"Пронесло!" или случай на фронте...
Пишу эту историю деда со слов отца. Дед не особо любил рассказывать о войне, но перед армией рассказал все таки пару историй о фронте моему отцу, возможно немного приняв боевые 100 грамм. Воевал он на фронте около года, все остальное время провалялся в госпиталях, руку оторвало осколком мины, гангрена, две операции. И всегда говорил, что в фильмах мало правды.
Так вот, служил мой дед разведчиком в роте. Ходили они регулярно в разведку или за языком, иногда разведгруппой, иногда по одному. Знаю, что он лично ходил за языком, но это другая история.
Поступил однажды приказ группе моего деда выйти в ночь. И как на зло, прихватил у деда живот. Съел наверное что-то. Приказ есть приказ, людей не хватало, поэтому надо было идти.
Вышли вечером, так как идти предстояло всю ночь. Все это время, мой дед периодически отбегал за кустики по своим делам) Диарея - страшное дело, особенно когда нельзя отстать от группы. И вот наконец к рассвету вышли к деревне. Решили сразу не заходить в нее и переждать пока не рассветет. Отсидеться решили в амбаре у леса, недалеко от деревни. Дед получив очередное разрешение, побежал подальше в кусты перед тем как зайти в амбар. Все остальные зашли внутрь. Не успел дед снять штаны, как взрывная волна свалила его с ног. Разведотряд весь погиб в заминированном амбаре. И только благодаря случившейся диарее моего деда, я имею возможность писать вам данную историю. Всякое бывает в жизни.
Пользуясь случаем, хочу поздравить с днем Победы всех живых еще ветеранов и тех кто пережил ту страшную войну.
Резидент «Соня».
Рут Вернер (Ruth Werner) — Урсула Кучински — родилась 15 мая 1907 года в семье крупного немецкого экономиста и статистика Рене Кучински.
С 1918 года она принимает участие в работе комсомольских ячеек, а в 1924 году вступает в КСМГ. В это время она знакомится с Эрнстом Тельманом, Вильгельмом Пиком и другими руководителями компартии Германии, а в 1926 году становится членом КПГ.
В 1928 году Урсула выходит замуж за архитектора Рудольфа Гамбургера и вместе с ним отправляется в США, а после этого в Шанхай, где он получил место в английской администрации городского управления.
Находясь в Шанхае, она включилась в конспиративную работу в пользу китайской компартии, а в ноябре 1930 года познакомилась с Рихардом Зорге. Именно тогда начинается ее сотрудничество с советской военной разведкой.
В 1933 году Кучински приезжает в Москву и по рекомендации Рихарда Зорге зачисляется в штат Разведупра РККА. После окончания разведшколы она в середине марта 1934 года командируется в Маньчжурию в качестве радистки нелегальной резидентуры Иогана Патра (Эрнста Отто).
В 1935 года она возвращается в СССР, а в феврале 1936 года направляется в Польшу, где с небольшим перерывом работает до июня 1938 года.
В июне 1937 года за успешную работу ее награждают орденом Красного Знамени, который ей вручил М.Калинин.
В июне 1938 года Кучински отозвали из Польши и вскоре направили через Великобританию в Швейцарию. В ее задачу входило создание нелегальной резидентуры для работы против Германии.
Приехав в Лондон в августе 1938 года, Кучински установила контакт со знакомым ей по Германии членом КПГ и попросила его подобрать для нелегальной работы двух-трех надежных людей. Через некоторое время ей рекомендовали двух молодых англичан, бойцов интербригад в Испании — Леона Бёртона («Джон») и Александра Аллана Фута («Джим»).
Леон Бёртон родился 19 февраля 1914 года.Придерживался левых взглядов и после начала гражданской войны в Испании отправился туда добровольцем и воевал на стороне республиканцев в интербригадах.Летом 1938 года был завербован для работы на Разведупр РККА.
Александр Аллан Фут родился 13 апреля 1905 года в Дербишире, Англия.
Участник гражданской войны в Испании (декабрь 1936 года — сентябрь 1938 года), где воевал в составе английского батальона 11-й интербригады. Был ранен.
Его завербовали для работы на Разведупр РККА в одно время с Л. Бёртоном.
После утверждения Центром их кандидатур У. Кучински в сентябре выехала в Швейцарию, договорившись, что Бёртон и Фут присоединятся к ней там. Прибыв в Швейцарию под видом беженки из Германии, она после непродолжительных поисков сняла в окрестностях Ко перестроенную крестьянскую усадьбу под названием «Кротовый холм» и в скором времени установила устойчивую радиосвязь с Центром.
В конце ноября 1938 года к ней присоединился А. Фут, в январе 1939 года — Л. Бёртон, а в апреле 1939 года — Франц Оберманс («Герман»), который был направлен из Москвы в качестве радиста.
Франц Оберманс (Franz Obermanns; 29 октября 1909 года, Эльберфельд, Германия — 10 мая 1982 года) — немецкий коммунист и участник немецкого Сопротивления.С 1924 года работал кельнером, а потом на бумажной фабрике.В 1925 году вступил в ГКСМ, а в 1927 году стал членом КПГ и Союза красных фронтовиков.В феврале 1933 года был арестован нацистами, находился в предварительном заключении в Дюссельдорфе и Эссене, в сентябре того же года лейпцигский суд приговорил его к двум с половиной годам тюремного заключения.
В декабре 1935 года Оберманс эмигрировал в Чехословакию, где включился в подпольную деятельность КПГ. С сентября 1936 года — в Испании, где воевал на стороне республиканцев в составе 13-й интербригады.
В 1938 году направлен в Москву, прошел здесь курс обучения на радиста в спецшколе Разведупра РККА.
Кучински, выполняя поставленную перед ней задачу, направила Л. Бёртона и А. Фута в Германию. Л. Бёртон осел во Франкфурте-на-Майне и стал искать выходы на концерн «И. Г. Фарбениндустри». Он поселился в доме вдовы тайного советника на положении «постояльца, принятого в семью», используя следующую легенду: его дядя, состоятельный человек, высоко ценит немцев и захотел, чтобы племянник осмотрелся в Германии и выучил немецкий язык.
А. Фут обосновался в Мюнхене, начал заводить знакомства среди членов нацистской партии и искать возможность попасть на авиационные заводы «Мессершмитт».
Радист группы Ф. Оберманс снял небольшую квартиру в швейцарском городке Фрибуре и, стараясь вести себя как можно незаметнее, приступил к сборке радиопередатчика.
К августу 1939 года ввиду приближающейся войны Бёртон и Фут были отозваны из Германии, где они находились как английские подданные. Они поселились в Швейцарии и с помощью Кучински стали обучаться работе на радиопередатчике.
Тем не менее самой Кучински, которая проживала по паспорту немецкой беженки, в связи с началом войны оставаться в Швейцарии стало небезопасно. В случае, если гестапо потребовало бы ее выдачи, не помог бы и фальшивый гондурасский паспорт. Поэтому в Центре было решено, что она должна перебраться в Англию и продолжить работу там.
Для получения английского паспорта и права въезда в страну ей предписывалось вступить в фиктивный брак с Бёртоном или Футом. Фут более подходил по возрасту и сначала не возражал. Однако весной 1940 года он изменил свое решение, сославшись на то, что перед поездкой в Испанию дал одной девушке в Англии обещание жениться на ней. Этот факт мог привлечь к нему излишнее внимание по возвращении в Лондон, и поэтому Кучински стала оформлять брак с Л.Бёртоном. Этот процесс затянулся до осени 1940 года.
В конце 1939 года в группе «Сони» произошел первый провал. 11 декабря швейцарская полиция арестовала в Фрибуре Оберманса за нарушение паспортного режима. В ходе следствия выяснилось, что Оберманс немец, и поэтому гестапо потребовало его выдачи, однако швейцарские власти отказали им.
Оберманс был отдан под суд в Швейцарии, приговорен к штрафу за нарушение паспортного режима и до конца войны находился в лагере для интернированных.
Однако несмотря на этот провал, в конце декабря 1939 года Кучински получила из Центра указание вступить в контакт в Женеве с неким «Альбертом» и получить от него ответы на следующие вопросы:
«Работает ли его бюро? Как у него с деньгами? Можно ли направлять донесения в Центр через Италию или ему нужна радиосвязь? В состоянии ли он установить такую связь самостоятельно?»
Связь с Шандором Радо («Дора», «Альберт») была установлена, помощь с радиосвязью оказана.
В это же время Кучински едва не оказалась на грани провала. Все дело в том, что ее давняя служанка Лиза Брокель, которая воспитала саму Кучински, а теперь воспитывавшая ее детей и очень их любившая, узнала о предстоящем их отъезде в Англию. Она очень не хотела разлучаться с детьми и, зная о подпольной деятельности Кучински, донесла на нее в английское консульство. К счастью, Л.Брокель до того плохо владела английским, что в консульстве ее приняли за сумасшедшую и не придали ее словам никакого значения. Узнав о произошедшем, У. Кучински срочно переехала из Ко в Женеву и перевела детей в другой интернат. Брокель, не добившись своего и не зная где находятся дети, уехала в Германию, и опасность таким образом, удачно миновала.
Осенью 1940 года У. Кучински завершила оформление брака с Л. Бёртоном и получения английской визы. Поэтому Центр предложил ей и Бёртону выехать в Англию. Однако Бёртон, как бывший боец испанских интербригад, не мог ехать по единственно действующему тогда маршруту: через неоккупированную территорию Франции, Испанию и Португалию. В связи с этим было решено, что он и Фут останутся в качестве радистов у Ш. Радо, а Кучински с детьми поедет в Англию самостоятельно.
18 декабря 1940 года она выехала из Швейцарии и к лету 1941 года благополучно прибыла в Великобританию, где сняла небольшой дом в четырех километрах от Оксфорда и стала ждать связника из Центра. Тем не менее контакт с Москвой ей удалось установить лишь мае 1941 года, когда связник «Сергей» (под этим псевдонимом в легальной лондонской резидентуре ГРУ с 1937 по 1944 года работал Николай Владимирович Аптекарь) поздравил ее с благополучным прибытием и поставил задачу организовать нелегальную резидентуру, ориентированную на сбор военной, политической и экономической информации.
Летом 1942 года к Кучински присоединился Л. Бёртон, и тогда же она стала оператором К. Фукса, немецкого ученого-физика, эмигрировавшего из Германии и работавшего в секретном английском проекте «Тьюб эллойз» по созданию атомной бомбы.
Эмиль Юлиус Клаус Фукс (Emil Julius Klaus Fuchs, 29 декабря 1911 года, Рюссельсхайм, Германия — 28 января 1988года, Дрезден, ГДР) — немецкий физик-теоретик.
В 1941 году подключился к группе Рудольфа Пайерлса, работавшей в то время над уточнением критической массы урана и проблемой разделения изотопов.
В том же году, спустя несколько месяцев после начала войны Германии против СССР, Фукс вышел на представителей советской военной разведки и начал передавать сведения о британских разработках в области ядерного оружия.
В 1943 был передан на связь разведке НКГБ СССР.
В 1943 году, по рекомендации Пайерлса, он стал участником «Манхэттенского проекта».
С июня 1944 года Фукс передает своему связнику Гарри Голду информацию, касающуюся своей части исследовательской работы по «Манхэттенскому проекту».
Контакты Кучински с Фуксом продолжались до декабря 1943 года, когда его направили в Америку для участия в «Манхэттенском проекте».
В августе 1947 года А. Фут, выехавший по заданию советской военной разведки в советскую зону в Берлине, где выдавал себя за немца-репатрианта, с целью дальнейшего переезда в Аргентину и создания там разведывательной сети ГРУ против США, бежал в английский сектор Западного Берлина, а после этого в Великобританию, где дал показания властям о своей работе на ГРУ. При этом он упомянул Кучински и Бёртона, однако заявил, что они прекратили сотрудничать с ГРУ в 1940 году, после начала советско-финской войны.
Этим он отвел от них непосредственную угрозу ареста, однако продолжать работать в Англии они уже не могли. Поэтому в 1950 году Кучински уезжает с мужем на родину в ГДР.
В ГДР Кучински сначала работает в отделе информации и печати ЦК СЕПГ, а потом становится профессиональной писательницей. Ее перу принадлежат книги «Необычная девушка», «Ольга Бернарио», «Через сотни гор» и многие другие. В 1969 году Кучински была награждена вторым орденом Красного Знамени.
В 1977 году в Берлине вышла ее автобиографическая книга «Соня рапортует».
Скончалась в Лондоне 7 июля 2000 года.
По материалам:
1. Колпакиди, Прохоров «Империя ГРУ»
2. сайт Википедия
Резидентура «Дора».
Резидентура «Дора» снабжала Москву весьма важной информацией, касающейся изменений в дислокации сухопутных, авиационных и военно-морских сил Италии и Германии, состояния итальянской и германской военной промышленности и судостроения, поставках вооружения для генерала Франко.
Резидентура «Дора» насчитывала в общей сложности 77 человек. Из них действовало:
— в Женеве — 19 человек,
— в Берне – 15 человек,
— в Цюрихе – 9 человек,
— в других городах Швейцарии – 27 человек,
— в Германии – 17 человек,
— в Италии – 2 человека,
— в Австрии – 3 человека,
— во Франции — 5 человек.
Распределялась агентурная сеть в основном по 4-м групповодам :
— «Пакбо» — 34 человека,
— «Сиси» — 20 человек,
— «Пьер» — 4 человека,
— «Джим» — 9 человек.
Руководил резидентурой «Дора» Шандор Радо.
Шандор Радо (Radó Sándor; 5 ноября 1899 года, Уйпешт, ныне в составе Будапешта, Австро-Венгрия — 20 августа 1981 года, Будапешт, Венгерская Народная Республика) — советский разведчик, венгерский картограф и географ, доктор географических и экономических наук (1958 год), революционер.
Родился в ноябре 1899 года в Будапеште. После окончания гимназии и получения аттестата зрелости был призван в армию и направлен в офицерскую школу крепостной артиллерии. Одновременно ему удалось поступить в Будапештский университет на юридический факультет.
Закончив офицерскую школу, Радо в 1918 году был направлен в артиллерийский полк, где в октябре его застала венгерская буржуазная революция.
После провозглашения в марте 1919 года Венгрии советской республикой Радо участвовал в боях в рядах венгерской Красной Армии, а после падения Венгерской советской республики в сентябре 1919 года эмигрировал в Австрию. Находясь в Вене, Радо продолжил образование в Венском университете, одновременно активно работая на Коминтерн, являясь руководителем информационного агентства Роста-Вин.
В 1921 году Шандор был приглашен в Москву на III конгресс Коминтерна, откуда вернулся в Вену, а вслед за тем переехал в Германию в Лейпциг, где стал одним из руководителей готовившегося на октябрь 1923 года вооруженного восстания.
Когда восстание не состоялось, руководство КПГ, учитывая возможность ареста Радо, направило его в 1924 году в Москву.
Летом 1925 года Радо вместе с женой Леной и старшим сыном Имре возвращается в Германию, где работает в основанном им агентстве «Пресс-географи», одновременно читая лекции в марксистской школе в Берлине. После прихода к власти Гитлера Ш. Радо переехал в Париж, где открыл информационное агентство «Инпресс».
В октябре 1935 года Ш. Радо по приглашению редакции «Большого Советского Атласа» приехал в Москву.
Здесь у него состоялась встреча с заместителем начальника Разведупра А. Артузовым.
Артузов предложил ему перейти на работу в военную разведку в качестве разведчика. Радо ответил согласием, и проинструктированный начальником Разведупра С. Урицким, он в декабре 1935 года выезжает в Париж. Перед ним была поставлена задача организовать в Бельгии под видом информационного агентства нелегальную резидентуру для сбора интересующих СССР данных по Германии и Италии. В качестве запасного варианта была Швейцария.
Закрыв агентство «Инпресс» в Париже, Радо попытался основать новую фирму в Брюсселе, однако бельгийские власти наотрез отказали ему. Тогда Радо весной 1936 года обратился с аналогичной просьбой к швейцарским властям, и в мае получил разрешение на открытие акционерного общества «Геопресс» в Женеве и вид на жительство.
«Геопресс» как единственная в своем роде фирма современной картографии сравнительно быстро стала известной, что помогло Ш. Радо приобрести аккредитацию при отделе печати Лиги Наций и получать заказы на изготовление карт от разных официальных учреждений многих европейских стран. Поэтому материалы, посылаемые им в Москву через сотрудника легальной резидентуры Разведупра в Швейцарии Полякову, высоко ценили в Центре.
В июне 1937 года, в связи с отзывом Поляковой в Москву, Радо был передан на связь Анулову («Коля»). По заданию Л. Анулова во второй половине 1937 года Ш. Радо совершил поездку по Италии, во время которой ему предстояло собрать сведения о переброске в Испанию немецких и итальянских войск и вооружений.
Используя деловые связи, в частности с фирмой «Фиат» и итальянским министерством авиации, Ш. Радо сумел осмотреть несколько портов. В Специи ему удалось побывать на борту крейсера «Джованни делла Банде Нере» и выяснить его боевую задачу на ближайшее время. В Неаполе и Палермо им были отмечены немецкие солдаты, отправляющиеся в Испанию. Собранные сведения Ш. Радо передал Анулову во время очередной встречи в Париже.
В апреле 1938 года Л. Анулова неожиданно отзывают в Москву. Перед отъездом он по приказу Центра передал на связь Радо швейцарскую группу О. Пюнтера. Именно с этого момента Радо становится нелегальным резидентом Разведупра в Швейцарии.
Отто Готфрид Пюнтер (Otto Pünter, 4 апреля 1900 года, Берн — 13 октября 1988 года, Берн) — швейцарский журналист, работник информационных агентств Res Publica, корреспондент социал-демократической прессы в Бундхаусе, участник сопротивления против фашизма, представитель Союза журналистов при швейцарском правительстве. Член разведывательной сети «Красная капелла». Оперативный псевдоним «Пакбо».
В 1927 году он стал членом агентства печати Res Publica и начал работать в информационном агентстве социал-демократической партии. В конце 1930-х годов и до конца Второй мировой войны он возглавлял это агентство.
Группа «Пакбо» сотрудничала с Шандором Радо («Дора»).
Пюнтер передал британской разведке важную информацию о местах производства ракет Фау-1 и Фау-2, что привело к бомбардировке этих фабрик.
Из-за того, что после 1 сентября 1939 года в связи с началом второй мировой войны Швейцария наглухо закрыла свои границы контакт Ш. Радо с Центром прервался. Несмотря на то, что у Ш. Радо был радиопередатчик, наладить связь через него было невозможно ввиду отсутствия обученного радиста. В этом сложном положении Центру ничего не оставалось, как приказать резиденту нелегальной резидентуры «Соня» в Швейцарии У. Кучински установить контакт и помочь ему наладить связь с Москвой.
Ш. Радо основательно ответил на вопросы Центра: его бюро продолжало работать, хотя количество заказов в связи с войной резко сократилось, организация связи через Италию в настоящее время не реальна, поэтому необходимы подготовленные радисты, шифр, кодовая книга и программа связи. Центр, получив сообщение Ш. Радо, принял решение передавать его донесения через радиопередатчик «Сони».
А в марте 1940 года в Женеву из Брюсселя приехал Гуревич («Кент»), который привез Радо шифр, кодовую книгу, программу связи и провел с ним инструктаж. К сожалению, он не смог привести Радо денег, так как при пересечении границы его могли арестовать за контрабанду валюты.
В июне 1940 года Ш. Радо привлек к работе в качестве радистов супругов Эдмонда («Эдуард») и Ольгу («Мауд») Хамель. Обучившись у Кучински работе на ключе, они с августа 1940 года начали работать самостоятельно, смонтировав передатчик у себя дома.
После отъезда Кучински в декабре 1940 года в Великобританию, Центр принял решение, что Леон Бёртон и Алексанлр Фут, работавшие у нее в группе, останутся в качестве радистов у Ш. Радо. Также по указанию Центра радиопередатчик Фута был переведен в Лозанну, а Бёртон должен был оставаться в Женеве и служить связником между Радо и Футом.
В марте 1941 года Фут наладил устойчивую связь с Москвой. До лета 1942 года он получал тексты сообщений через Бёртона, а когда тот уехал в Англию — от самого Радо или его жены Лены («Мария»).
В мае 1941 года в связи с приближающейся угрозой нападения фашистской Германии Центр приказал Радо установить контакт с резидентурой Р. Дюбендорфер («Сиси»), которая находилась без связи с Москвой с сентября 1939 года. Произошло слияние обеих групп в единую резидентуру «Дора», однако Р. Дюбендорфер сохранила относительную самостоятельность. В частности, некоторые сообщения в Центр она передавала своим личным шифром, который был неизвестен Радо. Быть может, это было связано с тем, что ее группе было поручено особое секретное задание.
Как и другие европейские резиденты Разведупра, Ш. Радо постоянно докладывал в Центр в мае-июне 1941 года о нападении Германии на СССР в самое ближайшее время.
После нападения фашистской Германии на СССР Центр передал Радо следующее указание:
«1.7.41. Доре
Все внимание — получению информации о немецкой армии. Внимательно следите и регулярно сообщайте о перебросках немецких войск на Восток из Франции и других западных районов.
Директор.»
В феврале 1942 года Р. Дюбендорфер установила контакт с сотрудником МБТ Христианом Шнейдером («Тейлор»), который оказался крайне осведомленным человеком. Однако самое главное было то, в числе его знакомых был Рудольф Рёсслер, которого называют одним из самых лучших агентов второй мировой войны .
Из-за увеличения объема передаваемой в Москву информации Радо привлек к работе в качестве радиста молодую антифашистку Маргариту Болли («Роза»). С помощью Э. Хамеля был собран третий передатчик, который разместили на квартире Болли в Женеве.
После обучения у А. Фута Болли в августе 1942 года стала выходить в эфир. Таким образом у резидентуры появилось три радиопередатчика — два в Женеве и один в Лозанне.
Очень активная работа подпольных радиопередатчиков на территории Швейцарии сильно беспокоила немецкую контрразведку. В зондеркоманде «Красная капелла» они проходили под названием «Красная тройка».
Точно установить принадлежность «Красной тройки» к советской разведке зондеркоманда смогла после ареста во Франции в ноябре 1942 года А. Гуревича («Кент») и Л. Треппера («Отто»). С помощью захваченных шифров гестапо удалось прочитать часть радиограмм «Доры», после чего руководство контрразведки схватилось за голову — через Швейцарию шла утечка секретной информации из высшего военного командования вермахта.
Тем не менее, ликвидация передатчиков «Доры» была затруднена тем, что они действовали на территории нейтрального государства. Поэтому работа по «Красной тройке» была поручена так называемому бюро «Ф», резидентуре VI Управления РСХА, которой руководил Ганс Мейснер, числившийся генеральным консулом Германии в Берне.
В конце 1942 года Мейснер поручил своему агенту в Женеве Гансу Петерсу постараться завязать отношения с Маргаритой Болли. Может быть, на нее вышли, ведя слежку за женой Ш.Радо Леной или О.Пюнтером, имена которых были хорошо известны гестапо. У Петерса получилось влюбить в себя 23-летнюю девушку. Самое ужасное, что Болли не поставила в известность о своем новом знакомом Ш. Радо. Так гестапо проникло в агентурную сеть Радо и получило возможность наблюдать ее изнутри.
К лету 1943 года бюро «Ф» в Берне, сравнив и проанализировав агентурные данные и дешифрованные тексты радиоперехватов, составило список возможных членов «Красной тройки». Туда входили Ш. Радо, его жена Лена, О. Пюнтер, Р. Дюбендорфер, Э. Хамель, А. Фут, М. Болли. Резидентом считался Радо, а заместителем — О. Пюнтер.
Тем не менее источники информации немецкой контрразведкой выявлены не были.
Выявив группу, немцы стали предпринимать шаги по ее ликвидации. Начальник VI управления РСХА В. Шелленберг два раза конспиративно посетил Швейцарию, где встречался с начальником спецслужб швейцарской конфедерации бригадным полковником Роже Массоном и комиссаром полиции Швейцарии Мауерером.
Под давлением Шелленберга Массоном и Мауерером была создана передвижная служба радиопеленгации под командованием лейтенанта швейцарской разведки Трейрера, в которую вошли также сотрудники бюро «Ф» ротмистр Ганс фон Пескаторе и оберефрейтор Вилли Пирт. В их распоряжении находились три машины радиопеленгации, с помощью которых они старались выявить местопребывание женевских радиопередатчиков.
Операция началась в сентябре 1943 года, а уже в начале октября было установлено место выхода в эфир — небольшой, отдельно стоящий домик на шоссе Флориссан. 14 октября 1943 года во время передачи были арестованы Эдмонд и Ольга Хамели.
В этот же день была арестована и М. Болли, которую задержали на квартире Г. Петерса. На допросах они всячески отрицали свою связь с советской разведкой, а когда им предъявили фотографию Ш. Радо, заявили, что видят этого человека первый раз.
Ш. Радо, предупредив о провале А.Фута, в связи с угрозой ареста перешел на нелегальное положение, укрывшись вместе с женой в квартире надежного человека — доктора Бианки. Оперативное руководство резидентурой было передано О. Пюнтеру, а связь между ним и Ш. Радо осуществлял А. Фут, который к тому же оставался единственным радистом.
Фут был арестован в квартире в Лозанне во время сеанса связи в ночь на 20 ноября 1943 года. Перед тем как полиция взломала дверь, он сумел ударом молотка вывести из строя передатчик и сжечь телеграммы. Во время допросов Фут утверждал, что работал на одну из западных держав-союзников, передавал ей информацию о гитлеровской Германии, сообщников в Швейцарии не имел.
Контрразведка Швейцарии решила воспользоваться арестом радиста и провести радиоигру с советской разведкой, однако с самого начала совершила ошибку — шифровала сообщения кодом Радо, а не Фута.
В Центре поняли, что ведется игра и постарались увести щвейцарцев по ложному пути. Когда у Массона осознали, что идут на поводу, то начались новые аресты.
19 апреля 1944 года были арестованы Р. Дюбендорфер, П. Беттхер и Х. Шнейдер, а ровно через месяц был задержан Р.Рёсслер. Стоит заметить, что задержание Рёсслера со стороны бригадного полковника Массона было вынужденным. Он боялся, чтобы в ходе проводимого расследования не вскрылся факт сотрудничества Рёсслера со швейцарской разведкой. В этом случае боевикам В.Шелленберга ничего не стоило бы похитить или уничтожить его. Допустить этого Р. Массон не мог, а единственным местом, куда агенты гестапо и СД проникнуть не могли, была швейцарская тюрьма.
Фактически резидентура «Дора» была разгромлена…
В этой обстановке, к тому же не имея связи с Центром, оставаться в Швейцарии на нелегальном положении для Ш. Радо не было никакого смысла. Вследствие этого 16 сентября 1944 года он и его жена Лена с помощью французских партизан-маки нелегально перешли франко-швейцарскую границу и направились в город Аннси в Верхней Савойе, где власть принадлежала коммунистам. Оттуда в сопровождении членов движения Сопротивления они выехали в Париж и прибыли в освобожденную столицу Франции 24 сентября 1944 года. Там 26 октября 1944 года Радо установил контакт с представителями ГРУ и сообщил подробности разгрома швейцарской резидентуры.
5 января 1945 года на советском самолете Ш. Радо, А. Фут, Л. Треппер и другие нелегалы вылетели в Москву.
Опасаясь, что в Москве не будут объективно заниматься разбором дела и всю вину за провал резидентуры взвалят на него, Радо во время остановки в Каире, бежал из гостиницы
«Луна-парк» и обратился с просьбой о политическом убежище в английское посольство.
Однако англичане посчитали, что Игнатий Кулишер, бывший советский военнопленный, репатриируемый в СССР (паспорт на это имя вручили Ш. Радо перед вылетом в Париже) не представляет для них интереса, и отказали ему в просьбе.
Находясь в шоковом состоянии, через два часа после посещения посольства Радо попытался покончить жизнь самоубийством. К счастью, ему вовремя оказали медицинскую помощь и поместили в госпиталь, а после выздоровления — в лагерь для интернированных лиц.
Советский посол в Египте вручил властям ноту, в которой говорилось, что Игнатий Кулишер совершил на территории СССР убийство, и потребовал его выдачи. Не желая ссориться с Советским Союзом, каирские власти передали Радо в августе 1945 года официальным представителям СССР. Его доставили в Москву и передали органам военной контрразведки (СМЕРШ).
После более чем полугодового следствия Ш. Радо в декабре 1946 года был осужден Особым совещанием при МГБ СССР на 10 лет тюремного заключения за шпионаж. Ему вменялось в вину:
1. провал швейцарской резидентуры, произошедший по его халатности при хранении шифров, оперативных материалов и из-за отсутствия необходимой конспирации;
2. в его агентурной сети были агенты-двойники, работавшие одновременно на советскую, английскую, французскую и швейцарскую разведки («Лонг», «Зальцер», «Люци» и другие);
3. то, что он сам был двойником. (Это обвинение было выдвинуто на основании телеграммы Ш. Радо в Центр после ареста всех радистов, в которой он предлагал передавать сведения в Москву через английское посольство, а также по факту его бегства в Каире.)
В 1954 году специальной комиссией ГРУ, которая занималась пересмотром дел арестованных разведчиков, была доказана необоснованность всех обвинений Радо. Он был освобождён из заключения и выехал в Будапешт, где с 1955 года руководил картографической службой ВНР.
В 1958 — 1966 годах Шандор Радо был профессором, заведующим кафедрой картографии Университета экономических наук имени Карла Маркса в Будапеште.
С 1965 года руководил периодическим информационным изданием «Картактуаль», которое было освещало вопросы картографии и геодезии.
Скончался в Будапеште в возрасте 81 года.
По материалам:
1. Колпакиди, Прохоров «Империя ГРУ»
2. сайт Википедия
Большой шеф «Красной капеллы».
В конце 1930-х годов, прекрасно понимая, что война может начаться в любое мгновение, руководство советской военной разведки предприняло меры для организации сбора информации в военное время.
С этой целью в середине 1938 года в Бельгию был направлен нелегал Разведупра Леопольд Треппер («Отто»), ставший позднее известным как Большой шеф «Красной капеллы».
Леопольд Треппер (לאופולד טרפר) родился 23 февраля 1904 года в галицийском городке Новы-Тарг в семье еврея-коммивояжера. Его семья влачила бедное существование, однако Леопольд сумел поступить в Краковский университет и проучиться там около года, пока нужда не заставила бросить учебу и устроиться на работу каменщиком.
1918 год — Треппер примыкает к еврейской молодежной организации «Хашомер хацаир», которая сотрудничала с компартией Польши, а в 1920 г. вошел в состав ее руководства.
1923 год — за участие во всеобщей забастовке арестован польской полицией и 8 месяцев провел в тюрьме. Апрель 1924 года — при помощи сионистской организации «Гехалуц» эмигрировал в Палестину.
1925 год — вступил в Коммунистическую партию Палестины и принял активное участие в подпольной работе против английских оккупантов.
Апрель 1928 года — арестован вместе с группой еврейских активистов и заточен в тюрьму Хайфы. Несмотря на то, что вскоре арестованных освободили, оставаться в Палестине Леопольду больше было нельзя — англичане грозили ему депортацией на один из британских островов. Поэтому в конце 1929 года он нелегально переправляется во Францию, где первое время работал посудомойщиком в одном из марсельских ресторанов, а затем перебрался в Париж, к другу детства Альтеру Штрому, который свел его с представителями компартии Франции. Через некоторое время Треппера назначают представителем еврейской секции при ЦК ФКП, и он вновь включается в партийную работу.
Конец 1930 года — Треппер женится на Любе Бройде, с которой познакомился еще в Палестине, а 3 апреля 1931 года у них родился сын Мишель.
Июнь 1932 года — его приятель Альтер Штром, который являлся помощником нелегального резидента Разведупра во Франции Исайи Бира, контролировавшего сеть так называемых рабкоров газеты «Юманите» и прозванного французской полицией за свою неуловимость «Фантомасом», был арестован французской полицией. Трепперу пришлось срочно покинуть Францию и отправиться в Москву.
В Москве Леопольд поступает в Коммунистический университет национальных меньшинств Запада им. Ю.Ю.Мархлевского. По окончании его в 1935 году он начинает работать редактором отдела культуры в газете «Эмес», которая издавалась для евреев, проживающих в СССР.
1936 года — в Москву возвращается отбывший срок во французской тюрьме А.Штром. По рекомендации Штрома начальник Разведупра Я.Берзин направляет Треппера во Францию с целью установить имя предателя, виновного в провале нелегального резидента Бира и добыть доказательства непричастности ФКП к работе военной разведки.
Декабрь 1936 года — Л.Треппер нелегально выезжает во Францию, где успешно справляется с заданием. Он установил, что провал произошел по вине нелегала Разведупра Роберта Гордона Свитца, до 1932 года работавшего в США и перевербованного там ФБР.
Май 1937 года — начальник Разведупра Я.Берзин предложил Л.Трепперу стать сотрудником советской военной разведки, на что тот ответил согласием.
Июль 1937 года — Треппера посылают в Бельгию для организации работы по добыванию паспортов, необходимых для легализации в зарубежных странах. В Брюсселе Треппер привлек к работе Лео Гроссфогеля, с которым познакомился в Палестине.
Лео Гроссфогель (Leon Großvogel) (27 ноября 1904 года – 16 декабря 1942 года) — советский разведчик, псевдонимы «Андре», «Ксавье» и «Суше».
Гроссфогель, основавший в Бельгии вместе с членами своей семьи фирму «Король каучука», стал ее коммерческим директором. Через Л.Гроссфогеля, получившего псевдоним «Андре», Л.Треппер связался с крупным дельцом по скупке и продаже документов Абрахамом Райхманом («Фабрикант») и договорился с ним о постоянной работе по добыванию паспортов для советской разведки.
Май 1938 года — Треппер возвращается в Москву и предлагает Центру план создания в Бельгии паспортной резидентуры.
По этому плану опорной базой резидентуры должна была стать фирма «Король каучука» во главе с Гроссфогелем, а для легализации вновь прибывающих нелегалов и пункта связи с Москвой следовало организовать фирму «Форин экселент тренч-коут» по экспорту-импорту индустриальных отходов. Руководство Разведупра приняло предложение Л. Треппера и поставило перед ним задачу — создать резидентуру связи, которая будет надежно работать в военное время. Резидентом был назначен Л.Треппера, а его заместителем — Л. Гроссфогель.
Осень 1938 года — Треппер с паспортом на имя канадского промышленника Адама Миклера, снабженный крупной суммой в 10000 долларов, прибывает в Брюссель. С помощью Л.Гроссфогеля он в скором времени открывает фирму «Форин экселент тренч-коут», директором которой становится известный гражданин Бельгии Жюль Жаспар, чей брат одно время занимал пост премьер-министра.
Следующим шагом стала организация отделений фирмы в Скандинавских странах. Одновременно Л.Треппер создает сеть конспиративных и радиоквартир.
Апрель 1939 года — в помощь Л.Трепперу из Центра посылают двух кадровых сотрудников Разведупра — А.М.Гуревича («Кент») и М.В.Макарова («Хемниц»).
Анатолий Маркович Гуревич (7 ноября 1913 года – 3 января 2009 года) — сотрудник советской военной разведки, разведчик-нелегал, один из руководителей «Красной капеллы».
Анатолий Гуревич родился 7 ноября 1913 года в Харькове. После революции его семья переезжает в Ленинград, где он заканчивает школу и начинает работать на первых порах разметчиком на заводе «Знамя труда», потом участковым милиционером и заместителем начальника штаба ПВО района.
1937 год — со второго курса института, готовящего кадры для «Интуриста», Гуревича под псевдонимом Антонио Гонсалес отправляют в Испанию. Там старший военный советник генерал Григорович (Григорий Штерн) направляет его переводчиком-адъютантом командира подводной лодки С-4 к капитан-лейтенанту Ивану Бурмистрову. Воевал Гуревич успешно и даже был представлен к ордену, который, правда, так и не получил. По возвращении из Испании лейтенант Гуревич получил назначение в Разведуправлении.
Весна 1939 года — после полугодичного обучения он был командирован в Бельгию в резидентуру Треппера в качестве помощника и радиста.
15 апреля 1939 года — Гуревич, получивший псевдоним «Кент», через Финляндию, Швецию и Норвегию прибыл в Брюссель, имея при себе уругвайский паспорт №4643, выданный уругвайским консульством в Нью-Йорке на имя Винсента Сьерра, родившегося 3 ноября 1911 года и проживающего в Монтевидео на улице Колумба, 9.
В Брюсселе он снял роскошную квартиру на авеню Беко, поступил в столичный свободный университет, где начал изучать бухгалтерское дело и торговое право, завел знакомства в крупных коммерческих кругах.
Михаил Варфоломеевич Макаров (1915 год – 1942 год) — советский военный разведчик времён Второй мировой войны.
Кадровый офицер Разведупра, закончивший Московский институт иностранных языков, воевавший в Испании в качестве переводчика при авиаэскадрильи.
Легализовался в Бельгии в качестве уругвайского гражданина Карлоса Аламо и при помощи Л.Треппера стал директором магазина фирмы «Король каучука» в городе Остенде.
Так как основной задачей резидентуры Л.Треппера была деятельность по добыванию документов и организация связи с Центром во время войны, прямой разведывательной деятельности ею не велось. Помимо того, слабым местом оказалась организация радиосвязи с Москвой и контакты с Центром приходилось вести через легальную резидентуру в Бельгии, которой руководил И.А.Большаков.
Вторым слабым местом резидентуры Треппера оказалась паспортная группа Абрахама Райхмана («Фабриканта»). Дело в том, что «Фабрикант» стал заниматься скупкой и перепродажей документов, что грозило ему арестом. Первый арест произошел в июле 1938 года. Выпущеный из тюрьмы при содействии Г.Избуцкого он не оставил своего занятия, а Центр вопреки здравому смыслу приказал Трепперу передать его на связь сначала «Бобу» (Избуцкий), а потом «Кенту» (Гуревич).
В октябре 1939 года Райхмана арестовывают во второй раз, а после его освобождения в ноябре Треппер передает «Фабриканта» на связь Макарову. Таким образом, вместо того, чтобы полностью изолировать Райхмана от резидентуры, его в течение года сводят с Гуревичем, Макаровым, Избуцким, не говоря уже о том, что ранее он был знаком с Треппером и Л.Гроссфогелем. Эта ошибка Центра впоследствии очень дорого стоила бельгийской резидентуре…
В мае 1940 года Бельгия была оккупирована фашистской Германией, оставаться в ней Л.Трепперу больше было нельзя. В связи с началом войны бельгийские власти попытались его интернировать, и он с трудом избежал ареста.
Л.Гроссфогеля спрятали на территории советского посольства, а позднее переправили во Францию. Туда же были отправлены его жена и помощница Жанна Пезани и некоторые другие агенты Треппера. Несмотря на введенный мораторий, Трепперу удалось снять со счета «Форин экселент тренч-коут» 300000 франков и перевести их в Париж.
После этого, в присутствии представителя ГРУ Большакова, он передал бельгийскую резидентуру А.Гуревичу, а сам с документами на имя бельгийского промышленника Жана Жильбера 16 августа 1940 года на машине советского посольства выехал во Францию.
Обосновавшись в Париже, он начал налаживать работу новой нелегальной резидентуры. Первым делом Треппер взялся за организацию надежного прикрытия — коммерческой фирмы «Симекс», основными акционерами стали Лео Гроссфогель, Альфред Корбен и Роберт Брейер. Вскоре «Симекс» делается одним из поставщиков «Организации Тодта» во Франции, которая ведала выполнением всех строительных и фортификационных работ по заданиям вермахта. Благодаря этому обстоятельству у Треппера появилась возможность получать пропуска в Бельгию, Германию и оккупированную зону Франции, а главное — собирать немаловажную информацию по военно-экономическим вопросам.
К началу 1941 года французская резидентура Треппера закончила организационный период, укрепила свое прикрытие и привлекла к работе ряд ценных источников. Из их числа можно отметить следующих агентов:
— Гилель Кац («Андрэ Дюбуа», «Рене») — польский еврей, знакомый с Треппером по Палестине. Его жена работала в резидентуре связной, а сам Кац вскоре стал одним из ближайших помощников Треппера;
— Джени Лерой («Пфегерин») — француженка, руководитель группы «Красного Креста» в Париже, имевшая связи среди офицерского состава вермахта;
— Люсьен Раппель («Директор») — директор крупного коммерческого банка, имевший широкие связи в деловых кругах.
Несколько позднее на связь Трепперу были переданы Василий Максимович («Профессор») — русский эмигрант, барон, являлся близким знакомым полковника Г.Куприана, возглавлявшего немецкое бюро труда и его сестра Анна («Врач») – врач-психиатр в доме отдыха в Бийероне, завербованные легальным резидентом Разведупра генералом И.Суслопаровым, официально занимавшим должность советского военного атташе при французском правительстве в Виши.
После начала Великой отечественной войны все нелегальные резидентуры Разведупра активизировали свою работу, однако из-за того, что генерал Суслопаров отбыл в Москву и официального советского представительства во Франции больше не существовало, то резидентуры Озолса и Треппера остались практически без связи. В этой ситуации Центр пошел на вынужденный шаг и приказал в июне 1941 года капитану Ефремову, резиденту бельгийской резидентуры «Паскаль», оказать помощь в налаживании связи с Москвой Трепперу и Гуревичу.
По непонятным причинам в сентябре 1941 года Центр дала указание Трепперу установить связь и с Генри Робинсоном («Гарри»). Это было еще одним ошибочным решением Центра.
Отдавая указание Трепперу о сотрудничестве с К.Ефремовым и Г.Робинсоном, в Москве рассчитывали, что их контакт будет минимальной и ограничится только помощью Трепперу в организации радиосвязи с Центром. Однако в действительности все вышло иначе — Треппер не только сохранил связь с Робинсоном, но и свел его с Кацем и Гроссфогелем, и более того, сообщил о нем Райхману. Наряду с тем, в августе 1941 года он привлек к работе в качестве радистов супругов Герша и Миру Сокол («Руэско» и «Мадлен»), завербованных в свое время генералом Суслопаровым, а позднее — Давид Ками («Деми»).
Причиной этого стало чрезвычайное честолюбие Треппера, желание играть гораздо более существенную роль, чем это было на самом деле, и вполне возможно, стремление как-то приуменьшить свою вину за неудачу в Бельгии. В результате резидентуры Л.Треппера и Г.Робинсона во Франции, а также А.Гуревича и К.Ефремова в Бельгии переплелись между собой и образовали рыхлую, неудовлетворительно законспирированную сеть, в которой Треппер стремился играть роль «Большого шефа»…
Результаты такого положения дел не заставили себя ждать. Первым ударом стал арест в Брюсселе 13 декабря 1941 года радиста Гуревича М.Макарова, шифровальщицы С. Познански, содержательницы радиоквартиры Р.Арну и радиста-стажера парижской резидентуры Треппера Д.Ками .
Треппер немедленно выехал в Париж.
В ночь с 9 на 10 июня 1942 года в Париже арестовали радистов Треппера супругов Сокол.
30 июня 1942 года в Брюсселе во время передачи сообщений в Центр схватили радиста Ефремова Венцеля, 7 августа 1942 года был арестован сам Ефремов, а с 20 августа начались аресты в Голландии, приведшие к разгрому голландской группы резидентуры «Паскаль».
Однако главной целью зондеркоманды «Красная капелла» был арест А.Гуревича и Л.Треппера. К ноябрю 1942 года гестапо уже имело достаточно информации, чтобы начать ликвидацию резидентуры Треппера во Франции. Зондеркоманде удалось расшифровать большую часть переписки между Центром и «Кентом», а также получить при допросах арестованных ранее агентов нужные сведения о французской агентурной сети.
9 ноября 1942 года в Марселе были арестованы А.Гуревич, М.Барча и все сотрудники марсельского отделения «Симекса». 18-20 ноября 1942 года в Париже арестовали всех сотрудников парижского отделения компании.
Узнав об этом, Л.Треппер решает направить своего помощника Г.Каца в Тулузу, где тот должен ждать дальнейших директив. Л.Гроссфогель должен был разорвать все свои связи, покинуть квартиру и контактировать исключительно с Треппером через связника Жиро. Сам же Треппер собирался устроить ложные похороны Жана Жильбера, сообщить о его кончине через газеты и перейти на нелегальное положение.
Однако этим планам не суждено было осуществиться. 24 ноября 1942 года в Париже в зубоврачебном кабинете арестовали Л.Треппера, 30 ноября — Гроссфогеля (при его аресте были захвачены шифр и радиограмма из Центра), а 1 декабря — Каца.
21 декабря 1942 года гестапо взяло Г.Робинсона, в конце декабря 1942 года были арестованы Максимович и его сестра Анна, а в январе 1943 года задержаны все их агенты.
Таким образом французские резидентуры Треппера, Робинсона и Гуревича фактически были разгромлены. Всего же во Франции, Бельгии и Голландии арестовали более 100 человек, из которых около 70 принимали участие в работе на советскую разведку.
Руководство зондеркоманды «Красная капелла» использовало радиостанции Венцеля, Гуревича и Треппера для радиоигры. Из восьми радиопередатчиков, захваченных в течение 1941-1942 годов в Бельгии, Голландии и Франции, в радиоигре было задействовано шесть. Руководил ею гауптштурмфюрер СС К.Гиринг, которого в июне 1943 года сменил криминальный советник гестапо Хайнц Паннвиц.
Гуревичу и Трепперу, которые находились в безысходном положении, пришлось подыгрывать гестапо. Тем не менее в июне 1943 года Треппер, уже находясь под арестом, смог передать через своего связника с ФКП в Центр о том, что передатчики французских и бельгийских резидентур работают под контролем гестапо. Центр получил эту информацию по линии Коминтерна 7 июня 1943 года.
После того, как Центр получил сообщение Треппера, он с июня 1943 года стал продолжать эту радиоигру с немцами в своих интересах.
13 сентября 1943 года, воспользовавшись случаем, Л.Треппер совершает побег. Начавшаяся на него охота не приносит результата, и до самого освобождения Парижа войсками союзников в августе 1944 года Треппер остается на свободе. Кроме того, с помощью боевика французского сопротивления Алекса Лесового он пытался организовать захват парижской зондеркоманды «Красная капелла», но безуспешно.
В январе 1945 года Треппер (Отто), руководитель разведгруппы в Швейцарии Шандор Радо (Дора), его заместитель Александер Фут — всего 12 человек — вылетели на самолете в Москву, а по прилете он тут же попал на Лубянку. Его обвинили в связях с расстрелянным в 1938 году Берзиным.
19 июня 1947 года «Особым совещанием» Треппер был осужден на 15 лет заключения, однако позже срок сократили до 10 лет.
В 1954 году Леопольд Треппер был реабилитирован.
По материалам:
1. Колпакиди, Прохоров «Империя ГРУ»
2. сайт Википедия
Деловые заметки по части разведки №1
Крепче нет для нас завета,
Помни каждый день и час:
На войне разведка -
Это Командира слух и глаз!
Быстро действовать и смело, -
Без разведки - ни на шаг, -
И всегда быть в курсе дела:
Что затеял подлый враг.
ВСЕ ВНИМАНИЕ - НА ВОСПИТАНИЕ
Разведчик - солдат особый, самой высокой военной пробы, труд его на войне всех трудов сложнее вдвойне.
Разведчик - солдат, для которого нет преград.
Он всегда и повсюду выход находит и до конца задачу доводит.
Разведчик должен быть смел и умел, хитер и остер, пытлив и сметлив, неболтлив и правдив, стоек и боек, на выдумку нов и всегда к бою готов.
Разведчик дружен с любым оружием, от штыка боевого до пулемета ручного.
В совершенстве освоив их, он одолеет врагов любых. А кто оружие противника знает и с толком его применяет, тот на войне настоящий клад: первостатейный разведчик-солдат.
Но чтоб мастером стать на деле, не часы нужны, а недели.
Не жалей на учебу труда,чтобы стала воля тверда, ум сметливостью острой отточен, каждый шаг подготовлен и точен.
Важнее всего - регулярная тренировка. от нее зависит мастерство и сноровка, хорошая память и тонкий слух, наметанный глаз и воинский дух.
Куда бы ни шел - укрепляй свой навык: считай, сколько встретил мостов и канавок, спусков, подъемов, изгибов дорог; изучай отпечатки колес и ног; будь всегда и везде в состоянии определить на-глаз расстояние; в летние дни и зимой на снегу умей подбираться скрытно к врагу, налетать на него бесшумно и ловко.
Вот для чего нужна тренировка.
Не пустозвонство, не болтовня, а совершенствование день изо дня!
Сделал хорошо - улучши дело, ибо для лучшего нет предела!
Трудно? - Ты трудность перебори! Помни сам и другим говори: чем больше часов отдашь тренировке, тем легче будет в боевой обстановке.
Помни, что долг твой - разведчика-бойца - каждую задачу доводить до конца! Все отдать любимой Отчизне, не щадя на это ни сил, ни жизни!
И сталинский выполняя приказ, нашей победы приблизить час!
5 ноября — День военного разведчика
Видео Минобороны РФ
Готовы к Евро-2024? А ну-ка, проверим!
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Реклама ООО «Горенье БТ», ИНН: 7704722037
Молниеносные разведчики: отечественные автоматизированные комплексы
Молниеносный разведчик
Опытные разведчики говорят: «В ногах правды нет. Лучше быстрый марш-бросок и наблюдение, чем длительный марш-бросок, и если повезет, наблюдение». Когда встает вопрос о том, как быстро провести разведку и при этом укрыться от противника в случае обнаружения, кто-то приведет в пример колесную бронированную технику, кто-то вспомнит об автомобилях. Однако в середине 70-х советские конструкторы разработали машину, способную вести разведку и при этом передвигаться с достаточной скоростью, чтобы не быть пораженной вражескими средствами противодействия.
В 1970 году после семи лет работы на вооружение принимается первый комплекс целеуказания для ракетного и артиллерийского вооружения. ПРП-3 «Вал» становится настоящим младшим братом для «Богов войны». Спроектированная на шасси БМП-1 машина выполняет функции по корректировке и обнаружению позиций противника и наведению по координатам собственной артиллерии и ракетных систем. От донора БМП-1 новая машина почти не отличалась - то же бронирование, та же ходовая часть, та же силовая установка. Ключевые отличия ПРП-3 крылись внутри машины, под листами катанной брони.
Уникальное для времен холодной войны оборудование для обнаружения неподвижных объектов противника и подвижных вражеских объектов. Вместо головного орудия, которое за ненадобностью было демонтировано, установили точный прибор наблюдения и разведки 1ОП79, с помощью которого можно было осуществлять обнаружение вражеских позиций из замаскированного положения, а бортовая радиостанция уже после обнаружения позволяла передавать координаты собственным артиллеристам.
За способность к быстрому обнаружению, свертыванию/развертыванию, офицеры советской армии шутливо называли ПРП-3 «Кузнечиком». Легкая разведывательная «помощница» артиллеристов и ракетчиков, несмотря на свой смиренный характер, умела «показывать зубы». Как и всякая разведывательная техника, ПРП-3 оснащалась стрелковым оружием для защиты и обеспечения отхода.
За встречу незваных гостей на советской машине отвечал танковый пулемет Калашникова ПКТ калибром 7,62-мм и боекомплектом в одну тысячу выстрелов. ПРП-3 стала уникальной машиной во многих отношениях: по скорости проникновения вглубь вражеской территории, по проходимости, по уровню защищенности машине не было равных.
«Советская военно-инженерная школа вообще любила делать уникальные и в то же время, универсальные машины. ПРП-3 не исключение. Под разведывательные цели в 70-х трудно было найти что-то более подходящее. Хороший прибор для наблюдения, осветительные ракеты для ночной работы и пулемет, для того чтобы экипаж мог "свернуться" и начать отход. Это, по сути, все что машине для корректировки огня и разведки нужно», - пояснил в интервью «Звезде» военный историк, кандидат технических наук и специалист в области средств наблюдения и РЭБ Леонид Бочкарев.
Работы по ПРП-3 показали, что мобильность, проходимость, которые обеспечивала база БМП-1, были выбраны не зря. Корректировку огня в некоторых случаях осуществляли заезжая глубоко в тыл потенциального противника, позиции которого на учениях определялись заранее.
Чуть позже на базе ПРП-3 была создана и модифицированная машина ПРП-4, внешне практически идентичная предыдущей версии. От предшественника ПРП-4 отличалась лишь более современными средствами наблюдения, дальномером с расширенной зоной работы и модернизированной радиостанцией.
Работу таких комплексов разведки и целеуказания сложно переоценить, ведь решение выбрать базой для разведывательной машины уникальную боевую машину пехоты, способную не только к передвижению по грунту, но и к преодолению водных преград, по сути, дало советской армии козырь, который можно было использовать в самой рискованной военной игре.
Засечь ядерный взрыв
Продвижение мотострелковых, танковых и других частей и соединений армий всего мира неоднократно сопровождалось «проходами» через эпицентр ядерного взрыва. Риторика холодной войны была однозначной - применению ядерного оружия рано или поздно быть. Примерно тогда же и стало ясно, что для определения мощности ядерного взрыва, его точных координат и других параметров требуется наземный комплекс, способный с высокой точностью «снимать» все эти показатели прямо в полевых условиях.
За основу станции засечки ядерных взрывов К-612-О конструкторы взяли простой, надежный и неприхотливый армейский вездеход МТЛ-Б, который, несмотря на свой почтенный возраст, применяется до сих пор. Выбор конструкторов объясняется довольно просто: во всей советской, да и, пожалуй, в мировой линейке бронетранспортеров, сложно было найти столь же универсальную машину, какой является МТЛ-Б.
Без малого четыре десятка модификаций и почти две сотни разных вспомогательных машин удалось создать на базе уникального советского «труженика». Комплекс для определения параметров ядерного взрыва не стал исключением из правил: конструкторы взяли бронетранспортер и оснастили его необходимым для работы оборудованием. Боевой расчет комплекса К-612-О, состоящий из трех человек, в боевом режиме мог вести непрерывную работу целые сутки.
За считывание показателей ядерного взрыва в комплексе отвечает целая масса датчиков и специальных антенн, определяющих силу взрыва и другие показания по прямому световому и электромагнитному излучению. «Треугольник» - рекомендуемое положение для работы звена из трех комплексов К-612-О - предоставляет войскам радиационной, химической и биологической защиты максимально точные и оперативные данные о типе примененного ядерного заряда, его эпицентре, а также может с высокой точностью рассчитать тротиловый эквивалент примененного заряда. К-612-О - без преувеличения, уникальный комплекс, аналогов которому во всем мире практически нет.
Менеджер «крылатой пехоты»
Сложно представить российского десантника как-то иначе, кроме как в составе спускающихся с неба крепких парней, задачей которых является захват заданного района после высадки. Несмотря на то, что сами по себе ВДВ представляют грозную силу и серьезную боевую мощь, такому большому механизму, включающему в себя не только личный состав, но и бронетехнику, просто необходим собственный комплекс для координации и управления. «Андромеда» - новейший инструмент по управлению войсками в реальном времени, находящийся на вооружении Воздушно-десантных войск России.
Комплекс, первые поставки которого были осуществлены в 2010 году, позволяет российским Воздушно-десантным войскам не просто осуществлять координацию и контроль за действиями личного состава, но и позволяет управлять существенно большим количеством войск, нежели обычные системы связи.
«Создателям комплекса удалось не просто невозможное - они фактически совершили прорыв в боевых управляющих системах, ведь теперь управлять можно не просто ротой, батальоном, взводом или отделением, а целым оперативно-тактическим звеном и делать это все с такой скоростью, с какой раньше никто в войсках не работал. Этого разработчики добились повсеместным применением новейшего отечественного радиоэлектронного и шифрующего оборудования, а также программного обеспечения», - поясняет в интервью «Звезде» кандидат технических наук, инженер-программист концерна «Ростех» Николай Попков.
Применять «Андромеду» в щадящих режимах, по словам эксперта, никто не планировал изначально.
«Это комплекс для высокоскоростной передачи данных и управления войсками. Ни о каких "переходных" режимах тут речи не идет. Это боевая техника, в конце концов, а не полевая радиостанция», - пояснил эксперт. Комплекс компьютерной техники, специального оборудования для обеспечения связи создатели комплекса смогли сделать не просто универсальным, но и максимально мобильным.
В зависимости от поставленной задачи, «Андромеда» может быть смонтирована на шасси «КамАЗа», БТР, БМП или БМД и при необходимости вся высокотехнологичная начинка в бронированном корпусе может быть погружена в транспортный самолет и доставлена туда, куда прикажут. По словам специалистов, применение оборудования и технологий, разработанных в рамках НИОКР «Андромеда» позволило повысить не только быстродействие и обмен данными между войсками, но и ускорить принятие решений по любому вопросу примерно в 2,5-3 раза.
Несмотря на высокую цену системы, возложенные на нее функции новый комплекс связи отрабатывает не на пять, а на десять баллов по пятибалльной шкале.
«Учения "Центр-2015", - это очередная проверка для комплекса. Насколько мне известно, именно в таких условиях, в незнакомой местности, при переброске в несколько тысяч километров и будут проверяться характеристики комплекса.
Связь, видеоконференции, оперативные совещания, приказы, доклады - с «Андромедой» все это можно осуществлять молниеносно. Способность быстро принимать решения теперь от человека передалась машинам», - рассказал в интервью «Звезде» специалист в области систем связи компании «Ростех» Николай Попков.
ПРП-3, К-612-О и «Андромеда» - комплексы разные по своей сути и своему назначению. Однако объединяет их одно - проекты по созданию автоматизированных комплексов по контролю за теми или иными процессами на поле боя отечественный ВПК развивает давно и целенаправленно. Если эпоха холодной войны с тотальной секретностью новейшей военной техники лишь через несколько десятков лет раскрывала свои секреты, то новое поколение отечественных автоматизированных комплексов - совершенно иное дело.
Создатели российских «умных» систем контроля, связи и передачи информации прямо заявляют: технологии будущего находятся в наших руках уже сегодня, и система командно-штабных машин, оснащенных самой передовой техникой для связи, разведки и управления войсками, завязанная в единый информационный центр - лучшее тому подтверждение.