кусты от противоположного угла казармы деловито зашуршали и заволновались, и этот странный «сквознячок» подбирался все ближе. Я оглянулась на мужа. Он даже ухом не повел на шорохи за окном.

- Муж! – заговорщически прошипела я.

Он со вздохом повернулся от монитора и вопросительно поднял брови. Я кивнула на оконный проем, приглашая его полюбоваться на странное поведение кустарника. Но уж чего точно не ожидала, так того, что супруг бесшумно и легко взовьется над стулом, выдернет из-за сейфа что-то черное и, стремительно подлетев мимо меня к окну, с ловкостью индейского воина швырнет это в центр поросли. Кусты взвыли и замерли. Муж, свесившись из окна почти по пояс, удовлетворенно их оглядел и втянулся обратно в кабинет.

- ДНЕВАЛЬНЫЙ! – неожиданно гулко рявкнул он, возвращаясь к столу. На пороге кабинета мгновенно возник давешний солдатик и опять лихо втянул воздух, готовя Ответ на Обращение Старшего по Званию. Муж не дал ему начать: - Замполит упал.

Солдатик кивнул и исчез. Муж спокойно вернулся к клацканью по клавиатуре.

- Муж, это что сейчас было?

- Самоход. – буркнул он. – Зай, дай доделать, чуть-чуть осталось.

Снова скрипнул порог: дневальный аккуратно поставил черный предмет у косяка и также аккуратно притворил за собой дверь. Я потянулась посмотреть: черенок от лопаты был покрашен в черный цвет, с одного конца аккуратно крупными белыми буквами было выведено «ЗАМПОЛИТ». Внушительно…

- А если бы попал? – взвесив Замполита на руке, поинтересовалась я.

- В задницу целился, в задницу попал. Все знают, что не хрен тут лазать. Это функция замполита – воспитывать личный состав.

Я не успела высказать свое человеколюбивое недовольство, потому что в дверь аккуратно постучали.

- Разрешите обратиться, трщ стрш летент? – на пороге застыл угрюмый паренек с кирпичным деревенским румянцем во всю щеку. Обнаружив кроме трща старлея в кабинете еще и неуставное живое существо в виде меня, парнишка стал смотреть совсем уж исподлобья.

- Разрешаю. Чего надо?

Солдатик переступил с ноги на ногу, покосился на меня и побагровел уже до самых ушей. Муж выглянул из-за монитора: - Ну?

Парень насупился.

- Я пойду к Але, ладно? – решилась я на самостоятельную вылазку по территории части, глядя на его моральные страдания. Мало ли, что спросить надо человеку. Муж удивленно кивнул – ему-то известно, что для меня передвижение по неизведанным территориям в отсутствии супруга приравнивается к личному подвигу, да и планы Вальков на поездку к родственникам в выходные нам были прекрасно известны. Я аккуратно закрыла за собой дверь кабинета, кивнула дневальному и побрела к выходу. Чего не сделаешь ради счастья отдельно взятых человеков…

Альки дома ожидаемо не оказалось. Усевшись на скамеечку у семейного общежития я бесконечно долгих пятнадцать минут отвечала на приветствия незнакомых офицеров, чувствуя себя крайне неуютно.

- Ну, я все. Полетели дальше? – наконец-то явился товарищ старший лейтенант.

- Пошли… Слушай, а почему ты на дежурства в роту ходишь, ты же за автомобили отвечаешь, или я что-то путаю? – вдруг осенило меня.

Муж, отстегивающий велосипеды от поручней КПП, согнулся от смеха: - Ох, моя… Ну не прошло и девяти месяцев со свадьбы, как ты решила уточнить, где муж ночами шляется.

- Ну фиг вас, военных, знает. Надо, значит – надо. – надулась я.

- Суточный наряд это называется. А за этими велено присматривать, потому что у них командира роты нет пока, а у меня кабинет у них в расположении.

- А мальчик этот чего хотел? – полюбопытствовала я.

- А мальчик этот хотел секса. – в тон мне ответствовал супруг. Полюбовавшись на мои вытаращенные глаза, он опять рассмеялся: - Да барышня к нему приехала, соскучилась видите ли. Два дня на поезде, сюрприз, дура, хотела сделать. Ну вот себе сюрприз и сделала. Отпрашивался он.

- В увольнение?- уточнила я формулировку.

- Какое увольнение, у него дисциплинарка, никаких увалов. – пожал плечами муж.

Я застыла, убитая драконовской жестокостью. Да как так можно-то! Человек два дня ехал, чтобы под забором постоять?

- Что, жалко, да? – фыркнул муж. – Не будет в другой раз залетать по ерунде. А другая звонить будет предварительно.

- Жалко все равно… - расстроилась я. Мальчишка молоденький, вряд ли у него девушка может себе постоянно позволить такие визиты.

- «Жалко» ни хрена не меняет… - покосившись на меня, муж смягчился. – Но если он уйдет в самоход, сегодня я его искать не буду.

- То есть… - не поверила я своим ушам. Муж многозначительно усмехнулся.

- А если вдруг тревога?

- Да не будет тревоги. Ну если будет – то ему абзац, конечно. Ну и мне на словах, так-то я за него не отвечаю, главное, чтоб машины выехали. А будет ли тревога, он сейчас по своим каналам и так прекрасно узнает.

- А чего это ты такой добренький? – прищурилась я с подозрением.

- Долг платежом красен. Милая моя, сколько раз по-твоему, меня к тебе в увал реально отпускали? Вот точно также и сваливал. Так что… – муж потянулся и схватил меня в охапку, обняв покрепче. – Но только сегодня добренький! И только потому что у самого такая же барышня добренькая. Мороженое будешь? Тогда по коням!

- А Замполит?

- А Замполита не выкину, не настолько добренький.

До этого: https://pikabu.ru/story/salagazhena_ili_kak_vyizhit_v_ofitse...

— Муж, а муж? - отгибаю краешек одеяла от любимого уха. Ухо по-прежнему выглядит неподкупно оскорбленным.

— Ну поговори со мной?

— ...

Второй половины рабочего дня мужу хватило, чтобы прийти к выводу, что я его все-таки обидела обеденными разборками. Соответственно, почти сразу после ужина он заявил, что ложится спать и требует тишины и покоя. С перепугу я сначала решила, что ему нездоровится, и только потом сообразила, что больные от попыток измерить температуру классическим женским способом «Дай лобик потрогаю» носом в подушку не зарываются.

— Муж, ты уж определись, кем прикидываться: спящим или обиженным. Когда спишь - ты с головой не накрываешься, а когда обижаешься, то сопишь в другом темпе...

Сопение сбилось на возмущенное пыхтение, а потом затихло.

— А так ты сейчас вообще задохнешься...

Муж фыркнул, развернулся на спину и, закинув руки за голову, начал буравить взглядом потолок.

— Так можно мне спросить?

— ...!!!

— Что это за видео...то, где крови много?

Муж хмуро наблюдал за колышущимися тенями на потолке. Потом тоскливо покосился на меня.

— Хочу знать! И должна знать! - я добавила металла в голос. — Кого там и за что?

Жду ответа долго, может, он уснул?

—... Ну нас это били, легче тебе?

— Ч-ч-чт... Всмыс.. Ккккак... - на восстановление дыхательных и речевых навыков мне потребовалось некоторое время. Дашка, заинтересовавшись звуками, которые я пыталась протолкнуть через сдавленное от шока горло, полезла обнюхивать мне лицо. Весьма опрометчиво, поскольку я в качестве успокоительного сгребла ее в охапку и прижала к груди. Видимо, несколько сильнее, чем она рассчитывала, поскольку вид у нее стал не менее обалдевший, чем у меня.

- В Чите…

В Читу муж ездил на практику, с несколькими однокурсниками, на последнем курсе, аж на целый месяц. Но до этого момента этот период мне помнился только тем, что тогда-еще-не-муж умудрился почти всё полученное денежное довольствие еще до отъезда спустить мне на подарок - телефон с цветным экраном и даже с камерой.

Муж снова покосился на наши с Дашкой вытаращенные глаза, вздохнул и нехотя продолжил: — Ну приехали, нас поселили в казарму к контрактникам. Они перед ужином подвалили, потребовали, чтобы мы им новый телик подогнали, за пользование гостеприимством... За то, что стесняем их. Ну мы их послали, разумеется... А ночью... Ну подрались. Но мы победили! - весьма гордо закончил он.

— Видела я, как победили! - шепотом закричала я. — А если б вы убили кого-нибудь! Вас бы посадили! Вся жизнь псу под хвост! И моя тоже! Понимаешь ты или нет!

— А я смотрю, тебя бы устроило, если б убили нас? - ощетинился супруг.

— Ну так-то нет... - поникла я. Представив мужа на месте того скулящего парня с окровавленной головой, я пискнула от накатившего ужаса и скорее забилась ему под руку, насильно вытащив ее из-под вреднющего любимого затылка. Под левую руку ему не менее напористо полезла Дашка.

— Ох вы ж...что с вами, бабье, делать... Да ничего там страшного не случилось...- муж покрепче прижал нас к себе. -... Я сам не понял, от чего тогда проснулся. Они сперва на Толяна кинулись, он, может, заорать успел...

Толяна я помню, на выпускном рядом с ним мой немаленький жених казался медвежонком при батяне-гризли... Да, я бы тоже из соображений безопасности на такого только спящего замахивалась. Мне на секунду представились древние люди, подмявшие мамонта.

— ... открываю глаза — темно вокруг, - продолжал муж. - и из темноты мне в голову табурет летит. Руку подставил, а ногой сам выбиваю дужку из спинки кровати, подхватываю. Ору, тут Борька откуда-то свалился. Не видно ни хрена... Откуда что прилетает, кто бьет, сколько...ну мы потом сбились в кучу и пошли на них. Они с ножками табуреток, мы с дужками... раскидали, свет включили... Дальше ты видела...

— Их сколько было?

— Да фиг их знает...

— А вас четверо?

— Ну да... Их точно больше было..восемь, девять... Короче, я не считал, пусть их санчасть считает...

— А потом? Милиция?

— Какая еще милиция, они ж напали, это и срочники подтвердить могли, и мы на видео их успели записать. Комбриг поорал и выгнал, сказал, чтоб валили...

— Как выгнал? Куда? Вы же в часть приехали?

— У Толяна там в Чите родня, у тетки жили...

— А почему не приехали домой сразу?

— Документы же в части все остались, как мы раньше уедем-то. Тем более практика... В последний день пришли, оформили все и домой...

— И вам спокойно оформили практику после этого?

— Жена, тебе диплом принести показать?

— Нет... Я не понимаю... Почему без милиции? Почему вас выгнали из части, не имели права же!... А эти...На спящих... с оружием... вдвоем-втроем на одного... из-за какого-то тупого телевизора? Ничего же человеческого в людях не осталось... Они что, детьми не были? Лежачих не бьют, на одного -нечестно, это же с садика все знают...

— Ну не все, видимо...

— Может, надо было купить им этот чертов телевизор и все?

— Чего???!!! – мужа аж дернуло, как током.

— Ну, такие последствия...а так бы может, обошлось?

— Чтобы я, будущий офицер, перед какими-то упырями прогнулся??? – возмущенно уточнил он.

— Меньшее зло...

— Вот не надо мне твоих ведьмачих категорий! Нельзя в таком уступать, понимаешь?

— Понимаю. - вздохнула я. – Но и не понимаю, это зверство какое-то.

— Еще вопросы будут, товарищ прокурор, или спать?

— Спать...

Я вспомнила, какой худой он вернулся с этой практики, как радовался приезду, хвастался отличной оценкой... и руки...

— Ты чего дергаешься? - сонно спросил муж.

— Руки твои вспомнила, напрактиковавшиеся! Упал он, бедняжка... Да прямо на костяшки, ай-яй-яй. То-то отец так улыбался хитро...

— Конечно, он же мужик, сам небось во дворе не раз «падал». - муж чмокнул меня в затылок. – Зай, я тебя сейчас расстрою – это всегда так было, всегда так будут. Если козлы слов не понимают, козлы будут драться. И с ними придется драться. Деды дрались, отцы дрались, сыновья твои тоже будут драться. Главное, чтоб не за козлов, а против козлов, ясно тебе?

- Ясно…

Муж в обнимку с Дашкой сонно сопели. Я же пыталась представить свои действия в ситуации «открываю глаза - в меня летит табурет» и сделала печальный вывод, что я даже «ой» не то, что сказать - подумать не успею. Получу табуреткой и лягу досыпать более глубоким сном. Эх, мужики, откуда это все в вас берется... Надеюсь, что когда мои сыновья будут драться, в частях будут соломенные табуреты и несъемные спинки кроватей…

Декабрь
[00:17] v komnatu voshel SOLO
[00:17] v komnatu voshla Avrora
[00:18] SOLO: OBMEN KARTINKAMI! DEV4ENKI PISHITE! 89001234578
[00:18] SOLO pokinul komnatu
[00:18] Avrora: I snova dobroi no4i vsem polyno4nikam)

Обмен картинками? Девченки через «е»? Пишите? Интересно, ведется ли кто на такую ерунду? Явно ни ума, ни фантазии, да и экономит на буквах... Какой бы ни был придурок, номер все равно засветил, надо вносить... Я лениво потянулась за потрепанным блокнотом, нашла в столбцах последнюю строчку и вписала туда номер. Потом с удовольствием перелистала этот памятник собственным педантизму и паранойе: ник-номер, ник-номер, ник- три номера, два ника на одном и том же номере. Мало кто знал, что миленькая смешливая Аврорка, завсегдатай Мышеловки, добрейшая плакательная жилетка, занудно ведет учет жителям смс-чата. Зачем? Да просто так. Зато в Мышеловке никто еще никому голову не запудрил, меняя маски. В Мышеловке есть Аврора, у Авроры есть блокнотик... Черт, первый час, а у меня еще конь не валялся... Строчу конспект к семинару, одним глазом просматривая сообщения чата. Кто владеет информацией, тот владеет миром...

Январь

— Научи меня знакомиться с парнями! - требует Шпулька, воинственно взмахивая новехоньким телефончиком.
— Меня бы кто научил, - опешила я.
— Ой, ладно прибедняться, у тебя же куча номеров, сама видела. Делись, а то родителям твоим скажу, что ты куришь! - фыркает любимая сестренка.
Можно, конечно, ее и лесом послать, пачку в моей заначке дома только ленивый не находил, это явно новостью не станет. А с другой стороны, так приятно ощущать превосходство над сестрицей в области личных отношений, надо бы насладиться моментом. Пусть позаблуждается... Пресекая попытки Шпульки сунуть нос в вожделенный блокнотик, веду пальцем по строчкам, вызывая в памяти манеру письма и разговоры... Совсем уж придурков не буду подсовывать... Этот, этот, ну вот этот еще... А начнем, пожалуй, вот с этого...
— Шпуль, покажу только как разговор завязать, ладно?
Шпульке все равно, она подпрыгивает от нервного возбуждения.
Привет, коллекционер, твое предложение еще в силе? Выбираю картинку из тех, что подружка сама по пикселям рисует, дубликатов ни у кого нет... А звать тебя как? Очень приятно, Леша, а я Шпулька. Сколько мне лет и чем занимаюсь? Шпуль, чего, пишем как есть - девятый класс? Второкурсница факультета культуры и искусств? Нет, ну лично я в восхищении, но все же рекомендую в дальнейшем врать что-то ближе к реальности, все равно же проколешься... А ты где учишься? Так, все, мать, забирай свой аппарат, он в военном училище учится, курсант, дальше сама, я с этими не общаюсь принципиально.
Шпулька, лихорадочно блестя глазищами, вырывает телефон из моих рук и залезает в кресло с ногами, увлеченно щелкая клавишами. Нда, Шпулечка, ты уж привирай поаккуратнее, дров не наломай. Она меня не слышит, с размаху окунувшись в первый в своей жизни телефонный флирт. Ну да ладно, хоть от книжки перестала отвлекать.

Февраль

— Блин, пуговица на соплях висит...Оль, пришей, а? - брат вертит в руках бушлат и кидает его на диван, в кучу таких же...
— Ну зай, - надувает губки Олечка. Олечке лениво, в ее глазках томно плещется бокал вина, она хочет целоваться, танцевать, слушать комплименты. А тут мой брательник лезет с какой-то прозой жизни, как всегда некстати. Она игриво трется кошкой о его бедро и пытается улизнуть в зал, к столу, разговорам, смеху. Глеб обиженно вздыхает. Ох, надо спасать влюбленного иллюзией компромисса.
— Глеб, найди мне нитки, я пришью, - разворачиваю стул от компа к диванчику с наваленной на него формой. Все равно еще 5 минут прожигаться диск будет. Глеб нашаривает на полке шкатулку с нитками и виновато протягивает мне: — Машуль, брось ты, пойдем посидим, отметим, чего ты тут одна скучаешь?
— Пришью и приду. - вру я для облегчения его совести.
— Что бы я без тебя делал? - улыбается братишка и убегает.
Без пуговиц бы ходил... Поглядывая попеременно на комп и на часы, занимаюсь рукоделием. Пуговицы Глебу, да и у Макса вон тоже уже отваливается, все равно еще минут 15 из вежливости сидеть. Тетя пригласила на семейный праздник, а в результате курсантское застолье, брата с одногруппниками и их пассии. Барышни на меня закономерно поглядывают свысока: они тут - девушки, боевые подруги, и я - сестра, веселить одиноких приглашена. Только вот окна Глебушкиной комнаты выходят на общую лоджию, где курит курсантская братва. Поэтому я в курсе, кто, кого, когда, в каких позах, кто кого достал, у кого сколько ВПЖ, кто где чешется теперь и когда кого будут бросать за то, что достала вешаться на шею уже. Бедные девочки... Почему мужики такие сплетники? Бушлаты противно пахнут мокрой псиной, металлом и дешевым куревом, у каждого проблемы с пуговицами и воротником. А ведь зато при девушках все...
Наконец-то звякает телефон, извещая о прибытии такси. Ярик, вызвавшийся подать пальто, старательно наглаживает через ткань мою задницу, благо ткань достаточно толстая, чтобы сделать вид, что я такого прямолинейного флирта не заметила. Всем пока, я побежала, ой, Ярик, не нужно меня провожать два лестничных пролета, я сама-сама. Вырвалась, ура...

Март.

Раздраженно размазываю по блюдечку кремовое пирожное. Когда Лелька предложила сбежать с лекции, чтобы посидеть с Лялькой в кафешке, я рассчитывала на веселые сплетни, а не на Лялькино нытье. Уже час по одному и тому же кругу топчемся - я его люблю, я ему пишу, он не пишет, я звонила - он не перезвонил... Тоже мне новость, это все уже полгода пересказывается в разных вариациях. Сегодня основная трагедия по другому поводу - Лялька, рассчитывая на приятные бонусы восьмого марта, приехала на кпп, а эта скотина Соловьев там с другой стоит.
— Даже не покраснееееел...- гундосила Лялька, роняя черные от туши слезы в чашку чая. — А я ему пирожных привезлааааа...
Лелька сочувственно гладила ее по ладони и прикидывала план мести: — Ух, скотина, ух я бы ему показала! Я бы его прям на клочки... Вот двинуть бы ему!
— А зачем ты вообще туда поехала, если он тебя не звал? - вклинилась я в нытье.
— Ыыыыыыы...Я его люблюююююю....
— Так ты же его вживую всего два раза видела?
Лялька вдруг яростно втянула сопли и фыркнула: — Тебе не понять, ты еще не влюблялась по-настоящему!
Лелька согласно покивала. Я вернулась к размазыванию крема: тоже мне, великие эксперты в отношениях, звонить тем, кто не перезванивает, бегать за тем, кто от тебя в нарядах прячется, на кпп этот мотаться вообще фу... Я вспомнила первую и последнюю поездку к брату в компании с его Ольгой: помещение, забитое людьми, отсутствие кислорода, запах пота, вонь пельменей, которые жадно пожирал из банки первокурсник под любящим взгядом мамочки... Лялька, видимо, мазохистка, раз ей это нравится...

Май.


Шпулька так старательно делала большие глаза и дрыгала бровями, что смахивала на жертву базедовой болезни страдающую нервным тиком. Пришлось срочно выворачиваться из теткиных приветственных объятий, узнавать, что моей сестренке так экстренно нужно. Шпулька утащила меня в свою комнату и тщательно закрыла за нами дверь. Дело пахнет керосином?
— Слава богу, ты приехала! Выручай! - она молитвенно сложила руки.
— Чего стряслось-то? - запаниковала я.
— Помнишь Лешу, с которым ты меня познакомила? Ну по смскам? Ну курсанта?
— Номер дала - не значит познакомила. - на всякий случай отперлась я.
— Короче, я с ним общаться не стала, номер передала Аньке, она с ним начала общаться, там так прям вообще серьезно, даже встречаться начали, но Анька решила его проверить, чтобы я ему написала с другой симки...- тараторила Шпулька.— Ну я и написала, а он отвечать стал. Анька велела мне его на свидание раскрутить, чтобы мы с ним встретились, а она нам навстречу пойдет, типа раскроет, какой он изменник. Ну я стала раскручивать, а она стала ревновать, и сама ему написала, что типа я у нее его номер выкрала, чтобы его увести, и надо чтобы он меня послал, а он не послал! Вот! Выручай!
— Шпуль, я из твоего рассказа поняла только то, что вы с Анькой совершенные идиотки. Что тебе от меня-то нужно?
— Чтобы ты его послала от моего имени! - заорала Шпулька.
У меня челюсть отвисла.
— Идиотки - вы, а посылать я должна? - уточнила я техзадание.
— Ну Катушечка, ну ты же умеешь с людьми разговаривать, у меня не получается, я не могу ему такое сказать, стесняюсь, и он все равно звонит, Анька сказала, что со мной общаться перестанет. А ты же можешь убедительно сказать, так чтобы он не звонил. Ну вот опять! - взвизгнула Шпулька и швырнула мне телефон. — Поговори с ним!
Я осуждающе покачала головой - предупреждала же про дрова - и приняла вызов. Сейчас я этому маньяку такое устрою!
— Привет, Юль, с днем трудящихся тебя! Рассказывай, как дела, как жизнь молодая? - бодро раздалось из трубки. - Юль? Ты чего молчишь? Прием-прием?
Я одновременно лихорадочно пыталась вспомнить, почему меня называют Юлей, вытащить обратно сердце из подрагивающих коленей, упорядочить рой мурашек, галопом пронесшихся по спине, неплохо бы еще научиться выдыхать... Черт возьми, я теперь понимаю Шпулькины затруднения - ТАКОМУ голосу невозможно сказать, чтобы он больше не появлялся...
— П-привет...- кажется, более жалкого лепетания я еще никогда в жизни не издавала. Шпулька понимающе вздохнула.
— У тебя все в порядке? - уточнил баритон у моего сердца.
— Все в порядке, задремала немножко, и тебя с первым мая, - восстановила я дыхание и вдруг осознала, что мой голос живет отдельной от меня жизнью. — Представляешь, совсем разорилась на звонках, пришлось новую симку брать, запиши мой новый номер...
У Шпульки глаза увеличились до размера суповой тарелки.
— Опять новый номер? Ты точно не шпионка? - рассмеялась трубка.
— Тссс, ты же меня не выдашь?
— Смотря сколько предложат за это. Так мне на тот номер перезвонить?
— Да... А этот...и остальные мои номера удаляй спокойно, я только на том буду...
— Как скажешь. Пять минут... - голос отключился.
Я отняла от раскаленного уха Шпулькин телефон, пощелкала на нем, удаляя номер из телефонной книги...вызовов...смсок...и протянула обратно сестре: — Держи. Выполнено. Он тебя больше не побеспокоит.
Шпулька, застывшая с открытым ртом, отмерла: — Охренеть...
— Ты не против?
— Да ну нет... - как-то неуверенно протянула Шпулька.
— Аньке мои извинения передай, если что...
— Да пошла она! - вдруг засмеялась сестренка.
Зазвякал мой телефон, сигнализируя о входящем звонке: — Привет еще раз, шпионка...
Следующие четыре часа я себя изредка осознавала: вот Шпулька машет руками, пытаясь привлечь внимание, вот вид из окна трамвая, вот я за столом в собственной кухне. В ухо мне играют на гитаре и что-то поют... В отражении в стекле шкафчика виден мой до идиотизма счастливый вид...
— Кстати, - внезапно оборвал он песню - а чего это мы с тобой так ни разу не пересеклись? У тебя какие на завтра планы?
— Никаких! - радостно прикинула я, кого из моих знакомых можно осчастливить внезапным свободным билетом в кино.
— Отлично... Завтра в три у Океана, хоккей?
— У какого Океана? - не поняла я.
— ТЫ БЛЯ КТО ТАКАЯ? - вдруг взорвался злостью голос в трубке.
— Ю-ю-ля...- пискнула я перемкнувшим от ужаса горлом.
— Какая ты на хрен Юля, если Юля мне уже неделю мозг выносила, что у нее под окнами торговый центр отгрохали?.. - рычала трубка. —.. и это не единственное не совпадает! Ты кто?
Господи, как же стыдно, куда же мне провалиться, как же я так влипла, зачем мне это надо было, как же обидно, что все так оборвалось, таким провалом...
— НУ?
— Я - Маша, Юлина старшая сестра... — обреченно вздохнула я.
— Старшая? Лет тебе сколько, старшая? - рыкнули из моей трубки. Странно, что она еще не расплавилась от концентрации ярости с той стороны и позора с моей.
— Ше...мнадцать, - ой, ну и на кой черт вот сейчас-то было врать?
— Как. Тебе. Может. Быть. Семнадцать. Если. Юле. Двадцать? - сочился сарказмом великолепный недосягаемый теперь баритон.
— Ей четырнадцать...
— Чего-о-о? - взвыли на том конце провода.
—...как и Ане, - мстительно (так не доставайся же ты никому) продолжила я.
— Какой еще блин Ане?
— Ну твоей девушке, Ане...
Трубка безмолвствовала. Я отняла ее от уха и убедилась, что связь не прерывалась: - Алло? - несмело протянула я.
— Вы там свихнулись? - сдавленным шепотом поинтересовался мой собеседник. — И теперь из меня тоже решили сделать идиота?
Мне стало обидно. Так хорошо болтали, и вот так все закончится...
Связалась с этими дурами, а теперь сама не лучше получается.
— Можно я сейчас все как есть расскажу?
— Нужно! - с ехидством передразнили меня.
За время моего сбивчивого рассказа об глупейшей афере в моей жизни в трубку только злобно пыхтели.
—Вот так вот... - закончила я.
— Тупые малолетки. Нет, ну насколько же тупые... Да какого хрена? Сводил один раз мороженое поесть одну дуру на свою голову, женили уже заочно. Да еще и не на одной...
—Извини, пожалуйста. - мне уже хотелось поскорее сбежать от этого гнева.
— Нет уж, - внезапно вполне миролюбиво заявил голос. — Вот сегодня было интересно. Завтра встречаемся. Где?
— У Звезды. - ошарашенно пролепетала я. Вот это поворот.
— В три у Звезды, старшая сестра Маша. Хоть гляну, кто мне голову морочит. Все, давай, лгунишка.
В трубке раздались гудки.
Я уронила голову на стол. Вот это я влипла...

В зеркало я смотрела с бессильной злостью: день стремительно катился псу под хвост, и я ничего с этим поделать не могла. А ведь начиналось все так гладко... Думала, пробежимся после обеда с мужем по магазинам, он пообещал проспонсировать не только сапоги, но и новое пальтишко, потом в Макдак, потом домой, чаек и книжка, идеальный выходной... Хрена с два, на полпути к центру у мужа зазвякал телефон, выслушав который он поставил меня в известность, что Валька в наряде до вечера, и Алька от скуки просится к нам в компанию. Буду ли я возражать? Ну что вы... Это же так чудно - знакомиться с подружкой мужа именно тогда, когда у тебя голова не уложена, морда лица не накрашена, сама ты в джинсах и замызганных берцах. Это раз.
Я ожидала увидеть как минимум Джессику Рэббит, но не угадала и близко. Вообще непонятно, как Альку в стриптизерши взяли, налицо полная физическая профнепригодность. Ни груди, ни попы, одни углы и веточки. Но легче от этого не стало, эта шустрая востроглазая брюнетка оказалась чертовски симпатичненькой. Это два. Пока я выбирала сапоги, эти два придурка, муж и Алька, умудрились поржать, посплетничать, выбесить меня своим поведением и договориться, что после покупок мы пойдем в гости к Альке на пельмени. На кой черт мне эти пельмени, если из-за них у меня вишневый пирожок обломился? Это три. Сапоги я мстительно выбрала на высоченном точеном каблуке, таком, что возвышалась над Алькой я уже не на полголовы, а почти на целую голову; с вышивкой на носу и голенище, причем узоры совпадали с узорами на мужниных казаках. Только цепочек не хватало. На сапоги муж одобрительно кивнул, на цену дрогнул веком, но молча оплатил. После чего коварно ускользнул, вызвавшись купить пельмени и всё к пельменям. Бросил меня наедине с этой... Это четыре. Алька услужливо подтаскивала мне вешалки с подходящими на её вкус моделями пальто. Гора отвергнутых тряпок росла, в Алькином взгляде одновременно росло сочувствие. Я прожигала взглядом свое отражение, понимая, что единственное подходящее мне пальто находится на самой Альке. Именно этот идеальный образ черного приталенного пальто, с капюшоном и пояском, с подолом до колена преследовал меня всю жизнь. И вон оно даже висит в углу, подходящего размера и качества. Но блин, у нас уже есть одинаковые велосипеды, только вот одинаковых пальто не хватает... Это пять. И это был конец. В зеркальном отражении возникла широкая улыбка любящего супруга, нагруженного пакетами, в которых что-то звякнуло...
Видимо, особо оригинальные пельмени. С добавлением пива. И без мяса.
— Ну, выбрали что-нибудь? - жизнерадостно до омерзения поинтересовался муж.
— Да. Вот это. Как тебе? - я круто развернулась к нему лицом, на котором постаралась изобразить что-то не менее позитивное. Получилось плохо. У мужа вытянулось лицо.
— Белое? - осторожно уточнил он.
— А что? - я вздернула подбородок. — Стиль классический, английский, всегда в моде. Что-то тебя смущает?
— Сидит неплохо - отозвалась Алька, устало подпиравшая стену.
— Да я просто сказал... - отперся муж и направился к продавцу. Алька мне ободряюще улыбнулась: — Если не уверена, можно еще поискать...
— Я абсолютно уверена. - отрезала я. Черные расшитые сапоги-ходули и белоснежное пальто для осенне-весенней распутицы. Отличный выбор уверенной в себе женщины. Мне отчетливо хотелось кого-нибудь придушить...

Новое офицерское общежитие для семейных молодых офицеров в нарушение правил устроили прямо в казарме, разгородив один из этажей гипсокартонными стенками. Навесили собранные по закромам прапорщиков двери, на плитку, линолеум и ремонт санузла скинулись сами. Всего в новую общагу въехало семь семей. На первом этаже отгородилась белоснежными дверями санчасть, служившая источником неперебиваемых ароматов хлорки и лекарств. Серая лестница упиралась в переполненную пепельницу перед коридорной дверью.

- О, я смотрю, с вами тут ежик живет? - оценила я инсталляцию. Алька хохотнула, распахивая пинком входную дверь. Все окна казармы теперь были закрыты стенами комнат, в квадратном коридоре царил мрак, который экономные лейтенанты-капитаны разгоняли единственной пятидесятиваттной лампочкой. Засмотревшись на скудные ее лучики, я с грохотом навернулась через детский трехколесный велосипедик. Ближайшая дверь распахнулась, оттуда зашипело: - Тут вообще-то дети спят!
Алька, ковырявшая ключом свою дверь, меланхолично заметила: - Он у тебя круглосуточно спит, это вообще нормально? Шипение усилилось. Алька убедилась, что мы протиснулись в ее комнату и, закрывая дверь, порекомендовала: - Подемократичней хлам свой расставляй, а то я его выкину нахуй... Я, как жертва кухонных боев, очень оценила ее высокие дипломатические навыки. Муж сгрузил сумки на маленький столик в отгороженном от основной комнаты кухонном закутке: - Командуйте, сударыни!Аль, я коночек бахну, пока Валька нет? И побежал к компьютеру. Что ж, пока версия «Да мы у них просто в стрелялки по сети режемся» подтверждается. Пока Алька звенела чем-то в холодильнике, я рассматривала комнату. Интересно же, от чего я так лихо отказалась... Потолок выше трех метров и два огромных окна с низкими подоконниками дарили такое количество воздуха, что с этим пространством плохо справлялись два раскаленных масляных обогревателя. Окна по низу проложены синими шерстяными солдатскими одеялами. Полы - листы ДСП, прибитые гвоздями, истертые до белых полос. Стены ребята попытались оклеить обоями, но, видимо, стремянку нашли невысокую - выше обоев продолжалась обычная желтая краска. Над ней побелка в ржавых разводах. На потолке две огромных гудящих лампы дневного света. Обстановка спартанская: раскладной диван в дальнем углу, под окнами - сушилка для одежды и стол с компом. В отгороженном закутке шкаф - близнец моего собственного, и кухня : холодильник, столик, три табуретки. Стена в изголовье супружеского ложа густо увешана плакатами голых баб, причем полных противоположностей хозяйки дома: грудастых блондинок, и постерами из Игромании. Сама стена сколочена на вид из десяти-пятнадцати полированных шкафов... Н-да, те ещё трущобы...

Я вернулась в кухоньку и взялась нарезать колбасу, вежливо затеяв беседу:
- Ты не боишься обогреватели так оставлять?
- Ой, да что с ними будет-то! - беспечно отмахнулась Алька.
- А лампочки как менять? До них же метра три?
- Три с половиной. Не знаю, я тут всего месяц живу, у меня вон, у кровати, лампа настольная, мне хватает... Да тут и так светло, сама видишь, окна во всю стену...
Я кивнула на фонарь за окном: - И светло у вас, похоже, круглосуточно?
- А вот это да, это кошмар, конечно, он прям в глаза бьет. Мы попросили его отключить, нас на хуй послали... - пожаловалась Алька.
Под ужин и вино выяснилось, что в новой общаге жизнь тоже не сахар: за месяц так и не смогли договориться, кто за кем дежурит, как тщательно убираться, по какой очереди по утрам умываться и по вечерам стирать. Советская проводка не выдерживала одновременнего напора чайников, плиток, компьютеров, плоек и утюгов; у электрощитка возник просто эпицентр разборок на тему, кто сегодня первый гладит, а кто готовит. Периодически с первого этажа прибегал орать начмед, у которого в санчасти отрубалось оборудование из-за одновременно включенных обогревателей. Отдельно ссорились детные с бездетными по поводу шума.
— ...а как не шуметь, если стены картонные? Киношку не посмотри, под музыку не убирайся, личная жизнь и то молча! Заебали, вечный комендантский час! - ярилась Алька. Мы с мужем сочувственно кивали.
- А вы чего сюда не приехали? С вами все бы повеселее было! - она надула губы
Я призналась: - Просто чтобы Лешка каждый день все-таки уходил домой с работы. Тоска же - из одной двери вышел, в другую зашел, а вид за окном на тот же плац. Свихнуться можно... Да и не хочу, чтобы меня солдаты обсуждали, страшная - не страшная. Мне в общаге этого хватает...
- Тут и без солдат до трусов обсудят... А солдаты... они топают! - вспомнила Алька. - Спать невозможно, они тут кругами ходят, ать-два-кругом, прямо будто по голове мне идут! Ненавижу строевую!
Тут я хотела схохмить про нормальных людей, спящих по ночам, но резко вспомнила про преимущественно ночной график Алькиной работы. Все мои едва обретенные приязнь и благодушие тут же разлетелось к чертям.
Но тут в дверь трижды сильно ударили.
-Валька! - Алька пружинкой вскочила с табуретки, быстро глянула в зеркало и метнулась отпирать.
- Жрёте? - ехидно поинтересовался вошедший Валька, оказавшийся человеком в форме практически идеального квадрата. Невысокий рост компенсировался огромными мускулами. Лично я впервые в жизни так близко видела настоящего, некиношного качка, поэтому пялилась на него вполне невежливо. Ну как еще смотреть на человека, который раскачал руки так, что они у него к телу не прижимались. Так и ходил Валька вразвалочку, сшибая косяки локтями. Набычившись, он оглядел накрытый стол и презрительно фыркнул. Алька молча поставила перед ним тарелку с отдельно разогретыми куриными грудками. Валёк яростно отпиливал куски сухого белого мяса и не менее яростно перемалывал их челюстями. Теперь понятно, чего у него желваки такие накачанные... Нормальному человеку для подобного эффекта необходимо три раза в неделю жевать эспандер. Процесс поглощения Валька, раздувая ноздри, сопровождал ехидными комментариями по поводу кулинарных способностей женушки-бездельницы, которая не может организовать достойный ужин для него. Алька шипела, что ей известен только один способ изготовления вареной несоленой куриной грудки: сварить и не солить. Воздух между ними густел, искрил от невидимого электричества, от него с каждой секундой у Валька все ярче сверкали глаза, а у Альки розовели щеки. Кажется, с ревностью я поторопилась...
Внезапно мне захотелось сделать для Альки что-нибудь хорошее, например, отвлечь ее домашнего тирана от втыкания словесных шпилек в живого человека. Да и жалко смотреть, как он этой грудкой давится
— Валя, попробуй сыр, очень вкусный! - я подвинула к нему поближе блюдечко с нарезкой, кстати, чрезвычайно затейливо уложенной Алькиными руками. Валентин бешено глянул на меня и медленно процедил сквозь зубы: — Спасибо. Сами это ешьте...
—У него на лактозу аллергия. - весело пояснила Алька, ни грамма не смущенная настроением мужа. Валька злобно зыркнул и на нее.
— Бедняжка... - сочувственно протянула я.
— Обойдусь и без лишнего шлака! - оскалился спортсмен.
— Валя!!! - Алька аж подпрыгнула на стуле от возмущения.
— Чо? - Валёк достал пиво из холодильника, сломал затычку и, облокотившись, шумно прихлебывал из банки и ехидно улыбался жене.
— Стыдно за тебя!
— Стыдно у кого видно, а мне нормально.
— Что о тебе адекватные люди подумают?
— Пусть не думают.
— Я думаю, что он сердитый, потому что голодный. - успокоила я Альку. Она только вздохнула.
— Человек должен быть выше сытости! - пафосно продекламировал Валька, швырнул опустевшую банку в мусорное ведро и направился к компьютеру, в экран которого зачарованно пялился мой драгоценный супруг.
— Колеса свои выпить не забудь! - крикнула ему в спину Алька и пояснила для меня: - Жрет какую-то гадость для мышц, от нее и бесится. А без нее бесится еще больше. Скоро совсем с катушек съедет со своими стероидами! - она повысила голос так, чтобы у компа услышали и прониклись.
— На твой век меня хватит... - донеслось оттуда.
— Они дорогие, вообще капец. Мне денег на это жалко, а ему хоть бы хны. - жаловалась Алька, раскручивая вино в бокале. - Все спустит... Живем как на помойке, мебель по казарменным подвалам собираем... Вот Лёша у тебя молодец, все в дом, то стол купит, то диван.- опять повысила она голос.
— А то ж! - гордо отозвался мой муж, продолжая яростно колотить по клавишам.
—Жлобство и мещанство - припечатал Валька.
— Ты!.. - взвыла Алька и метнулась к его широкой спине, на ходу занося кулачки. Валёк ловко развернулся, цапнул жену каким-то хитрым захватом и вместе с ней повалился на разложенный диван. Алька шипела, выгибалась, царапалась, змеей выкручивалась из захватов, пытаясь укусить мужа за руки, но греко-римская борьба явно была не ее видом спорта. Валентин просто оседлал ее сверху и с наслаждением взирал на это беспомощное барахтанье.
Сопровождалось все это угрозами и хихиканьем.
— Давай, Алька, отомсти за меня! - поддержал ее мой муж, не поведя даже ухом на разыгравшуюся за его спиной баталию.
— Не могууууу... - проскулила выдохшаяся и обездвиженная танцовщица.
— Тогда хорош мне жену пугать своими брачными играми. — подвел Лешка итог.
Валентин медленно выпустил взъерошенную жену и на прощание подарил ей такой многообещающий долгий взгляд, что покраснела даже я... Алька вернулась к столу, выставила на него вторую бутылку вина и пепельницу: — Вы же не торопитесь?
А куда нам торопиться...
Фонарь подсвечивал два неподвижных затылка перед монитором, за дверью кто-то выяснял отношения на повышенных тонах, в свете настольной лампы поднимался к далекому у потолку дымок от сигарет...
—...он на слабо меня поймал. Говорит, на фиг я никому не сдалась, тем более до диплома. Будешь, сказал, на моей шее сидеть. Ну я и психанула... Иду мимо казино, а там объявление о кастинге... зашла, повертелась под музыку, а главная баба говорит, а без лифчика сможешь танцевать? А я что... Сейчас и учебу сама оплачиваю, и маме отправляю, и еще вопрос, кто у кого на шее сидит...
— Не пристают?
— Не, там охрана знаешь какая!.. Танцы нам ставят... Ну я иногда свои задумки предлагаю, мне разрешают...погоди, сейчас ноутбук принесу...
В затемненном зале светится призрачным серебряным светом круглый подиум, на котором кружится тоненькая фигурка в облаке органзы...
В сумраке лица зрителей неразличимы, но их много...
—...какой же это стриптиз, ты же постоянно прикрыта в...стратегических зонах?
— Я сама придумала, здорово?
— Красиво...не страшно тебе там работать?
— Нет, это же очень серьезное заведение... ну было пару раз, приезжали от хозяев и девчонок вдруг начинали куда-то сгонять...это страшно... я в туалете закрывалась, говорила, что отравилась...
— Хитрая...
— Угу... Еще год универа осталось оплатить и все, на фиг их... Коплю...
— Валька ревнует?
— Бесится. Плакаты видела? Вот, выражает независимость...но, сука, жрет же...кроссовки профессиональные покупает...
Грустно смеемся.

—...так хорошо с тобой разговаривать, я, наверное, тысячу лет ни с кем не разговаривала... от меня тут шарахаются все...
— Да забей ты на всяких дур...
Мой муж оборачивается от компа и ехидно изображает на лице крайнюю степень удивления. Грозно щурюсь на него. Алька понимающе смеется.
— Кстааааати... А как вы с Лешкой познакомились? Он сказал, что счет был на секунды, но я не поняла, как именно...
Я смотрю бокал на просвет: — А сколько у тебя еще вина и времени?..

— Ну и Алька ему такая говорит: «А ты не охамел в край, дорогой?», а он взбесился и дверью - еблысь! и свалил! Она тарелку его в мусор - шарах! Вместе с обедом!.. Моя, ты сейчас ложку взглядом согнешь, что случилось?

Вот даже и не знаю, с одной стороны радоваться нужно, что всего за восемь месяцев семейной жизни муж научился рассказывать о том, как прошел день, причем как я люблю, с поминутными подробностями, эмоциональной окраской и философской подоплекой... А с другой стороны сейчас я взглядом не ложку закручу, а его шею...
— Четыре...
— Что «четыре»?
— За час ты четыре раза сказал «Алька». В целом за неделю это восьмая история про Альку, при условии, что сегодня четверг...

— Ты за мной считаешь? - опешил муж.

— Небольшое статистическое исследование. Влияние повторения женских имен на семейную жизнь.

Муж насупился и начал буравить взглядом стену.
Ну а Остапа уже понесло...
—Да ты рассказывай дальше, чего ее муж делал? Как там его зовут? Не помню, ты о нем редко так рассказываешь... - ой, не подскользнуться бы сейчас на собственном сарказме.
— Валька. - процедил сквозь зубы постепенно багровеющий ушами и щеками, опороченный гнусными намеками благочестивый отец семейства. Судя по учащенному сопению, подбирались на мою голову страшные кары за оскорбление. Еще пара минут и...
— Я тебе больше вообще! никогда! ничего! не буду рассказывать!!! - взорвался муж. - Сама просишь! А потом считаешь! А я!..

Дальше все как по вышеописанному сценарию, только это уже я дверью -еблысь...
У моего мужа друг- женщина. Женщина, с которой я не знакома. Чем не повод для вечернего скандала?
Я со злым удовольствием громыхала в раковине грязной посудой, чувствуя, как смывается горячей водой ревнивый весенний дурняк. Повод, конечно, весомый, но нужно было бы и похитрее, поженственнее... Но слабину показывать уже нельзя... Практически успокоившись и разработав тактику поведения, я не глядя стряхнула из последней тарелки собранный со всей утвари мусор под стол. Смачный шлепок известил меня о том, что мусорное ведро на законном месте отсутствует. Ага... Вокруг одни враги... Ведро обнаружилось за угловым столом, наполовину завешенное свисающей клеенкой с невнятным от времени рисунком. В тот момент, когда я злобно пыхтя, соскребала в него кляксу из тушеной капусты с яичной скорлупой и фантиками, стремящуюся заполнить собой все трещины на кафеле, сбоку от меня возникли забавные зеленые пушистые тапочки с помпончиками.
— Машенька, добрый вечер. Нашли ведерко, да? Согласитесь, ему в углу самое место.
— Не соглашусь! - прошипела я, выбираясь из-под стола.
Невысокая шатенка лет сорока пяти в зеленом халатике, такого же оттенка, что и тапочки, изумленно блеснула на меня стеклами изящных очочков.
— Машенька, ну сами посудите, на прежнем месте оно портит весь вид. А в углу оно совершенно незаметно!
Почему вы против?
Я молниеносно перебрала милые сердцу варианты ответа... «По кочану!», «потому что гладиолус», «Твое какое дело?», «Потому что оно тут стояло!» «Вас не спросили, эстеты хреновы, неделю назад приехали, уже права качают»... Шатенка, приветливо улыбаясь, ждала ответа. От моих рук пованивало капустой... Скрипнув зубами на внутреннего дракона, требующего крови, я вывернулась: - Светлана, ну вот мне от раковины бегать с очистками как? Непрактично, согласитесь?
Светлана задумчиво постучала себя указательным пальцам по губам, оглядела раковину, стол на противоположной стороне. Взвесила свои наблюдения...
— Что ж, пожалуй, вы правы, ваш вариант более рационален. Но вид, конечно... Мда... Но я об этом совершенно не подумала, готовит же Вадик...- она извинительно улыбнулась, близоруко щурясь. — Оставьте тогда ведро на прежнем месте, как закончите.
Я кивнула, дракон выл и плевался бессильным огнем. Светлана, легко помахивая пяльцами с очередной вышивкой, развернулась к выходу. Я сделала ей в спину реверанс и буркнула: - Эстеты, блин...

Сгребая в стопку чистую посуду, я хвалила себя за сдержанность, приличное воспитание и прямо чувствовала, как светлеет моя чакра. Миролюбие вернулось, и мы с ним отправились налаживать отношения с теоретически соблазняемым мужем.
Но как бы не так, у нашей двери обнаружилась ОльПална с занесенным уже в воздух кулаком для вежливого стука. Мое появление с лязгнувшей от ужаса посудой ее сбило с настроя. Кулак пересложился в обвинительный перст, направленный в мое бессовестное сердце.
—Вы! - зашипел стравливаемый в нельсколько атмосфер гнев комендантши.
— Я... - на всякий случай сразу покаялась я. — Велосипедами своими весь коридор завалили! Грязь! Нет, я убирать вашу грязь должна? Вы прикатили, а я мыть?
Светло-желтый линолеум за ее спиной издевательски сверкал чистотой.
— У всех шкафы, у всех полки, а мешает только мой велосипед, да? Да и сухо на улице, откуда грязь будет, Ольга Павловна, чего вы опять?
— Ты? Спорить? Со мной? - взвилась она фурией. На ее крики никто не выглядывал, свыклись. Группу поддержки из нашей комнаты лелеяла обиду и на помощь не торопилась. Придется снова искать компромисс...
— Не спорю, но и мыть не буду. Подмету! - все-таки нужно делать скидку на мое отвратное зрение, может и впрямь грязно...
— Вот и мети! А то на улице будете привязывать! - удаляясь с победой, продолжала плеваться угрозами милая женщина.
Бедняжка, только она привыкла к расстановке шкафчиков в коридоре, как мало того понаехали, так еще и железок натащили...Можно ведь понять...
Муж молча открыл мне дверь и вернулся обратно к компу, обиженно нахохлившись.
— Да, ревную. - чмокнула я его в коротко стриженный затылок. Тишина.
— Когда ревную - психую. - чмокнула еще раз.
— Ну я ж ничего такого не делал... - обиженно загудел затылок.
— Знаю. Меня вот Ольга опять припекла... - пожаловалась я ради смены опасной темы.
— Знаю. - передразнил вновь любящий супруг.
— Ты виноват.
— С чего это я?
— А чья идея была?

Тут любимому возразить уже было нечего. Идея реально была его. После отпуска общага встретила нас ворохом новостей. Во-первых, Татьяна-Стрекоза внезапно съехала по неизвестным причинам. Ну, неизвестным только мне, потому что Ольгу, желающую донести мне подробности, я оборвала фразой «Не люблю сплетни». А раз не любишь, вот и сиди, как глупая, без информации, Ольга, хоть и ящик говорильный, но до меня повторно не снизошла. В бОльшую из Стрекозиных комнат въехала Светлана, преподавательница музыки и мхк, с дочерью от первого брака и мужем вопиюще прекрасной наружности от второго. Ассоциировался он по внешности с Трубадуром из Бременских Музыкантов и Мистером Икс из Принцессы цирка. Сказочный принц отзывался на «Ваааааадик...», гордо носил буйную блондинистую шевелюру и готовил кашки любимой женщине, в фартуке, затыкаемом за пояс мятых джинсов. Женское сообщество активно предлагало посильную помощь в лицо (отказывался) и шипело заклинание «Нучеонвнейнашел» в спину. Светлана на всех ласково щурилась, всем восхищалась и таскала в руках вышивку. Во вторую комнату въехал Качок. Зож, пробежки, восемь пар кросовок, мышцы прорисованы как в анатомическом атласе. На кухню приходил только за водой, поэтому имя его осталось неизвестным. По общежитию передвигался исключительно топлесс. После знакомства с Вадиком муж побрился под ноль, долго вертелся перед зеркалом и убеждал отражение и меня, что нормальный мужик должен выглядеть брутально, а не ТАК. А после брошенного мною украдкой завистливого взгляда на талию Качка, супруг объявил, что нам надо срочно заняться спортом, точнее, самым его любимым видом спорта - ежедневным катанием на велосипеде. От моих воплей, что я хотела талию, а не голени, отмахнулись. В ближайшее же выходные мне устроили ликбез на предмет амортизаторов, тормозов, жгутиков, тросиков и т.д. После чего притащили на рынок в ангар, заполненный велосипедами. Пока мужу в его железном коне меняли какую-то шестеренку, я без присмотра бродила между рядами. Нельзя поставить перед юной женщиной мужскую задачу и оставить без контроля. Все наскоро вбитые мне в голову технические характеристики исчезли при виде идеального велосипеда. Вот он... мой епрвый велосипед...изогнутая рама, изогнутый руль и...красненький. Когда я притащила свою новую любовь на суд супруга, продавец хихикал, глядя на его вытягивающееся лицо. Тут муж решил проявить свои воспитательные навыки и внезапно разрешил мне купить именно это чудовище без единого амортизатора. Поэтому счастлива была я ровно до первой кочки в первой поездке. Но возвращать свою новую любовь я отказалась. Катались каждый вечер, притаскивая железных коней ночевать на этаж и приводя в ярость Ольгу следами протектора на линолеуме. Особенно лихой стала ее злость, когда она узнала, что мы отказались переезжать в построенное на территории части общежитие для молодых.

— А, я ж тебе не дорассказал! - вспомнил муж, укладываясь спать. — Алька, балбеска, ушла за великом и купила такой же, как у тебя. Он что, висит под надписью «женский»?
— Ну, значит у нее вкус хороший..- мирно и лениво протянула я в полудреме. - И велик хороший... Дорогой... Она кем работает, кстати?
Муж внезапно замолчал и попытался ввинтиться в подушку.
—Эй, ты чего? - подозрительно напряглась я.
Из-под подушки что-то невнятно пробурчали.
— Муж? Говори! - я потыкала пальцем ему между ребер.
Муж сосредоточенно завернулся в одеяло, как в рулет. Удовлетворенно оценил толщину ватного слоя. И, наконец, ощутив себя в безопасности ,буркнул:
—Стриптизершей. - и уснул до того, как я смогла выговорить хоть слово.
У моего мужа есть друг. Женщина. Стриптизерша.
Бинго блин...

Отмытое чудовище вело себя как положено спасенному живому существу: кушало деликатно, мурчало в нужных местах и смотрело жалобными глазами. Совсем раннее детство прошло у Дашки, судя по всему, в ледяном подвале, потому что кошачий ребенок днем старался не отходить далеко от батареи, а по ночам предпочитал дрыхнуть в меховой форменной шапке мужа. Мы, глядя на нее, таяли от умиления. Примерно две недели...

Именно через две недели муж впервые обнаружил Дашку на месте своего ужина. Милашка похрустывала остатками хрящей на том, что пять минут назад было горячей куриной ножкой, снятой с плиты. Картошку она по-честному оставила любимому хозяину. Муж, яростно взвыв, подскочил на стуле и прыжком кинулся к столу. Грозно раздувая ноздри, он цапнул котенка за шкирку, поднял до уровня глаз и, отчеканив ей в нос: «Даша, так нельзя, ай-яй!», аккуратно посадил ее на диванную подушку.
- Я смотрю, ты прям Макаренко...- прокомментировала я. Дашка, обернув крысячьим хвостиком лапки, преданно смотрела, как Лешка, обиженно пыхтя, стряхивает картошку в мусорное ведро.
После этого случая кисонька вела себя очень прилично. Причем настолько, что было даже совестно заподозрить пушистое чудо в том, что затяжки на любимом пуховике, лужица под столом или пожеванная зарядка от телефона это ее лап дело.

До тех пор, пока внезапно вернувшись от дверей душа за мочалкой, я не обнаружила кошатину висящей вниз головой на занавеске и сосредоточенно расцарапывающей ее на бахрому.
-Была у Писюна кошка, и звали ее Дуся... - вырвалось у меня.
Дашка, пристально щурясь мне в глаза, плавно съехала по шторе на подоконник. Вид у нее был весьма раздосадованный.
По возвращению из душевой, я уселась за компьютер, и монитор мне тут же загородила шерстяная морда, обнюхивая мое лицо.
- Что, мать, спалилась? - посочувствовала я ей. - Ты не лапочка, ты гопница.
Дашка ехидно фыркнула.
После этого она, видимо, решила, что прикидываться дальше нет смысла, и приняла свой природный облик. Пушистость и мягкость куда-то втянулись, зато вместо этого Дашка вся удлинилась. Бесконечные лапы перетекали в худющую макаронину пуза долго сужающегося в хвост. Наши скромные квадратные метры не могли удовлетворить ее природную жажду движения. Я искренне восхищалась ее актерским мастерством, любуясь как Дашенька чинно провожает любимого папеньку на работу, скромно восседая у полки с обувью. Минуту она буравила взглядом закрывшуюся дверь, а дальше был слышен щелчок, с которым взрывалось ее спокойствие - и Дашка демоном взлетала с места. Моих нервов хватало примерно на час-полтора, потом же я хваталась за веник и пыталась прервать броуновское движение по моему личному пространству. После этого Дашка вспоминала, что у нее есть личный враг - женщина, претендующая на место в сердце папеньки, и переходила в режим охоты. Жертва активно отбивалась все тем же веником. После обеденной передышки и вынужденного спокойствия в образе Милой Кошечки, за вновь закрывшейся дверью своё огребал и веник.
К вечеру мы с Дарьей были настолько утомлены сражениями, что муж заставал нас в умиротворенном состоянии, порой даже обнявшихся. По ночам в кошачьей душе просыпалось Вселенское Зло, и тогда мы либо получали дождь из мыльно-рыльных принадлежностей со шкафа на спящие головы, либо бумажный снег из опрометчиво забытой там же туалетной бумаги. Если настроение кошачье было совсем испорчено злыми хозяевами, то можно было получить и газовую атаку с последующим активным закапыванием содержимого лотка. С учетом опять же квадратных метров, успех данной миссии был оглушительный. Так что через некоторое время Дашенька стала прекрасно откликаться на «Заразу» и «Дашаёп!».
Пару раз кошачий аттракцион «Забег по стенам» давал сбой, и Дашка с воем вылетала в форточку. Теряя тапки на ступеньках, я неслась на улицу, с дрожью представляя, как придется отскребать от асфальта пятнистую шкурку, а потом объяснять, как же я не уберегла блохастую. Но я недооценила кошачью тягу к приключениям: вытаскиваемая из кустов Дашка влюбленными глазами таращилась на вновь обретенный мир. Повторный полет уже имел признаки тщательно спланированного, поэтому наша форточка быстренько затянулась сеткой. Возмущенная Дашка начала стенать по ночам о неразделенной любви и печальной участи , за что муж, впавший от недосыпа в режим берсерка, вкрутил ей ударную дозу таблеток для снижения либидо.
Ввиду подкравшегося отпуска мы стали осторожно выяснять перспективы гостевания Заразы у родителей на период нашего пребывания в родном городе. Осторожно потому, что моими стараниями все Дашкины шкоды и косяки были своевременно донесены до сведения родителей. Свекровь радостно согласилась на кошачье проживание:
— Да конечно привозите! Я только рада буду! Такая хорошая кошечка! И прям умница-то какая! Вот я даже чувствую, что она умеет двери открывать и на улицу сама ходить!
- И лифт сама сможет вызвать? - с подозрением поинтересовалась я.
- Я же говорю, очень умная кошечка! - подтвердила мои опасения свекровь. Глядя на побледневшего мужа, от щедрого предложения я отказалась, несмотря на всю его заманчивость.
Моя мама сразу категорически отказалась от кошачьего визита: - Ты о Дейзи подумай? Они разве поладят?
Подумала. Дашка и моя интеллигентная старушка-сиамка поладят точно также как Шариков с профессором Преображенским, но только с перевесом пролетарского террора.
Ситуацию спасла Лешкина бабушка, согласившись дать пристанище нашей бестии, пообещав привить ей положенные приличгые манеры. За время отпуска веник у бабушки похудел вдвое, Дашка обрела навык питания вчерашней гречкой, бабушка вспомнила множество речевых оборотов из забытой уже заводской молодости. Но каких-либо существенных сдвигов в воспитании кошки не наметилось. Пришлось признать Дашку трудным подростком и списать ее поведение на совокупность дрянного характера и буйного темперамента.
И любить такой, какая она, дрянь такая, есть.