На краю (Часть 2)
Продолжая антивирусную тему для развлечения пикабушников: вторая часть истории о студенческих съёмках в зимних алтайских горах. Ссылка на первую часть.
Ранним утром я вытащил себя из спальника, взял камеру и вышел наружу. Несмотря на адскую боль в спине после дня пути с тяжелым рюкзаком и ночи на неровном деревянном полу, это было действительно доброе утро. Ярко-синее небо светилось оранжевым по кромкам гор, из-за которых вставало солнце, а покрытая изморозью сухая жёлтая трава сверкала в его первых лучах, словно земля была усыпана алмазами.
Спустя какое-то время проснулся Сейдылда, Ксюша тоже неохотно вылезла из-под кучи одеял, мы оседлали лошадей и двинулись в путь.
Время в такой дороге течёт незаметно. Лошади идут шагом, пейзаж меняется медленно. Ощущение времени совершенно искажается.
Кажется, что прошло от силы часа два, а на деле - больше шести. Я думаю, это от того, что ты постоянно крутишь головой, рассматривая всё вокруг… А может, и по другой причине. Нигде не бывает так спокойно и умиротворённо. Чувство, что ничего не может случиться. Никто не позвонит, не напишет, новостей не знаешь и волноваться особо не о чем – это успокаивает. Странно, но посреди тех холодных гор, где до ближайшего поселения больше сотни километров, я чувствовал себя уютнее, чем где-либо в своей жизни. Думаю, это называется любовь – Алтай очаровывает.
Тем же днём я обнаружил, что нас сопровождает огромная красивая чёрно-белая дворняга. Сначала мы думали, что это та пастушья собака, что напугала меня в первую ночёвку, но нет.
Это был Балто, он принадлежал хозяину лошадей, что мы арендовали. Шёл он именно за ними. А ещё охранял и нас.
Все следующие дни, Балто носился вокруг лошадей, гонял куропаток, зайцев и лисиц, а по ночам сопровождал нас во время зова природы.
К вечеру мы приехали в заброшенный посёлок Партизан. Ну как посёлок, скорее хутор на несколько разваливающихся домов. Во времена СССР там даже магазин был, а сейчас остались ржавые телевизионные антенны и только одна семья жителей. Её глава – пастух Аркадий. На самом деле, он Оразбай, но все зовут его Аркадием. По-русски ни он, ни остальные члены семьи почти не говорили, только по-казахски. Поэтому общаться приходилось через Сейдылду. Правда, была проблема. Дед не выходил из образа экскурсовода и почти на все вопросы хозяевам отвечал сам, они же либо молчали, либо повторяли за ним. С горем пополам мы смогли взять интервью и нас пригласили остаться на ночь. Но всё было бы слишком просто...
Нас решили угостить. А как угощают кочевники? Забивают для гостя барана. Мы честно пытались сохранить барашку жизнь и отказаться, но Сейдылда начал ругаться, что мы смертельно обидим хозяина, ибо дорогих гостей издалека должны накормить. Что же, пришлось смириться с традиционным обычаем.
Аркадий и вся его семья - жена, сын и внучка - где-то полчаса выбирали и вылавливали барана, ну а потом я прогнал впечатлительную Ксюшу в дом, а сам честно принял жертву несчастного кучерявого.
Было вкусно, кстати.
Внучка Аркадия, маленькая Айя, девочка лет пяти, на удивление активно участвовала в жизни семьи и действительно помогала взрослым, когда нужно было загнать куда-то отару. Но, как и любой ребёнок, Айя играла. Играла в сломанный пластиковый трактор и рисовала в старых советских тетрадях с помощью трёх ещё оставшихся в живых фломастеров. Один из её рисунков в моём блокноте я увёз с собой в Москву.
Следующее утро прошло в режиме съёмок, мы ходили по пятам за хозяевами дома, постоянно держа их в прицеле объектива, и пугали овец дроном.
Днём, попрощавшись с гостеприимными хозяевами, мы переехали на соседнюю стоянку – несколько километров за сопкой. Там вместе с женой жил пастух Эдуард, а раз в день с ещё одной ближайшей стоянки к ним заезжал на чай другой чабан – Асейхан. С ними вместе мы пасли овец, слушали истории про затерянную где-то в этих местах могилу Чингисхана и, честно говоря, отдыхали. Пятые точки знатно побаливали после долгих разъездов первых двух дней, поэтому за едущими верхом чабанами мы даже в гору поднимались пешком.
И это был бы обычный съёмочный день, если бы ночью, когда Асейхан уехал к себе, а мы с хозяевами мирно засыпали в домике, не раздался стук.
В открытую хозяйкой дверь ввалились двое крупных мужчин в камуфляже. От них веяло морозом, лица были покрасневшими от ветра, а в манере держаться было что-то, что заставляло напрячься, хотя может это из-за крупных ножей, висевших у них на поясе…
Все уселись за стол, мы с Ксюшей тоже вылезли из-под своих одеял и спальников и присели послушать разговоры в надежде на интересное интервью. Однако, камеру нам сразу сказали убрать подальше, и из тех, кто задаёт вопросы, мы быстро превратились в отвечающих. Кто, откуда, зачем... Было ощущение, что мы находимся на допросе, а перед нами молчаливый коп и весёлый коп со странным юмором. В какой-то момент вся эта канитель мне надоела, (кто тут в конце концов журналист?!), и вместе с молчуном я вышел покурить. Спустя пару сигарет и десяток вопросов, стало понятно, что это хотя бы не бандиты, а наоборот – пограничники, просто ребята в отпуске и ездят навещают родственников, барашка вот прикупить надо. Расспросы и запрет на съёмку стали понятны, я успокоился и остался покурить ещё, а мой собеседник пошёл в дом.
Правда, лучше бы я пошёл вместе с ним, тем самым сэкономив Ксюше прилично нервов. За время моего отсутствия весёлый пограничник успел её напугать, ответив на вопрос "А где Коля?" что-то вроде: "В расход пустили". Специфичные ребята эти пограничники...
Будет продолжено, хотя честно, не знаю, кому обещаю это сейчас, наверное @yastalkersvoboda, который просил писать ещё. Думаю, остаток Алтая уложится в 1-2 поста, а затем будут недавние истории из поездки в Сирию.