Сильнейшая армия на континенте
Как и ожидалось оставив коммент в твиттере сего свидомого волонтера, был тут же добавлен в список неугодных.
Один вопрос. Не является ли это банальным разводом на деньги, по простому мошенничеством?
Как и ожидалось оставив коммент в твиттере сего свидомого волонтера, был тут же добавлен в список неугодных.
Один вопрос. Не является ли это банальным разводом на деньги, по простому мошенничеством?
По следам поста https://pikabu.ru/story/tikhushniki_5826393 @sinijQR, благодаря комменту @F00ntik,
Краткий обзор деятельности бойцов Сил специальных операций ВС РФ выпущен официальным телеканалом МО РФ "Звезда" к очередной годовщине их молодого профессионального праздника.
Чтобы не было ненужного срача сквернословия, я влеплю тег "политика".
Не рекомендуется к просмотру русофобам и иже с ними (наверно на пикабу таких нет:), а также тем, кто не переносит в кадрах видеохроник убийства.
С 2015 года в России 27 февраля отмечается новый профессиональный праздник — День Сил специальных операций, установленный Указом Президента РФ №103 от 26 февраля 2015 года.
Силы специальных операций Российской Федерации (ССО России) — высокоподвижная, специально обученная, технически оснащённая, хорошо экипированная армейская группировка сил Министерства обороны РФ, предназначенная для выполнения специальных задач с целью защиты интересов России (при необходимости, с применением военной силы) как внутри страны, так и за рубежом, как в мирное, так и в военное время, находящаяся в постоянной и высокой готовности к немедленному применению.
Согласно терминологии Министерства обороны: «Специальные операции войск (сил) — совокупность согласованных по целям, задачам, месту и времени специальных действий войск (сил), проводимых по единому замыслу и плану для достижения определённых целей. Специальные действия войск (сил) — мероприятия, проводимые специально назначенными, организованными, подготовленными и оснащёнными силами, применяющими не характерные для обычных сил методы и способы боевых действий (разведывательно-диверсионные, подрывные, контртеррористические, контрдиверсионные, контрразведывательные, партизанские, антипартизанские и другие действия)».
История формирования ССО ВС России
В 2009 году в ходе всеобъемлющей реформы Вооружённых Сил Российской Федерации на базе воинской части № 92154 в Московской области было создано Управление специальных операций, подчинённое лично начальнику Генерального штаба ВС России. В начале 2012 года по инициативе начальника Генерального штаба Н. Е. Макарова Управление специальных операций было развёрнуто в Командование сил специальных операций (КССО), с последующими планами увеличения ССО до девяти бригад специального назначения (СпН) и параллельным ростом численности бригад СпН окружного подчинения.
6 марта 2013 года начальник Генерального штаба ВС России В. В. Герасимов объявил о начале создания Сил специальных операций. Выступая перед военными атташе иностранных государств в Москве, он сказал: «Изучив практику формирования, подготовки и применения сил специальных операций ведущих государств мира, руководство Минобороны России также приступило к их созданию… Создано соответствующее командование, которое занимается плановой работой и выполняет мероприятия плана подготовки Вооружённых сил. Уже разработан комплект руководящих документов, определяющих направления развития, способы подготовки и применения этих сил».
23 марта 2013 года во время встречи министра обороны России генерала армии Сергея Шойгу с Председателем Китайской Народной Республики Си Цзиньпином генерал армии Валерий Герасимов заявил, что в Вооружённых Силах России созданы Силы специальных операций и проводится подготовка к их применению не только на территории страны, но и за её пределами.
В конце апреля 2013 года на горных полигонах Приэльбрусья в Кабардино-Балкарской Республике, на высоте четыре с половиной километра, подразделения Сил специальных операций Российской Федерации провели тактико-специальное учение, в ходе которого были отработаны действия по переброске одного из подразделений ССО военно-транспортной и армейской авиацией, десантированию групп и груза ССО в район назначения.
Одним из создателей и первым командиром российских ССО был полковник О. В. Мартьянов, в настоящее время член коллегии Военно-промышленной комиссии Российской Федерации.
В 2014—2015 ССО возглавлял генерал-майор (с 2015 генерал-лейтенант) А. Г. Дюмин.
Личный состав подразделений ССО формируется исключительно из военнослужащих, проходящих службу по контракту.
Операции ССО ВС России
– Борьба с сомалийскими пиратами.
– Проведение контртеррористических спецопераций на Северном Кавказе.
– С 2015 года подразделения Сил специальных операций ВС России используются в ходе военной операции России в Сирии для обеспечения наведение российской авиации на объекты террористов, а также для уничтожения одиозных главарей бандформирований в тылу противника. B марте 2016 года стало известно о гибели вблизи Пальмиры одного из офицеров ССО России, Прохоренко Александра Александровича, во время выполнения боевой задачи в ходе операции по освобождению города от боевиков запрещённой в России и в других странах мира террористической организации «Исламское государство»: во избежание попадания в плен к боевикам он был вынужден вызвать огонь на себя.
– Участвовали в освобождении Алеппо, в 2016 году.
– 2 марта 2017 года Пальмира была повторно освобождена от боевиков ИГИЛ. Операцию спланировали и руководили ею российские военные инструкторы. Основной вклад в освобождение Пальмиры внесли российская авиация и ССО.
– Весной 2017 года в провинции Алеппо группа ССО из 16 человек, находясь недалеко от линии фронта, вычисляла здания, в которых засел противник, опорные пункты, бронетехнику, склады с боеприпасами и маршруты передвижений. Вся информация передавалась для корректировки авиаударов. Группа была обнаружена и приняла бой против 300 боевиков. Старший группы подполковник по имени Данила удостоен звания Героя России, ещё три офицера награждены орденами. Награды вручены лично Президентом РФ В.В. Путиным 24 мая 2017 года.
Боец российского спецподразделения — о командировке в Сирию и взаимодействии с сирийскими военными
С начала российской операции в Сирии там действуют российские спецподразделения. Они не только наводят удары авиации и крылатых ракет, но и участвуют в прямых боестолкновениях с террористами. В августе министр обороны России Сергей Шойгу лично наградил орденами бойцов Сил специальных операций. Они в неравном бою смогли остановить наступление и нанести поражение нескольким сотням боевиков запрещенного в России «Исламского государства». А не так давно «вежливые люди» смогли вывести из окружения взвод российской военной полиции.
О своем опыте боевой работы в Сирии «Известиям» рассказал офицер одного из российских спецподразделений.
— Как вы оцениваете боевиков ИГИЛ? Как за последнее время изменились их отряды? Появились ли новое вооружение, тактика, современное вооружение?
— У нас было несколько командировок, и каждый раз боевики менялись. Так не было, чтобы мы приехали и противник остался прежним. Ситуация не стоит на месте. Например, сейчас у боевиков появилось много приборов ночного видения. Это и бинокулярные устройства, и «Циклопы» (прибор ночного видения с двумя окулярами, объединенными в один блок. — «Известия»). Есть и «трубы» — прицелы ночного видения. Они устанавливаются на стрелковое оружие. Есть у боевиков и «тепляки» (тепловизоры. — «Известия»). Раньше всего этого добра не было.
К примеру, мы захватывали у противника даже белорусские приборы ночного видения «Пульсар». Достаточно неплохие и относительно недорогие изделия с китайской матрицей. Были у них «Пульсары» и с дальномерными блоками.
— А насколько эффективно боевики используют ПНВ и тепловизоры?
— Пока боевики не вполне умеют использовать эту технику. К примеру, когда они работают с прицелами ночного видения, то не учитывают баллистику оружия. Пуля — это не луч лазера. Она летит по определенной траектории. Чтобы попасть, особенно на большом расстоянии, надо при стрельбе вносить корректуры, делать выносы и брать упреждения. Они этого не делают. Поэтому часто не попадают.
Часовые на постах «ночники» используют не постоянно. Посмотрят какое-то время и убирают приборы. А потом просто слушают, что происходит вокруг. Поэтому они часто не могут вовремя обнаружить, что происходит рядом с позицией.
Но всё равно в боевой работе приходится постоянно учитывать, что у противника есть «тепляки» и «ночники». Особенно когда ночью подходишь к позициям боевиков. Надо вести себя очень аккуратно, контролировать свои движения и внимательно следить за часовыми.
— Известно, что отряды ИГИЛ часто используют различные беспилотники. Вы сталкивались с такими изделиями?
— В основном они делают их своими руками. Покупают в интернете двигатели, системы управления и другие детали. Используют и квадрокоптеры. Работают беспилотники и квадрокоптеры очень эффективно.
К примеру, мы видели такой вариант. «Фантик» (квадрокоптер серии Phantom. — «Известия») с закрепленным крюком. На крюк подвешено самодельное взрывное устройство (СВУ). У СВУ блок дистанционного подрыва и ножки. Устройство для маскировки обклеено травой. «Фантик» его скрытно приносит и ставит в траву рядом с дорогой или в окоп. А боевики следят и, когда кто-то подходит или проезжает машина, дистанционно подрывают заряд. Его мощности хватает, чтобы перебить колесо грузовика.
Мы встречали квадрокоптеры с самодельными бомбами. Небольшие тюбики, ударники сделаны из гвоздей, стабилизаторы — из нарезанных пакетов. В заряде дробь. Квадрокоптер практически не слышно. Он подлетает и сбрасывает бомбочку. В радиусе 5 м можно получить серьезные осколочные ранения.
При этом боевики понимают важность беспилотников. И стараются сбивать наши и сирийские. У одного нашего подразделения они сбили квадрокоптер. По всей видимости, достали его из СВД.
— Можете рассказать о своей боевой работе?
— Мы старались поражать противника в самых слабых местах, там, где он нас не ждет, и наносить максимальное поражение. Один раз мы зашли прилично от линии соприкосновения в тыл боевиков. И ночью совершили налет на их позиции.
Местность в районе, где мы работали, — это «марсианский» пейзаж. В земле трещины и везде камни, которые собраны в кучи и валы. Причем каждый вал высотой 2–3 м и длиной от 500 м до 1 км. Из-за изгибов и поворотов тяжело сориентироваться на местности ночью. При этом найти противника нелегко. Нагретые камни очень похожи на голову или другие части тела человека.
В глубине обороны противника стояло здание. В свое время боевики его взорвали, и оно осело. Но если залезть на его крышу, вернее, на то, что от нее осталось, то открывается хороший обзор на позиции противника. Но чтобы подойти к зданию, надо было пересечь дорогу. А она находится на полутораметровой насыпи, и когда преодолеваешь ее, то становишься очень заметным. А чуть дальше, на перекрестке, у боевиков блиндаж с крупнокалиберным пулеметом. Конечно, пришлось попотеть. Мы начали следить за противником. Ждали, когда боевики потеряют бдительность. Потом быстро преодолели этот рубеж. Заняли позиции, подготовились и начали работать.
Боевики явно не ожидали, что кто-то так дерзко сможет напасть на них ночью и так интенсивно их истреблять. Мы тогда «отработали» несколько десятков человек. Сперва у противника был шок. Они не понимали, что происходит и откуда по ним стреляют. Но потом подтянулись их резервы. Противник перегруппировался, и по «дому» начали стрелять со всех стволов, сравнивая наше укрытие с землей. Видимо, противник понял, что с «дома» удобнее всего работать. Плюс мы заметили у них приборы наблюдения.
Боевики даже пытались совершить небольшой обход и начали «поливать» по нам с фланга из пулемета. Были и совсем дерзкие. Несколько боевиков пошли напролом. Прятались за камнями. Им удалось преодолеть около 100 м. Правда, мы их всех уложили.
Начали отходить от «дома». Но пулемет с фланга не давал пересечь дорогу. А ждать на месте нельзя. Накроют минометным огнем. Пришлось отходить вдоль дороги. Когда противник менял магазины в автоматах и перезаряжал пулеметы, мы резким броском преодолели злосчастную дорогу. После этого относительно безопасный отход нам уже был обеспечен.
Несколько дней спустя мы решили спланировать операцию в другом районе по той же схеме. Сначала изучили район, тщательно проработали все вопросы операции, учли предыдущий опыт.
Но на этот раз решили взять более мощные огневые средства — ручные гранатометы. Также у нас были автоматы, снайперские винтовки и пулеметы.
До места было относительно недалеко. Но мы шли очень осторожно. Поэтому подход занял у нас несколько часов. На пути были чьи-то брошенные позиции. Причем там еще оставались тенты, лежали матрасы. Приходилось останавливаться и осматривать их. Там могли оказаться мины. В траве было много мусора, консервных банок и патронных цинков. Даже если просто зацепишь — будет очень много шума.
К объекту мы вышли довольно поздно. Скоро должен был начаться рассвет. Поэтому пришлось действовать быстро и дерзко. Разложились, понаблюдали за позициями боевиков, оценили их количество, вооружение, характер действий. Ну и начали работать.
Предметом нашего интереса стали одно здание и подходы к нему. Как мы поняли, это своего рода караульное помещение. Там боевики отдыхали, принимали пищу и готовились идти заступать на пост. Это как раз то, что нам и было нужно. Большое скопление противника, который думает, что он в безопасности, и никак не ожидает атаки. Отфиксировали момент, когда скопилось большое количество боевиков, видимо, на инструктаж.
Далее всё развивалось стремительно. Отработали из гранатометов. Здание взлетает на воздух, у боевиков паника. Наши стрелки точными выстрелами добивают тех, кто был отброшен взрывом и начинал приходить в себя. Потом, по данным радиоперехвата, нам сообщили, что мы накрыли четверых важных командиров и несколько десятков боевиков.
Правда, выстрелы из гранатометов сразу демаскировали наши позиции и боевики опять полезли изо всех щелей, как в прошлый раз. У противника были скрытые пути сообщения, по которым к нам выдвинулись их пулеметчики. Они развернулись и открыли достаточно точный огонь. Пули ложились так близко, что телом можно было почувствовать их трассы. Всплески были совсем рядом.
Начали организованно отходить, прикрывая друг друга под огнем противника. Первый прикрывает, а второй двигается, занимает позицию, далее к нему подтягивается первый и т.д. Боевики вели себя опять очень дерзко. Плюс они хорошо ориентировались на местности. Мы уже прилично отошли от места боя. Вдруг с фланга выскакивает боевик и начинает стрелять. Успел в нашу сторону почти весь магазин выпустить. А я как раз в это время перебегал. Но напарник четко отработал. Я только и услышал звук выстрелов «бам-бам». Четкая «двоечка» прямо по центру «тушки».
Если бы чуть подзадержались, то дерзкий боевичок вышел бы нам в тыл.
Операция была очень успешная. Шороху мы там навели прилично.
— А как взаимодействовали с сирийскими военными?
— С ними надо налаживать взаимодействие и всячески их привлекать к выполнению задач. Если мы идем на задачу, то собираем сирийских командиров со всего фронта. Зачастую только на таких встречах они между собой и знакомятся. Помогаем им наладить взаимодействие друг с другом. Объясняем, куда, как и откуда мы будем работать, берем с собой их личный состав. Обязательно инструктируем их о том, чтобы дали нам вернуться из боя и не сразили нас своим огнем. Стараемся оставлять своего представителя для координации.
Сирийские солдаты разные. Есть боевые. А бывает, под огнем ты ему говоришь «беги», а он с места сдвинуться не может — ноги стали ватными. А бывает, начинают плакать. С одной стороны, их понять можно. Мы здесь в командировке. Отвоевали — и домой. А они здесь уже шесть лет непрерывно воюют.
В "Известиях" опубликовали интересное интервью офицера ССО, работающего в Сирии.
— Как вы оцениваете боевиков ИГИЛ? Как за последнее время изменились их отряды? Появились ли новое вооружение, тактика, современное вооружение?
— У нас было несколько командировок, и каждый раз боевики менялись. Так не было, чтобы мы приехали и противник остался прежним. Ситуация не стоит на месте. Например, сейчас у боевиков появилось много приборов ночного видения. Это и бинокулярные устройства, и «Циклопы» (прибор ночного видения с двумя окулярами, объединенными в один блок. — «Известия»). Есть и «трубы» — прицелы ночного видения. Они устанавливаются на стрелковое оружие. Есть у боевиков и «тепляки» (тепловизоры. — «Известия»). Раньше всего этого добра не было. К примеру, мы захватывали у противника даже белорусские приборы ночного видения «Пульсар». Достаточно неплохие и относительно недорогие изделия с китайской матрицей. Были у них «Пульсары» и с дальномерными блоками.
— А насколько эффективно боевики используют ПНВ и тепловизоры?
— Пока боевики не вполне умеют использовать эту технику. К примеру, когда они работают с прицелами ночного видения, то не учитывают баллистику оружия. Пуля — это не луч лазера. Она летит по определенной траектории. Чтобы попасть, особенно на большом расстоянии, надо при стрельбе вносить корректуры, делать выносы и брать упреждения. Они этого не делают. Поэтому часто не попадают.
Часовые на постах «ночники» используют не постоянно. Посмотрят какое-то время и убирают приборы. А потом просто слушают, что происходит вокруг. Поэтому они часто не могут вовремя обнаружить, что происходит рядом с позицией.
Но всё равно в боевой работе приходится постоянно учитывать, что у противника есть «тепляки» и «ночники». Особенно когда ночью подходишь к позициям боевиков. Надо вести себя очень аккуратно, контролировать свои движения и внимательно следить за часовыми.
— Известно, что отряды ИГИЛ часто используют различные беспилотники. Вы сталкивались с такими изделиями?
— В основном они делают их своими руками. Покупают в интернете двигатели, системы управления и другие детали. Используют и квадрокоптеры. Работают беспилотники и квадрокоптеры очень эффективно.
К примеру, мы видели такой вариант. «Фантик» (квадрокоптер серии Phantom. — «Известия») с закрепленным крюком. На крюк подвешено самодельное взрывное устройство (СВУ). У СВУ блок дистанционного подрыва и ножки. Устройство для маскировки обклеено травой. «Фантик» его скрытно приносит и ставит в траву рядом с дорогой или в окоп. А боевики следят и, когда кто-то подходит или проезжает машина, дистанционно подрывают заряд. Его мощности хватает, чтобы перебить колесо грузовика.
Мы встречали квадрокоптеры с самодельными бомбами. Небольшие тюбики, ударники сделаны из гвоздей, стабилизаторы — из нарезанных пакетов. В заряде дробь. Квадрокоптер практически не слышно. Он подлетает и сбрасывает бомбочку. В радиусе 5 м можно получить серьезные осколочные ранения. При этом боевики понимают важность беспилотников. И стараются сбивать наши и сирийские. У одного нашего подразделения они сбили квадрокоптер. По всей видимости, достали его из СВД.
— Можете рассказать о своей боевой работе?
— Мы старались поражать противника в самых слабых местах, там, где он нас не ждет, и наносить максимальное поражение. Один раз мы зашли прилично от линии соприкосновения в тыл боевиков. И ночью совершили налет на их позиции.
Местность в районе, где мы работали, — это «марсианский» пейзаж. В земле трещины и везде камни, которые собраны в кучи и валы. Причем каждый вал высотой 2–3 м и длиной от 500 м до 1 км. Из-за изгибов и поворотов тяжело сориентироваться на местности ночью. При этом найти противника нелегко. Нагретые камни очень похожи на голову или другие части тела человека.
В глубине обороны противника стояло здание. В свое время боевики его взорвали, и оно осело. Но если залезть на его крышу, вернее, на то, что от нее осталось, то открывается хороший обзор на позиции противника. Но чтобы подойти к зданию, надо было пересечь дорогу. А она находится на полутораметровой насыпи, и когда преодолеваешь ее, то становишься очень заметным. А чуть дальше, на перекрестке, у боевиков блиндаж с крупнокалиберным пулеметом. Конечно, пришлось попотеть. Мы начали следить за противником. Ждали, когда боевики потеряют бдительность. Потом быстро преодолели этот рубеж. Заняли позиции, подготовились и начали работать.
Боевики явно не ожидали, что кто-то так дерзко сможет напасть на них ночью и так интенсивно их истреблять. Мы тогда «отработали» несколько десятков человек. Сперва у противника был шок. Они не понимали, что происходит и откуда по ним стреляют. Но потом подтянулись их резервы. Противник перегруппировался, и по «дому» начали стрелять со всех стволов, сравнивая наше укрытие с землей. Видимо, противник понял, что с «дома» удобнее всего работать. Плюс мы заметили у них приборы наблюдения. Боевики даже пытались совершить небольшой обход и начали «поливать» по нам с фланга из пулемета. Были и совсем дерзкие. Несколько боевиков пошли напролом. Прятались за камнями. Им удалось преодолеть около 100 м. Правда, мы их всех уложили. Начали отходить от «дома». Но пулемет с фланга не давал пересечь дорогу. А ждать на месте нельзя. Накроют минометным огнем. Пришлось отходить вдоль дороги. Когда противник менял магазины в автоматах и перезаряжал пулеметы, мы резким броском преодолели злосчастную дорогу. После этого относительно безопасный отход нам уже был обеспечен.
Несколько дней спустя мы решили спланировать операцию в другом районе по той же схеме. Сначала изучили район, тщательно проработали все вопросы операции, учли предыдущий опыт.
Но на этот раз решили взять более мощные огневые средства — ручные гранатометы. Также у нас были автоматы, снайперские винтовки и пулеметы.
До места было относительно недалеко. Но мы шли очень осторожно. Поэтому подход занял у нас несколько часов. На пути были чьи-то брошенные позиции. Причем там еще оставались тенты, лежали матрасы. Приходилось останавливаться и осматривать их. Там могли оказаться мины. В траве было много мусора, консервных банок и патронных цинков. Даже если просто зацепишь — будет очень много шума.
К объекту мы вышли довольно поздно. Скоро должен был начаться рассвет. Поэтому пришлось действовать быстро и дерзко. Разложились, понаблюдали за позициями боевиков, оценили их количество, вооружение, характер действий. Ну и начали работать.
Предметом нашего интереса стали одно здание и подходы к нему. Как мы поняли, это своего рода караульное помещение. Там боевики отдыхали, принимали пищу и готовились идти заступать на пост. Это как раз то, что нам и было нужно. Большое скопление противника, который думает, что он в безопасности, и никак не ожидает атаки. Отфиксировали момент, когда скопилось большое количество боевиков, видимо, на инструктаж.
Далее всё развивалось стремительно. Отработали из гранатометов. Здание взлетает на воздух, у боевиков паника. Наши стрелки точными выстрелами добивают тех, кто был отброшен взрывом и начинал приходить в себя. Потом, по данным радиоперехвата, нам сообщили, что мы накрыли четверых важных командиров и несколько десятков боевиков.
Правда, выстрелы из гранатометов сразу демаскировали наши позиции и боевики опять полезли изо всех щелей, как в прошлый раз. У противника были скрытые пути сообщения, по которым к нам выдвинулись их пулеметчики. Они развернулись и открыли достаточно точный огонь. Пули ложились так близко, что телом можно было почувствовать их трассы. Всплески были совсем рядом.
Начали организованно отходить, прикрывая друг друга под огнем противника. Первый прикрывает, а второй двигается, занимает позицию, далее к нему подтягивается первый и т.д. Боевики вели себя опять очень дерзко. Плюс они хорошо ориентировались на местности. Мы уже прилично отошли от места боя. Вдруг с фланга выскакивает боевик и начинает стрелять. Успел в нашу сторону почти весь магазин выпустить. А я как раз в это время перебегал. Но напарник четко отработал. Я только и услышал звук выстрелов «бам-бам». Четкая «двоечка» прямо по центру «тушки».
Если бы чуть подзадержались, то дерзкий боевичок вышел бы нам в тыл. Операция была очень успешная. Шороху мы там навели прилично.
— А как взаимодействовали с сирийскими военными?
— С ними надо налаживать взаимодействие и всячески их привлекать к выполнению задач. Если мы идем на задачу, то собираем сирийских командиров со всего фронта. Зачастую только на таких встречах они между собой и знакомятся. Помогаем им наладить взаимодействие друг с другом. Объясняем, куда, как и откуда мы будем работать, берем с собой их личный состав. Обязательно инструктируем их о том, чтобы дали нам вернуться из боя и не сразили нас своим огнем. Стараемся оставлять своего представителя для координации. Сирийские солдаты разные. Есть боевые. А бывает, под огнем ты ему говоришь «беги», а он с места сдвинуться не может — ноги стали ватными. А бывает, начинают плакать. С одной стороны, их понять можно. Мы здесь в командировке. Отвоевали — и домой. А они здесь уже шесть лет непрерывно воюют.
https://iz.ru/648658/aleksei-ramm/my-zdes-v-komandirovke-oni... - цинк
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509