Сложно быть живым⁠⁠

https://vk.com/wall-151930565_1874
(Здесь я добавил небольшую запись этого рассказа, если кому-то просто интересно)

Прах… каждый мой шаг – это вздымание пыли, что осталась от цивилизации павших ниц людей. Хрупкие останки величественных строений и гниющие, сжираемые ржавчиной остовы технических устройств – то, что пришлось мне унаследовать от предков. И страх. Каждодневный страх загнанного зверя, который чувствует клыки хищника на своей шеи, но тот отчего-то медлит. Наслаждается моментом. Издевается, упивается страданиями. Моя семья - моё оружие. Ничто так не греет душу, как полные карманы патронов. Ничто так не успокаивает нервы, кроме хорошего заточенного клинка в ножнах.
Как-то раз в одном заброшенном доме, где мне пришлось провести ночлег, я нашёл старую потрёпанную тетрадь, принадлежащую некой девочки шестнадцати лет. Личный дневник. Привет из старого светлого прошлого. В той тетради на первой странице она писала о том, как боится людей: смотреть им в глаза, разговаривать, выступать перед ними на школьных концертах. Забавно. Я тоже боюсь людей. Боюсь смотреть в остекленевшие покрытые беленой глаза тех, чья грудная клетка не вздымается от вздоха, но при этом тело не упокоено поцелуем смерти. О боги, как меня сводят с ума их стоны и хрипы по ночам! У большинства из этих людей нет даже лёгких – плоть разлагается. Но они всё равно каким-то образом издают звуки… прах…каждый мой шаг – это шаг по праху людей.
Перевернув лист, мне удалось вычитать строчки ещё более забавные: девочка жаловалась на плохо приготовленную еду в столовой. Подумать только! Овощные супы, котлеты, макароны! Подобное я видел только на картинках. Моя еда порой может мгновенье назад рычать, пищать или… разговаривать со мной… не буду врать – я не слишком отличаюсь от тех неспящих мёртвых, что бродят по улицам. Прах… Каждый мой вздох наполняет лёгкие мельчайшими частицами.
На следующей страничке я нашёл строки о любви к некому мальчику. Тот был, судя по описанию, тем ещё мерзавцем. Много пакостил, грубил и болтал лишнего. Та девочка его любила и ненавидела одновременно – сердцу, писала она, не прикажешь. Глупость. Пока сердце исправно бьётся и качает кровь - только знай им командовать. Хотя, признаюсь, сам не без подобного грешка: однажды я увидел топорик, висящий на стеллаже полуразрушенного магазина. Он мне очень приглянулся. Патроны с огнестрелом в моём мире слишком роскошные вещи, уходящие постепенно в небытие. Подобным нельзя ежедневно разбрасываться , лишь применяя только в самом крайнем случае. А вот надёжные предметы, которыми можно легко раскроить череп, подходят для повседневных дел в самый раз. Ещё стрелы, арбалеты и луки.
Достать тот топорик было сложно. Мёртвых вокруг магазина было много. Десятки. Пришлось сильно рисковать, едва дыша пробираться незамеченным возле толпы. Шаг за шагом… мне явно не стоило этого делать. Но сердце, будь оно ладно, неудержимой страстью к топору безмолвно голосило и тянулось. Достал! Сегодня нечасто так можно порадоваться.
Поразительно, как много всего ценного когда-то люди попросту не замечали. Не видели, словно слепцы! Но зато уделяли невероятно безумное количество внимания бесполезному. С другой стороны всё это объясняется выживанием в
тех условиях, где они находились. У меня нет гор еды, неотравленная вода не льётся водопадами. Да и жизни угасает. Как уже говорил, я не слишком отличаюсь от мёртвых. Я – это прах… или, быть может, ещё не всё потерянно?