Товарищи, доброй ночи.
Помогите, плиз, понять, неграмотному.
У меня тут ребёнку сделали исследование, там что-то магическое на парселтанге написано. Не могли бы, плиз, внятно для магла разъяснить значение этих волшебных слов и аббревиатур.
Вот, например, что такое ОМВ?
И что вообще написано в диагнозе.
Конечно, к доктору приду за разъяснениями, но ведь несколько мнений и лёгкая подкованность же не повредят.
Плиз!
Дмитрия, в данный момент, нарушая Российские и международные законы, содержат в ИК-5 г. Санкт-Петербурга. 1 июля 2021 г. в г. Москве во втором кассационном суде, произошла отмена приговора по сфабрикованному уголовному делу
https://2kas.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&name_op=...
Помимо отмены приговора и возвращению дела на новое судебное рассмотрение кассационный суд незаконно продлил меру содержания под стражей до 30 июля 2021. Поскольку в соответствии с законом не было оснований оставлять его под стражей. Более того, закон накладывает прямой запрет суду заключать под стражу по той статье в которой его обвиняют. 30 июля истекло время и этого решения суда.
Никаких заседаний более не проходило. И с 00.00 часов 31 июля 2021 г. нет законных оснований для содержания его под стражей, но он продолжает быть в заключении. Таким образом, мало того, что он более 10 месяцев отбывал наказание по незаконному решению суда, теперь его лишают свободы без какого-либо решения суда, что прямо нарушает статью 2 и 22 Конституции Российской Федерации.
Предыстория
SOS: Без права на свободу. Приговор
Собственно само заключение. Хотел узнать, тест положительный или отрицательный?
Заранее спасибо.
Заканчиваем читать исследование надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау Андрея Плотникова.
Повествование от первого лица.
В предыдущих частях публикации мы доказали, что в материалах расследования британской Королевской военной полиции по факту смерти заключенного №7 Рудольфа Гесса имеются как минимум следующие фальсификации:
1. Показания французского надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау, который 17 августа 1987 г. должен был находиться рядом с заключенным №7 в британском военном госпитале при извлечении личных вещей из одежды покойного, подменены ничего не значащими показаниями другого надзирателя.
2. Показания английского специалиста-почерковеда, проводившего исследование "предсмертной записки", фальсифицированы.
3. Записка, официально объявленная "предсмертной запиской Рудольфа Гесса", не является запиской, извлеченной из карманов заключенного №7 после его смерти.
При наличии такой доказательной базы можно в очередной раз громко заявлять на весь мир, что, раз в материалах расследования есть фальсифицированные документы и сама "предсмертная записка" — подделка, то Рудольфа Гесса убили сотрудники специальных служб одной из заинтересованных стран.
Свидетельство о смерти Рудольфа (Вальтера Ричарда) Гесса
Однако не будем торопиться с выводами. В заключении следствия однозначно говорится, что 17 августа 1987 г. в Шпандау произошло самоубийство. Приведу данный абзац полицейского доклада целиком: "15. Несмотря на возраст заключенного, данные на сегодняшний день показывают, что Рудольф Гесс — заключенный номер 7 заранее планировал покончить жизнь самоубийством. Хотя многие из надзирателей вспоминают, что видели электрический кабель в летнем доме, никто не подозревал, что такое устройство будет использоваться в качестве средства совершения самоубийства. Фактически кабель использовался временами в качестве удлинителя для двух ламп в летнем домике. Только сержант армии США 11 заметил кабель, привязанный к ручке окна, с начала дежурства в тюрьме 1 августа 1987 г. Ввиду того, что кабель остался на месте, что заключенный №7 своей рукой написал предсмертную записку, которая находилась при нем во второй половине дня 17 августа 1987 года и что вскоре после 14.30 в тот день он остался в одиночестве в летнем домике, следует, что он покончил жизнь самоубийством путем размещения электрического кабеля вокруг шеи и самоповешения. Никаких доказательств не было получено, которые бы указывали на обратное. Кроме того видно, что г-н 2 исполнял свои обязанности во второй половине 17 августа 1987 года в порядке, не отличающемся от многих других коллег надзирателей".
Выдержка из доклада полиции о констатации самоубийства
Сегодня не составляет никакого секрета, что указанный в докладе полиции "господин 2" — это американский надзиратель МТШ Джордан. Именно он находился рядом с заключенным №7 во время прогулки в саду в тот день. Именно он оставил заключенного одного в летнем домике, а затем обнаружил его с петлей на шее. Именно Джордан попросил помощи у американского часового, несшего дежурство на караульной вышке недалеко от садового домика, а тот передал просьбу по радиосвязи начальнику караула. Начальник караула прислал на помощь двух сержантов-медиков, входивших в состав караула. Именно их увидел прибывший через некоторое время санитар МТШ Абдалла Мелаоухи, впоследствии рассказавший о них всему миру как об убийцах Рудолфа Гесса в своей нашумевшей книге с интригующим названием "Я смотрел его убийцам в глаза!"
Но вернемся к фактам фальсификации материалов расследования и попытаемся ответить на вопрос: зачем это было нужно делать, если доказан факт самоубийства? Ответ на этот вопрос базируется только на личном опыте автора и до сегодняшнего дня не подкреплен какими-либо известными ему документами.
1. Подмена показаний французского надзирателя.
Французский надзиратель, проходящий в документах следствия как "господин 20", действительно отсутствовал 17 августа 1987 г. в британском военном госпитале и не ехал в машине скорой помощи вместе в заключенным №7. Машина скорой помощи выехала из МТШ примерно в 15.35, а смена надзирателей происходила в 16.00. То есть нового французского надзирателя еще не было в МТШ к моменту отъезда в британский военный госпиталь. Старый же французский надзиратель, который заканчивал смену, по каким-то причинам не поехал в госпиталь. В госпиталь поехал только новый американский надзиратель, который пришел на смену раньше срока с целью пораньше сменить Джордана, так как Джордан работал последний день перед отпуском и попросил товарища подменить его пораньше. Об этом говорится в показаниях нового американского надзирателя, обозначенного в документах следствия как "господин 8". К тому же в своих показаниях "господин 8", перечисляя ехавших с ним в машине скорой помощи, никак не упоминает "господина 20".
Таким образом, чтобы не выставлять в нехорошем свете французских надзирателей, кто-то из руководства Бюро специальных расследований британской Королевской военной полиции принял решение подменить показания французского надзирателя на показания одного из советских надзирателей, отсутствовавших в тот день в Шпандау. Скорее всего, это было сделано по просьбе французской стороны.
2. Фальсификация показаний английского специалиста-почерковеда.
Британские следователи только рекомендовали дирекции Межсоюзной тюрьмы Шпандау провести экспертизу предсмертной записки Рудольфа Гесса. Но сами следователи никакой экспертизы не проводили. Поэтому эксперта выбирала дирекция МТШ. Экспертиза проводилась британским экспертом на территории Шпандау в присутствии двух директоров тюрьмы, следователи при этом не присутствовали. Поэтому и протокол опроса эксперта был составлен там же без участия следователей. Соответственно до того момента, как данный протокол был приобщен к материалам следствия, в него могли быть внесены любые изменения кем-то, даже не относящимся к следственным работникам. Именно поэтому, сами не веря в правоту данного документа, британские следователи не стали заверять своей подписью показания этого сомнительного свидетеля — британского специалиста-почерковеда. Однако умело поданная через нужные средства массовой информации версия об однозначном доказательстве подлинности "предсмертной записки" путем проведения экспертизы осталась жить во всем мире на долгие годы. А может уже и навсегда.
Надо подчеркнуть, что официальным заказчиком расследования являлась сама дирекция МТШ и все оригиналы следственных документов направлялись ей. Других официальных лиц, заинтересованных в проведении расследования, в то время в мире не было.
Статья протокола полиции о направлении оригиналов документов дирекции МТШ
Статья протокола полиции о направлении оригиналов документов дирекции МТШ
Поэтому следователи только подтвердили отсутствие криминальной составляющей в этом деле и официально объявили о суициде. Анализировать предсмертную записку, разбираться в мотивах самоубийства — это не входило в круг обязанностей следствия. И если доклад о расследовании удовлетворил заказчика, значит и работа сделана.
3. Подмена предсмертной записки.
У автора есть несколько версий, зачем потребовалось подменять предсмертную записку заключенного №7. Однако это тема для отдельного большого разговора.
Все вышеизложенное исследование говорит, что:
Сотрудники британской Королевской военной полиции, как истинные джентльмены, идут на фальсификацию материалов проводимых ими расследований, если того требуют интересы Великобритании или их кто-то об этом просит. Материалы расследования в тюрьме Шпандау в 1987 году это наглядно подтверждают.
Продолжаем читать исследование надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау Андрея Плотникова.
Текст идёт от первого лица, чтобы не потерять смысл исследования.
Пришло время внимательно посмотреть на письмо, выдаваемое за "предсмертную записку" заключенного №7 и находящееся в приложении А заключительного доклада полиции от 11.09.1987.
Письмо, официально считающееся "предсмертной запиской" Рудольфа Гесса
Печатный вариант текста записки. В перепечатанном тексте содержится ряд опечаток. Кроме того, на печатной машинке следователей стоял только английский шрифт, поэтому характерные буквы немецкого алфавита им пришлось дорабатывать вручную или заменять с ошибками
Перевод записки на английский язык. Отдельные моменты из немецкого текста просто опущены
Просьба к директорам переслать это домой.
Написано за несколько минут до моей смерти.
Я благодарю вас всех, мои любимые, за всё, что вы для меня любезно сделали.
Скажите Фрайбург, это доставляло мне чрезвычайное сожаление, что я вынужден был поступать на Нюрнбергском процессе так, как будто я не знал её. Мне не оставалось ничего другого, в противном случае были бы невозможны все попытки обрести свободу.
Я был так рад увидеть её снова, я ведь получал фотографии её и вас всех.
Ваш Большой.
Перевод записки на русский язык
Упоминаемая в записке госпожа Фрайбург — бывшая секретарь Гесса. В 1941 году, во время подготовки Гесса к полету в Великобританию, она, в частности, составляла для него ежедневные сводки погоды над Северным морем. На Нюрнбергском процессе Гесс, симулируя потерю памяти, не признал бывшую секретаршу, вызванную в суд в качестве свидетеля. Такой поступок уважаемого бывшего шефа привел женщину в замешательство, и она расплакалась на глазах у всех. Эти слезы много лет впоследствии терзали душу Гесса. И на самой первой встрече с родными в декабре 1969 года, после многих лет добровольных отказов от свиданий, Гесс попросил жену передать его извинения бывшей секретарше за случай в Нюрнберге. Но с тех пор прошло почти 20 лет! Зачем снова вспоминать об этом?
Сын Рудольфа Гесса Вольф-Рюдигер Гесс считал, что записка является подделкой, скопированной на обороте недавнего письма. Текст, вероятно, был написан в 1969-1970 годах, когда заключенный был тяжело болен и жизнь его висела на волоске. По мнению сына, записка осталась у директоров тюрьмы и не была передана семье своевременно. Косвенно на это указывают еще ряд факторов: отсутствие даты, что не характерно для Гесса; подпись "Ваш Большой" уже много лет в переписке с семьей заменена подписью "Ваш"; отсутствие упоминания о внуках.
Как мы помним из показаний британского директора МТШ г-на Ле Тиссьера, записка была извлечена из конверта с вещами заключенного в присутствии всех директоров Шпандау вечером 17 августа 1987 г. Действительно, в протоколе заседаний директоров МТШ от 17.08.1987, начавшегося в 19.55, говорится о вскрытии конверта с вещами и указывается, что кроме платков, очков и ручек там содержалось "одно письмо". Не более того. Ни о какой предсмертной записке речь не идет. А ведь все директора владели немецким языком, рядом еще присутствовали переводчики, и определить важность документа не составляло труда. Определили, но не занесли в протокол? Тогда, кто настоял на таком варианте? Ведь любое решение в МТШ принималось только при единогласном мнении директоров.
Однако в протоколе следующего заседания директоров, начавшегося 18 августа 1987 г. в 12.30, речь уже идет об оставленной перед самоубийством записке, написанной на обороте письма невестки. На заседании директора обсуждали сообщение для прессы по поводу смерти заключенного №7. Предлагаемые формулировки не устроили исполняющего обязанности советского директора МТШ А.Колодникова. Он взял время для консультаций с руководством и повторное в тот день внеочередное заседание директоров началось в 18.55. На этом заседании было принято решение исключить из пресс-релиза слова: "Записка была найдена в его кармане". Почему советский директор возражал против этой фразы? Почему остальные директора согласились с его мнением?
Копия протокола заседания директоров МТШ, начавшегося в 18.55 18 августа 1987 г. По обыкновению, протоколы подписывались на следующем заседании директоров, после их чистовой подготовки секретарями и проверки переводчиками. Поэтому протокол от 18 августа подписан всеми директорами 20 августа 1987 г.
А теперь снова вернемся к дню поступления заключенного №7 в британский военный госпиталь и вспомним показания полковника Хамер-Филипа, что при упаковке конверта присутствовал советский военный врач, наблюдавший Гесса в МТШ. Бывший советский военный врач подполковник Федор Козликов (Украина, Киев), работавший в тюрьме Шпандау в 1985-1987 годах в интервью газете "Сегодня.UA" 17 августа 2007 г. вспоминая события 20-летней давности в британском военном госпитале в Западном Берлине сказал: "По прибытии других врачей из карманов под опись и росписи присутствующих было изъято содержимое карманов умершего, в том числе записка. В ней Гесс благодарил врачей и надзирателей за проявленные к нему внимание и заботу. После этого тело поместили в камеру-холодильник секционной комнаты госпиталя".
Конечно, Козликов не знал немецкого языка и не мог сам прочитать содержимое записки. Но немецким языком владели его коллеги — союзные врачи и, вероятно, текст записки обсуждался в их среде после общего сбора. В любом случае, это была лишь сама записка, но не послание на оборотной стороне машинописного письма.
Все вышесказанное еще раз подтверждает, что:
Выдаваемое за предсмертную записку заключенного №7 послание, написанное на обратной стороне первой страницы машинописного письма, полученного заключенным №7 от его невестки Андреа Гесс и датированного 20.07.1987, не является запиской, найденной в карманах заключенного №7 после его смерти в Британском военном госпитале в Западном Берлине 17.08.1987.
Продолжение следует...
Продолжаем читать записки Андрея Плотникова, надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау.
Текст может быть от первого лица, корректировать не буду, чтобы не терять смысл.
Из имеющегося материала уже известно, что 17 августа 1987 г. начальник британского военного госпиталя в Западном Берлине полковник Хамер-Филип при помещении тела Рудольфа Гесса в холодильную камеру после констатации смерти изъял из карманов некоторые предметы и сложил в конверт. В том числе и "одно письмо, написанное на немецком языке и состоящее из одной страницы написанного синими чернилами на обычной белой бумаге".
Тело Гесса в морге британского военного госпиталя в Западном Берлине. Рядом сын Вольф-Рюдигер Гесс
Хамер-Филип также отмечает в показаниях, что при упаковке конверта присутствовал советский военный врач, наблюдавший Гесса в МТШ. Начальник британского военного госпиталя запечатал конверт и в тот же день передал его американскому директору МТШ г-ну Кину, который являлся в то время председательствующим директором тюрьмы.
Попробуем дальше уточнить, что сделал американский директор МТШ г-н Кин с конвертом, полученным от начальника госпиталя. В своих коротких показаниях, сделанных 3.09.1987, г-н Кин говорит о своем подчиненном, надзирателе Джордане, и дает ему высокую оценку. Но он ни слова не упоминает о конверте с вещами заключенного, полученном им от начальника британского военного госпиталя.
Показания американского директора МТШ господина Кина
В промежуточном докладе полиции по поводу обнаруженной записки говорится что "после поступления в британский военный госпиталь в одежде заключенного МТШ №7 была найдена одна страница рукописного письма в форме предсмертной записки".
Информация о предсмертной записке в промежуточном докладе полиции
Однако уже в заключительном докладе военной полиции можно прочитать: "От подполковника в отставке А. Х. Ле Тиссьера, британского директора Межсоюзной тюрьмы Шпандау, стало известно, что страница рукописного письма, считающаяся "предсмертной запиской", была извлечена из одежды заключенного №7 после его поступления в британский военный госпиталь. Это письмо, оставшееся у директоров МТШ, было предоставлено Бюро специальных расследований Королевской военной полиции и видно, что запись от руки сделана на обороте первой страницы печатного письма из двух страниц, полученного заключенным 29 июля 1987 г., после цензуры, от невестки госпожи А. Гесс, жены господина В. Р. Гесса — сына заключенного".
Описание записки в заключительном докладе полиции
Видно, что даже в разных докладах следствия предсмертная записка описана по разному, а главное — описание записки отличается от описания письма, которое упаковал в конверт начальник британского военного госпиталя полковник Хамер-Филип.
Описание предсмертной записки в показаниях полковника Хамер-Филипа
Что же говорит по поводу записки британский директор МТШ г-н Ле Тиссьер? В его показаниях от 24.08.1987 читаем:
"Во второй половине дня понедельника 17 августа 1987 г. я присутствовал в британском военном госпитале в Берлине, когда начальник госпиталя полковник Хамер-Филип передал господину Дарольду Кину, американскому председательствующему директору, запечатанный конверт, содержащий предметы, отличные от одежды, которые были изъяты у заключенного №7 после его смерти.
Я присутствовал в тот же день позже, когда г-н Кин открыл запечатанный конверт на заседании директоров в британском военном госпитале и среди предметов, содержащихся в нем, была записка, написанная самим заключенным на оборотной стороне письма, полученного им ранее. Эта записка была адресована его семье через директоров и говорила о его намерениях покончить с собой.
Затем я изучил записи заключенного и могу констатировать, что "Предсмертная записка" была написана на обратной стороне первой страницы машинописного письма из двух страниц от Андреа Гесс, его невестки и жены Вольфа Рюдигера Гесса, чье имя и домашний адрес напечатаны в начале листа. Письмо датировано 20.07.1987".
Первый лист показаний британского директора тюрьмы Шпандау г-на Ле Тиссьера, на котором излагается "официальная" версия вида предсмертной записки заключенного №7
Второй лист показаний г-на Ле Тиссьера
Как я уже отмечал выше, определение "записка на обороте машинописного письма" у Ле Тиссьера существенно отличается от "письма из одной страницы на обычной белой бумаге", которое изъял из карманов одежды заключенного №7 начальник британского военного госпиталя полковник Хамер-Филип. Или уважаемый британский медик что-то просмотрел в листе обычной бумаги? Не думаю.
Таким образом, анализ опубликованных на сайте правительства Великобритании материалов расследования, проведенного Королевской военной полицией в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году по факту самоубийства заключенного №7 Рудольфа Гесса, свидетельствует, что:
Выдаваемое за предсмертную записку заключенного №7 послание, написанное на обратной стороне первой страницы машинописного письма, полученного заключенным №7 от его невестки Андреа Гесс и датированного 20.07.1987, не является запиской, найденной в карманах заключенного №7 после его смерти в Британском военном госпитале в Западном Берлине 17.08.1987.
Продолжение следует…
34 года назад, 17 августа 1987 г., начальник британского военного госпиталя в Западном Берлине полковник Хамер-Филип при помещении тела заключенного №7 в холодильную камеру после констатации смерти изъял из карманов некоторые предметы и сложил в конверт. Это были носовые платки, часы, гребешок, коробка для лекарств, два футляра для очков с очками и несколькими авторучками и "одно письмо, написанное на немецком языке и состоящее из одной страницы написанного синими чернилами на обычной белой бумаге".
Первый лист показаний начальника британского военного госпиталя в Западном Берлине полковника Хамера-Филипа
Второй лист показаний полковника Хамера-Филипа с перечислением предметов, извлеченных из карманов Рудольфа Гесса. Последним в перечне указано письмо
В пункте 14 промежуточного доклада Королевской военной полиции говорится: "...властям было сделано предложение направить на экспертизу предсмертную записку заключенного №7, обнаруженную у него в британском военном госпитале".
Под властями здесь подразумеваются директора тюрьмы Шпандау, т.к. предсмертная записка находилась у них, а не у полиции. И полиция рекомендует отправить на экспертизу именно записку, обнаруженную в госпитале. А что же отправили на экспертизу?
В пункте 4 заключительного доклада полиции читаем: "Во вторник 25 августа 1987 г. в Межсоюзной тюрьме Шпандау эксперт отдела спорных документов лондонской правительственной химической лаборатории (Cornwall House, Waterloo Road, London SE1 8XY) г-н ___ провел сравнение "предсмертной записки" (исследуемого письма) с известными письмами заключенного. Он также проверил шесть авторучек, найденных в одежде заключенного после смерти. Г-н ___ заявил, что хотя его экспертиза проведена не в лабораторных условиях, и он обладает ограниченными знаниями немецкого языка, в частности особенностей, свойственных именно старому немецкому стилю письма, тем не менее, по его мнению, отмечаются области сходства вместе с подробными характеристиками, которые являются характерными для писавшего. Это не дает никаких оснований сомневаться в том, что автор сомнительного письма — заключенный №7. Копия рукописной записки, машинописная версия записки и перевод на английский язык прилагаются к данному докладу".
Фамилия специалиста-почерковеда в опубликованном докладе закрашена, и ему не присвоен никакой номер. Но в прилагаемых к полицейскому докладу показаниях самого специалиста от 26.08.1987, он уже фигурирует как г-н 48. Специалисту-почерковеду были представлены для сравнения несколько страниц из блокнота для записей заключенного №7, подлинность которых не вызывала никакого сомнения, а также спорный документ. Этот документ британский эксперт описывает уже как двухстраничное машинописное письмо, первую страницу которого он и исследовал. Эксперт отмечает, что на передней части этой страницы вверху синими чернилами была сделана запись "Veantwortet 14.VIII". На задней части также синими чернилами была выполнена сама записка.
Однако двухстраничное машинописное письмо уже совсем не похоже на рукописную записку, сделанную на одном листе обычной белой бумаги, которую вкладывал в конверт начальник британского военного госпиталя полковник Хамер-Филип.
О том что, что для исследования представлялся не один лист, а больше, говорится и в пункте 11 показаний эксперта, где указано, что исследуемые записи располагаются "на передней и задней стороне страницы 1 исследуемого документа".
Вывод напрашивается вроде сам собой: "предсмертная записка" — подделка, а эксперт проводил исследования нечестно. Однако посмотрим внимательно на само заявление британского эксперта, состоящее из трех страниц. Если заявления всех остальных свидетелей составлены на стандартных бланках, вверху которых типографским способом напечатано STATEMENT или ЗАЯВЛЕНИЕ, то первый лист заявления британского почерковеда выполнен на листе обычной бумаги, вверху которого машинописным способом напечатано STATEMENT OF WITNESS или ЗАЯВЛЕНИЕ СВИДЕТЕЛЯ. На всех листах показаний свидетелей отпечатано STAFF IN CONFIDENCE, и только на первом листе показаний почерковеда такой отметки нет. Второй и третий листы заявления соответствуют всем стандартам. Для наглядности можно сравнить оформление первого листа показаний почерковеда с протоколом показаний Хамера-Филипа.
Можно сказать, что показания британского специалиста-почерковеда сформированы из двух частей: первого листа, отпечатанного на пишущей машинке на листе обычной бумаги, и второго-третьего листов, оформленных на стандартных бланках полицейского опроса. Что из этого является истиной, а что подделкой?
Стоит также отметить, что запись на первой странице исследуемого спорного письма, цитируемая как "Veantwortet 14.VIII", следует читать как "Beantwortet 14.VIII", что на немецком языке означает "Отвечено 14 августа". Заключенный №7 имел обычай делать пометки о своем ответе на получаемых им письмах. Порядок в переписке он уважал. Вероятно, британский специалист действительно не был знаком с немецким языком, и принял рукописное старонемецкое написание буквы В за V. Сходство на самом деле есть. А может ошибка сделана кем-то сознательно, чтобы всем было понятно: эксперт языка не знал, даже элементарное слово не понял, оборудования для исследования у него с собой не было, условия исследования были далеки от идеальных. Соответственно никаких претензий к эксперту за его работу быть не может! Но ведь Королевская военная полиция, а за ней и весь мир приняли три листа кем-то составленного документа под названием "Заявление свидетеля" за неоспоримое доказательство подлинности "предсмертной записки" заключенного №7. Но кто же вел опрос почерковеда? Подпись следователя Королевской военной полиции, принявшего данное заявление, отсутствует. На заявлениях всех других свидетелей подписи британских следователей стоят. Поэтому, вероятнее всего, подделкой является вторая часть показаний эксперта-почерковеда, в которой и сформулированы выводы.
Первый лист показаний британского эксперта-почерковеда. В пункте 3 описывается документ, полученный им для изучения. Видно, что форма листа показаний отличается от всех других, имеющихся в деле
Второй лист показаний британского специалиста-почерковеда. В пункте 11 еще раз говорится о первой странице исследуемого документа. Этот лист показаний уже выполнен на бланке и по форме соответствует другим листам показаний, имеющимся в деле
Третий лист показаний британского специалиста-почерковеда. В заключении отсутствует обязательная подпись следователя, принявшего показания
Таким образом, анализ опубликованных на сайте правительства Великобритании материалов расследования, проведенного Королевской военной полицией в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году по факту самоубийства заключенного №7 Рудольфа Гесса, свидетельствует, что:
Показания (Statement of Witness) британского специалиста-почерковеда, проводившего анализ предсмертной записки заключенного №7, приведенные на страницах 12-14 заключительного доклада полиции от 11.09.1987, с большой вероятностью фальсифицированы, по крайней мере частично.
Продолжение следует…
