Это история о той, кто выполнял работу, которая была не под силу ни одному мужчине.

Итак, давайте перенесемся на сто лет назад в послереволюционный Ленинград, а ныне Санкт-Петербург. Тогда в городе, ровно как и сейчас были районы, который имели криминальную славу. Лиговка (Лиговский район) в то время была окраиной города и злачным местом для бандитов разного калибра. Это место обходили стороной как военные, так и полицейские, поэтому маргиналы считали себя там королями. Так было до тех пор, пока за дело не взялась Паулина Онушонок — одна из первых женщин, которая возглавила отдел милиции в СССР.

Паулина Ивановна родилась в 1892 году в небольшом поселке на территории современной Латвии (тогда это была Лифляндская губерния). Отец девочки, Ян Сеглин, был простым крестьянином, и вместе с женой был вынужден батрачить на немецкого барона.
Денег у семьи не было, поэтому Паулина с самого юного возраста работала. Когда наступил год первой русской революции, ей было всего 13 лет. Братья девочки были революционерами, и они же подняли в их поселке восстание батраков. Зрелище было страшное: усадьбы баронов горели, а их имущество уходило к таким же беднейшим слоям населения.
Паулина не оставалась в стороне. Она тоже активно участвовала в бунтах.
Увы, революции в 1905 году не суждено было свершиться. В конце концов бедные революционеры уступили царским войскам. Братья Паулины оба погибли: один в схватке, а другого казнили. Отца тоже выгнали из дома за связь с революционерами.
В итоге вся семья была вынуждена уехать в Ригу. Там они подрабатывали на рыбоконсервный завод, а затем Паулина устраивается на типографию «Розе» и становится участницей марксистского кружка. Если раньше она занималась поджогами, то теперь была видной деятельницей в революционно-ленинском движении Риги. Там же она знакомится со своим будущим мужем, Дмитрием Онушонком.

В Петроград Паулину и Дмитрия направляет партия по заданию. Уже в 1917 году девушка вступает в партию, а затем и в дружину под руководством ее мужа. Деятельность девушки зашла настолько далеко, что она даже принимала участие в штурме Зимнего дворца.
Уже после революции, при новой власти, она в первых рядах вступает в ВЧК. Она была ценным сотрудником: работала она разведчиком на территории захваченной немцами Латвии, так как хорошо знала латышский язык.

До конца Гражданской войны, уже позже, она работала в особом отделе ЧК на Западном фронте. После войны ее мужа переводят в Ямбург, который сейчас жители Петербурга знают как Кингисепп. Там он начал работать над укреплением границы молодой страны, а наша героиня сала сотрудницей уголовного розыска. А еще она была первой пионервожатой одного из первого в стране пинерского отряда.

Почему это было важно? Потому, что как раз после войны появилось очень много малолетних преступников. За детьми особо никто не следил, и потому нужно было работать над тем, чтобы беспризорники не становились ворами и убийцами. И Паулина как раз занималась их проблемами и выращивала поколение новых достойных членов общества.
Кроме того, она работала и в пограничном отряде и помогала с поисками и поимкой взрослых преступников. В это же время милиция начала исполнять и часть тех функций, которые раньше ложились на плечи ВЧК.
Уже в 1928 году женщину назначают на пост начальника Кингисеппского уголовного розыска, а чуть позже она и вовсе возглавляет местное отделение милиции. Таким образом она стала первой женщиной в стране, которая смогла достичь таких высот в правоохранительной системе.
Помните, мы говорили о том, что Кингисепп тогда был приграничным районом? Так вот. Там, где есть граница, всегда высок риск контрабанды и появления диверсантов. Поэтому перед Паулиной, ко всему прочему, стояла задача еще и реформировать и сделать эффективнее работу милиции.

Порядок она наводила жесткой рукой. В отделениях пропали вольности, и потому затем дисциплина стала образцовой. Как, в общем-то, и вся ее работа наглядно показала и доказала, что женщина может и должна заниматься охраной правопорядка.
В 1929 году ее вызывают в Смольный на встречу к Кирову. Там она произвела наилучшее впечатление (а как иначе, если ты управляешь лучшим отделением в стране?), и в итоге ее назначили начальником одного из отделений ленинградской милиции. Таким образом, она смогла еще и стать первой женщиной в стране, которая возглавила территориальное подразделение милиции.

Но впереди было еще больше трудностей. Тогда в Ленинграде, бывшей столице страны, росла преступность. И преступность была в одном из исторических районов города – Лиговке.
Это вообще был особенный район Северной Венеции. Там был Лиговский канал, который долгое время соединял город с Красносельской бумажной фабрикой. Но позже он стал местом сливы канализации, а когда запах стал невыносимым, его просто засыпали землей.
Понятное дело, что приличное общество тогда избегало это место. Место излюбовал городской сброд, который то и дело устраивал дебоши, оргии и вообще мешал жить простым ленинградцам.
И если сейчас Лиговский проспект – очень престижное место, где тут и там находятся модные заведения (особенно в районе площади Восстания), то тогда это было страшное место. Там были и грабители, и спекулянты, и притоны местных воров.
Кроме того, тогда было расхожим выражение «до вечера шуба ваша, позже – наша». А еще вы наверняка знаете слово «гопник». Так вот, оно тоже местного происхождения. В этом районе располагается гостиница «Октябрьская», которая после революции была «Городским общежитием пролетариата», которое, в свою очередь, раньше было «Городским обществом призора», в сокращении ГОП. Когда там организовали общежитие, там жили подростки и беспризорники, которые промышляли криминалом. Их же стали называть гопниками. А уже позже слово стало общим для всех малолетних полукриминальных субъектов.
С наступлением темноты здесь действительно было страшно. Если неосторожный горожанин, допустим, с улицы Восстания или из других благополучных районов случайно заходил сюда, он расставался с кошельком и верхней одеждой. А иногда и с жизнью.

Были и криминальные схемы. Здесь были продажные женщины, которые работали совместно с ворами. Они запоминали адреса богатых клиентов и рассказывали ворам, где они живут. А еще они иногда разводили приезжих на Московском вокзале: они зазывали их к себе на Лиговку, а там их встречали ретивые ребята, обчищавшие приезжих.
Самыми опасными из всей иерархии существовавших группировок были ребята из чубаровской шпаны из Чубаровского переулка. Здесь в 1926 году в саду Сан-Галли рабочие завода «Кооператор» и гопники изнасиловали молодую комсомолку Любовь Белову.
Действовали они так же, как действуют современные преступники. Симпатичной девушке, поздно возвращавшейся с работы, местный хулиган предложил присоединиться к компании «отдохнуть». Когда Люба отказалась, ее сильно избили и изнасиловали. Все участники.

Но этого им стало мало. Они начали предлагать заняться с ней продажной любовью всем желающим за 20 копеек. Позже Люба рассказывала, что в тот вечер ее изнасиловали более тридцати мужчин.
Позже ее оставили на месте – то ли умирать, то ли подумали, что с ней ничего не случится. Но комсомолке удалось дойти до милиции и рассказать обо всем этом кошмаре. Всех преступников смогли поймать, а случай стал широко обсуждаться в прессе.
Преступники же считали, что им ничего особо и не грозит. В конце концов, на Лиговке такое случалось постоянно. Фигуранты Чубаровского дела рассказывали прессе во всех красках о том, что случилось, и считали, что разницы между групповым и одиночным изнасилованием нет. Ведь и так и так жертва может забеременеть или заразиться венерическими заболеваниями.
А в газетах, тем временем, писали, что Люба приехала из деревни и была комсомолкой. Она хотела поступить в университет и учиться, а не становиться жертвой шпаны.
Но приговор оказался суров для всех, кто издевался над девушкой. Семерых зачинщиков расстреляли, а всех остальных отправили на Соловки. И неизвестно, что с ними стали дальше.
А тем временем, криминальный мир оскорбился суровости. В итоге они решили поджечь завод «Кооператор». Затем один из бандитов даже сформировал группировку «Союз советских хулиганов», целью которой было отомстить за «несправедливое» наказание для чубаровцев. Группировка и правда стала опасной. Она держала в страхе и власти, и людей. Эти преступники постоянно угрожали разбоем, нападениями и даже убийствами.

Онушонок же, встав на новый пост, решила зачистить всю Лиговку от преступников. Но сделала она это креативно. Днем она работала в органах, а вечером переодевалась в нищую и проникала во все притоны. Более того, у нее это получалось виртуозно. Там, в среде хулиганов, она стала своей. При ней обсуждали все планы, а она запоминала и уже к утру у нее были четкие планы о том, как быстро поймать всех проходимцев.
В итоге в скором времени многие из этих бандитов были пойманы. А еще ночью усиливались патрули, и в итоге все планы преступников быстро рушились. Если же при поимке они сопротивлялись, их просто расстреливали.
Быстро преступники поняли, что прежняя их жизнь закончена. В скором времени при встрече с милицией при обстоятельствах, когда их буквально ловили на месте преступления, они просто сдавались.
В итоге всего за полгода Паулина Ивановна смогла изменить район до неузнаваемости. Отделение милиции стало лучшим в Ленинграде, а местные работницы фабрики имени Анисимова, которые часто становились жертвами хулиганов, даже написали благодарственное письмо начальнице милиции.

Но проблема с беспризорниками и сиротами продолжала становиться все хуже и хуже. В детдомах уже практически не было места. В основном они были рассчитаны на 800 мест, но там уже было по 3 тысячи ребят, а то и больше. Условия, как вы понимаете, были соответствующими. Поэтому многие дети просто сбегали и жили в заброшенных зданиях. Ну или на чердаках и в подвалах в центре города.
В 1932 году милиция неподалеку от Лиговки нашла один такой притон, где жили сразу восемь мальчиков и семь девочек. Всем было примерно двенадцать лет, и все они даже не знали, как их зовут. Обращались друг к другу они по кличкам. А жили благодаря связям с ворам. Они же и рассказали о том, что таких притонов в городе несколько. И живут там по 50-60 человек.

При этом ребята действовали примерно по тем же схемам, что и проститутки на Лиговке. Да-да, увы, педофилы были и тогда. В итоге малышня обкрадывала таких любителей малолеток.
Паулина уже общалась с трудными подростками, поэтому понимала, что пора действовать. И не карательно, а иначе. Поэтому уже тогда создали первые детские комнаты милиции. И занимались они воспитанием детей и подростков.
Когда началась война, Онушонок осталась в Ленинграде и ловила преступников даже во время блокады. А после войны продолжила работу в органах и даже дослужилась до полковника. С мужем они так и не смогли завести детей, но они взяли на воспитание шесть приемных ребят. Последние годы она жила в пансионате для большевиков, и скончалась в 1982 году. Но все равно она прекрасно помнила о своей работе, и занималась консультированием историков, благодаря которым мы и знаем об этой удивительной женщине

Приветствую вас, друзья, как обещал - немного фотографий дворов Лиговского проспекта.

На заднем плане видно постройку новых домов.

Очень жаль, что дворы и дома в таком состоянии. Последние два года его стали активно застраивать, быть может когда-нибудь его приведут в порядок.

Регулярные убийства, грабежи и разбои — в 1930-е самым криминальным районом Ленинграда считались окрестности Лиговского проспекта. В одиночку туда боялись сунуться даже вооруженные оперативники. Покончить с этим власти поручили  Паулине Онушонок, возглавившей местное отделение милиции.

Паулина выросла в семье бедного крестьянина-батрака в Лифляндской губернии (сейчас Латвия) и успела проявить себя еще в детстве: в13 лет  примкнула к революционному движению, в 1917-м штурмовала Зимний. Незаурядную и смелую девушку быстро заметили и пригласили на работу в недавно созданную Всероссийскую чрезвычайную комиссию.

Первое время Паулина отвечала за исправление трудных подростков в приграничном Кингисеппе: революция и вспыхнувшая вслед за ней гражданская война породили множество беспризорников, промышлявших мошенничеством и мелким воровством. Онушонок предпочитала их не наказывать, а воспитывать, стараясь найти индивидуальный подход к каждому. Почти всегда это получалось. Работать с детьми она продолжила и на службе в милиции.

"Я была первой пионервожатой, — вспоминала Паулина в письме кингисеппскому краеведу. — Местный исполком выделил почти разрушенный деревянный домик, который мы привели в порядок. Вскоре в нем заработали различные кружки: стрелковый, музыкальный, рыболовный, литературный, спортивный и садоводческий. Ребята ухаживали за фруктовым садом, а пограничники часто катали их на катере и объясняли тонкости профессии".

В результате многие подростки сумели порвать с преступным прошлым и избежать колонии, а опыт общения с беспризорниками пригодился Паулине потом в уголовном розыске.

В 1929-м она возглавила Кингисеппский уездный отдел милиции и стала первой женщиной в СССР на такой должности. В те годы в приграничном Кингисеппе было неспокойно - он полюбился контрабандистам, мошенникам и другим любителям легких денег.

Работы у милиционеров хватало, и Паулина погрузилась в нее с головой. Уже через год раскрываемость преступлений выросла, отдел признали одним из лучших в стране, а Онушонок перевели в Ленинград — начальником 11-го отделения милиции.

Лиговский проспект и близлежащие кварталы — в просторечье Лиговка — считался самым криминальным районом города. Там заправляли многочисленные банды, наводнившие Ленинград после революции. По подвалам и квартирам скрывались сотни так называемых малин и всевозможных притонов, в которых прятались беглые преступники и куда боялись заглядывать даже вооруженные сотрудники уголовного розыска.

Вступив в должность, Паулина первым делом занялась хозяйственными вопросами: добилась открытия общежития для бездомных и предложила варианты трудоустройства безработных. Благодаря ей в Ленинграде открылись первые детские комнаты милиции, где перевоспитывали трудных подростков, стараясь максимально оградить их от влияния улицы.

С теми же, на кого гуманные меры не действовали, Паулина не церемонилась. О ее методах ходили легенды. В конце рабочего дня девушка могла переодеться в лохмотья и отправиться в какой-нибудь притон.

Образ бродяги не вызывал подозрений, Паулина легко входила в доверие и узнавала последние новости о налетах и убийствах, иногда даже имена и адреса тех, кто их совершил. Утром она растворялась в толпе, а уже днем главарь какой-нибудь шайки попадал в тщательно организованную милицейскую засаду или погибал во время "внезапной" облавы.

Через пару лет большинство лиговских бандитов либо сели в тюрьму, либо были убиты в перестрелках с милицией. Те немногие, кому удалось избежать зачистки, покинули Ленинград, а Лиговка стала одним из самых безопасных районов города.

Паулина боролась с преступностью в блокадном Ленинграде, очень непросто было и в первые послевоенные годы. На пенсию она ушла в звании капитана.

По воспоминаниям коллег, несмотря на стальной характер и довольно суровую внешность, в общении с людьми капитан Онушонок отличалась мягкостью, к ней могли обратиться за любым советом. И хотя вся жизнь этой женщины так или иначе связана с воспитанием подростков, своих детей у нее не было. С мужем — сотрудником НКВД — она вырастила шестерых приемных.

Последние годы жизни Паулина провела в пансионате для пожилых людей. Умерла в мае 1982-го в возрасте 90 лет. В музее Краснознаменной ленинградской милиции ей посвятили целый стенд, а личный револьвер и орден Трудового Красного знамени, который Онушонок получила еще в 1930-х, хранятся в Москве.

Источник : https://ria.ru/20200506/1570825226.html

На углу с Лиговским стоит сейчас красавчик.

Руки, ноги на месте, достаточно резво прыгает за подачками из машин.

Что у него за берет? МЧС?