С конца 60-х годов 20 века экономика Великобритании неуклонно катилась в то место, которое англичане называют ass.

Тяжелая промышленность работала на букву Х, но нифига не Хорошо, как говорили политики своим избирателям. Она была убыточной и неконкурентоспособной, а зарплаты у рабочих были высокими. Англичане отвыкли жить по средствам. Дабы обеспечивать высокий уровень зарплат, раздутые социальные выплаты и прочие ништяки, популистское правительство брало постоянные кредиты. Государственный долг рос как снежный ком.

С конца 70-х северный пушной зверёк уже паковал чемоданчик и собирался переехать на Туманный Альбион всерьёз и надолго.

Политики понимали, что с жизнью на широкую ногу надо завязывать и пора начинать затягивать пояса потуже, но никто не хотел жертвовать популярностью и подставлять свою попу под разгневанный электорат. Для принятия волевого решения нужны были steel balls, а у мужчин политиков их просто не было, поэтому они как страусы прятали голову в песок, беря всё больше и больше кредитов.

Непотопляемый Альбион, как называли раньше Великобританию, уже вовсю черпал воду через огромные дыры в бюджете и вот-вот пошёл бы ко дну. Беда не приходит одна. Тут ещё начались терки с Ирландией, которая хотела отделиться. Малейший накал страстей в стране сыграл бы Ирландии на руку, а там «добрые люди» помогут ей отскочить. И получите, распишитесь - пороховая бочка в виде - Ирландской Народной Республики, у вас под носом.

Нужен был эффективный менеджер, который бы не побоялся бы принимать непопулярные решения и тем самым уничтожить свою политическую карьеру.

Именно у Тэтчер оказались те волевые качества, которых не хватало мужчинам-политикам. Ещё будучи министром образования она отменила бесплатные обеды для детишек, чем вызвала лютое бурление среди англичан. Но, Маргарет посчитала, что лучше это сделать сейчас, а то вскоре многим взрослым обедать будет просто не за что. Да, тогда ей пришлось несладко, но она понимала, что другого пути просто нет.

Став премьером она знала, что взять новый кредит в банке это как обосраться на морозе. Вначале даже тепло... Поэтому она решительно принялась ломать прогнившую экономическую систему страны.

Она закрыла убыточные шахты, заводы и прочие шарашкины конторы, которые не приносили прибыли, а только тянули дотации из бюджета. Она отменила всевозможные доплаты и субсидии. Очень много людей потеряли высокооплачиваемую, но не эффективную для бюджета работу.

Все протесты были разгромлены полицией. Маргарет проклинало полстраны, особенно откормленные хомячки, привыкшие мало работать и много получать, но Тэтчер стерпела и это, понимая, что ее действия оценят потомки. Собаки лают, а караван идет.

Пережив жестокий отходняк и суровую ломку, экономика потихоньку начала приходить в себя. Произошла чистка и обновление. Кто не приспособился тот умер, а кто приспособился стал сильнее и начал расти.

Сейчас экономические показатели Великобритании одни из лучших в мире, но для этого англичанам пришлось сломать себя и начать лучше и качественнее работать, а Тэтчер — из года в год нырять с головой в помои, которыми щедро обливало ее негодующее английское общество.

Тэтчер и сейчас многие не любят, вспоминая сытые и беззаботные времена до нее. Ведь те, кто не захотел перестраиваться остался у разбитого корыта, и сидя где-то в дешевом пабе рассуждает о том «какую страну просрали» и как хорошо было до Тэтчер.

До 70-х годов америкосы полюбляли гонять на больших и мощных тачках, под капотом у которых было ядрёное количество лошадок, жравших немеряно бензина, стоившего копейки, поэтому всем было нах и пох на экономию и экологию.

Однако в начале 70-х в США начался лютый нефтяной кризис из-за чего цены на бенз взлетели в 4 раза, прокатив жопой по асфальту очень многих водителей, ведь бабосик на заправку своих прожорливых автомобилей у них быстро закончился. Пипл понял, что надо пересаживаться из просторных привычных автомобилей на корыта поэкономичнее, коих было столь же мало, как правды в предвыборных обещаниях говномесов из оппозиционного блока.

В добавок ко всему, более экономичные автомобили напоминали табуретки на колёсах из-за полного отсутствия комфорта, а их чахлые моторы развивали скорость чуть выше чем у неторопливой черепахи, поэтому многие америкосы абсолютно не спешили пересаживаться в этот автопромный отстой, продолжая гонять на мощных машинах, вгоняя себя в лютые долги.

Всё это понимала Элизабет Кармайкл, ведь она окончила институт машиностроения, а её муженёк был инженером NASA, который перед тем, как пошабашить, изобрёл структурную смолу, оказавшуюся весьма годным композитным материалом, который был прочным, но почти нифига не весил. Понимая, что ей надо кормить пятерых детей, Элизабет начинает вспоминать то, чему её учили в институте, а когда встретила на улице изобретателя Дейла Клиффта, который ехал на трехколёсном драндулете, он быстро сообразила, что если объединить их знания, то можно создать нечто годное.

В 1974 году она появляется на автомобильном рынке, и начинает бить себя пяткой в грудь, утверждая, что её с Дейлом усовершенствованный драндулет способен разрулить все свалившиеся на америкосов траблы, ведь он весьма экономичен, хавая 4 литра на 100 км, и при этом разгоняется до 160 км/час. А самое главное, что стоит в 2 раза дешевле чем обычные машины.

Всем желающим Элизабет демонстрирует прототип чудо-машины под названием «Дейл», который находился в её офисе. Журнашлюхи сразу же подхватили сенсационную новость, восхваляя талантливую вдову и мать пятерых детей. Инвесторы выстраиваются в длинную очередь, чтобы вложиться в автомобиль «Дейл», понимая, что будущее именно за такими автомобилями.

Сама Элизабет активно участвует во всевозможных шоу и даёт множество интервью, обещая показать кузькину мать всем монстрам машиностроения и отправить их в калоотстойник, обещая уже в 1975 году начать серийное производство «Дейла», ведь созданная ею исследовательская лаборатория уже вот-вот выдаст результат, а три ангара в Бербанке готовы хоть сейчас выпускать «Дейлы» пачками.

Весело встретив 1975 год, инвесторы и вкладчики с нетерпением стали ждать автомобилей, но дождались лишь вестей, от которых их попцы сжались. Стало известно, что в офисе Элизабет был найден мертвым пресс-секретарь. Копы устроили там шмон, но Элизабет и след простыл. Подойдя к автомобилю «Дэйл», полицейские хоть и не были автомеханиками, но сразу поняли, что такие гуси не взлетают, ведь прототип был сделан из говна и палок, а не из чудо-композита и способен был ехать равно столько, сколько его был готов пинать водитель, хотя из далека всё выглядело чинно и благородно, ведь сама Элизабет никого к «Дэйлу» близко не подпускала.

Выяснилось, что вся эта шумиха была создана Элизабет чтобы состричь бабла с инвесторов и потеряться в неизвестном направлении, оставив после себя три пустых ангара и исследовательскую лабораторию, где персонал создавал лишь видимость работы. Но и это ещё не всё кино. Оказалось, что не было не только никаких разработок, но и самой Элизабет.

В апреле 1975 года один из жителей Майами распознал в своей соседке Элизабет Кармайкл, фотографиями которой пестрили все американские газеты, ведь она вспургенила лютый движ, кинув на бабки огромное количество народу. Когда копы повязали Елизабет, то выяснилось, что это переодетый Джерри Дин Майкл — жулик, который шифровался от ФБР с 1961 года.

Пришить убийство ему не смогли, поэтому выпустили под залог в 50000$. Естественно Майкл сбежал и попался лишь в 1987 году, после чего таки отсидел пару лет и больше в аферах замечен не был. Умер в 2004 году от рака.

А Вы как думаете, завязал старикан или не попадался?

Хоть Шаолинь и был мужским монастырём, но рассмотрев хорошо Нгу Мэй, монахи подтерев слюни единогласно решили дать ей убежище, принявшись составлять расписание тренировок с ней. Тем более, что шаолиньцы топили за династию Мин, а Нгу Мэй была миноботом.

Мелкая китаяночка оттачивала своё мастерство, а так же узнала много нового от монахов. Её боевая техника росла день ото дня, и она всё чаще и чаще побеждала в спаррингах. Несмотря на то, что в арсенале у шаолиньцев было много годных и смертоносных навыков, но монахи отдавали предпочтение сложным витиеватым движениям и красивым стойкам, похожим скорее на пижонский балет с боевыми элементами, чем на годный зубодробильный махач. Нгу Мэй делала ставку на непрерывные быстрые удары, и лупасила соперника до тех пор, пока тот не падал или не убегал.

На одной из тренировок Нгу Мэй нащелкала лучшему монаху-воину из Шаолиня, Ли Па Суну, который и научил её техники отражения удара, тратя на это минимум усилий, достигая максимум воздействия. После этого четыре Великих Мастера обратили на неё своё внимание, убедившись, что техника этой хрупкой сучки имеет место быть. В след за этой победой Нгу Мэй согласилась на предложение стать Пятым Мастером.

Через время маньчжуры решили превратить Шаолинь в обычный мирный монастырь, выпилив всех боевых монахов, которые были приверженцами династии Мин. Но китайский хрен им под копчик, ведь Шаолинь находился в неприступных горах, поэтому взять его приступом было так же нереально, как простому кассиру из АТБ нахлобучить Светку Лободу.

Пока маньчжуры бессильно корчили рожи боевым монахам, обзывая их ссыкунами и вызывая на благородный, но нифига не равный бой в чистом поле, Нгу Мэй и остальные спокойно себе тренировались, чувствуя себя в полной безопасности. Однако, вскоре запахло жареным, а поскольку Первомай уже давно прошёл, то монахи поняли, что какой-то дак-му предательски устроил пожар, ведь вскоре после начала пожара маньчжуры начали активничать и пошли на штурм.

Монахи оборонялись как могли, перебив огромное количество нападавших, но их численность неуклонно таяла, ведь маньчжур было гораздо больше. Когда стало ясно, что это здец-пи, то горстка уцелевших монахов решают задержать нападавших, чтобы дать возможность пятерым Великим Мастерам скрыться, унеся с собой тайные знания монастыря Шаолинь.

Великие Мастера решили разбегаться в рассыпную, и убегая Нгу Мэй видит, как один из монахов с почестями получает маньчжурского военноначальника мешочек с деньгами. Она узнаёт в нём Ли Па Суна, своего бывшего учителя, который получил от неё люлей и не был произведён в Великие Мастера Шаолиня. Несмотря на то, что Нгу Мэй регулярно получала по голове, она догадалась о том, что Ли Па Сун именно тот предатель, устроивший пожар в монастыре.

Через время пять Великих Мастеров встречаются снова и разрабатывают боевое искусство на основании навыков Нгу Мэй, добавляя в него лучшее от каждого Мастера. Теперь Нгу Мэй лупасит противника не только быстро, но и точно, не забывая с адской силой хлестко бить в глаза, по ушам, горлу или вискам. Она стала ещё круче чем ты в Интернете, комнатный Рэмбо.

Затем Нгу Мэй обучает всем этим смертоносным делам юную девушку Вин Чунь, а когда инсталляция навыков завершилась, отправилась на поиски Ли Па Суна. По легенде она нашла его и обматерила вульгарной тирадой длиннее чем Китайская Стена, а затем вызвала на поединок на арену, которая представляла собой дофигищу вкопанных в землю брёвен, высотой в китайский рост, тоесть что-то около полтора метра. Фишкой этой арены было то, что помимо брёвен, она была утыкана острыми кольями, так что упав с бревна, боец гарантированно получал острые ощущения по всему телу. Естественно последние в его жизни.

Так как Нгу Мэй владела техникой журавля, то прекрасно умела держать равновесие, и после непродолжительного боя Ли Па Сун получил под дых, оступился и упал, на острые колья, смачно брызнув предательской кровью.

После махача она шифруется у подножия горы Тай Лунь, продолжая обучать Вен Чунь, которая в свою очередь нашла себе учеников, которые потом передали полученные знания и умения уже своим ученикам. Так из поколение в поколение и передавалось это боевое искусство, получив имя первой ученицы Нгу Мэй. Поскольку Вен Чунь представляло угрозу для династии Цин, то оно держалось в строжайшем секрете.

Лишь в 1940 году секрет был раскрыт, когда в Гонконг из Китая сбежал мастер Вин Чунь. Его учеником был Брюс Ли, который уехал в США и стал знаменитым на весь мир, прославив Вин Чунь. Так что дело Нгу Мэй живёт и по сей день, а все те же принципы её боевой техники используются во многих спецслужбах, таких как Рейнджеры Армии США и Морские Котики ВМС ибо ближний бой никто не отменял и по сей день.

Чуваки под красным щитом не сразу родились в баблохранилище Скруджа МакДакка. Они это хранилище сами создали и наполнили сами, золотая монета за золотой... и так на протяжении многих лет.

Началось всё с Майера Амшеля Бауэра, сына владельца обменки под красным щитом во Франкфурте-на-Майне. Собственно, фамилия Ротшильд, которую решил в будущем взять Майер, с немецкого и переводится как красный щит.

В 1755 году выяснилось, что у мелкого Майера на максималках открыта финансовая чакра, поэтому хваткого паренька отправили в Ганновер на обучение в банк, где он досконально раздуплился в финансовых азах, шарил «чё почём, и шо потом» и поднатягался в антиквариате, ибо элита гоняется за стариной, а быдло — за новизной.

Вернувшись на родину в 1760 году, он продолжил дело отца и попутно начал барыжить антиком, выискивая его в старых домах, да на помойках. После чего приводил старые вещи в порядок, какие просто помыв от грязи, а какие-то приходилось реставрировать либо самому, либо у местных мастеров.

В итоге Майер заимел годнячую коллекцию старины, от которой не отказался бы ни один музей. Через клиента по антиквариату, хитрый Майер вышел на местного князя, Вильгельма IX, который тоже был страстным коллекционером. Майер сдружился с князем и «по доброте душевной» решил поцеловать его под копчик, подарив ему всю свою коллекцию, собранную отчасти на помойке или купленную за шапку сухарей у населения.

Подгон был заценен и Ротишильд стал рулить баблом князя, став его личным банкиром. Это был невероятный #джекпот ведь, по-сути это был беспроцентный кредит на туеву кучу бабок! Ещё и за умелое приумножение денег князя, Майеру полагался бонус.

Ротшильд сразу же принялся как угорелый майнить шекели: получая скидку, беря товар оптом, и продавая его в розницу; умело лавировал понятием товар-#деньги; выигрывал на курсе при обнале; совершал мультивалютные операции, благо тогда княжеств в Германии было дофига и больше, поэтому Майер не упускал возможности зарабатывать на вилке курсов.

Так же можно было выдать чужой бабос какому-то барыге на две-три недели, а процент от займа положить в свой карман. Совершая быстро туеву кучу таких операций, он разницу оставлял себе, успевая при этом вовремя отчитаться перед князем, что бабос на месте и всё пучком. А фули? Деньги-то по итогу на месте до копеечки. «Корова рыжая 1 шт» - получите, распишитесь! А про то, чтобы делиться бесчисленными телятами от рыжей коровы речи и не шло. В общем при любом раскладе навар оставался у Ротшильда в большой еврейской кастрюле.

Майер хорошо женился, последовав древней еврейской поговорке, в которой говорилось, что дочь ростовщика круче Моники Билуччи. От традиций он таки не отступил и женился на неплохом мешке с деньгами. Детей своих он тоже женил таким же образом. Поэтому все шекели остались в семье.

Затем Майер отправил каждого из своих сыновей в разные концы Европы, где они создали целую сеть банков и финансовые ручейки обильно стали наполнять денежную реку Родшильдов, питавшую финансами сначала одно германское княжество, а потом и близлежащие. А как реки стали Мировым Финансовым Океаном, и причём тут наш друг, Наполеон, я расскажу в другой раз.

Если проводить аналогии, то Англия недотрогой не была, но чик-чик с этой строптивой дамочкой ещё надо было заслужить, поэтому немало чётких пацанчиков уходило от неё в туман с каблуком в заднице. Вот только желающих овладеть ею от этого меньше не становилось, потому как брутальные мужланы в кольчугах ловили буйного, от осознания её неприступности, поэтому они с остервенением гребли через Ла-Манш, чтобы попытать счастья и укротить гордую барышню.

В 1066 году всё случилось как в плохом немецком кино, когда сантехник и электрик положили глаз на слюнепускную чику, оставшуюся одной дома, которая забыв надеть трусики, принялась мыть полы в мокрой майке.

Как я уже говорил, король Англии, Эдуард Исповедник, обещал трон Вильгельму, поэтому перед смертью отправил к нему Гарольда Годвинсона, чтобы тот присягнул Вильгельму как новому королю Англии, что тот и сделал. Но как только король Эдуард умер, то Гарольд тут же забыл о том, как лобзал перста Вильгельму, и стал королём Англии.

Вильгельма очень расстроила забывчивость Гарольда, поэтому он, заручившись помощью папы Римского, начал собирать братву и готовиться к отплытию в Англию, чтобы угостить Гарольда таблетками под названием «Пиздю-Лин» — отличным средневековым средством от забывчивости, применять которое следовало ректально.

Беда не приходит одна, и лечить Гарольда первым примчал норвежский конунг Харольд Суровый, который тоже решил вмочить рога в намечающуюся групповушку, поэтому приволок с собой ещё и отмороженного братца английского короля, Тостига, решившего присесть на трон вместо брата. Чуваки были уверены, что тактика и стратегия то для лохов, и что грибы рулят! На них и была сделана основная ставка. Вот только не учли они один факт — до англичан нужно ещё добежать, а этому будут очень сильно мешать английские лучники.

Так и получилось, Гарольд лихо распетушил мохнаторогих норвежцев в битве при Йорке. И если бы не отвага одного из берсерков на Стендфордском мосту, то вафельница была бы всем норвежцам без исключения.

Гарольд не долго радовался, ведь вскоре черти принесли Вильгельма, войска которого были гораздо более свежими чем у Гарольда. Окрылённый недавним успехом и радуясь тому, что при Йорке удалось завалить самого Харольда Сурового, английский король с открытым забралом помчал на встречу Вильгельму, полагая что и его получится взять с наскоку, поэтому не стал собирать дополнительные войска. А зря...

14 октября 1066 года в битве при Гастинге англичане потерпели сокрушительное поражение, а сам Гарольд был убит. Это привело к тому, что в том же году Вильгельм одел на себя английскую корону, ведь сопротивление английской знати напоминало скорее танцы паралитиков, нежели серьёзные бурления говен.

Вильгельм запилил себе резиденцию — Тауэр, и оттуда принялся рулить страной на новый лад, так же раздав земли и прочие годные плюхи норманам, забрав их у тех англосаксов, которые катили на него бочку. Те попытались бубнеть, за что получили по губам. После того, как Вильгельм в 1075 году подавил восстановление трёх лордов, в Англии уже никто не вякал.

Вот так, намотав косу на кулак, Вильгельм жёстко взял Англию, приручив эту мамзель к своей власти. Однако мудохая англосаксов, он забил на Нормандию, где некоторые лорды решили, что Нормандия ему не очень нужна, поэтому решили её забрать, но Вильгельм казенные земли разбазаривать не собирался, поэтому вернулся и напомнил всем кто в доме хозяин, наваляв и королю Франции, и даже собственному сыну, который решил не дожидаться когда пошабашит папик, а править здесь и сейчас.

Порешав свои дела в Нормандии, Вильгельм отчалил в Англию, где продолжил всех ставить раком, об колено ломая старые устои. В 1086 году ему приходит смс о том, что король Франции хреново понял с первого раза, что Нормандия это корова Вильгельма, и он её доит. Пришлось вернуться и показательно раздолбать французский город Мант, проезжая через пепелище которого, его конь наступил на горящее пепелище и встал на дыбы, скинув толстого Вильгельма на землю. А поскольку Вильгельм был уж очень толстый и промахнуться по нему было сложно, то конь ещё и наступил на него, пробив копытом огромный живот. От полученной травмы Вильгельм так и не очухался и умер 9 сентября 1087 года, оставив Англию своему сыну Вильгельму, а Нормандию — Роберту. Но про них — в другой раз...

Как-то раз возвращался с охоты шухерной Нормандский герцог по имени Роберт и увидел он у ручья горячую чику. Естественно, что по законам средневековых обычаев, а так же сюжетов из фильмов Brazzers, он тут же её оприходовал, подтвердив, что кликуху Дьявол ему дали не зря.

Так появился на свет Вильгельм, которого окружение за глаза звало бастардом, несмотря на то, что папка его признал и алименты мамке платил в срок, а когда засобирался в 1034 году в Иерусалим, то назначил его своим наследником.

В 1035 году Роберт Дьявол неожиданно пошабашил, чем лихо вспургенил жизнь восьмилетнему Вилли, ибо желающих завладеть герцогством было так же дохрена как негров в Африке. Благо у всех у них была кишка тонка, а на стороне шкета был архиепископ Руана, потянувшего за него мазу перед королем Франции Генрихом I, уговорив того взяться крышевать малолетнего вассала, чтобы оградить его от домоганий всяких посторонних мудозвонов.

Однако когда архиепископ отправился на вечную планерку в Небесную Канцелярию, то Вилли начали кошмарить собственные родственнички, оказавшиеся ещё хуже тех посторонних мудозвонов. Ведь король Франции крышевал его только от внешних врагов, а в семейные дрязги он лезть не мог, поэтому мелкий хоть и натерпелся жути, но прокачал скиллы в хитрожопости, интригах и жёсткости, попутно закаляя брутальный характер и отращивая стальные яйца.

В 1042 году Вильгельму стукнуло 15 лет и он вышел из соплячества с солидным багажом знаний и умений, которые многие не получили бы и за три жизни. Он вступил в права на Нормандию, чем опять попытались воспользоваться всякие упырьки, полагая, что этот желторотик ни на что не способен и при первом же пуке отдаст герцогство, обделав при этом штаны.

Но Вильгельм их всех сильно расстроил, заключив союз с Генрихом и показательно угомонил этих любителей халявы. Кровавый перфоманс был настолько убедительным, что Вильгельму с перепугу присягают и чуваки с дальних земель, что позволило ему значительно укрепить свои позиции, а возмужав, он стал одним самых центровых lа-мазафак in France.

Естественно, что Генриху такой кузнец был нафиг не нужен, ибо Вильгельм мог в любой момент занефиг потрясти французский небосвод, выкинув оттуда всех небожителей, чтобы забраться туда самому. Поэтому когда Вильгельма в очередной раз собрались бить, то Генрих с радостью перешёл на сторону его врагов, о чём вскоре сильно пожалел, ведь в этих распрях он сильно полинял на армию и бабос, из-за чего решил теряться житом. Остальные смутьяны тоже лишились кто имущества, а кто и жизни.

Этой победой Вильгельм навсегда отбил желание у своих подданных с ним спорить, поэтому ему лишь изредка приходилось отбиваться от неугомонного Генриха, который в 1054 и 1058 годах нападал на Нормандию, но оба раза убегал с полным ртом барбарисок и дымящим задом.

После того, как в 1060 году Генрих пошабашил, то и наезды прекратились, а Вильгельм стал поглядывать в сторону Англии, где вот-вот должен был окочуриться Эдуард Исповедник, который в своё время, когда был в изгнании, долго тусил в Нормандии и обещал Вильгельму английский престол, ведь относился к нему как к родному сыну.

Усукабляло ситуацию то, что в ту же сторону смотрел, известный нам по мартовским опусам, Харольд Суровый и ещё парочка довольно занятных персонажей, а это значило, что за английский трон намечалось грандиозное рубилово, о котором я расскажу в другой раз.

Жарким летним днём 1897 года пароход причалил к захолустному американскому городишке Любек. На берег спустилось двое джентельменов щеголеватого вида, которые, так сказать, с корабля на бля, сразу же отправились по пыльной центральной дороге в городскую ратушу, где сходу огорошили мэра этого мухосранска заявлением, что в окрестных водах Любека золота хоть жопой жуй, но оно всё размером с мозг Валуева и его хрен выловишь, но благо у них есть прибор, заточенный на извлечение золота откуда угодно, хоть из подмыхи макаки. А всё благодаря особому химическому раствору, который способен аккумулировать золото.

Мэр не стал посылать их с порога на фиг, ибо один из них представился баптистским священником, поэтому понимая, что обеденный сон накрылся медным тазом, он отправился с этими типочками на пристань, увлекая по дороге за собой всё новых и новых зевак, коих всегда полно в подобных захолустьях.

На причале святоша ещё раз прочитал всем собравшимся лекцию о том, как работает его аппарат, чем вызвал у толпы целую лавину зевоты, ибо в Любеке каждый закончивший 3 класса считался чуть ли не профессором. После лекции он воздал хвалу боженьке и принялся погружать аппарат в воду, а затем пожелал всем хорошего вечера и пригласил горожан прийти на это же место завтра, а сам направился в ближайший мотель.

Через сутки священника и его спутника уже поджидала огромная толпа с целью чисто поржать с этих долбодятлов, ведь все были уверены, что кроме брюшной палочки, от которой регулярно срывает днище у многих горожан, в этих водах ничего больше нет.

Но когда святой отец с помощником вытащили из воды прибор, то все завалили хлебальники, ведь на дне емкости находилось довольно большое количество мелких частиц золота.

Святой отец, как последний Мунтян, воздал хвалу Иисусу и призвал весь этот сброд в свидетели, что его прибор работает, после чего удалился с мэром в ратушу, решать насущные вопросы и превращать Любек в Новые Васюки.

И действительно, через несколько дней в это зажопье понаехали инвесторы и начали деловито обхаживать городишко. Жизнь в Любеке закипела, ведь всех желающих приглашали на работу либо по добыче золота, либо по сборке чудо-прибора.

Святоша тут же замутил акционерное общество и за 3 дня продал 350 тыс. акций стоимостью всего в 1$ за штуку, а нанятые любековцы выдавали на гора новые приборы, которые каждый день добывали золото.

Целый год предприятие пыхтело и выросло до 250 приборов, каждый из которых приносил по 250$ в день, что по тем временам были огромные бабки.

Если и сегодня есть куча людей, готовых вкладываться в биткоин и платить хрен пойми за что, получая на руки виртуальные цифры, то представьте сколько было в те времена охочих получить чудо-прибор, который каждый день приносит реальное золото, которое можно было тут же сдать в скупку барыге и получить на руки наличман.

Такие балдежные дни продолжалось целый год, а потом объёмы добычи золота резко упали. Инвесторов успокоили тем, что весна была такая же стрёмная как нынешняя, то есть дождливая, а соответственно через аккумуляторы проходит слишком много пресной воды, в которой золота столько же, сколько ума в ракушке, поэтому объёмы добычи полное днище.

Инвесторы расслабили булки и ждали лета, но и летом график добычи золота показывал уровень активности как у дохлой собаки. Когда священник и помощник поняли, что дальше продавать акции чревато обильными анальными карами, то они быстро обрубили парашют и благополучно потерялись, оставив после себя 700 безработных и дофигища обманутых инвесторов.

Позже из-за границы псевдосвященник, настоящее имя которого было Прескотт Джернеган, признался, что насадил простофиль на $300 тыс. и что его напарник был лютым ихтиандром, который нырял под воду и подкладывал золото в чудо-приборы, а ничего не подозревающие рабочие изымали его и показывали инвесторам, которые с радостью продолжали покупать дальше акции чудо компании. Часть полученных денег шла на покупку золота, а львиная доля оседала в карманах мошенников.

Фишка этой аферы не столько в том, что её афтары остались на свободе, а в том, что они вернули часть украденных денег тем, для кого эти деньги были последними. Респект? Я считаю респект!