Хауда ближе к утру вместе со своим войском преодолел ледяную пустыню. По две центурии гвардейцев и кадетов и одна центурия боевых волчиц. Грозная сила, которая уничтожит песцов. Их боевой порядок растянулся от прибрежных ледников до Оленьего редколесья. Каждый из центурий находился в широком построении, ведь собрались они зачищать земли от песцов, бегущих к ним прямо в лапы.

Все ждали сигнал, после которого началось бы сражение. Хотя какое это сражение. Скорее побоище. Песцовый погром. Именно так думал Хауда, который ожидал легкой победы. Тяжелая битва ожидала их на следующий день. Объединенное животное войско Тардуса прибудет в Оленье редколесье и скорее всего они уже будет знать о том, что случится сейчас. Их план рухнет. Хауда даже не сомневался в этом. Однако, как разбить войско под командованием Беллатора, он пока не знал. Все его мысли были здесь. В землях песцов. Сегодня он будет смотреть в морду Нита, прощающуюся с этим миром. А завтра эта участь постигнет Беллатора.

Где-то далеко послышался вой Карнифекса. Это был сигнал о начале операции. Хауда с растянувшимся войском вдоль всех песцовых земель просто ждал. Он ждал, когда кадеты полезут в норы. Многие из них закончат сегодня свой ратный путь, но такова судьба волка. Победа или смерть! Песцы начнут лезть из своих домов и наткнутся на гвардейцев. В них Хауда был уверен полностью. Песцы побегут. Они точно побегут. К их великому несчастью ветер будет дуть им в спину, а значит они не учуют запах волков. Да, даже бы если учуяли, то шансов у них было немного. Войско волков возьмет их в кольцо, которое начнет сужаться, истребляя всех песцов на своем пути.

Хауда почуял запах песцов и волков, который принес ему ветер, и завыл. Теперь его войско вступило в бой. Гвардейцы и боевые волчицы мощными прыжками ворвались на земли песцов, кадеты немного отставали, но тоже рвались в бой. Песцы бежали от волчьей волны, но впереди их ждало цунами, сметающее все на своем пути.

Вой страдания песцов накрыл все их земли. Волки рвали их на куски. С особой жестокостью, ибо их учили ненавидеть этих шавок с самого детства.

Стоит отдать должное песцам, сопротивление они все же оказали. Точечное и неорганизованное, но оказали. Как предполагал Карнифекс, центурия кадет, отправленная в норы, почти в полном составе полег в них, но задачу свою выполнил. Волки всегда будут помнить эту жертву.

Гвардейцы песцам были не по зубам, а вот волчицам досталось, по итогу битвы их центурия не досчитался 20 бойцов.

Лед стал красным, ибо реки крови лились по нему. Хауда, молча, стоял и наблюдал. Все было кончено. Победа за ним. Оставалось добить бегущего во все стороны противника.

К нему подбежал один из гвардейцев.

- Великий вождь, мы его поймали?

- Кого?

- Нита!

- Где он?

- Пойдемте, я покажу!

Нит лежал, прижатый двумя гвардейцами к земле. Побитый и потасканный. Он шипел на своих обидчиков и не хотел сдаваться. Хауда был удивлен, Нит был обречен, но сопротивлялся до последнего.

- Хауда, мерзкая шавка! Ты… – зашипел тот, но не смог договорить, ибо волк, держащий его, лапой надавил ему на горло, прижав к земле еще сильнее.

- Как ты смеешь говорить так со мной, шавка? – начал Хауда.

Нит не мог говорить, но шипел, кряхтел и смотрел на своего врага глазами, налившимися кровью. Они были полны презрения ненависти и презрения.

- Напал на спящих, как крыса. Самая настоящая крыса, - прошипел Нит.

Хауда засмеялся в ответ.

- Как смеешь ты, падаль, винить меня в том, что хотел сделать сам. Я знаю про ваш план. Именно поэтому ты захлебнешься в своей крови, а затем и твои вшивые союзники.

- Каааак? – зарычал песец.

- Ты жалок! Как жалок и твой король! Этой жирный кусок медвежьего дерьма Тардус.

- Мой король отомстит за нас!

- Да кому нужно мстить за вас. Ты лишь игрушка в его руках. Он наигрался тобой и выбросил волкам на съедение.

- Что за бред ты несешь, Хауда? Тебе конец.

- В расход его! – скомандовал великий вождь и гвардейцы разорвали Нита на части. Его потроха летели во все стороны.

Хауда был удивлен слепой вере этого песца. Стоя на краю жизни, он все еще продолжал верить в своего глупого и никчемного короля, которому кроме самок, веселья и удовлетворения своей гордыни ничего не нужно. Ну ничего, недолго еще осталось этому жалкому медведю. Смерть настигнет и его. Смерть от волчьего клыка.

Карнифекс отвлек вождя от его раздумий.

- Хауда, мы победили! Песцы повержены, лишь горстка смогла бежать в сторону Медведеполиса. Отправить за ними гвардейцев, чтобы добили?

- Это уже не имеет никакого значения. Значение имеют дела наши ратные и подвиги, которые станут легендами для наших потомков.

- Да, великий вождь. Этот день войдет в историю.

- Каковы потери?

- Пара десятков волчиц и…., - Карнифекс запнулся.

- Говори уже, не томи, - рыкнул Хауда.

- И около половины кадетов, - еле слышно сказал воевода, - почти все, что были со мной и коло пятидесяти из твоих.

- Эту жертву волчий прайд будет оплакивать не одно поколение. Они – гордость нашего народа. Ради них мы должны отомстить Тардусу и его преспешникам.

- Мы отомстим! – послышался вой всех волков, что были рядом.

- Волки! – обратился уже ко всем Хауда. – Сегодня мы одержали победу в битве, но не войне. Грядет великое сражение! За честь! За жизнь! И в отмщение за наших волчат, что героически отдали свою жизнь на этих землях. Сегодня мы отправимся к нашим братьям и сестрам в Оленье редколесье, где дадим бой ненавистному правлению медведей.

- Да, да! – выли волки.

- За прайд! – взывал Хауда.

- За прайд! – завыли волки.

Зрелище это было ужасающее. Поле побоища было устелено телами погибших, залитый кровью лед и воющие волки, готовящиеся пролить новые реки крови.

- А теперь в путь, друзья мои! – скомандовал Хауда.

Волки отправились в новый марш.

- Карнифекс! Друг мой! Отправь гонца в Оленье редколесье и оповести о нашей великой победе.

- Да, великий вождь!

- К рассвету должно быть все готово. И еще всех кадетов отправь в прибрежные ледники к Сальватору, их битва окончена. Надо думать о будущем, коим они и являются.

- Да, великий вождь!

Это единственное, что мог сделать для кадетов Хауда. Его душа просто хотела выть, ведь именно он отправил их на смерть. 150 волчат. Как же он мог? Как же?