https://vk.com/jumper_art

- Куда?

- В Ясиноватую!

Сергей с сомнением посмотрел на женщину средних лет, державшую за руку девчушку лет 7. Клетчатая гастарбайтерская сумка, дешевая китайская одежда. Явно, не из олигархов. Брать – не брать? Поездку уже можно было считать удачной: пассажиры, которых он вез из ДНР на подконтрольную Украине территорию, расплатились с ним щедро. Можно позволить себе ехать домой порожняком. К тому же, это какой крюк придется давать: сначала до Ясиноватой и уж оттуда - в родной Донецк.

Женщина, словно чувствуя его колебания, добавила: -У меня в Ясиноватой мать. В гости к ней едем.

Значит, местная, не раз ездила, случайности исключены.

- Таксу знаете? Деньги есть? Документы?

Женщина торопливо закивала головой:

- Все есть.

- Четверть суммы платите здесь, остальное – в Ясиноватой. Если на посту возникнут вопросы – разбирайтесь сами, это ваши проблемы. Я жду сорок минут и уезжаю. Задаток не возвращается. Согласны?

Женщина снова кивнула головой:

- Да.

Девочка подняла голову, и Сергея поразил ее взгляд: не детский, совсем не детский взгляд. Отец у Сергея умер рано и они с матерью остались вдвоем в двухкомнатной квартире на окраине Донецка. Сергей выучился на шофера, некоторое время работал на хозяина, потом поднакопил деньжат, призанял, купил себе машину (ласточку-кормилицу) и ушел на вольные хлеба.

Переворот в Киеве встретил равнодушно: «Да мне по фигу, лишь бы работать не мешали». В апреле 2014-го на улицах Донецка появились первые люди в камуфляже с автоматами на плечах. Увидев их, Сергей сразу подумал, что ничего хорошего военные не принесут, и однозначно решил для себя: «Это не моя война». Посторонним, если они начинали его донимать, отвечал: «Я на войну уйду - на кого мать брошу?» Мать он любил, она еще в советское время заработала инвалидность, и оставить её Серега не мог, уверенный, что без его поддержки она пропадет.

Когда линия соприкосновения между ВСУ и ВСН устоялась, Сергей приноровился возить через границу пассажиров и грузы. Мать каждый раз, провожая его, тайком крестила, а встречая, плакала: «Бросил бы ты, Сережа, эту работу, люди всякое рассказывают…» Сергей отмахивался: «Слухам меньше верить надо. Работа как работа!» И мысленно добавлял: «Просто надо не жаться и отстегивать кому надо и сколько надо...»

Так они и жили: он работал и мотался по аптекам, доставая лекарства для больной матери, а та провожала его, беспокоилась о нём, встречала и лишь иногда робко спрашивала: «Ну, когда семью заведешь? Ведь не мальчик уже, тридцатник скоро стукнет. Внучат успею-то понянчить?» «Успеешь, мама, успеешь», - успокаивал ее Сергей, втайне планировавший для себя ещё лет пять холостяцкой жизни.

Перед укpaинckum блокпостом несколько десятков машин выстроились в очередь, голова которой упиралась в шлагбаум. Сергей объехал стоявшие автомобили, остановил машину прямо напротив пограничника. - Документы, - не оборачиваясь, Сергей протянул руку назад через плечо, не глядя взял поданные пассажиркой документы, накрыл их своим паспортом с вложенной в него купюрой, дававшей право на проезд без очереди, и подал всё в окно автомобиля пограничнику.

Тот привычным движением вынул банкноту, вернул Сергею его паспорт и направился с документами пассажиров в вагончик.Вернувшись, пограничник не отдал документы женщине, а наклонился к окну:

- Будьте добры, пройдемте со мной.

|- А что случилось? – в голосе пассажирки послышалась тревога.

- Есть несколько вопросов, необходимы уточнения. Девочку с собой возьмите.

Через несколько минут женщина и девочка в сопровождении пограничника вышли из помещения поста. Женщина уткнулась лицом в стену вагончика. По её трясущимся плечам Сергей понял, что она плачет. Около неё встал пограничник с автоматом в положении «на грудь».

Серега вышел из машины и направился в помещение КППВВЗа столом сидел офицер СБУ, которого за упёртость прозвали Шлагбаум. Но Сергей знал, что шлагбаум при правильном подходе открывается.

- Привет, командир!

- Здорово, - СБУшник пожал протянутую Сергеем руку.

- Проблемы?

- У тебя – никаких, можешь ехать, а они останутся здесь.

- А чего с ними не так?

- Все не так. Пропуск не оформлен. И нотариально оформленного согласия от родителей на ребенка нет.

- ???

- Она не мать, тетка. Еще вопросы?

- Да нет...

Сергей вышел из вагончика, закурил. Решительно направился к машине, вынул из багажника сумку, отнес её к стоявшей у вагончика КПП женщине, поставил рядом.- Деньги есть? – тихо спросил он, косясь на стоявшего неподалеку погранца.

- Он не берет, - прошептала женщина.

Сергей снова направился в вагончик.

Выждав момент, когда пограничник вышел и они с СБУшником остались наедине, Сергей навалился грудью на стойку:- Командир, давай решим вопрос. Что тебе за навар с этой девчонки?

- Ты не понял. Это тебе не короб сигарет. У этой соплячки родители в СИЗО сидят по 110-й . Там реальные срока корячатся. И на тётку у нас информация имеется. Так что даже и не проси. К тому же, я уже наверх доложил.

Сергей достал из кармана пачку «Dontabak», щелчком пальца выбил сигарету.

- И что с ними будет?

- Девчонку в детдом определим. А тётка под суд пойдет. Похищение человека, статья 146 УК Украины.

- Какое похищение? У неё в Ясиноватой бабка!

- А вот это уже не твоего ума дело. И давай дуй с поста, а то и у тебя проблемы будут.

Сергей вышел из вагончика, сел в машину, положил руки на руль. Пограничный шлагбаум – тьфу, он сам привозил на пост алюминиевые трубы, из которых погранцы сварили легкий шлагбаум и заменили им прежний тяжелый стальной. Далее лежачий полицейский – «ласточка» выдержит. БТР – пока погранцы до него добегут, пока запрыгнут в него... И не факт, что среди них действительно есть пулеметчик. Могут открыть огонь из автоматов, но это еще те «снайпера», да и банку они с утра наверняка раздавить успели. Главное – выиграть первые несколько секунд и уйти как можно дальше от блокпоста, на дальнее расстояние нерабы огонь открывать побоятся – ополченцы могут начать палить в ответ.

Он взял лежавший на переднем сиденье термос с кофе, вышел из машины и направился к женщине. Та сидела на сумке с потерянным видом.

Куда? – лениво спросил его пограничник.

- Кофе дам женщине. Кто знает, сколько вы их тут мариновать будете. Можно же?

- Валяй.Сергей присел возле женщины на корточки, начал медленно наливать кофе в крышечку и зашептал:- Попроситесь в туалет. Когда будете идти обратно, прыгайте ко мне в машину. Двери будут открыты. Рискнёте?

- Он, - женщина показала глазами на конвоира, - будет стрелять...

- Второго шанса не будет. Вам грозит тюрьма, девочке детдом. Решайте.

Сергей поднялся, сел обратно в машину. В зеркало он увидел, как женщина о чём-то начала говорить с солдатом, тот кивнул головой, и все трое направились к сортиру. Вот женщина и девочка скрылись за его дверью, пограничник встал у входа. Сергей дотянулся до дверной ручки и медленно потянул её на себя, задняя дверь с тихим щелчком открылась.

Прошло несколько минут. Женщина с девочкой вышли из нужника. Сергей повернул ключ зажигания: «Ну, ласточка, не подведи». Мотор тихо заурчал. Все трое медленно шли в направлении КПП. Когда они поравнялись с машиной, женщина обернулась, бросилась на конвоира и повисла на его автомате:- Езжайте! Езжайте! – кричала она. - Езжайте!Девчушка кинулась к машине, быстро открыла дверь и прыгнула на заднее сиденье.

Сергей утопил педаль газа в пол, и машина рванула с места. Удар! - Шлагбаум распахнулся. «Ласточка» подпрыгнула на полосе искусственной неровности – эх, капец подвеске. В зеркало Сергей увидел, как стоявший у шлагбаума пограничник вскинул автомат и прижал его к плечу. «На пол! – закричал он не оборачиваясь. - Падай на пол!»

Девчушка упала на пол и накрыла голову руками. Сергей крутанул руль резко влево, потом резко вправо. Сзади застучали выстрелы. Пуля пробила заднее стекло и тюкнула в лежащий на панели мобильник. ...

Сергей ехал в Ясиноватую. Позади остался блокпост ополченцев, тяжелый разговор со старшим смены по прозвищу Кортес: «Не положено!», и его, Сереги, крик: «Так что, мне обратно ее везти?!»Все решил тихий голос девчушки: «Дяденька солдат, мне к бабушке, в Ясиноватую». И ее взгляд, совсем не детский.И Кортес сломался: «Езжайте. Но смотри, Серега, если что…» - «Ты меня, что, за подонка держишь?»

Пока «ласточка» шустро наматывала километры, Сергей скорбно размышлял. Да, работа его накрылась. Больше ему на посту появляться нельзя. И на других тоже, наверняка ориентировку на него передали по всей линии разграничения. Теперь для него по ту сторону границы земли нет. Ну и черт с ней, с работой, найдет новую, не пропадет. За окном мелькнул указатель «Ясиноватая».- Ну, кроха, скоро будешь дома, - улыбнулся Сергей в зеркало своей пассажирке.

Ясиноватая ...

- Вот здесь за поворотом, - девочка прижалась к спинке переднего сиденья и Сергей впервые услышал в ее голосе живые нотки. - Вот за этим поворотом бабушкин дом!

Дома не было... За невысоким каменным забором стояло то, что ранее было домом. Девочка вышла из машины, подошла к воротам и толкнула пробитую осколками калитку.Сергей обратился к шедшей мимо женщине:

- Когда?

- Сегодня утром.

- А хозяйка?

- Увезли. В морг.

Девочка стояла у единственной оставшейся стены и смотрела на висевшую на стене чудом сохранившуюся фотографию в рамке. Под цветущим деревом две молодые женщины обнимали сидевшую между ними старушку, все трое весело смотрели в объектив фотоаппарата. В одной из женщин Сергей узнал оставшуюся на блокпосту пассажирку.- Мама, тетя Вера и бабушка Люба, - сказала девчушка.

Сергей снял фотографию.

- Поехали.

Больше им нечего было здесь делать.

Донецк Фары высвечивали дорогу, машина приближались к Донецку, а Сергей все ещё не знал, куда они едут. Куда везти девчушку? В милицию? В городскую администрацию? Или сразу в детдом? Он оглянулся – кроха сидела на заднем сиденье, прижимая к груди фотографию в рамке - единственное, что осталось у нее от прежней жизни и Ясиноватой .

Сергей вдруг подумал, что, несмотря на все страшные события, которые пришлось пережить его маленькой пассажирке, он за весь день не видел на её лице ни слезинки. И вспомнил её совсем не детский взгляд. Что же успела пережить эта девчушка, если к своим 7 годам уже выплакала все свои слезы?

Эй, кроха! - наигранно весело спросил он. - А зовут тебя как?

- Настя.

- А фамилия? Фамилия у тебя есть?

Ответ прозвучал для Сереги громом:

- Я Серегина. Серегина Настя.

«Ну, вот тебе и ответ», - подумал Сергей. Сама судьба указывала ему, куда ехать...

Сергей аккуратно открыл дверь и, стараясь не шуметь, вошёл в квартиру. Вспыхнувший свет ударил в глаза.

- Серёжа… - в голосе матери слышались мука и боль. - Я тебе звоню, звоню, а ты не откликаешься…

- Мобильник потерял.

Женщина молча смотрела на стоявшего в дверях сына, державшего за руку незнакомую девочку.

Серега кашлянул.

- Мам, ты вот все о внучке говорила, так вот - это Настя.

- Здравствуйте, - тихо сказала девочка."

Взято с ВК.

Стояли мы как то на блокпосту, мы - это я, мой сослуживец Колян и двое молодых.

На дворе ночь, через полчаса молодые отобьются, чтобы спустя два часа заменить до рассвета нас. Стоим, разговоры разговариваем.

Тут стоит отметить что Колян (К) - парень очень интересный и начитанный, в армию пошел уже магистром истории, в 25 лет - в общем, стоим дискутируем о том, о сем, коротаем время.

Молодежь и так к нам подходит и этак - друг с другом им говорить не интересно, хотят послушать что там дембеля обсуждают. Мы на них внимания не обращаем - один приблизится - пошлем за сигаретами, второй подойдет - отправим за водой. Наконец, отчаявшись привлечь наше внимание, один из молодых (М) застенчиво спрашивает.

М: А хотите историю расскажу из жизни? Как анекдот практически.

К: Валяй

М: Был у меня случай на гражданке - завалил молодую 18-ти летнюю девочку. И так ее жарил и этак, а под конец решил в рот дать. Она сама случайно на коленях оказалось прямо передо мной, вот я и всунул. Она еще на секунду замедлилась, глаза на меня подняла, взгляд такой испуганный и говорит "Я не умею!". Ну я не долго слушая, взял и засадил. После пошел покурить на балкон, выхожу, а она уже одетая в угол дивана забилась и плачет. "Что случилось?" - спрашиваю. "Мне в рот дааааалиии, ааааа" - сквозь рев. Смешно?

Молодые хихикают, мы с Коляном, уже изрядно устав от них переглядываемся.

К: Не смешно. Ты бы тоже плакал если бы тебе в рот дали. А теперь сгоняй за сигаретами.