Я долго думала, чем заняться. Учеба в институте не полностью удовлетворяла мои творческие амбиции, а энергии было так много, что ей срочно требовался выход. Все мои однокурсники чем-то занимались. Кто-то работал в папиной сотовой фирме, а кто-то мыл полы в общежитии за полторы тысячи в месяц. Я хотела хорошо зарабатывать и "такую работу, чтобы не работать". Начала искать: накупила журналов, буквально обложилась газетами и, уверенная в результате, лениво листала, перебирая страницы. Часа через два поняла, что все, что там предлагается, требует хорошей подготовки, хотя бы минимального стажа, а в большинстве случаев - профессионализма. Ничем этим я не обладала, потому что всю свою жизнь жила на родительском попечении. Меня постигло разочарование, но сдаваться я не собиралась.
Искать по объявлению пробовала снова и снова. Работа должна была найтись рано или поздно, но просто так она не находилась. Я уже хотела совсем отчаяться и перестать искать, но тут предоставилась возможность подработать злободневным журналистом. Я обрадовалась, тут же вместе со своими друзьями "обмыла" новую должность, но побегав пару дней по светским московским мероприятиям, пооббивав каблуки на современных дискотечных тусовках, беря интервью у всех подряд, я поняла, что и эта работа не для меня, потому что это действительно работа, на которой устаешь и которой отдаешь практически все силы.
И тут о моих проблемах (а о них я кричала на каждом углу) узнала моя близкая подруга. Она этим не мучилась, жила, как хотела, и при этом у нее всегда были деньги. Как она их зарабатывала, для меня всегда оставалось загадкой. Да я особенно и не интересовалась, потому что никогда у нее не занимала и вообще не думала о работе. Зато теперь способ, каким она добывала купюры, стал для меня жизненно необходим. Она вызвалась мне помочь.
В детстве я ходила в музыкальную школу, где училась играть, как и все умные и примерные дети, на фортепиано. Я, как и все нормальные дети, ненавидела черной ненавистью сольфеджио и своих учителей, обливалась потом волнения на экзаменах и старалась поскорее от этой школы избавиться, но, как назло, меня считали способным ребенком и вместо того, чтобы выгнать, мучили больше, чем всех остальных вместе взятых. Из-за музыкальной школы я была лишена детских радостей типа возни с ровесниками, прогулок во дворе и всего остального. Музыкальная школа была адом, я не видела никакой перспективы в этом, но теперь, через годы, поняла, что это может пригодиться. Подруга предложила подработать на Арбате.
"Но я же играю только на фортепиано! Не думаю, что его можно без проблем вписать туда", - я действительно не представляла, как можно, играя на таком огромном инструменте, использовать это умение в деле, да еще и работая на улице. Но мне было объяснено, насколько это умение полезно. Короче говоря, через несколько дней я играла в только что созданной группе "хиппарей" на клавишных.
Сначала я сильно боялась, потом начала просто волноваться, потом мне стало интересно, а затем пришло необыкновенное чувство удовлетворения. Я сама зарабатывала деньги, причем довольно приятным способом. Играя на Арбате, я привыкла к вниманию людей. Арбатские тусовки очень разнообразны. Их колорит объясняется слиянием множества самых разных людей в одну большую кучу. Молодежь предпочитает держаться вместе, и на улице становится неважно, кто у тебя отец и сколько он зарабатывает. Просто все тусуются, стараясь не мешать друг другу, хотя это не всегда получается. Иногда затеваются большие драки, и даже милиция предпочитает не вмешиваться. Но это бывает крайне редко.
Итак, я стояла в компании уличных музыкантов и играла. Честно говоря, наша музыка была не особо кому нужна, потому что мимо проходящие были увлечены, в основном, разговорами, а на нас не обращали внимания, тем более, рядом с нами стояли еще такие же ребята и так же играли и пели. Чтобы выделиться на Арбате, нужно сильно постараться. Но меня всегда поражала молодежная солидарность: нам бросали монеты независимо от того, слушали или нет. Видя, что мы, не обращая внимания на сезоны и погодные условия, все равно стоим и играем, ребята ценили наше усердие и платили нам за фон, который мы создавали своей музыкой.
А мы старались вовсю. Дождь и снег не были для нас проблемой. Проблемой было другое: как привлечь, по-настоящему заинтересовать слушателей, сделать так, чтобы они платили не за фон, а за удовольствие. Это было практически нереально, ведь людей много и на всех не угодишь. Но мы сделали это. Однажды наш солист решил в корне изменить программу. Все привыкли слышать от нас мелодии в стиле семидесятых (это приличествовало нашему "хипповому" статусу), а он напихал в наши новые песни оттенки самых разных эпох и получил самый неожиданный результат.
Сначала все остальные, включая меня, которая после долгой службы получила право голоса, были категорически против, но когда он воспользовался неоспоримым правом настоять на своем и попробовать сделать по-своему, согласились, недовольно ворча. Мы отрепетировали новые песни и отправились на обычную вечернюю работу. В первые несколько минут все шло отвратительно, проходящий мимо народ морщил нос и отворачивался, старался пройти быстрее, но тут мы разозлились и заиграли так яростно, что народу понравилось! В конце концов мы произвели фурор. Нас заставляли играть снова и снова. С тех пор мы были в центре внимания.
Я нашла-таки работу себе по душе. Арбат - это целый мир, и он меня принял. Я не зарабатываю много денег, но я имею самое главное - радость общения.
Источник: Огромный неизвестный мир