С телефонами в полку было проще, чем в учебке. Они официально так же были в сейфе и выдавались в выходные, но ограничения в один час не было и мы могли спокойно передвигаться с ними по казарме. Учитывая новые условия, удалённость от дома - я стал более нуждаться в мобильной связи. Поэтому за символические 600 рублей купил себе второй мобильник, в дополнение к официальному первому. Купил у уходящего на дембель парня, а он его приобрёл также. В итоге мой телефон застал пару призывов. Ничего особенного - обычная звонилка, плюс флэшка под музыку, две симки. Мне хватало. Этот телефон я носил всегда на кармане. Заряжал его скрытно, т.к. сержанты могли увидеть неизвестный телефон и задаться вопросом. На телефонах с сейфа были наклеены бирки с номером и фамилией, зарядники также были подписаны. В этой части нас не обыскивали, за всё время службы я лишь один раз прошёл через обыск ручным металлодетектором, когда заходил на стартовую позицию. Но ничего не нашли и я не спалился. Потому что оперативно намутил обрывок пиксельной ткани, в тон моей форме, затем сшил чехол для телефона и носил его на ремне сзади, и если и просили показать карманы, то ничего в них не было. Телефон держал батарею долго, поэтому второе зарядное устройство я хранил за пределами казармы.

Был у нас в дивизионе один сержант, который когда заступал дежурным, то любил будить нас после отбоя и строить на взлётке. А потом начинал обход вдоль кроватей, поднимая подушки или матрасы. Итогом обхода всегда была охапка телефонов. Потом он говорил нам разойтись, а владельцам найденного добра нужно было пройти с ним в кабинет. Он раскладывал телефоны на стол и в зависимости от его ценности назначал цену: один или два сникерса, один или два марса. Телефоны возвращал сразу, но говорил быть аккуратнее. С нас шоколадки, с него спокойная для нас жизнь. Хороший человек. Тут не было разбиваний телефонов, ко всему было более человеческое отношение.

Всё было хорошо до апреля 2018 года. Тогда вышел приказ о запрете смартфонов в армии и теперь иметь сенсорный телефон с выходом в интернет было запрещено, это касалось даже контрактников и офицеров. Мой кнопочный телефон ушёл теперь в сейф, а сенсорный Alcatel стал носиться на руках, но уже с опаской. Все эти завороты аргументировали защитой государственной тайны, дабы то, что твориться и делается в армии не попадало на глаз общественности. Нас начали искать в социальных сетях и ,не дай Боже, если там была фотография с в/ч или военной техникой. Пугали многим, даже гауптвахтой. Испуг поймали по итогу не все, сенсорка была со мной до конца службы. Но прятать телефоны начали лучше. Один сослуживец спрятал свой 5s в деревянный пол, а его по итогу унесли мыши, рядом оказалось их гнездо.

Не знаю как сейчас обстоят дела с сотовыми в армии, но весной-летом 2018 года было так, как описываю. Да и многое зависит от места службы, в некоторых в/ч даже не было сейфов и телефоны весь год официально на руках.

После новогоднего заступления в наряд я надолго о них позабуду. Январские праздники проведу в казарме, вместе с сослуживцами , практически ничего не делая. Дни были похожи друг на друга. Армия сейчас всё более становится похожей на детский сад. В наше время, в выходные дни даже существует дневной сон у солдат. Да да. Как в детстве, в саду. Он длится от часа, а продолжительность на усмотрение дежурного по дивизиону. Но у нас был соблазн и право выбора: либо весь дивизион спит, либо все мы смотрим какой-либо новый фильм, который скачали с торрента и принесли на флэшке родители кого-то из местных парней. Довольно часто мы выбирали сон, т.к. зимой его не хватало. Снег нас изматывал и проверял на прочность. Но человек сильнее стихии.

На январские праздники, почти каждый день, приезжал "Чипок". Именно приезжал, он был передвижной. Представлял собой фургончик, на подобии магазина мороженого из иностранных фильмов. Когда-то в этом полку был нормальный магазин-кафе. Сейчас же остались лишь остатки вывески и здания.

Солдату ежемесячно начисляется 2000 рублей на свои нужды. Т.к. мыльно-рыльные и прочая бытовуха у меня была, то я тратил деньги на сладости. В свой первый магазин в этой части я купил 20 больших mars-ов. Очереди были длинные и, как назло, он останавливался у стен соседнего ракетного дивизиона, наш дивизион приходил последним.

В ракетном полку "Чипок" продавал даже шаурму, продавец кавказской национальности ловко крутил её перед нами. Толпа тонула в слюнях и предвкушении, но на всех её не хватало. Пару раз видел даже перекупщиков шаурмы. Они были первые в очереди и покупали её всю, а продавали с наценкой, допустим 50р, последним прибывшим.

В учебке было кафе-магазин, за 5 месяцев службы я был там лишь один раз. Было сложно отпроситься и найти время. Отпускать всех сразу не разрешал ефрейтор и мы составляли списки со взвода и отдавали другим двум-трём человекам, которых ждал путь за сладостями и прочим.

Самый главный плюс боевой части/полка от учебки - свобода передвижения. Мы могли свободно, договорившись с дежурным по дивизиону сержантом, уйти в магазин и нас никто не гнал и не искал. Были сами по себе. По прибытию в казарму с пакетами еды, их сначала смотрел сержант, иногда что-то вылавливал рукой и забирал себе. Поэтому лучше сразу было вручить ему сникерс и досмотр отменялся. Так делали лишь пару сержантов-сладкоежек. Другим было плевать на содержимое солдатского пакета, а может просто зазорно что-то забирать у солдата. Ведь он, по сути, лицо подневольное и сладости его последняя, если не единственная радость, после сна или даже наравне с ним.

Его я встречал в ракетном полку. Т.к. являюсь самым везучим, то в этот день я заступал в наряд по штабу, посыльным.

Весь день и последующие новогодние праздники проходили по плану выходного дня. А это значит минимум построений, максимум нахождения в казарме, просмотр ТВ и осуществление звонков домой.

Утро начиналось с неспешного подъема, т.к. ни утренней зарядки, ни снега не было. Мы одевались, умывались никуда не торопясь. До завтрака был почти целый час. Потом строились и уходили кушать. После чего остальные находились в казарме и смотрели МУЗ ТВ, а я и другие, заступающие в наряд, сидели напротив КХО и готовили внешний вид, учили обязанности. Устав и обязанности я знал, поэтому мне разрешили пойти ко всем. Развод суточного наряда был около 10 часов, до этого времени я был свободен. Потом я и остальные, под руководством сержанта-дежурного по дивизиону уходили на плац. Там ответственный по полку проверял наш внешний вид, спрашивал обязанности и давал приказ к заступлению. Мы выдвигались по своим постам. В штаб заступало двое человек. От того насколько чистым мы его примем, зависело придётся ли нам в нём много убираться или нет. Поэтому мы не щадили предыдущих посыльных и заставляли наводить чистоту и лоск. Ведь завтра к нам так же будут придираться солдаты из нового наряда.

Остальные сослуживцы начинали готовить казарму к встрече Нового года. Убирались, протирали пыль и делали мини-ПХД. На празднование мы скинулись всем дивизионом примерно по тысяче рублей. Предварительно уболтав командира дивизиона разрешить нам пожарить шашлыки, мы закупили мяса. ГОМД-шники намутили мангал и расположили его за казармой. Продукты нам покупали родители парней, которые были родом из Новосибирска. Забирать съестные припасы на КПП ушли человек 20. Было много всяких салатов, колбас, фруктов и соков. Договорились со столовскими поварами запечь нам несколько противней картошки. Сама подготовка заняла часов 6, далее было ожидание праздника.

Я был настроен не очень оптимистично и думал, что встречу Новый год вдали от общей массы, в штабе. Но дежурный по штабу в 23 часа отпустил нас встретить праздник со всеми, при условии возвращения к часу ночи. Настроение вновь вернулось и и мы потопали в казарму. Уже в это время все расположились за столом, ожидая речи Президента. С появлением на экране Верховного Главнокомандующего мы встали из-за стола и речь прослушали стоя. С окончанием курантов сели и принялись за трапезу. Глаза разбегались не только у меня. После солдатского ежедневного пайка это был гастрономический рай для желудка. Потом пришёл ответственный по дивизиону и поздравил нас лично, пожелав успехов и прочего. Отбой разрешили сделать в 1 час ночи, как раз когда мне нужно было возвращаться и я ничего не пропускал. Это был мой последний наряд, перед заступлением на БД. Напарник Нурик оказался "везучее" меня и встречал Новый год на стартовой позиции в лесу.

Наступление субботы означало и наступление ПХД. Всеобщий день чистоты во всей части.

В учебном центре утро субботы начиналось с труски одеял и снятия старого постельного белья, взамен утренней пробежки. Потом следовал завтрак. После завтрака, роту строил в казарме ефрейтор и делил на несколько групп. Например: первому взводу доставалась уборка территории, второму - спального помещения, третьему - лестницы и коридора, четвертому - сушилки и туалета, пятому - прочих помещений, а шестой отправляли куда-либо по поручениям или на работу. Все официально были заняты и спрос итога был со старших взводов. На время ПХД в казарме разрешали включать музыку на всю громкость, иногда это делали сами сержанты, нам довелось слушать весь спектр музыкальных предпочтений наших командиров - от группы "Ленинград" до "Раммштайна". Этот день означал и обилие пены на взлётке, которую разводили вёдрами, тратя десятками бутылки жидкого мыла, либо нарезая ножом обычное хозяйственное. Уборочного инвентаря на 180 человек не хватало и уборка одного объекта тормозила уборку другого. В этот день нам разрешалось ходить по казарме в футболке и штанах, на ногах сланцы. После шести дней ношения берец - это был отдых. ПХД заканчивалось подведением итогов, если чистота была недостаточна - оно продолжалось.

В полку ПХД по масштабу было меньше, в силу размера казармы и численности дивизиона. Но один раз мне повезло провести ПХД лишь вдвоём с другим сослуживцем. Остальных никого не было, все были в наряде или на стартовой позиции. Мы же были не при делах. И глаз старшины упал взглядом на нас. И плевать, что казарма на 80 человек и вдвоём намыть её физически трудно. Мы боялись гнева старшины и приступили к работе. Почти в завершение, к нам присоединились другие солдаты, зашедшие в казарму. Старшина был строгий, но лишь к тем кто отлынивал от работы и не хотел ничего делать. Я и другие такими не были. По окончанию ПХД старшина разрешил нам посмотреть телевизор.

Уборка территории в этот день занимала мало времени или не занимала вовсе, т.к. в зимнее время снег был уже почищен общими силами, а весной и летом, в дни плохой погоды, взамен ФИЗО мы уходили на уборку территории.

Везло и тем, чей наряд по казарме выпадал в этот день. Убираться в роте не приходилось и сдача наряда происходила быстро.

После приборки мы собирались на обед, далее в баню, ожидание ужина, ужин, личное время и отбой.

За год службы я выезжал на стрельбище от силы раз 6. В учебке три раза и в ракетном полку также. До принятия присяги к стрельбам допуска не имел никто, оружие выдавали лишь для тренировки строевых приёмов с автоматом. И то, лишь, в крайнюю тренировку, до этого мы упражнялись на деревянных автоматах. После присяги мы прошли местного психолога и решали некоторые тесты. Были те, кто не справились с этими тестами и психолог их зарубил. Они становились ГДН - группой динамического наблюдения. На стрельбы их не привлекали, штык-ножи в наряды не выдавали. Когда рота уезжала на стрельбище , то их участь была проста - мыть казарму, таких было человек 10 со всей роты.

Стрельбы в учебке производились каждый месяц. Если ты в наряде - пропускаешь их. За нами были закреплены АК-74М, в довольно приличном состоянии. Разбирались и собирались они с усилием, что говорило о том, что они несильно изношены. Стрельба была всегда из положения лёжа, по мишеням закреплённым на бетонные плиты. Позади плит простирался лес. Дистанция до мишени, если мне не изменяет память, была 100 метров. Выдавали 6 патронов, на три очереди. Приговаривая в голове цифру 22, пули вылетали из ствола. Стреляли в касках и надетых на плечи сумках с противогазами. Стрельбы, сами по себе, шли быстро, было три огневых точки для одновременной стрельбы. Больше времени занимал поиск стреляных гильз. Стрельбище было в лесу, а высаживали нас у дороги, давая нам проветриться от КАМАЗа пару километров. Дабы после стрельб в строю солдаты не курили, один раз мы бежали до дороги с автоматами, в противогазах через лес. По приезду в казарму нас ждала чистка оружия и придирчивый сержант на КХО (Комната Хранения Оружия), который проверял качество чистки и комплектность автомата.

В ракетном полку стрельбы могли быть и пару раз в месяц, но я уже, в силу нахождения на боевом дежурстве, не мог попадать на каждые. В полку арсенал был разнообразнее, но оружие старее: АКМ, АКМС, РПК, СВД, КПВТ (Крупнокалиберный Пулемёт Владимирова Танковый). За мной был закреплён АКМ, водителям досталась его складная версия, пулемётчикам группы ГОиР, соответственно РПК, снайперам - СВД, а с КПВТ стреляли контрактники-водители БТР. Из трёх моих выездов на стрельбы в Новосибирске, два раза были ночью. Ночные стрельбы особенно красивые. Магазин давали полный, каждый третий патрон трассирующий. Лишь одно было плохо - сибирская зима, на градуснике минус 40 С, на нас варежки, но в них стрелять невозможно, а снимешь - сразу пальцы коченеют. Стрельба с колена, около 5 позиций. Напоминало "Звёздные войны", красные огни трассеров разбивались о бетон и рикошетили. Снайперам везло больше, СВД были, а оптики не давали, обуславливая тем, что она дорогая и срочник может разбить. Стрельбы производились на стрельбище 10 площадки и вместе с чисткой оружия занимали весь наш день, освобождая от других занятий.

Каждый кто служил знает про него. В моей учебке он был каждую среду, возможно, в других частях другие дни недели. Его суть заключалась в том, что мы везде, на протяжении всей среды передвигались с двумя подсумками - в одной противогаз, в другой ОЗК (Общевойсковой защитный комплект). После утренней пробежки и зарядки, мы следовали на завтрак, в столовую нас также сопровождали эти две сумки. Помимо функции РХБЗ (радиационной, химической и биологической защиты) противогазы и ОЗК играли ещё и воспитательную функцию. Учитывая дальность столовой и желание некоторых сослуживцев поболтать либо покурить в строю, то поступала команда - "Газы" и мы шли до столовой или до части в противогазах, иногда гуськом, а иногда и строевым шагом. Дыхание сбивается и его сильно не хватает, линзы противогаза потеют, а маска давит на череп.

Общевойсковой защитный комплект (ОЗК)

Представить резиновый день без надевания противогаза - сложно, таких дней я не встречал. После завтрака нас ждало общее построение. а после него, не уходя с плаца, повзводно мы практиковали РХБЗ. Выполняли нормативы по надеванию противогаза и ОЗК. В учебке у нас были противогазы ПМГ-2, а в полку уже более современные ПМК-2. Вся эта тренировка длилась от получаса и, иногда, до двух часов. На жаре было особенно трудно. Да и у многих противогазы и ОЗК не соответствовали размерам головы и росту тела. Нам их выдавали не глядя, с бирками прошлого призыва. Наша задача была срезать старую надпись, сделать свою, пришить и не задавать вопросов. Некоторым выдали разбитые противогазы, либо с дефектом фильтра или маски. Старшина неохотно, но искал запасные части, либо выдавал новые противогазы.

ПМГ-2

ПМK-2

В ракетном полку РХБЗ дней, как таковых, не было вообще, это было удивлением. Мы надевали сумку с противогазом на плечо лишь при заступлении в наряд, либо боевое дежурство. Остальное время они лежали на полке. Тренировок тоже не проводили, у сержантов не было времени и желания - нас это устраивало.

Я не уверен, что те ОЗК и противогазы смогли бы защитить нас в случае какой-либо химической, биологической или радиоактивной угрозы. Им было уже кучу лет, многие времён СССР. Но одно точно знаю, чулки от ОЗК спасут ноги от влаги, при сборе клюквы в соседнем лесу, для какого-то полковника из нашей части.