Заключенный №56 форта Бреендонк
10 мая 1940 года немецкие войска вторглись на территорию Бельгии, изначально занимавшей нейтральную позицию в начавшейся войне. 28 мая, спустя ровно две недели после начала вторжения, вооруженные силы Бельгии капитулировали, а сама Бельгия с этого дня и вплоть до освобождения в феврале 1945 года становилась оккупированной территорией нацисткой Германии. Недалеко от Антверпена — одного из самых известных городов страны, второго после Брюсселя, в крепости Бреендонк был создан концентрационный лагерь, куда 20 сентября 1940 были доставлены первые заключенные. Стены, скрывавшие еще невиданные человечеством зверства, уже не в первый раз за свою историю встречали немцев — 1 октября 1914 года форт подвергся обстрелу со стороны немецких гаубиц, после чего был завоеван и лежащий рядом Антверпен. К сожалению, печальная участь этих мест повторилась, теперь в стенах бывшей оборонительной крепости и недавнего штаба бельгийского сопротивления был создан нацистский лагерь смерти.
В декабре того же 1940 года сюда в стены Бреендонка был доставлен Жак Ош — заключенный №56. Несомненно, он был евреем, однако причина его скорого заключения крылась не в этом. Его глазами мир увидел все ужасы нацизма, однако именно его деятельность поспособствовала тому, что он сам оказался среди первых узников Бреендонка — он решил посмеяться над самим Адольфом Гитлером!
Прежде чем мы расскажем, кем был Жак Мартин Ош, мы предлагаем вам вернуться назад, в 1912 год. Мир еще не столкнулся с ужасами двух страшных мировых войн, а в одной из европейских столиц — Стокгольме, проходили пятые в современной истории Олимпийские игры. Спортсмены из двадцати восьми стран собрались в Швеции, чтобы показать всему миру кто здесь самый сильный, ловкий, умелый и вообще достойный называться избранником богов, что может мало играет роли для олимпиоников современности, но вполне себе почетно для древних эллинов — прародителей Олимпийских игр. Но разве только спортсмен подобен богу? Отнюдь! — решил отец современной Олимпиады Пьер де Кубертен, отмечавший важность первоначальной красоты игр античности, потому решивший несколько разнообразить программу состязаний.
V Летние Олимпийские игры (Стокгольм, 1912)
Идея возрождения игр, которые бы объединили спортсменов всех стран в честных и равноправных соревнованиях, принадлежит барону Пьеру де Кубертену, им же было предложено внести в олимпийскую программу и творческий конкурс — эта идея была впервые воплощена как раз на юбилейных играх в Стокгольме. Состязались творцы в архитектуре, литературе, скульптуре, музыке и живописи — разумеется, их произведения должны были быть вдохновлены спортом. Стали игры в Швеции и олимпийским дебютом самого Кубертена, да еще какого — барон одержал победу в литературном конкурсе, за что получил заветное золото.
Еще одним творцом, единственный раз принявшем участие в Олимпийских играх, был наш герой, бельгийский художник еврейского происхождения Жак Мартин Ош — в том же 1912 году Ош завоевывает золотую медаль. В живописи? — спросите вы, вспомнив о введенном творческом конкурсе. Отнюдь, Жак Ош останется в истории как победитель командных соревнований по фехтованию — еще до Олимпиады он показал себя мастером шпаги, приняв участие во многих соревнованиях и став, к тому же, чемпионом Бельгии в этом виде спорта. Ош не выбрал легкого пути участника конкурса искусств, однако именно творчеству он посвятил всю свою жизнь. Потому именно Жак Ош-художник будет нашим сегодняшним героем.
Жак Мартин Ош — олимпийский чемпион по командному фехтованию (1912), бельгийская команда фехтовальщиков на Олимпийских играх 1912 года. Состязания по фехтованию входили в дисциплину современное пятиборье, куда также входили стрельба, плавание, конный спорт и бег по пересеченной местности.
Родился будущий олимпийский чемпион и, конечно, бельгийский художник в 1883 году в французском городе Ницца, однако уже в 10-летнем возрасте вместе с семьей перебрался в Бельгию — в г. Льеж. Будучи 14-летним парнем, Жак добивается разрешения у родителей заниматься на вечерних курсах по рисованию в Льежской Академии изящных искусств, что впрочем приносит свои плоды — в 1903 году Ош заканчивает Академию изящных искусств, после чего в течение двух лет обучается в Париже, где так же кончает Академию Жюлиана (1905) — признанного конкурента Парижской школы изящных искусств. Стоит сказать, что первые его рисунки имели вид юмористических открыток, да и в целом художник первое время колебался между академической живописью и…карикатурой.
Эти колебания привели художника в сатирический общественно-политический журнал «Pourquoi Pas?» ( «Почему бы и нет?») — редакции пришлись по нраву способности Жака с иронией подмечать в обществе те или иные вещи, необходимые для хорошего карикатуриста — с первого же принесенного в редакцию рисунка началось многолетнее сотрудничество художника с столь известным бельгийским изданием.
Некоторые из карикатур Жака Оша, опубликованные в журнале "Pourquoi Pas" . Многие
Многие могут узнать уже знакомый шарж на священника Норберта Уалле, также представлена карикатура на Папу Пия XI и самого художника
Своими карикатурами Жак Ош практически сразу же обратил на себя внимание, потому уже наверняка завоевывал славу в обществе, однако его взлету помешала Первая мировая война. На фронт бельгиец еврейского происхождения отправился в качестве добровольца — причем не сидел в окопах, а был летчиком-истребителем. К слову, вторым пилотом, делившим с Ошем все тягости войны, был Виктор Бойн — также, как и Ош, чемпион олимпийских игр. Ведь известно, что пилотами, как и чемпионами, становятся отнюдь не простые парни, а Жак Ош был именно таким.
Ведь помимо страсти к живописи и фехтованию, Ош имел интерес к авиации — уже в 1909-1910 годах совершил свой первый полет. Правда, военным летчиком он стал не сразу, да и вообще с началом войны Ош (к слову, освобожденный от несения военной службы) поступает на службу наводчиком на бронепоезде — произошло это в 1915 году. Сложно сказать, сколько именно он нес службу на бронепоезде, нам известно лишь то, что уже в августе 1917 года он участвовал в разведывательной миссии на своем истребителе. Полет прошел неудачно для 34-летнего бельгийца, Ош был серьезно ранен и больше не принимал участия в боевых действиях, да и на спортивной карьере можно было ставить крест. Во время выздоровления художник делает множество набросков, посвященных событиям военного времени. Одной из таких работ можно считать карикатурный портрет Дэвида Ллойда Джорджа — видного британского политического деятеля.
Карикатура на Ллойда Джорджа, посвященная как раз периоду Великой войны (1914-1918) + рисунок по теме I мировой. В военный период Дэвид Ллойд Джордж занимал посты министра вооружений и военного министра Великобритании, а также премьер-министра коалиционного правительства. Несмотря на то, что Бельгия была союзницей Великобритании, к ее премьеру у бельгийцев, как и у многих других, были вопросы
Свой творческий путь Ош продолжил и после войны — поддерживая свое сотрудничество с различными изданиями вроде того же «Pourquoi Pas?» и «Le Figaro», он с 1920 года преподает живопись в Королевской Академии Искусств в Льеже (которую в свое время окончил), а спустя 14 лет становится ее директором (и заодно директором городского художественного музея). Все чаще художник обращается к темам повседневной жизни, а также историческим сюжетам, есть среди его работ и пейзажи. Как портретист Жак Ош пользуется популярностью — делая не только шаржи в газеты, но и портреты участников больших судебных процессов. И это при наличии нескольких высоких должностей.
В 1937 году, в ходе печально известного в кругах искусствоведов аукциона «дегенеративного искусства» в г.Люцерне, стараниями Оша г.Льеж становится владельцем картин Пикассо, Гогена, Шагала и других. Т.н. «дегенеративное искусство» собиралось по всей Германии — это были произведения, так или иначе оскорбляющие представителей арийской расы, которые, к слову, вызвали необыкновенный интерес среди посетителей (до апреля 1941-го ее посетили три миллиона зрителей).
Толпы посетителей «Выставки дегенеративного искусства». Многие ли экспозиции в наше время собирают столько народу?
Борьбу против авангардного искусства возглавлял министр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс — эта борьба отчасти поспособствовало интересу к произведениям именитых мастеров с одной стороны и пополнению немецкой казны с другой. В целом, аукцион благоприятно повлиял на престиж г.Льеж и на и без того высокую популярность Жака Оша, однако всего лишь один случай вмиг разрушил его жизнь.
В первый день апреля, известном во многих странах как день дурака, газета «Pourquoi Pas?» публикует на своих страницах карикатуру Жака Оша на Адольфа Гитлера со свастикой на голове и скипетром в виде головы еврея, что несомненно вызвало общественный резонанс, однако до поры до времени не доставляло особых неудобств художнику.
Все изменилось с оккупацией Бельгии Третьим рейхом в мае 1940 года, с началом которой Ош бежит во Францию, откуда, правда, возвращается в ноябре того же года. И вот, 17 ноября 1940 года, Жак Ош был арестован в стенах своей же Академии — ревнивый коллега Оша Огюст Мамбур донес на него в гестапо, припомнив, очевидно, не только карикатуру на фюрера, но и личные достижения художника. В декабре того же года Ош попадает в форт Бреендонк.
В страшное место с наименованием «лагерь Бреендонк» доставляли самых разных заключенных — среди них были и «антисоциальные элементы», а к таким могли отнести и бездомных, и гомосексуалистов, и просто недовольных режимом людей. Скоро лагерь пополнили и военнопленные - европейские коммунисты, евреи и пленники из разных оккупированных городов и стран. Евреев, к слову, здесь не задерживали надолго, а депортировали в другие места — впрочем, в этих переездах выживали не многие.
Филипп Шмитт — комендант концлагеря Форт Бреендонк. 2 августа 1949 года Шмитт предстал перед судом Бельгии, который обвинил его в убийстве 83 заключённых Форта Бреедонк и в жестоком обращении с пленными. 8 августа 1950 года Шмитт был расстрелян как нацистский преступник.
Также представлена работа Оша, на которой мы можем видеть сам лагерь
Начальник лагеря Филипп Шмитт — был настоящим чудовищем, конченным садистом, к тому же нередко нетрезвым. В Бреендонке не было газовых камер, но была настоящая пыточная в стиле Средневековья и множество других ухищрений, которые испытывали на своих заключенных как сам Шмитт, так и его жена — такая же садистка. Сложно сказать, чем руководствовался начальник лагеря, но именно он дал прибывшему Ошу задание рисовать портреты заключенных и лагерной жизни в целом. Конечно, не все рисунки после отдавались нацистам, многие были спрятаны — во многом именно эти сохранившиеся наброски стали известным широкой общественности свидетельством ужасов нацизма.
Сохранившиеся рисунки относятся главным образом к периоду июля-октября 1941 года, также многие свои работы Жак Ош восстанавливал по памяти уже после войны. Сам Ош не подвергался серьезным пыткам, в отличие от других заключенных, однако не сказать, что ему было сильно легче других — возраст Жака приближался к 60-ти, да и раны прошлой войны давали о себе знать.
Художник в своих мемуарах пишет, что благодаря своей хромоте, приобретенной после авиакатастрофы в 1917 году, ему удалось избежать тяжелой работы (Одним из видов работ, которую выполнял Ош, была работа в кузнице помощником кузнеца). Возможно особое положение в качестве лагерного художника помогло ему, ибо, заболев в конце 1941 года, он отправляется в военный госпиталь в Антверпене, где проходит лечение, по завершении которого, 20 февраля 1942 года, художник возвращается обратно в Бреендонк.
Однако, вопреки всем ожиданиям Оша, в тот же день последовало его освобождение — произошло это, судя по всему, благодаря фламандскому эсесовцу, которого Ош также называет «ангелом-хранителем» в своих мемуарах. Художнику вернули его одежду, деньги и бумаги, удалось забрать и несколько рисунков — правда, с угрозой последующих репрессий в случае, если Ош собирается публиковать их или рисовать новые. Подписав соответствующие бумаги, выданные им лейтенантом Прауссом — главным приспешником Шмитта, Жак Ош был освобожден. Но не совсем. Оказавшись в Льеже, он тут же столкнулся с гестапо, им же художник периодически отчитывался — по сути, заключение в стенах Бреендонка было заменено домашним арестом. Жак почти не выходит из дома, усердно работая.
"Лейтенант Праусс" работы Жака Оша
Стоит сказать, что на этом злоключения Жака Оша не закончились, в родном Льеже он пробыл лишь до июля 1944 года (чуть больше двух лет) — пятого числа в 4:00 утра гестаповцы вновь арестовали бельгийского художника (на этот раз вместе с его сестрой), после чего отравили в транзитный лагерь Мехелен. Специальной комиссией Жаку Мартину Ошу был назначен смертный приговор, исполнению которого,к счастью, помешало скорое освобождение лагеря англичанами—это произошло 4 сентября 1944 года. Спустя три года — в 1947-м, из под пера художника Жака Оша выйдет книга, повествующая о его заключении в Бреендонке, его сокамерниках и нацистах-палачах. Также в книге будут опубликованы рисунки художника.
С окончанием войны Жак Ош вновь возвращается к преподаванию в Королевской академии изящных искусств, также в 1948 году он стал членом бельгийской Королевской академии наук, литературы и искусств. Его работы участвовали во многих выставках, а сам художник был удостоен множества наград. Часть рисунков Оша осталась и по-прежнему принадлежит форту Бреендонк — 19 августа 1947 года он был объявлен национальным памятником, сейчас в нём располагается музей памяти жертв концлагеря.
Жак Ош (1883 — 1971) и его книга «Бреендонк: Осужденные и палачи»
Сегодня я повышаю голос, чтобы кричать со всей моей жалостью, но также и со всей моей ненавистью, что мы не должны забывать! Ибо есть святая ненависть, и сами боги имеют свой праведный гнев. Наш долг - поддерживать пламя памяти живым. Голоса бесчисленных мучеников Бреендонка повелевают нами. Разве это не наше трусливое забвение суровых переживаний прошлого, которые привели их туда? Война напомнила нам жестокую правду о том, что слабость и ложная жалость порождают новые преступления. Давайте не будем открывать дорогу второму Бреендонку!Жак Ош умирает 3 апреля 1971 года в возрасте 88 лет. Он оставил после себя множество работ — портретов, иллюстраций, карикатур, однако именно рисунки, сделанные в форте Бреендонк обессмертили его имя. В истории же, помимо всего прочего, он остался «заключенным №56» — одним из многих пострадавших от ужасов нацизма, но тем не менее сумевших без страха посмотреть врагу в глаза.
(Жак Ош, последние строчки книги «Бреендонк: Осужденные и палачи»)