В начале 1980-х годов известный колумбийский наркобарон Пабло Эскобар создал в Колумбии семейный зоопарк, полный экзотических животных, включая носорогов, жирафов, зебр и бегемотов. И все было замечательно, пока его империя не потерпела крах в 90-х годах. Обитателей зверинца распределили по другим зоопаркам, однако четверым бегемотам удалось сбежать на волю. Ловить их естественно никто не стал, ибо слишком опасно, и компания спокойно ушла в колумбийские джунгли. Прошли годы и история приняла неожиданный оборот. Оказалось, что бегемоты прекрасно освоились в местных условиях, и сейчас численность их популяции по разным оценкам составляет от 40 до 80 особей...

Профессор Джонатан Шурин (Jonathan Shurin) из Калифорнийского университета (Сан-Диего) прогнозирует еще больший прирост колумбийских гиппопотамов - вплоть до нескольких тысяч в ближайшие десятилетия. Неожиданный природный феномен стал одной из главных местных достопримечательностей к востоку от Медельина. 

Тут однако история сделала еще один поворот. Исследование, проведенное учеными из Калифорнийского университета совместно с их колумбийскими коллегами из  La Universidad Pedagógica y Tecnológica de Colombia (UPTC), показало, что бегемоты пагубно влияют на местную экосистему. Как известно, бегемоты довольно агрессивные существа и встреча с ними для многих животных (да и людей тоже) может закончиться весьма печально. Кроме того, продукты их жизнедеятельности заметно изменили химический состав воды и уровень кислорода в реке Магдалена и окружающих ее озерах . Для "африканцев" такая среда является вполне привычной, а вот местным обитателям стало не очень уютно проживать в водоемах, наполненных фекалиями бегемотов. Под угрозой оказались популяции ламантинов и черепах. В общем естественный баланс нарушен, ученые бьют тревогу, заявляя о грядущей экологической катастрофе, к тому же есть вероятность миграции бегемотов и в другие регионы Колумбии.

источник

статья на данную тему от National Geographic

Он владел портами, коммерческими судами, с его рук кормились полицейские и судьи. На каждом этапе наркотрафик курировали образованные люди и карманные чиновники. Всех тех, кто не соглашался, шантажировали или попросту убивали. Всё это позволило Эскобару в начале 80-х контролировать 80% мирового рынка кокаина. Именно благодаря ему Колумбия получила славу мирового дистрибьютора этого наркотика. Сам Пабло вошёл в историю как абсолютный лидер и безусловный авторитет кокаинового бизнеса.

Все знали о том, откуда у Эскобара деньги, но доказать его причастность к криминальной деятельности было попросту невозможно. Он не марал рук и не оставлял свидетелей. К тому же, глава наркокартеля поддерживал репутацию народного благодетеля: строил дома для неимущих, прокладывал дороги и возводил стадионы. В Медельине даже появились целые кварталы, которые в народе называли «кварталами Пабло Эскобара».

Всё, к чему прикладывал руку Патрон, с помпой освещалось в средствах массовой информации. Пабло хотел, чтобы в народе его считали «Робином Гудом», ведь такая репутация должна была помочь попасть в правительство. Доходило до того, что он приезжал в трущобы и раздавал там деньги, благо, их хватало. По примерным оценкам, на пике своего могущества доход Медельинского картеля составлял 60 млн долларов в день.

В 1982 году Патрона назначили на должность заместителя конгрессмена. Это означало, что при отсутствии члена конгресса его право голоса получал Эскобар. Однако, перебравшись в Боготу, он понял, что до столицы слава «Медельинского Робина Гуда» так и не добралась — там его считали нечистым на руку выскочкой. Первым, кто открыто заявил о связи нового конгрессмена с миром наркоторговли, стал главный кандидат на пост президента Луис Карлос Галан.

В своей речи он назвал Патрона преступником, пытающимся проложить кокаиновую дорожку к креслу президента. Через несколько дней после этого министр юстиции Родриго Лара Бонилья развернул широкомасштабную кампанию по противодействию вливания «кокаиновых денег» в предвыборную кампанию. В итоге Эскобара исключили из колумбийского Конгресса в январе 1984 года. Для Патрона это стало крушением надежд на президентство и личным оскорблением. Он объявил войну колумбийским властям.

30 апреля 1984 года боевики из Медельинского картеля расстреляли «Мерседес» министра юстиции. Родриго Лара Бонилья погиб на месте. Примерно в это же время администрация Рейгана объявила войну наркотикам в США и тех странах, откуда они поступали. Колумбия была в их числе. Две страны очень быстро договорились об экстрадиции всех наркобаронов на территорию Штатов для придания их американскому правосудию.

В ответ на развернувшуюся охоту Эскобар создал террористическую группу под названием Los Extraditables. Её боевым ядром были партизаны леворадикальной партии M-19, нанятые Патроном. Пока рядовые члены группы убивали чиновников, полицейских и судей, партизаны организовали захват Дворца правосудия в Боготе. Там они взяли в заложники несколько сотен человек и уничтожили все документы, касающиеся экстрадиции. Для освобождения заложников в столицу прибыли совместные отряды армии и полиции.

Осада продлилась больше суток. Освободить Дворец правосудия удалось только силами штурмового батальона при поддержке танков и вертолётов. В ходе террористической атаки погибло 97 человек, в том числе 11 судей. После этой акции верховный суд попытался отменить экстрадицию, но президент Колумбии наложил вето. Благодаря этому в 1987 году перед американским правосудием предстал один из главных помощников Эскобара и сооснователь Медельинского картеля Карлос Лейдер.

Сам же Патрон всё время менял свои укрытия, мигрируя между многочисленными виллами и тайными убежищами в Медельине. Пользуясь поддержкой со стороны местного населения, он всегда был в курсе, если готовилась облава. Он также использовал этих людей в качестве одноразовых солдат для осуществления своих террористических атак и нападений на полицейских. Он вербовал и вооружал людей прямо на улице и предлагал внушительные для бедняков суммы денег за убийство служителей закона.

Есть сведения, что только в первый день после объявления охоты было убито 17 служителей порядка. В ответ на это полицейские стали стрелять на поражение по любому поводу. Участились ночные рейды в бедные кварталы, в результате которых ежедневно погибали десятки молодых людей, часть из которых не была связана с картелем.

По улицам потекли реки крови. Каждый судья, заводивший дело на Патрона или его людей, каждый полицейский, арестовавший кого-то из картеля, моментально подписывали себе смертный приговор. Как отмечал один из профессиональных убийц-сикарио Медельинского картеля: «Убивать судей было легко. Они не скрывались. Передвигались по городу на общественном транспорте или личном автомобиле без охраны».

Зачастую вместе с жертвой погибали и её родственники, находившиеся рядом. 16 августа киллеры Эскобара убили верховного судью Колумбии Карлоса Валенсия, на следующий день — полковника полиции Вальдемара Франклина Контеро, 18 августа, во время предвыборного митинга, был расстрелян главный инициатор борьбы с Медельинским картелем, кандидат в президенты Луис Карлос Галан.

По подсчётам экспертов, за две недели до выборов бойцы картеля в одной только Боготе совершили семь террористических атак с применением взрывных устройств, в результате которых 37 человек погибло и более 400 получило ранения. Но 27 ноября, в день выборов, Эскобар совершил свой самый ужасный поступок. По его приказу был взорван пассажирский самолёт «Боинг-727», на борту которого, предположительно, должен был находиться Сесар Гавирия Трухильо, будущий президент Колумбии. Но его там не оказалось. Жертвами теракта стали 110 человек.

Во время покушения на генерала полиции Мигеля Масу Маркеса 6 декабря 1989 года от взрыва бомбы погибло 62 человека, и ещё около сотни получили ранения различной степени тяжести.

К 19 декабря 1991 года Эскобару всё же удалось отменить экстрадицию. Его люди взяли в заложники родственников самых именитых людей Колумбии, и под таким давлением правительство пошло на уступки. Избавившись от угрозы со стороны США, Патрон сдался властям. После суда он отправился отбывать наказание в La Catedral, тюрьму, которую сам же и построил. Это был огромный особняк, огороженный колючей проволокой и охраняемый бойцами Медельинского картеля.

По договору с правительством армия и полиция не могли приближаться к этой частной тюрьме ближе, чем на три километра. Камеры, в которых пребывали заключённые, — а Пабло взял с собой почти всю верхушку Медельинского картеля, — больше походили на номера класса люкс в дорогих отелях. Каждый вечер заключённые выезжали в город на вечеринки или закатывали их прямо в «тюрьме». Наркотики, женщины и алкоголь должны были скрасить «тяжёлые дни» Эскобара в La Catedral. Оттуда он продолжал управлять своей кокаиновой империей и там же совершал казни неугодных ему людей.

До сих пор есть разногласия в версиях, по чьей именно инициативе возникла группировка народных мстителей. Согласно одной из растиражированных историй, это заслуга Долли Монкада, которую в народе окрестили Чёрной вдовой. Пока Пабло «томился в заключении», его бизнесом на воле управляли двое поверенных, Фернандо Галеано и Герардо Монкада по прозвищу Кико. Весной 1992 года Патрон уличил их в воровстве и обоих вызвали для отчёта в La Catedral. Галеано и Кико долго и изощрённо допрашивали.

Хотя история и звучит довольно красиво, но, скорее всего, это лишь городская легенда. Более реальной кажется версия о том, что, когда Эскобар от перестрелок с конкурентами перешёл к полномасштабной войне с правительством, стал захватывать здания и взрывать бомбы на оживлённых улицах, главы картеля Кали решили: Пабло заигрался, и пора ему умереть.

Пользуясь своими связями в правительстве, они договорились создать группировку Los Pepes. Она должна была действовать совместно со сформированной в 1989 году Особой поисковой группой, в которую входили солдаты элитных частей полиции, армии, секретных служб Колумбии и прокуратуры. В силу того, что большинство жителей трущоб и так называемого «дна общества» не хотели идти на контакт с правоохранительными органами, даже если от рук Медельинского картеля погибли их родственники, они куда охотнее общались с Los Pepes.

Во главе Los Pepes стояли четверо бывших членов Медельинского картеля: Фидель, Карлос и Висенте Кастаньо, которые разорвали отношения с Патроном после приказа убить двух их старых друзей, а также бывший телохранитель Кико Монкада Дон Берна, у которого по понятным причинам тоже были счета с Эскобаром. Все четверо поддерживали связь с Национальной полицией Колумбии и спецслужбами США.

О том, что в La Catedral казнили двоих партнёров Эскобара, стало известно колумбийским властям. Они пристально наблюдали за всем происходящим в тюрьме. 22 июля 1992 года президент Колумбии Сесар Гавирия лично отдал распоряжение перевести Эскобара в настоящую тюрьму. Для штурма La Catedral были направлены войска, но это были обычные солдаты, которые столько слышали о страшном Пабло Эскобаре и Медельинском картеле, что цепенели от одного упоминания этих людей. Никто не предпринял попытки выстрелить или задержать Патрона — он со своими подручными просто вышел из тюрьмы и скрылся в неизвестном направлении.

Правительство Колумбии, взбешённое беспомощностью армии, отдало негласное распоряжение, которое по особым каналам дошло до Los Pepes: «Ликвидировать Эскобара при первой же возможности».

Эскобар как-то заявил: «Знаю, что многим людям стиль моей жизни кажется чрезмерным. Но что мне делать со своими деньгами?» Именно с денег и начали мстители. Сначала они сожгли дом Патрона. Одновременно с этим прикончили адвоката наркобарона Гвидо Парра. Затем огню были преданы ещё несколько роскошных вилл и гараж, в котором в тот момент находилось 17 дорогих автомобилей.

За год своей деятельности Los Pepes нанесли картелю урона больше, чем правительство за все предыдущие годы войны. Они практически уничтожили всю ресурсную базу наркобаронов из Медельина. По приблизительным подсчётам, ими было уничтожено 300 боевиков картеля.

Также стоит отметить, что высокая эффективность Los Pepes объяснялась тем, что мстители не щадили никого и убивали всех, кто был мало-мальски связан с картелем. Если Патрон взрывал одну бомбу, Los Pepes взрывали три, когда картель похищал двух человек, мстители — шестерых. При этом они не ограничивались только виновниками — казнили всех членов семьи. Для Эскобара, по его собственным заявлениям, семья была всем. По воспоминаниям сына Хуана, скрываясь от очередного преследования, Эскобар-старший вместе с детьми и женой оказался в своём высокогорном укрытии. Ночь выдалась холодная, и, чтобы согреть семью и приготовить еду, он сжёг около 2 млн долларов США.

Осенью 1993 года Медельинский картель начал трещать по швам. Рядовые члены и значимые фигуры бросали всё и старались сбежать как можно дальше или сдаться властям. 2 декабря 1993 года, на следующий день после 44-го дня рождения Эскобара, его обнаружили. До сих пор не установлено, намеренно ли он выдал своё местоположение, или это была случайность. Спецслужбы засекли телефонный разговор Патрона с сыном. Он пробыл на линии больше пяти минут, хотя знал, что его усиленно ищут, и обычно переговоры не длились дольше минуты. В этот раз что-то пошло не так — возможно, он просто устал скрываться.

Дом в квартале Лос Оливос быстро окружили бойцы Los Pepes. Они взорвали дверь и ворвались внутрь. Преданный сикарио по прозвищу Лимон, прикрывая отход Патрона, открыл огонь. Его изрешетили пулями. Тем временем Эскобар успел выбраться на крышу. Там его поджидал стрелок с автоматической винтовкой AR-15. По одной из версий, это был сам Карлос Кастаньо. Первым выстрелом он поразил левую ногу Эскобара чуть выше колена. Раненый наркобарон не понял, откуда стреляли, и, припав на колено, стал палить во все стороны. Дождавшись, пока Пабло прекратит стрелять, боец Los Pepes выстрелил снова. Вторая пуля прошла через правую лопатку и застряла слева в нижней челюсти. После этого стрелок подошёл к ещё живому Эскобару, прижал его голову ногой и, приставив винтовку к правому уху, выстрелил.

После того, как Эскобар был убит, а Медельинский картель уничтожен, Los Pepes прекратили своё существование. Эти люди не гнались за славой — у них была иная цель, и они её достигли. Мстителей не беспокоило, что пресса приписала всю славу полиции и Особому поисковому отряду. Да и вряд ли мировой общественности пришлась бы по вкусу новость о том, что правительство Колумбии при поддержке США и картеля Кали пошло на сделку с военизированной группировкой. Намного удобнее было, что это сделал кто-то вроде Уго Агелара.

Los Pepes — уникальный случай, когда правительство почти официально доверило группе полукриминальных мстителей вершить правосудие. Конечно, это было связано с сильной дестабилизацией социально-политической обстановки в стране и нежеланием Колумбийских властей выступать в роли палача. Ещё одной, пусть и не такой заметной, но весомой причиной, стала «культура насилия», ставшая нормой для Колумбийского общества того времени. Её отголоски слышны и по сей день. Достаточно спросить у жителя Медельина, кем был Пабло Эскобар, и почти со стопроцентной вероятностью вы услышите в ответ: «Это был великий человек. Робин Гуд из Медельина».

Никто не назовёт его преступником и убийцей сотен колумбийцев, потому что он был человеком с оружием, который пошёл против системы. Всё остальное для большинства колумбийцев — ненужные детали. Хотя, возможно, чтобы услышать нечто подобное, не обязательно ехать в Южную Америку и спрашивать о Эскобаре. Культура насилия есть в каждом уголке мира, она не зависит от национальной принадлежности.

Автор Антон Ляпин.

https://warspot.ru/12964-kultura-nasiliya