Космофауна. Контрабанда. Глава 1. 16 лет⁠⁠

(премьера романа. обновление - раз в несколько дней, на АТ - чуть быстрее)

- Рули правее! Красного, красного сдвигай!! - орал батя.

- Ай, близко! Близко пошли! - причитал Арсен, наш старпом. - Сейчас потянет!

- С красным всё норм, это синий опять! - отозвался я. - Держу!

- Выныриваем... Пять, четыре, три, два, один!...

Пол задрожал, нас бросило в сторону, затем потянуло назад - корабль недолгое время стремительно падал в сторону неизвестной космической каменюки. Попадали вещи со стеллажей, запрыгала посуда на столике по центру палубы, но затем всё стихло.

А после этого батя подошёл к центральному рубильнику на пульте и отключил все приборы.

Прошло часов пять.

Я сидел на косоногой табуретке и листал строчки личного дела в браслете.

Возраст: 16 лет.

Место рождения: пл. Челябинск, Экват-ый Аграрный Районный Союз, Микрорайон им.тов.Котельникова, 11567 квартал, общинное фермерское хозяйство Куцевичей-5

Должность по категориям МТП: Юнга 4 разряда

Категория флота: Центральный Контрабандный флот

Подразделение: Четвёртое направление, бригада гипотраулера “Молотов”

Членство в профсоюзе: кандидат в члены

Заработано трудочасов (всего за жизнь): 16066,4

Накоплено трудочасов: 116,35

Потребность во сне: Острая (18 часов бодрствования)

Потребность в еде: Средняя (5 часов)

Текущее поручение: ДГКС0972376-2710, Доставка холодильников

- Щ-щас они мимо протащатся, и нырнём, - уже в третий раз повторил батя, растирая замёрзшие руки.

- Близко? - спросил Арсен.

- Видел же, что у соседней луны на орбиту вышли. Сейчас уже тыщи три от нас.

- Близко. Так всё же - это шобла всякая мелкая, имперцы или Инспекция, слушай? Чего они нас уже вторую звезду пасут?

- Хоть кто может быть, - процедил батя. - И эти, и бессарабские, и, мать их, таймырские! Я уж молчу про всякие микронации вроде Астромига, они тут тоже ошиваются. И всякие стрёмные ордена Инспекции - тоже.

- Бессарабские-то как? - решил я блеснуть познаниями астрогеографии. - До них систем сорок, и через туманность нырять… мелкие суда не вынырнут! А с таймырцами же пакт…

- Не умничай, - предложил батя. - Давайте все ненадолго просто заткнемся и молча посидим.

“Завет Ильича” стоял, опёршись на стеллаж с барахлом и молчал - кулеры перестали охлаждать квантовый мозг андроида, что говорило о температуре ниже десяти по цельсию. Голографический экран браслета, на котором я прочёл про острую потребность в сне, погас, и одним источником света стало меньше. Тусклый свет буржуйки выхватывал лишь силуэты бати, меня, робота и Арсена, скучковавшихся на верхней палубе. Другие источники освещения - подсвеченный пульт на капитанском мостике в двадцати метрах, да тускло сверкающие гипототемы-коньки в круглых просмотровых окнах двух туннелизаторов по бокам. Космическим конькам сказали уснуть, те и погрузились в подпространство по самый нос, лишь на пару сантимов высунулись, держась за вольфрамовые привязи. Электростанция, которая питается от излучения коньков, заглушилась, основные батарейные блоки батя тоже отключил, по какой-то логике посчитав, что ищейки могут нас вычислить по электронаводкам.

Наш волчок, космозверюга для создания гравитации, задремал под нижней палубой, но нырять без спросу не думал и силу тяжести на корабле пока держал успешно. Если бы не он, хитрая система вентиляции не работала, и мы бы все задохнулись от печного дыма. Однако магнитные ботинки снимать пока было рано - мало ли что. Нам хотя бы достался смирный старикан. Бывало, что псина срывалась с привязи, отправляя жителей корабля болтаться в невесомости - наш был не такой.

- Жрать хочу, - заметил я. - Может, картофан поставить?

- Дрова кончаются. И щепок наколи сразу, - буркнул батя - Плохо горит.

- Откуда?

- Из грузового, блин! Откуда ещё. Там в заднем правом углу поддоны от холодосов остались, наколи.

Тихо матюгнувшись - так, чтобы не списались трудочасы за матершину, я пошлёпал вниз. Чтобы добраться до грузового отсека - самого крупного на корабле - потребовалось спуститься на один пролёт, пройти по узкому коридору, раскрыть гермодверь - вручную, поворотным винтом, потому что наша скудная автоматика не работала. Затем прошагать ещё два пролёта вниз вдоль стены грузового отсека, включив фонарик в браслете.

Буржуйка - это батина любовь. Человечество к двадцать восьмому веку изобрело пару сотен способов обогрева помещений, но из всех них наш капитан выбрал именно такое. Как корабль получил - сразу попросил поставить.

Впрочем, хорошо, что на верхней палубе была хотя бы буржуйка. Мы прятались на тёмной стороне какой-то каменюки, выключив основное оборудование. На тот момент я около года ходил с батей на этой ржавой кастрюле, и из них три месяца - как член экипажа, но, признаться, и спустя десять лет мне было одинаково жутко выходить одному в грузовой в подобные моменты. Холодно, температура на всех палубах, кроме верхней, за несколько часов падает до нуля. Магнитные сапоги гулко звенят по чугуниевым ступенькам, эхо отзывается от противоположного борта и затерявшимся вдали стенкам. До носового отсека - тридцать метров, до кормы - сорок, и если посветить фонариком, то далеко не факт, что будет видно конца, особенно. если везёшь что-то пыльное. Наконец, я приземлился на пол, перепрыгнув через три последних ступеньки. От звона на миг проснулся волчок - недовольно заворчал, зашептал тихо на своём космическом наречии. Гравитация на миг стала сильнее на процентов пятнадцать, отчего я слегка ссутулился, но потом снова отпустило. Интересно, он хотя бы не проголодался ещё? Булочек с кормовым плутонием осталось всего две порции, а следующее место, где его можно было бы безбоязненно купить, предполагалось только через три-четыре погружения.

- Ты чего зверюгу будишь, э? - послышался батин окрик через браслет. - Засекут!

Логику, по которой батя выключал все электроприборы, но продолжал использовать радисосвязь через браслеты - мне была непостижимой. Хотя, возможно, она и была - мощность передачи сигнала была совсем небольшой. Дальше я стал пробираться к корме через большой строй холодильников “Кама-300”, прочно обмотанных плёнкой и углеродными жгутами. Формально мы везли партию из двухсот холодильников имперского производства, хотя, на самом деле, это был далеко не основной груз. В поддоне каждого десятого было запрятано по паре сотен карат жадеита, пейнита, красного алмаза и других драгоценностей.

Интересно, это из-за них нас преследуют? Или из-за чего-то другого?

Деревянные поддоны были свалены позади холодильников за металлической сеткой в углу, под краном у грузового трапа, а топора, конечно, не оказалось - пришлось переться к носовому отсеку и рыться в инструментах.

Наконец - наколол, набрал дрова и щепки, поднялся наверх.

Получена премия: 1 трудочас

Браслет по дороге радостно пискнул - хоть колол я от силы минут пятнадцать. В условиях иностранной контрабандистской командировки даже у меня, помощника юнги с самой низкой выработкой, один час шел за три.

Когда вывалил груду около буржуйки и бросил на стеллаж подхваченный топорик, батя сперва привычно отругал:

- Зачем топорик-то принёс, там бы оставил! - и затем вдруг поменял тон на извиняющийся, спросил. - Слушай, Гарь, так у тебя, сегодня, получается… это, что, того?

- М? - хмуро отозвался я.

- День рождения, что ли? Поздравляю!

Продолжение следует...
(А.Скоробогатов, обновления раньше - тут)