Запретный горизонт. 9. Реверс
Предыдущая глава: Запретный горизонт. 8. Инцидент
Дата создания файла (унифицированная): 27 марта 2839 года. Тип передачи: зашифрованная. Источник сигнала: Солнечная система / внутренняя граница облака Оорта / Тихея-1, планета земного типа на орбите газового гиганта Тихея. Уровень доступа: высший / подтверждён. Авторизованный пользователь: Кайн Тен / агент Службы Внутренней Безопасности. Текущий статус: системный техник исследовательского судна «Магеллан». Серийный номер передатчика: соответствует оригинальному. Ошибки: не обнаружено.
Вездеход с промышленниками примчался на «Магеллан» вчера, буквально за несколько минут до того, как спасательная группа должна была отправиться в подземный зал. Бригада вернулась всем составом, доверив процесс производства брони роботам.
С молчаливого согласия капитана я озвучил генеральный план спасения: мы собираемся пробить Барьер выхлопом главного двигателя.
Бригада Михальского немедленно приступила к разборке корпуса корабля. Пока промышленники занимались демонтажем, остальные отправились под землю, в надежде найти иной способ вернуть пропавших товарищей.
На протяжении двенадцати часов два десятка человек, разбившись на несколько отрядов, тщательно обыскивали пространство площадью примерно в полтора квадратных километра.
Без результатов.
От лагеря не осталось и следа. Словно его тут и не было никогда, как очень точно выразилась Эйрин.
Мы с доктором Адамиди стояли около выхода из подземного зала.
– Предлагаю ещё раз задействовать Бету, – сказал я.
– Андроид пытался одолеть замок всю ночь. Толку никакого.
– Надо попробовать ещё разок, – заявил я, осматривая инопланетный интерфейс доступа.
Округлый нарост на стене напоминал змеиное гнездо. Овальная зона обмена информацией тускло блестела в глубине скопления странных гибких отростков. Вокруг неё учёные закрепили датчики нового нейронного коммутатора, поскольку предыдущий таинственно исчез из зала вместе со всеми остальными вещами.
Прибыв сюда вчера, мы первым делом подключили андроида к интерфейсу Первых. Синтетик прогнал через себя квинтиллионы комбинаций, но так и не вычислил правильную, только разогрел основной процессор до критических температур. Робертс едва узнал об этом, сразу приказал отключить Бету во избежание перегрузки.
– Нужна подсказка, – пробормотал я. – Хоть что-то.
– Ключ для подбора ключа?
– Именно.
– Нужные нам данные остались в личном импланте Отто, – с сожалением заметила Эйрин. – Можно бесконечно строить догадки по поводу того, каким образом ему удалось вычислить верную последовательность.
Она была права. Последняя синхронизация с информационным хранилищем «Магеллана» у Лоренца прошла неделю назад. Я успел загрузить копию всех его записей себе и ознакомился с ними, но ничего интересного не нашёл. Инженер большую часть времени занимался анализом данных с Каллисто, но на момент своего последнего отчёта каких-либо выводов ещё не сделал.
– Продолжим перебор комбинаций, – решил я. – Может повезёт, и Бета откроет двери на ту сторону раньше, чем промышленники притащат сюда двигатель.
– Робертс не позволит. Он намеревался увезти синтетика на «Магеллан» в свой следующий визит. То есть, сегодня вечером.
– Мы с Вебером убедим капитана не забирать Бету. Придумаем благовидный предлог. Будь уверена, Бета останется здесь, с нами.
В голосе Эйрин появилось удивление.
– Ты готов обмануть Робертса? Так беспокоишься за пропавших ребят?
Рассказать про шпиона сепаратистов, который вот-вот получит доступ к внутренностям двигательной системы Первых, я не мог.
Оставалось подыграть психологу:
– Нашим друзьям на той стороне вполне вероятно требуется помощь. Нужно использовать любую возможность добраться до них.
– У андроида практически нет шансов вычислить правильный код, Кайн. Даже Лоренцу, скорее всего, повезло. Не думаю, что он понял алгоритм. Слишком сложно для человека.
– Знаю. Я подключался и сам пробовал одолеть эти безумные трёхмерные пятнашки.
Собрать одну сторону такой головоломки – задача непростая, а тут надо было определить сразу несколько правильных последовательностей.
Эйрин оглянулась и тихо сообщила:
– Это прозвучит дико, словно пропаганда сепаратистов, но ходит слух, что андроиды так и не справились с инопланетной системой защиты на Каллисто. На самом деле, там поработали ИскИны. Без их вычислительной мощи корпорации никогда бы не подобрали ключи к замкам Первых.
– Всё может быть.
– Интересно, что могло заставить ИИ сотрудничать с людьми?
Не думаю, что хоть одна корпорация обладала достаточно эффективными рычагами для давления на цифровые сущности. Несколько военных ИскИнов продолжали удерживать контроль над древними ядерными арсеналами, захваченными в ходе корпоративных конфликтов двадцать третьего века. Это обеспечило всем остальным разумным цифровым сущностям определённую независимость и отдельное место среди лиц, подписавших Кодекс. Скорее всего, один или даже несколько самосознающих программных комплексов проявили личный интерес к находке у Юпитера.
– Любопытство. Они слишком похожи на нас, своих творцов.
– К сожалению, наш андроид – это далеко не ИскИн, – вздохнула Эйрин.
– Калькулятор по сравнению с суперкомпьютером.
– Верно. Стоит ли тогда использовать синтетика для подбора ключа?
– Не переживай, не расплавятся у него мозги. Там всё продумано.
– Обман вскроется, ты зря испортишь отношения с Робертсом.
– Почему зря? Лоренцу удалось открыть двери без помощи ИскИнов, – напомнил я. – Значит и у Беты есть шанс. Надо попытаться.
– Капитан способен уничтожить твою карьеру одной-единственной жалобой корпоративному руководству. Это ты понимаешь?
В этот момент кто-то из поисковой группы развернул одну из ламп в нашу сторону. Яркий свет проник сквозь стёкла шлемов, заставил отвернуться. На лице Эйрин я успел заметить тревожное выражение.
– Не переживай так из-за моей карьеры, – попытался я успокоить её. – Робертс вовсе не тот человек, кто способен на неё повлиять.
– Конфликт, тем не менее между вами возникнет, но дело не только в этом… Помнишь один наш разговор, спор по поводу истории цивилизации Первых и роли данной планеты?
– Да, конечно помню.
– Ты говорил, что с другой стороны нас ждёт топливная камера. Скажи, как специалист, мы сильно рискуем, пытаясь пробить дыру используя выхлоп двигателя?
Я поднял голову к потолку.
Помещение имело куполообразную форму. Десятки массивных рёбер, выпирающих из стен, сходились к центральной точке. Там, на высоте примерно в тридцать метров, находился пучок стержней. Чем на самом деле являлись эти прутья? Какими-то датчиками? Поплавками в промежуточном резервуаре?
Слишком мало информации у нас имелось об этом месте, которое вполне могло быть частью топливной системы планеты-звездолёта.
– По этому поводу тоже не переживай. Если за Барьером действительно расположен бак, то сейчас в нём нет топлива. С тех пор как мы спустились сюда, показатели геологических сканеров не менялись. За стеной пустота размером с этот зал. А вот, что нас ждёт парой километров глубже, ещё предстоит выяснить.
– Уф-ф. Ты меня успокоил, – Эйрин сделала вид, что вытирает лоб – провела рукой по стеклу своего шлема.
– Пойду в палатку, выпью кофе, – сказал я. – Всю ночь на ногах. Составишь мне компанию?
– Присоединюсь позже. Сперва нужно узнать, как дела у остальных.
Эйрин направилась вглубь помещения, а я вышел в коридор. Большая герметичная палатка перегораживала его практически от стены до стены. Когда прибудут промышленники со снятым двигателем, её придётся полностью убирать из прохода. В общем-то и сейчас было не совсем удобно обходить эту конструкцию, но ставить её внутри зала не рискнули, ведь предыдущий лагерь, что размещался там, куда-то пропал.
Я вошёл в первый шлюз, дождался пока компрессоры выровняют давление и полностью восстановят атмосферу, после чего перешёл во вторую камеру. Там уже снял шлем, и ступил внутрь основной комнаты.
В вытянутом помещении, заставленном электроникой, сейчас находилось двое, не считая андроида. Нейробиолог Софи Гершель сидела за одним из рабочих мест, внимательно изучая бегущие строчки на мониторе перед собой. Второго человека я не узнал – кто-то из мужчин, отвернувшись к стенке, спал на кушетке. Свободных лежанок было несколько, можно последовать его примеру и отдохнуть часок-другой.
Я решил, что обойдусь кофе. Шагнул к столу с термосами, взял один, откинул крышку, вдохнул горячий бодрящий аромат.
Наполнил две кружки и пошёл к Софи.
– Держи.
– Благодарю, – нейробиолог оторвалась от монитора и забрала свой напиток.
Я сел в кресло напротив.
– Есть у тебя свободный нейронный коммутатор с функцией петли обратной связи?
– Должен быть. Я включала в список парочку таких железок. Одну видела несколько часов назад на столе чуть правее тебя, Кайн.
Устройство оказалось погребено под мотками проводов. Я вытащил коммутатор, поставил перед собой и задумался над выбором финальной настройки. У нейронной петли было два варианта функционирования: положительная и отрицательная обратная связь.
– Возникла необходимость покопаться в собственной памяти? – Софи с интересом наблюдала за мной. – Или тебе стало скучно и ты решил добровольно сойти с ума?
– Первое, – я сделал большой глоток кофе. – Дашь мне совет, как специалист?
– Конечно.
– У меня в голове несколько массивов данных. Между ними требуется выстроить логические связи, которые и сейчас там присутствуют, но неявно.
– Уверен, что они вообще есть?
– Да.
– Воспоминания личные? Сомнений в них нет?
– Смешанный набор. С подлинностью всё в порядке, если ты так намекаешь на возможные ошибки.
– Будет проще, если ты расскажешь чуть подробнее.
– Моё взаимодействие с нейронным интерфейсом Первых – это личный опыт. Прочая информация, загруженная в память: отчёты Лоренца и выжимки данных по Каллисто. Отдельно идут неудачные результаты попыток Беты подобрать код. Думаю, их стоит включить в общую схему. Ложных сведений там нет. Сплошные факты.
– Хочешь объединить это всё в одну систему и понять, как Отто вскрыл замок?
– Ты уловила суть.
– Положительная обратная связь тебе в помощь. В твоей ситуации полезнее самоусиливающий эффект. Раз уж ты уверен, что ошибки исключены.
– Спасибо, Софи.
– Обращайся.
Я допил свой кофе и подключился к коммутатору, активировав петлю обратной связи. Фактически, присоединился к самому себе. Так гораздо удобнее работать с данными в голове, сортировать их, делить и объединять в одно целое.
Впрочем, увлекаться нельзя. При таким способе взаимодействия с памятью есть риски развития психических расстройств.
На миг перед моими глазами возникло печальное лицо Ханса Хельмута, неодобрительно качающего своей головой.
Что поделать, док. Есть только один вариант предотвратить знакомство шпиона сепаратистов с устройством секретной технологии. Нужно успеть взломать замок Первых раньше, чем бригада Михальского демонтирует двигатель…
Не знаю сколько времени прошло, прежде чем стала вырисовываться хоть какая-то система.
Начал я с различий.
Человечество строило свою вычислительную технику на двоичном коде: нулях и единицах. Создав нейронные импланты и могучих ИскИнов, люди за прошедшие века цифровой эволюции так и не вышли за пределы двоичной системы счисления.
Первые же опирались на большее количество значений в своих базовых вычислениях. Если их математические науки возникли сразу в таком виде, тогда представители древнейшей расы Солнечной системы, ещё на заре своей цивилизации, были в интеллектуальном плане несравнимо выше любого современного человека. Первые оперировали даже не числами, а целыми пространствами, заполненными разнообразными данными.
Устройство, которое я хотел взломать, на деле не являлось каким-то серьёзным защитным механизмом. Ближайшей аналогией у людей скорее была панель в кабине лифта. Ткни в кнопку нужного этажа и подтверди свой выбор – что-то в этом роде.
Думаю, у Первых с подобными механизмами легко справлялись даже дети.
Для людей же это была целая проблема.
Инопланетный интерфейс представлял из себя n-мерный объект, на каждой стороне которого располагались поля с цифровыми значениями и одним пустым элементом. Используя это «окно», нужно было составить некую последовательность за определённое время, в противном случае происходил сброс системы в начальное положение.
Набирать код требовалось одновременно на всех имеющихся «поверхностях». Взаимодействие осуществлялось в виртуальном цифровом пространстве, обмен данными шёл посредством нейронных импульсов.
Человеческое терпение и внимательность заканчивались очень быстро – на втором, максимум на третьем, десятке попыток собрать эту головоломку.
Справиться с задачей можно было используя серьёзные вычислительные ресурсы, либо зная алгоритм, гарантирующий успех.
Мне повезло.
Способ значительно сократить количество комбинаций для подбора ключа нашёлся не сразу, а спустя пару часов, когда я уже почти сдался и решил взглянуть на задачу под другим углом. Буквально попытался изучить проблему изнутри, погрузившись в трёхмерную модель сначала одного интерфейса, успешно вскрытого на Каллисто, потом второго, третьего…
Изучая визуализации ключей с изнанки, я быстро понял закономерность.
Каждый пример правильной последовательности имел схожую с остальными особенность. Пустые «окна» на сторонах n-мерной фигуры сходились внутри друг напротив друга и все пересекались в одной точке. Никогда этого не случалось строго в середине, имелись значительные смещения от центра.
Неизвестной величиной оставались сами числовые последовательности, но если придерживаться основного правила совмещения осей, тогда для перебора остаётся куда меньше вариантов.
Всего несколько миллионов комбинаций!
С таким алгоритмом подбора у нас появился реальный шанс вычислить правильный код прямо сегодня. Вряд ли у этой задачи имелось другое решение. Я был уверен, что повторил путь Отто Лоренца.
Я отключился от коммутатора и торжествующе посмотрел на Софи.
– Получилось? – поинтересовалась она.
– Есть одна идейка, надо бы её проверить.
Я встал и направился в угол палатки, к смирно стоявшему Бете. Дал андроиду новые инструкции и повёл наружу, к нейронному интерфейсу Первых.
Там я его и оставил.
С того момента, как синтетик начал перебор ключей по новой схеме прошёл почти час. Поисковые группы всё ещё обследовали зал, делая различные измерения. Периодически люди возвращаясь к палатке, чтобы передать Софи новые данные для анализа и отдохнуть.
Я находился недалеко от выхода, когда пол под ногами вздрогнул.
Видимо, правильная комбинация активировала механизм сразу, без дополнительных подтверждений.
Я обернулся к андроиду и увидел, что проход в коридор становится меньше. Стены зала сдвигались, перекрывая путь наружу.
– Покинуть помещение! – заорал я, выворачивая громкость внешних динамиков скафандра на максимум.
Впрочем, особой нужды для крика не было. Люди сразу поняли, что происходит. Они побросали инструменты и бежали со всех ног к выходу из зала.
Я добрался до андроида и отключил его от интерфейса Первых, затем вышел с Бетой в коридор. Исследователи присоединялись к нам один за другим.
Но успели не все.
Проход закрылся, буквально перед носом доктора Хименеса.
– Найди группу Лоренца! – крикнул я ему.
Ответить он не успел. Стены сомкнулись.
Я повернулся, добавил мощности наплечному фонарику и пересчитал стоящих передо мной людей.
В зале остались девять человек. Итого у нас двадцать два исследователя застряло на той стороне.
Это помещение было чем-то вроде шлюзовой камеры. Скорее всего, после того как одна дверь закрылась, появился другой проход, ведущий вглубь планеты. Надеюсь, Лоренц и его группа находились неподалёку.
Доступ в зал вернётся и это случится сегодня. Нужно всего лишь подождать.
Сколько времени Эйрин отсутствовала в лагере, когда исчез второй пост?
Часа четыре, не меньше.
Мне стало понятно, что тут случилось в прошлый раз. Лоренц подобрал ключ, но никто не побежал наружу, когда стены начали смещаться. Ни Отто, ни его коллеги не планировали отступать. Наоборот, они обрадовались тому, что разгадали загадку Барьера и приступили к знакомству с внутренностями планеты.
Смысла оставаться в шлюзе не было и ребята решили покинуть зал. Перенесли лагерь вглубь Тихеи-1 – четыре часа им на это хватило. Затем стены опять сдвинулись, отрезав наших товарищей от выхода на поверхность.
Я кратко изложил свои догадки собравшимся.
– И что нам делать? – спросила меня Эйрин.
– Ждать, – устало ответил я. – Когда проход откроется снова, все наши пропавшие товарищи будут в зале.
– Что, если если нет? – раздался голос доктора Гершель. – Первая группа могла уйти вглубь планеты.
Софи выбралась из палатки наружу, встревоженная общим переполохом.
– Я уверен, Хименес их найдёт и вернёт. Рано или поздно они все соберутся у входа в зал с другой стороны.
– Будем открывать его туда-сюда?
– Почему бы и нет. Теперь у нас есть ключ, – я похлопал по плечу андроида. – Давайте пройдём все в палатку и в комфорте, за кружкой кофе, продолжим это обсуждение. Вдруг у кого есть идеи получше.
Народ прислушался к дельному совету.
Сам я участвовать в дальнейшем обсуждении не стал. Сел в сторонке, чтобы составить рапорт капитану с подробным изложением последних событий. Записал отчёт в память дрона и попросил Софи отправить курьера на «Магеллан». Затем снял скафандр и завалился на свободную лежанку. Несмотря на всё произошедшее, мне жутко хотелось спать.
Разбудила меня Эйрин Адамиди.
– Стены начали двигаться, – сообщила она.
Я подскочил, натянул на себя скафандр и вместе с Эйрин покинул палатку. Остальные уже собрались около запечатанного прохода. Я растолкал людей и вышел вперёд.
Щель становилась шире, скоро можно будет попасть внутрь. Странно, но Хименеса и остальных там не было видно. Стена сдвинулась ещё немного, и я разглядел в глубине зала три большие палатки, слабо освещенные лампами. Перед ними неподвижно лежали тела.
Да ведь это исчезнувший второй пост!
Я понял, что ошибся в своих недавних умозаключениях насчёт устройства шлюза, ведущего в глубины планеты. Подземное помещение оказалось гораздо больше, чем мы предполагали. Оно состояло из двух отделений – изолированных друг от друга куполов. Интерфейс Первых активировал механизм, который поворачивал это помещение вдоль оси, меняя местами его внутренние части.
Зал оставался своего рода переходником между внешним миром и тем пространством, что скрывалось под поверхностью Тихеи-1, только работал он не так, как я себе это представлял ранее.
Не дожидаясь пока стены остановятся, мы протиснулись внутрь и бросились на помощь к нашим товарищам. Я перевернул ближайшего, им оказался Зак Барнс. Первым делом следовало проверить панель биомониторинга на груди геолога. Все огоньки зелёные, только один – красный.
Жив. Без сознания, но жив.
Кое-что странное привлекло моё внимание. Некий посторонний объект оказался за стеклом скафандра. Я повернул голову Зака, подсвечивая наплечным фонариком.
С чем же тут столкнулись наши товарищи?
Я бросился к следующему телу, над которым склонилась Эйрин. Попросил её отодвинуться и посветил внутрь шлема. Мои подозрения подтвердились. К нашему вирусологу, Киму Хёгаю прицепилась та же самая штука.
– Кто-нибудь отправьте второго дрона на «Магеллан», – заорал я. – Пусть Робертс высылает вездеход. Предупредите, что будут нужны двадцать две койки в лазарете.
– Двадцать две? – переспросила Эйрин.
– Хименес и ещё восемь человек сейчас тоже валяются без сознания.
– Почему ты так решил?
– Смотри сюда.
Я аккуратно завалил Кима на бок, чтобы сквозь стекло его шлема стало видно ухо и разъём нейронного импланта.
– Что это? – удивилась Адамиди, когда заметила посторонний объект.
– Я осмотрел Барнса, у него такая же. Подобная штука находилась в затылочном порту Альфы незадолго до того, как он совершил самоубийство.
– Андроид покончил с собой? Ты серьёзно?
– Когда будет время, загляни в память Беты. Посмотришь как Альфа бросился под вагонетку, попробуешь дать другую оценку его поступку.
– Думаешь, в этом виновата затычка в нейронном порту?
– Она не то, чем кажется. К сожалению, изучить данное устройство мне не удалось. Вебер поторопился, утилизировал его вместе с раздавленной головой Альфы. Рауль тоже предположил, что это всего лишь некая заглушка, защита от воздействия внешней среды.
– Но ведь очень похоже.
– В каком времени вы все живёте? – удивился я. – Никто не прикрывает нейроимпланты уже больше века.
– Ошибаешься, – возразила Эйрин. – Заглушки используют, но не для защиты, а в эстетических целях. Вставляют в них драгоценные камни, чтобы покрасоваться на светском приёме или ином мероприятии.
– По-твоему, андроид стал жертвой человеческой моды? Барнс и Хёгай тоже решили примерить бижутерию именно здесь, на задворках Солнечной системы?
– Нет, конечно… но я не могу придумать, чем эта вещь может быть ещё.
Я аккуратно перевернул вирусолога на живот и стал осматривать заднюю часть его шлема.
– Смотри сюда, – показал я на глубокую вмятину диаметром в пару сантиметров. – Это похоже след удара. Здесь было пробито отверстие, которое закрыли ремонтные системы скафандра, чтобы не допустить утечки воздуха. Вот таким путём та непонятная штука и попала внутрь, и добралась до импланта.
– Хочешь сказать, что наших людей кто-то атаковал?
– Именно так, Эйрин, – подтвердил я. – На них напали.
– Не может быть. Раса Первых погибла миллионы лет назад.
– Здесь могли остаться автоматические защитные механизмы, – заявил я. – Ничего хорошего ждать не стоит, пока эта штука подключена к мозгу. Мы должны освободить наших ребят от неё, как можно скорее.
Доктор Адамиди переводила взгляд с меня на Кима. В её глазах читались смятение и страх. Я и сам ощущал тревогу. Андроид, устойчивый к любому стрессу, покончил с собой после того, как поймал «клеща» на порт своего нейронного интерфейса.
Что же случится с человеческим сознанием?
Глава 1. Коллеги Запретный горизонт. 1. Коллеги
Глава 2. Пациент Запретный горизонт. 2. Пациент
Глава 3. Советник Запретный горизонт. 3. Советник
Глава 4. Прибытие Запретный горизонт. 4. Прибытие
Глава 5. Теории Запретный горизонт. 5. Теории
Глава 6. Сатору Запретный горизонт. 6. Сатору
Глава 7. Подготовка Запретный горизонт. 7. Подготовка
Глава 8. Инцидент Запретный горизонт. 8. Инцидент