Объясняем сложные философские мемы с помощью смешных картинок. Часть1
Один из основных и достаточно трудно формулируемых концептов философии Ницше — вечное возвращение: «Ибо все, что может идти, — не должно ли оно еще раз пройти — этот длинный путь вперед!» Это цитата из романа Ницше «Так говорил Заратустра», на который, судя по всему, наткнулся в ленинградской квартире персонаж «Иронии судьбы» Женя Лукашин. И теперь ему кажется, что он неслучайно ходит с друзьями в баню каждый Новый год.
В массовой культуре архиепископ Мир Ликийских святитель Николай известен как Чудотворец и прообраз Санта-Клауса, но прежде всего он был активным участником жизни Церкви IV века, в том числе спора о природе Святой Троицы. Так, Арий и его сторонники — ариане — утверждали, что Святая Троица не единосущна и нераздельна, а подобосущна, выстраивая таким образом между Богом Сыном и Богом Отцом некоторую иерархию. Существует предание, согласно которому на Первом Никейском соборе святитель Николай ударил Ария за подобное неуважение к Святой Троице. Тот самый случай, когда исторический прообраз может быть интереснее своего вымышленного аналога — Санты.
Главными чемпионами в области древнегреческой риторики признаны Аристофан, Сократ, Диоген и Зенон, изображенный на этой картинке. Последний очень изящно критиковал применимость математических абстракций к реальности в своих задачах-парадоксах — так называемых апориях. Одна из самых известных — про Ахилла и черепаху — заключается в том, что Ахилл никогда не сможет догнать черепаху, потому что во время каждого настигающего ее шага она уже будет заносить лапу хоть на сантиметр, но вперед.
Подпись внизу: «Все страницы пустые, что за бред».
Философия скорее ставит нам вопросы, нежели их разрешает. Хотя и решать проблемы философы, конечно, пытаются. Некоторые — вроде Платона, Гуссерля, Гегеля, Канта, Конта — даже уверены, что им это удалось. Но тут же появляется толпа критиков, а среди них обязательно оказывается лучший ученик философа, который ставит под сомнение ответы.
Знаменитое выражение Декарта «Cogito ergo sum» — «Я мыслю, следовательно, я есмь», или «Я мыслю, следовательно, я существую», — коротко говоря, о том, что можно сомневаться во всем, кроме собственного существования; если же ты вдруг перестаешь думать, то исчезаешь моментально. Девушка оборачивается к Декарту и смотрит на него с подозрением, предполагая, что он о чем-то думает, но вот о чем? Однако это не так уж и важно: главное, что если он мыслит — значит, он есть.
— Отец, я начал читать «Бытие и время». — Боромир прочитал бы «Принципы математики».
«Принципы математики» — неподъемная работа по логике и философии математики англичан Рассела и Уайтхеда. Освоить трехтомник под силу только настоящим смельчакам, каким и видит своего сына Боромира наместник Гондора Денетор II из «Властелина колец». Его младший сын Фарамир выбрал не тот трактат, чтобы впечатлить отца, ведь труды немецкого философа Хайдеггера, популярного в среде немодной молодежи, в частности «Бытие и время», явно не то, чем должен заниматься истинный сын Гондора. Налицо классическое противопоставление ясной и логичной аналитической философии («Принципы») — и туманной, запутанной континентальной («Бытие и время»).
В философии русского религиозного мыслителя, мистика и поэта Владимира Соловьева (1853–1900) одно из важнейших мест занимало понятие Софии — самой сущности высшей мудрости, по своему значению приближающейся к ипостаси Святой Троицы. Философ утверждал, что София даже являлась ему в женском обличье и, конечно же, была прекрасна. Однако многие студенты испытывают устойчивый скепсис к русской философии: она метафорична, религиозна и, как некоторым кажется, не очень оригинальна по отношению к западной.
Если вы смотрели фильм «Матрица», то не удивитесь мысли, что привычная реальность может быть просто убедительной иллюзией. Эта картинка иронизирует над позициями солипсизма : солипсисты считают, что единственное, что реально существует, — это индивидуальное сознание. Так, британский философ Джордж Беркли (1685–1753), близкий идеям солипсизма, считал, что мир как таковой дан нам не в форме реальности, а именно как совокупность чувств и ощущений, зависящих, собственно, не от внешних реальных объектов, а как раз от нашего сознания и возникающих в голове идей объектов.
Знаменитые постмодернисты XX века (вверху слева направо: Лакан, Сартр, Делёз, Бодрийяр) и свинка Пеппа едут по дороге на велосипедах и вот-вот преградят путь Хайдеггеру — главному немецкому философу XX века и немецкой мысли вообще. Хайдеггер в своем философском проекте стремился заново переопределить вопрос о роли философии в мире. Такие вещи всегда даются непросто и сопровождаются в некотором роде насилием. Поэтому ему ничего не остается, кроме как врезаться в философию на полном ходу.
Иногда историю философии уподобляют различным линиям, которые идут от одного философа к другому. Прослеживая эти линии и сравнивая их, можно судить о развитии истории философии и о связях между различными течениями. Однако у всяких течений есть точка, откуда впервые прокладывается тропа. Как говорил британский математик и философ Альфред Норт Уайтхед, «вся философия — это заметки на полях Платона». Поэтому Платон — могучий волк, который идет в авангарде стаи.
Если быть внимательным, то и в героях «Смешариков» можно узнать древнегреческих философов ионийской школы . Гераклит, Анаксимандр, Фалес и Анаксимен тоже искали первооснову мира и находили ее в различной материи: Гераклит видит в основе нашего мира огонь, Фалес — воду, Анаксимандр — апейрон, нечто бесформенное и загадочное на стыке других стихий, а Анаксимен, его ученик, просто заменил апейрон на воздух, потому что так удобно и всем понятно.
В том, что святой отец задает вопрос «С какого ты города?», нет ошибки. В труде «О граде Божьем» Августин Блаженный много рассуждает о том, каким должен быть град, под которым мы скорее понимаем не конкретную территорию, а общественное устройство. А еще — каким град быть не должен. Например, языческим. И если вдруг там любят другого Бога, то его жителей можно и побить: Августин известен тем, что именно в этом трактате заложил основу христианской модели теории справедливой войны, где оправдывал возможность разговаривать с язычниками не только посредством проповедей, но и на языке дубины и камня.
Надпись слева: «Каждый в Афинах». Справа: «Сократ, постоянно задающий вопросы».
Именно так обыватели Афин воспринимали бесконечные вопросы Сократа о благе, справедливости и добродетелях, на которые они не могли найти ответа. Острый метод Сократа критиковал моральные устои афинян, и народ Афин приговорил его к смертной казни за богохульство (считая, что он не чтит богов, которых чтит город) и развращение молодежи (придумывает новых божеств).
Надпись слева: «Гегельянцы». Справа: «Гегель».
В кадре со съемок блокбастера «Человек-паук: Вдали от дома» актриса Зендая, исполняющая роль Эм Джей, кажется, не в восторге от навязчивых объяснений исполнителя главной роли. Такое же лицо могло бы быть у Гегеля, если бы он услышал объяснение своей философии своими же последователями — гегельянцами. В их представлении идеи Гегеля превратились во что-то очень далекое от него самого, а иногда даже враждебно-материалистическое, как, например, у Фейербаха или Маркса .