Мизантроп: Москва Часть 2 Глава 4
Доброго времени суток! Ну что ж, празднуем двухлетний юбилей на Пикабу и победу над собственным разгильдяйством!
Самое начало ищем тут Мизантроп: Москва
А начало второй части тут Мизантроп: Москва Часть вторая
Глава 4.
Впрочем, узнал об этом Влад только на закате. Несмотря на свои ночные похождения он едва дотянул до смены и провалился в забытье едва его голова коснулась рюкзака, служившего подушкой на полставки. К тому времени как он, наконец, пробудился ото сна вернулся не только Ща-сделай, но и Марат, осматривавший помещения в старинной церкви, где ранее располагались основные помещения бывшего лагеря. С ним прибыли и хорошие новости, в размере записки, оставленной местным легионером в своей комнатушке на вершине продуваемой всеми ветрами колокольни. В записке пояснялось, что местная группа откочевала в сторону Бакунинской, по решению Легиона. Это сообщение встретили с воодушевлением и Влад, как оказалось, проснулся посреди сборов и всеобщей суеты и в основном был занят тем, что мешался всем под ногами, получал тычки, влезал под ноги при погрузке и пытался расспрашивать мельтешащих людей о библиотеке. Этим он заслужил потоки брани в свой адрес (что было привычно), подзатыльник от Даниила (больно, но не опасно) и многозначительный взгляд от Светланы, на котором он счёл за лучшее свернуть интервьюирование, дабы не попасть в по-настоящему серьёзный переплёт. Характер его подруги был мягко говоря горячим, а если честно — взрывным, и без того калечный Хадрин предпочитал об этом не забывать.
Дорога до Бакунинской заняла у них не больше полутора часов — здесь явно проходили не так давно и путь был расчищен. Влад преодолел дистанцию на переднем кресле УАЗа, долгое время, не понимая причин такого снисходительного к себе отношения. Он вполне адекватно помогал в погрузке, оставив мысли о библиотеке, и вроде бы даже нигде не напортачил, но стоило ему перекинутся парой слов с Даниилом перед отходом, как тот одарил его взглядом контрразведчика, пошептался о чём-то с Егором и безапелляционно заявил, что Хадрин едет в машине. Что характерно это предложение не стали оспаривать, хотя обычно всегда возникала тяжкая ноша ценнее, чем перевозка его израненной тушки. Суть проблемы дошла до него лишь когда он глянул в полурассыпавшееся внутрисалонное зеркальце и встретился взглядом с помятым типом, сильно напоминающим его, но измождённым, бледным и со взглядом бешеного быка. Его глаза буквально были налиты кровью, что, как он смутно припоминал из передач по телевизору с известным хирургом, не являлось признаком крепкого здоровья и грядущего долголетия. Вроде бы даже как-то наоборот. Так что по прибытии он не удивился приглашению Егора посетить с ним медицинскую палатку и тому, что Света с Макаром помогали ему выбраться из машины. А вот кто его действительно удивил так это легионер-хозяин, у которого они теперь гостили.
Во-первых, он не часто встречал легионеров-девушек, как ему казалось этот бизнес был жестковат для женского пола, хотя его лучшая половина полагала Влада бестолковым шовинистом. Во-вторых, она была одета не по погоде, даже с учётом лета. Ещё немного и её костюм можно было назвать откровенным: лёгкая маечка, пытающаяся превратиться в топик, шорты и армейского вида башмаки. С таким нарядом можно было быть героем компьютерной игры, но никак не жить в Москве 2031 года. Было ещё и в-третьих. И это третье объясняло первые два пункта на отлично. На хозяйку было холодно смотреть. Буквально. Мелкая щетина из ледяных кристаллов, поросших инеем, покрывала её кожу, волосы казались седыми из-за порошкообразного льда и снега в них. Её рука на ощупь казалась рукой трупа проведшего в холодильнике морга не менее двух недель. Да даже находиться с ней в одной комнате было невыносимо: через десять минут в комнате становилось холодно, через полчаса вода в чашках и кружках начинала замерзать, а через час комнату, вероятно можно было бы использовать как морозилку — хозяйка выгнала всех на улицу (начиная с себя), когда обнаружила, что заболталась с Даниилом и Маратом и на стенах их дома начала поблёскивать наледь, а Марат начал откровенно шмыгать носом.
В последующие несколько дней Влад и остальные переводили дух и старались держать дистанцию с местной «Снежной Королевой», дабы не разделить судьбу Марата, подхватившего таки простуду и чихающего в своей каморке как простуженный бегемот. Сводки с полей пока не поступали и к вечеру третьего дня Влада пригласили на «совет» к Даниилу. По сути здоровяк собирал опытных людей из лагеря для того, чтобы посоветоваться с ними и решить, что делать дальше. Влада приглашали не столько из его опыта, сколько за любовь к особому мнению, которое он не боялся высказать в глаза человеку, что мог сломать его пополам двумя пальцами. Как и всегда Влад сел к импровизированному столу из останков бетонного блока с краю, в пол-оборота к Даниилу и начал слушать. Из обычного состава не было лишь Марата, и, дождавшись пока все усядутся, Даниил начал:
- Местные, конечно, поддержат нас какое-то время, приказы Легиона не обсуждают, но они тоже не цветочки, чтобы питаться солнечным светом. Нам надо подумать о варианте отхода, на случай если директивы от Легиона задержатся на значимое время. По словам Вероники диспозиция примерно следующая. - Даниил огромной заскорузлой ладонью раскатал простенькую карту города на столе.
- Вот тут, - огромный палец воткнулся в Комсомольскую площадь, которую немногие оставшиеся коренные москвичи называли по-прежнему Каланчёвской, и оставил на ней грязный отпечаток, - располагается крупный укрепленный район федеральных сил. Полагаю, они удерживают контроль над вокзалами, хотя и не могу представить зачем они могут им понадобиться. Так или иначе, в этом направлении нам ничего не светит. Бауманскую они тоже подмяли под себя неделю назад.
Все глубокомысленно покивали головами и взглядами попросили Даниила продолжать.
- Теперь север. - Даниил очертил обширный зеленый массив на севере. - Тут у нас парк Сокольники, я думаю мне не стоит продолжать эту мысль.
Влад невольно поёжился, вспомнив влажные липкие объятия Измайловского леса. Судя по лицам за столом, он был не одинок в своих воспоминаниях.
- Восток без обсуждений, остаётся два варианта. Отходить на северо-восток к Локомотиву — о нём Вероника ничего не знает. Либо уходить на северо-запад по эстакаде — Ника говорит она сильно потрёпана, но цела. Там можно обойти федералов с севера — туда они обычно не ходят. Я склоняюсь к этому варианту. - Продолжил Даниил веско тыча пальцем куда-то в район Рижского вокзала.
В отсутствии Марата все вознамерились снова глубокомысленно покачать головами в знак одобрения, но человек, приглашённый для особого мнения, не преминул достать его из штанов и выложить на стол:
- И тебя не смущает этот мистический тактический просчёт профессиональных военных? - ядовито осведомился Влад со своего тёмного медвежьего угла стола.
- Нет. У них плоховато с транспортом, а там озеро и болото. Да и не живёт там никто, зачем оно им надо.
- Плохо с транспортом? И давно ты видел патруль федералов, запряженный в умирающий УАЗик? - гнул своё физик.
- Не прикидывайся, что ты меня не понимаешь! - Даниил потихоньку терял терпение.
- Тогда ты не прикидывайся, что не понимаешь МЕНЯ. Направление куда федералы не гоняют свои патрули, не выставили блокпоста или хотя бы огневых точек? Большая Неделя кончилась давно, чудес больше не будет. Либо эта твоя Вероника врёт и собирается продать нас федералам оптом, в подарочной упаковке, перевязанными ленточкой; либо она просто чего-то не знает и тогда все шансы узнать это что-то выпадут нам. Есть мнение, что мы не обрадуемся. - Влад нервно глотнул, его патрон сейчас выглядел как гейзер за 14 секунд до извержения. - Считаю, что вариант с северо-востоком более продуман, хоть и не так перспективен.
- Хорош! Я не желаю сидеть посреди нигде, ожидая пока Рой придёт по нашим следам и схомячит нас как бутерброд с икрой на фуршете. Послезавтра выходим к Русаковской эстакаде по железке, это окончательное решение. Всем спасибо. - Даниил рычал как реактивный двигатель на взлёте и ни у кого не достало смелости возразить ему.
Таким образом это совещание стало одним из самых коротких в истории человечества и уж точно самым коротким в их личных летописях. Даниил выскочил на улицу практически вместе с куском дверного косяка, остальные потянулись к выходу, косо поглядывая на калечного нахала, который долго и вдумчиво вылезал из-за стола, когда все уже ушли. Он воспользовался моментом хорошенько рассмотреть карту и запомнить её.
- Кто знает, что может пригодится? - пробормотал он, прикрывая за собой дверь.
Выйдя на улицу Хадрин заметил Кирилла, возившегося с каким-то снопом сена в хозяйственной части — парень работал так усердно, будто от этого зависела жизнь. Учитель решил подбодрить новичка и подошёл к нему сзади, чтобы потрепать по плечу, преступно забыв о своей тихой походке, которую окончательно заглушил шорох сухой травы. В ту же секунду как он положил руку на плечо в растянутой Данииловой майке, паренёк подскочил в воздух на добрый метр, швырнул что-то во Влада и повалился на спину в сноп. От неожиданности Влад схватил это нечто, оказавшееся холодным и скользковатым кулём, и повалился от полученного импульса назад на оставленные малым грабли.
Через какое-то время Кирилл со страшно виноватым видом привёл физика в вертикальное положение тела и отряхивал от тлеющего сена, и Влад выпучил глаза оглядывая небольшое пожарище и лужу воды в которой он и пребывал. Судя по всему, проклятая зажигалка при падении раскрылась и подпалила сено, чудом не наделав бед и лишь слегка подпалив Владу шею. Предмет, которым Кирилл швырнул в него тоже лежал в воде и распространял на удивление приятный и аппетитный аромат. Это был почти сгоревший бумажный пакет, в котором лежала свежезапечённая курочка гриль.
Влад обернул выпученный взгляд на Кирилла и встретился с таким же ошалелым и растерянным взглядом садовника. Учитель и без полиграфа понял — парень увидел эту курятину в первый раз в тот же момент, что и он сам.
Следующие три часа прошли в атмосфере накалённых страстей и охлаждённого воздуха. К моменту окончания допроса, на Владе уже начал проступать иней. Ну, по крайней мере так казалось лично ему. Кирилл же и вовсе начал потихоньку коченеть, когда Влад, озверевший от рыка Даниила и холодно-брезгливого тона Вероники, потерял последние крохи инстинкта самосохранения. Калечный учитель рванул как бочка динамита, в которую кинули окурок — внезапно для окружающих, и с такой силой, что оба начальника отскочили к стенке. Опуская ряд некоторых литературных ругательств (работа в школе сильно расширяет ваш кругозор и лексикон, позволяя вам выразить своё отношение к аудитории и при том уйти от возмездия, прикрывшись классиками), а также трёхметровый слой непечатных выражений, которых он нахватался за годы выживания в городе (этот ваш Толстой понятия не имел как цензурно описать адскую боль в горящей ноге); физик высказался в пользу простого пересчёта поголовья тех чёртовых цыплят, в краже коих их обоих и обвиняли. Вероника взяла себя в руки фыркнула, тряхнула копной волос, посыпав пол не то инеем, не то снегом, но всё-таки вышла за дверь, что позволило двум товарищам по несчастью занять позицию в обнимку с буржуйкой. Через двадцать минут, когда с носа Кирилла перестало капать, а Влад понемногу приобрёл розоватые оттенки в окраске; дверь грохнула, в комнате вновь появилась местная хозяйка. Кирилл с Хадриным получили холодные и сухие, как замороженная углекислота извинения, Даниил получил многозначительный кивок, и они ушли. Влад потащил Кирилла греться на «солнцепёк» с температурой почти в 15 градусов тепла.
Третья кружка кипятка растеклась по организму и растопила последние льдышки в желудке учителя. Он, наконец-то, вспомнил тот вопрос, что мучил его эти три часа.
- Кирилл, - задушевно начал он. - Скажи-ка мне, как жертва режима жертве режима, откуда ты материализовал эту, дери её за хвост и в гриву, треклятую курицу?
- Не брал я курицу, не трогал! - рефлекторно запричитал Кирилл, принимая снова цвет лежалой простыни.
- Тихо, тихо. Я ж не Снежная Королева, я только хочу понять, откуда она взялась, да ещё и готовая? - миролюбиво развёл руками Влад.
Кирилл несколько раз тяжело вздохнул, а потом вдруг начал тихо, по-стариковски медленно, плакать. - Вот потому они меня все и гнали. И вы прогоните. А я ничего не могу поделать.
- Погоди-погоди, ты о чём сейчас? Ты не первый раз кур вытаскиваешь, из ничего? Так это ж полезно, тебя наоборот на руках должны были носить. - изумился Хадрин.
- Да если бы. Не знаю я что и когда вытащу. Всегда, когда пугаюсь или сержусь и всегда не то, что нужно. То я падаю с дерева и прилетаю с мешком гречки, то на меня выкатывается нямкер и у меня в руках оказывается подушка. А был случай кто-то у костра кастрюлю грохнул о камень, так я чуть не застрелил человека. Из винтовки. Американской. 1914 года выпуска. Думал меня там насмерть забьют... .
Головоломка стала понемногу складываться, и Влад даже дозрел до наводящих вопросов, но тут появился не в меру активный Даниил и начал зычно распоряжаться о сборах. Влада и Кирилла тоже припахали к работе, и уже стоя с блокнотом с описью имущества, физик тихо сказал Кириллу, на удивление участливым тоном:
- Не кисни, малой, никто тут тебя не выкинет. Даниил не такой человек, да и остальные тоже.
Погрузка заняла немного времени и всё это время Влад ловил взгляды Кирилла, который выглядел с одной стороны приободрённым, а с другой обеспокоенным. В конце концов, когда тюки, мешки, ящики, коробки и свёртки подошли к концу и Даниил отправился прощаться с хозяйкой, нацепив удивительно постное выражение на широкое своё лицо; новенький тихонько подобрался к Владу и едва слышно спросил его:
- Владислав Юрьевич, а не помните, я курицу точно горячей доставал?
Влад посмотрел на него и лишь промолчал. Он почему-то не был уверен, что парень смог бы не заметить, как горячая тушка обжигает ему руки.