1. Представляется, что те структурные достижения, к которым оптимально стремятся в аналитическом лечении невротических пациентов, хотя они различным образом взаимозависимы, могут быть приблизительно сгруппированы в пять главных категорий: формирование воспоминания ; улучшение структур индивидуализированного Собственного Я; улучшение базисных структур Собственного Я; установление личных норм и идеалов; установление личной истории.
2. формирование воспоминания имеет отношение к процессу интернализации, посредством которого переживание репрезентации действительно утраченного индивидуального объекта как существующего вовне или как интроекта будет переходить в представление о прошлом объекте. Подобно любым концепциям интернализации формирование воспоминания имеет отношение как к процессу, так и к результату. Формирование воспоминания составляет сущность работы траура (Freud, 1917) после утраты индивидуального объекта, а также ту часть процессов тщательной аналитической проработки, в которой трансферентные иллюзии о продолжающемся существовании эдипального объекта в настоящем будут разрушаться и заменяться воспоминаниями, которые относят эдипальных родителей к детству пациента. Формирование воспоминания, таким образом, решающим образом содействует восстановлению личной истории во время аналитического лечения невротического пациента.
3. Индивидуальная структура Собственного Я невротического пациента улучшается различным образом в ходе аналитического лечения. Как неоднократно подчеркивалось выше, важную роль в этом процессе играют фазовоспецифические идентификации пациента с образом аналитика как нового развитийного объекта. В зависимости от степени и природы развитийных нехваток пациента и соответствующих потребностей в запоздалом структурообразовании его идентификации как с диадно, так и с триадно идеализируемыми образами аналитика могут различными путями улучшать и обогащать его способы переживания себя и объектов. Различные формы фазово специфических идеализации и возникающие в результате идентификации уже обсуждались ранее. В этой связи достаточно подчеркнуть специфическую важность идентификаций пациента с аналитиком как новым диадным образцом для подражания как содействующих установлению и сохранению терапевтического альянса, а также интернализацию пациентом опыта аналитика в способах сближения с ним в собственное отношение к самому себе и к своим проблемам.
4. Улучшение базисной структуры Собственного Я невротического пациента через функционально селективные идентификации часто затмевается разрешением его бессознательных конфликтов и улучшениями в его индивидуальной идентичности. Однако функционально селективные идентификации, как правило, в большом количестве присутствуют в анализах невротических пациентов. Они содействуют уменьшению остатков функциональной зависимости пациента от объектов, таким образом содействуя и улучшая качество автономии, достигнутой в его лечении. Важная причина, почему это наращивание базисной структуры Собственного Я часто остается безмолвным процессом в анализе невротического пациента, по видимому, заключается в том, что пациент, достигший индивидуации, может, когда это требуется, использовать конфронтации и прояснения аналитика в качестве эмпатических описаний, обеспечивающих модели для функционально селективных идентификаций.
5. Специфические структурные достижения, чей приход ожидается до того, как анализ пациента можно будет считать завершенным, состоят из установленных им личных норм и идеалов. Переживание внутренней автономии требует, чтобы индивид воспринимал свои представления о правильном и неправильном, а также свои ценности и идеалы как в основном свои собственные, а не как представления и идеалы внешних судей и образцов для подражания. В среднем жизненном цикле человеческого индивида это, как правило, происходит в период и посредством подросткового кризиса как порога между детством и взрослостью, подразумевающим эмансипацию от собственных развитийных объектов.
6. Когда незавершенный подростковый кризис невротического пациента становится запоздало завершенным в успешном аналитическом лечении, возможно проследить, как постепенный отказ пациента от своих развитийных объектов любви, ненависти и идеализации идет параллельно с его избавлением от тех же самых объектов как интроеци рованных и реэкстернализованных носителей моральных принципов и ценностей. Тщательная проработка вытесненных эдипальных конфликтов и их регрессивных выработок включает все большую необязательность использования интроекта суперэго в качестве надзирателя за вытесненными эдипальными репрезентациями. Однако помимо интерпретации и тщательной проработки интроекта суперэго невротического пациента, совместно с другими эдипальными интроектами, по мере того как они будут экстернализова ны на образ аналитика, пациент склонен со своей стороны начать наращивание другой нормативной системы, которая основана на диадно и триадно постигаемых отношениях идеализируемого аналитика к пациенту и его внутреннему миру. Представляется, что при окончательном распаде интроекта суперэго отобранные его части будут интернали зованы в новую личную нормативную структуру Собственного Я, в которую станут интегрированы также отобранные аспекты аналитико дериватных нормативных элементов. Как правило после успешного анализа в новых нормативных структурах автономного Собственного Я пациента можно будет различить элементы, которые отражают терпимое, но не попустительствующее, реалистическое, но не циничное, либеральное, но не продажное, отношения аналитика к пациенту на различных стадиях его анализа (Tahka, 1984).
7. Помимо установления интернализованных норм, прочно интегрированных с восприятием пациентом самого себя, установление личных идеалов в отношении себя и объекта любви представляет другое важное структурное достижение, требуемое для переживания индивидом относительной автономии. К концу анализа это синтетическое достижение пациента можно видеть по возрастающей у него деидеализации образа аналитика с соответствующим акцентом на текущей природе взаимоотношений. Это часто сопровождается возрастанием чувства собственного достоинства пациента, которое наполняет все его существо и проявляется в его высказываниях о себе и своих объектах.
8. Его взаимоотношения с близкими людьми, в особенности с его главным объектом любви, склонны приобретать большую значимость, разносторонность и глубину, или, когда это требуется, он может иметь смелость закончить взаимоотношения, которые никогда не смогут выйти за пределы своей преимущественно трансферентной значимости. Поскольку отказ от эдипального объекта любви и новый индивидуальный синтез личного объект идеала делают возможным установление неинцестуозных любовных отношений и полное сексуальное наслаждение, продолжает быть уместной в качестве центрального критерия психического здоровья при оценке результатов аналитического лечения пациента старая психоаналитическая концепция «полной генитальности».
9. Ожидается, что ценности, идеалы и путеводные звезды пациента после завершенного аналитического лечения должны быть в как можно большей степени его собственными. Хотя аналитик крайне заинтересован в развитии системы ценностей и идеалов пациента на всех уровнях психопатологии, как особенно чувствительных индикаторов его уровня психической структурализации, аналитик будет одновременно усердно пытаться избегать активного воздействия на идеационное содержание ценностей и идеалов пациента на всех стадиях его аналитического лечения. Аналитик может следить за развитием чисто нарциссических ценностей пограничного пациента, действующих на функциональном уровне переживания и привязанности, за уровнем предвзятой оценки, на котором невротический пациент разделяет идеи и мнения своих диадных и триадных идеальных объектов как очевидные, и наконец за установлением личных ценностей и идеалов в индивиде, достаточно эмансипированном от внешних образцов для подражания и мнений других людей. Аналитик будет рассматривать продвижение пациента с одного уровня на другой в качестве важных шагов в его возобновленной структурализации в лечении. Однако с точки зрения аналитика крайне важно, чтобы нормы, ценности и идеалы пациента к концу его анализа достигли столь продвинутого уровня структурализации, какой для него возможен, а не то, что он, покидая анализ, предпочитает левое или правое крыло в политике, верит в бога или является атеистом, или исповедует философию жизни, которая может совпадать или отличаться от философии жизни аналитика.
10. Тот факт, что пациенты интернализуют функции и характерные черты своего образа аналитика, идеализируемого в качестве нового развитийного объекта, не означает, что они будут интернализировать личные ценности и идеалы аналитика, если он не открывает их пациенту. Хотя пациент может в этом процессе идентифицировать себя с очевидной высокой оценкой аналитиком саморефлексии, честности, храбрости и стойкости в аналитической работе, такие «аналитические ценности» в очень многом совпадают с общими и объективными человеческими ценностями и не будут как таковые внушать пациенту специфическую идеологию или философию жизни.
11. Последнее процитированное выше структурное достижение как принадлежащее структурам автономии является личной историей пациента, которая становится создана и консолидирована во время его аналитического лечения (Kris, 1956). Личная история является репрезен тационной структурой, основанной на организованной воскрешенной памяти и эмпирически расположенной на оси линейного времени. Переживание исторического измерения своей жизни становится надежно возможным после индивидуации, которая позволяет индивиду отражать и вспоминать прошлые переживания по существу идентичным Собственным Я.
12. Однако достижение невротическим пациентом полной смысла и единообразной личной истории требует, чтобы он в достаточной мере преодолел свои вытеснения и интегрировал диссоциированные репрезентации в непрерывную последовательность воспоминаний. Этому будут способствовать все обсужденные выше структурные развития, которые делают возможными и мотивируют интернализа ции и интеграции, ведущие к относительной психологической автономии.
13. Эмпирическая автономия индивида представляет собой продвинутый уровень идентичности, который одновременно основывается и является предпосылкой для полной смысла личной истории. Развитие идентичности в значительной степени является развитием личной истории индивида (Erikson, 1950,1959), и, лишь когда имеется автономное Собственное Я для оценки этой истории как находящейся в полном владении индивида, оно будет достигать максимальной наполненности смыслом как основы и экрана для его текущего переживания себя и своих объектов.
14.Хотя Фрейд (1937) считал, что в аналитическом лечении следует стремиться к достижению полной исторической правды и что терапевтическая эффективность аналитического лечения зависит от достижения этой цели, позднее авторы доказывали недостижимость исторической правды о прошлом пациента, а также подчеркивали терапевтическую достаточность установления «нарративной правды», то есть достаточно важной личной истории жизни пациента, которая становится открыта и сконструирована во время его аналитического лечения (Schimek, 1975; Michels, 1985; Wetzler, 1985;Berger, 1987).
15. В принципе соглашаясь с вышеназваиными авторами, я хочу подчеркнуть, что, строго говоря, психоаналитическая работа может дать пациенту историю его прошлого развития лишь в той степени, в какой такая история может быть реконструирована из его собственных переживаний. Когда нет какой либо эволюционной истории, так как большие области психики пациента никогда не развивались, возобновленное развитие в ходе лечения станет представлять существенно значимые области отсутствующей истории пациента. Чем больше вытеснение, тем в большей мере прошлая история пациента может быть реконструирована в ходе его анализа. Чем больше первичный дефицит структур, тем в большей мере его историю приходится конструировать и эмпирически заменять новыми развитийными взаимодействиями с аналитиком.
16. Даже когда у пациента нет каких либо значительных структурных дефицитов, предшествующих константности Собственного Я и объекта, история, предшествующая индивидуации его Собственного Я, в значительной степени кристаллизовалась в деперсонифицированные структуры его психологической конституции, а также переживалась на функциональных уровнях переживания Собственного Я, что может вспоминаться достигшим индивидуации Собственным Я лишь как фрагменты воспоминаний, у которых отсутствуют исторические размеры. Поэтому история личности до индивидуации может, как правило, быть лишь сконструирована.
17. Ожидается, что появление и интеграция личной истории невротического пациента, приближающегося к относительной автономии в своем анализе, будет, таким образом, творческим и полным смысла синтезом того, что он вспомнил, что ему рассказывали о его прошлом до начала анализа, из вновь обретенных воспоминаний и тех областей припоминания, которые стали возможны посредством интерпретации и тщательной проработки его бессознательных триадных конфликтов, а также из его воспоминаний вытесненных нарциссических травм посредством разрешения его диадных конфликтов. К этому будет добавлено то, что было сконструировано относительно его прошлого на основании того, что было о нем известно и что смогло быть выявлено из функциональных аспектов его переноса.
18. Годы, проведенные пациентом в анализе, будут оставаться длительной частью его личной истории. Однако чем лучше в процессе анализа удалось достичь своих целей, тем в большей мере пациент будет использовать и наслаждаться его результатами и тем меньшей будет потребность вспоминать сам аналитический процесс.
