Моя правда (часть 3).Жан Анри Фабр о насекомых.
Из воспоминний энтомолога:
- С раннего утра я уселся в глубине оврага на большом камне.
Я пришел сюда, чтобы последить за лангедокским сфексом.
Мимо проходят три сборщицы винограда. Они видят человека, сидящего на камне и, по-видимому, глубоко задумавшегося.
На закате солнца те же работницы идут обратно с полными корзинами на голове. А человек все сидит на том же камне и продолжает, смотреть в ту же точку, что и утром.
Моя неподвижность, мое упорное сидение в этом пустынном месте сильно поражают их. Когда они проходили мимо, я увидел, что одна из них поднесла палец ко лбу, и услышал, как она прошептала другим: «Бедняга! У него, дурачка, что-то неладно».
Она приняла меня за идиота или за юродивого, за дурачка, лишенного разума. И все они грустно покачали головами.
– Как? – говорил я себе. – Вот жестокая насмешка судьбы! Ты с таким усердием изучаешь насекомое, стараешься выяснить, что у него инстинкт, а что разум, а говорят – у тебя самого нет этого разума.
окончив рытье норки, сфекс отправляется за уже парализованной добычей. Очевидно, он сначала охотится, а потом роет норку. Такое изменение обычного для роющих ос порядка я приписываю тяжести добычи лангедокского сфекса. Он прекрасный летун, но эфиппигера слишком тяжела, и по воздуху ее далеко не унесешь. Сфекс тащит ее волоком, упираясь в землю, и только крайняя необходимость понуждает его к самым коротким перелетам.
Парализуя свою добычу, лангедокский сфекс повторяет – я не сомневаюсь в этом – приемы своего сородича, охотника за сверчками: погружает несколько раз свое жало в грудь эфиппигеры, чтобы поразить ее нервные узлы.
Эфиппигера находится в состоянии, похожем на то, в котором пребывал сверчок, парализованный желтокрылым сфексом. Ее грудные узлы, очевидно, поражены, однако многие движения еще продолжаются, неверные, но довольно сильные. Держаться на ногах эфиппигера не может, и она лежит. Ее щупики и длинные усики двигаются, челюсти закрываются и раскрываются и кусают с почти обычной силой. Брюшко сильно и часто пульсирует, яйцеклад шевелится, ножки движутся, но беспорядочно и как-то вяло, средние ножки выглядят оцепенелыми более других. При уколе иглой все тело вздрагивает, кузнечик делает безуспешные попытки встать и ходить. Коротко: эфиппигера выглядела полной жизни, если бы не ноги,– значит, паралич здесь местный – паралич ножек.
И все же такая – с ее вздрагиваниями и судорогами, беспорядочными движениями усиков, ног и челюстей – дичь безопасна для пожирающей ее личинки сфекса.
В возрасте 55 лет Фабр купил участок земли в деревне Сериньян-дю-Конта в Провансе, на расстоянии в 80 км от побережья. Постепенно Фабр сделал из этой земли настоящую лабораторию для полевого изучения жизни насекомых и назвал её «Пустырём».
Совершенно новым для энтомологии тех лет стали полевые исследования Фабра, во время которых изучались именно живые, а не мёртвые существа из коллекций, он описывал поведение и образ жизни насекомых. Поэтому Фабр считается одним из основоположников этологии.
Когда книга твой друг.
Привет, народ. Давным давно в одной далёкой галактике на третьей по счету от жёлтой звезды планете, я и мои родители жили в небольшом северном посёлке со звучным названием Сеймчан. Ещё точнее это магаданская область, ещё точнее ищите карте, маленькая пупочка среди тайги. Батя на вахте зарабатывал вахтой на колымской ГЭС, а мы с мамой приучались жить в хардкорном режиме севера.
Сеймчан очень маленький посёлок, поэтому с развлечениями было очень туго. В основном это были кружки при школе, видеосалон с приставками сега и местная библиотека. Вот о последней и будет речь.
Наша семья очень много читает, количество прочитанных книг явно перешагнуло тысячный порог, поэтому нас знали как постоянных читателей и книги давали без ограничения срока.
Однажды мама принесла очередную порцию чтива и дом застыл в тишине, прерываемой шелестом страниц. Вскоре я услышал мамин смех, знаете, такой искренний и очень заразительный. Конечно мне стало интересно, что это за книга такая, от которой мама плакала со смеху. И когда она прочла её, небольшой серый томик попал мне в руки. Это был сборник рассказов английского натуралиста Джеральда Даррела, о его детских годах жизни которые он провел на острове Корфу. Она была написана лёгким изящным языком, наполненным яркими красками и эмоциями. Вместе с автором я увидел картины его детства, красоты природы, местную фауну, которую Джерри приносил домой. Но самое главное это его родственники:
Мама - женщина ангельского терпения, которая души не чаяла в своих детях.
Ларри - старший брат, писатель и обладатель яркого, но весьма едкого юмора. Всё истории связанные с ним его друзьями это истории в которых раскрывается невероятное эго Ларри.
Лесли - живи он сейчас, то наверняка вёл бы свою версию "Разрушительное ранчо". Сдвинут на оружии и охоте.
Марго - сестра, обладает лёгкими замашками ТП, в панике путает буквы в словах. Её встречи с кавалерами это санта барбара в кубе.
Описать всех остальных, значит лишить вас удовольствия самим узнать этих замечательных людей. Книга полна тонкого английского юмора без намёка на пошлость, при должном воображении вы будете умирать со смеху представляя эти картины приключений семьи Даррелов. Отдельное спасибо переводчикам, которые смогли адаптировать юмор, перенеся все метафоры и игру слов на наш язык.
Я прочел книгу, рыдая со смеху, за неделю и пришла пора её отдавать.
И знаете, в душе стало пусто, словно уехал кто то родной. Хрупкий мир красивого острова Корфу и весёлой семьи исчез, оставшись в памяти яркой фотографией. Честно, я даже всплакнул, мне не хватало едких колкостей Ларри, безумных гостей, невиданных животных. Видя мою тоску, мама принесла несколько книг в библиотеку и поменяла их на заветное издание.
С тех пор эта книга реликвия нашей семьи. Она мой друг, друг подаривший смех, подаривший тепло греческого острова, в час когда да окном была метель и температура - 45. Страницы уже пожелтели, уголки подстерлись, но книга с нами. Иногда я достаю её, хоть знаю почти наизусть, и снова в мой мир врывается жаркое солнце, ветер наполненный дивными запахами и мы с Джеральдом снова идём к морю в поисках приключений.
14-летний Роберт Ирвин, сын натуралиста Стива Ирвина, идёт по стопам отца
Австралийский натуралист Стив Ирвин, ставший известным благодаря сериалу «Охотник на крокодилов», подарил миру не только много интереснейших передач о природе, но и своего сына, Роберта Ирвина.
Сейчас Роберту 14 лет и он продолжает дело отца, знакомя простых людей с великолепием дикой природы. Роберт так овладел искусством фотографии, что уже получил множество наград престижных конкурсов (например, Australian Geographic Nature Photographer of Year и Wildlife Photographer of the Year).
Вот некоторые его фотографии:
Самая большая в мире мокрица!
Вы когда-нибудь задумывались о том, что происходит с телами морских гигантов после их смерти?
Гигантские изоподы (лат. Bathynomus) — это важные глубоководные падальщики обитающие на глубине от 170 до 2140 метров.
Самая большая пойманная особь гигантской изоподы достигала 76 см. в длину и весила 1.7 кг.
Фотография Richard McLarty, а вот моя группа в ВК — Дикий Край | Животные
Серый, или Пёстрый кузнечик (лат. Decticus verrucivorus)
Записки Дикого Админа
Такую красавицу повстречал этим летом в поле. Фоточка вышла красивой, так что решил поделиться удачным кадром)
Дул сильный ветер, и нормально приземлиться после прыжка у неё никак не выходило. Ветер сдувал, и каждый раз она делала неловкий кувырок.
Вяхирь, или Витютень (лат. Columba palumbus)
Определитель вида от Дикого Админа
Многие сильно удивляются, узнавая о том, что в городе живут не только сизые голуби, но и вяхири.
Ещё есть люди, путающие их с горлицами (ниже фото кольчатой горлицы ↓)
Автор фотографии кольчатой горлицы - Светлана Медведева
Но кольчатая горлица меньше сизого голубя и тем более вяхиря. Кроме того, она имеет совершенно иную окраску. Так что, думаю, теперь вы их никогда не перепутаете)
А вообще, чем больше птиц узнаёшь, тем больше их видишь вокруг. Изучайте птиц, обогащайте свои будни!
Врановые (лат. Corvidae)
Определитель птиц от Дикого Админа
Конечно большинство из вас прекрасно различают этих птиц, но есть и те, кто до сих пор в них путается.
Врановые → одни из умнейших птиц в мире. Конечно, они причиняют много хлопот, и часто бывают довольно беспокойными соседями, но попробуйте получше узнать их. Понаблюдайте за тем, как они изучают мир, как играются и общаются друг с другом. Вы обязательно полюбите этих непосед! Ну я на это надеюсь))
В Питере шаверма и мосты, в Казани эчпочмаки и казан. А что в других городах?
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509