Память семейная - память народная. (ВОВ)⁠⁠

Да, сейчас тоже время выпало  - не сахар. Но… не хочется приплетать сюда тег политика.

Мой дед по отцовской линии – деда Дима, воевал с первого дня. Был как раз в той самой Брестской крепости – танкист. Разгром, пленение – просто в чистом поле меж столбов натянута колючка, пулеметы вокруг. Ночью побег – просто всей толпой навалились на колючку, обвалили столбы – бежали… кому удалось под шквальным пулеметным огнем. Потом партизанил, был ранен, оставлен у женщины деревенской, найден фашистами – снова плен, только теперь уже по-настоящему, а не как в первый раз. Освобождение. Увы, его я не застал – родился после его смерти. Но по воспоминаниям папы, деда не любил говорить о войне, припоминается ему только история, когда приехал двоюродный брат его – деда, и говорил ему, можно сказать – орал на него, что нельзя было сдаваться в плен, надо было застрелится, а дед сказал просто: «На ружье. Застрелись.» - разговор  был закончен. Теперь мой сын, младший, носит то же имя, и, как совпало - то же отчество. Дмитрий Павлович.

Второй дед – деда Миша, был юн – подросток. Был в оккупации, видел как пойманным партизанам «отрезали губы» на пытках. Когда стали забирать в трудармию в Германию, прабабушка Марфа переодевала его в женское, дабы не забрали как девчонку, но всё одно – приходилось и в лесах прятаться, и искать спасения. А у прабабушки было 8 детей – как с такой оравой то побегаешь? (Даже награда у нее была «медаль материнства» первой степени). Деды Миши уже тоже нет. Золотой был человек. Умер рано. Рак. 62 года – не возраст. Сгорел за полгода.

Бабушка Зина моя, с детским домом была эвакуирована с Украины. Помнит бомбежки, как бежали от эшелона, а сверху гремели самолеты, рвались бомбы, а они – толпа детей, бежали в лес. А потом, девчонка мелкая, стояла у станка, работала полные смены на токарном станке. Но маленькая была, низенькая, поэтом стояла на приступочке. Жива, дай ей кто свыше здоровья, долголетия. Фамилию свою она "взяла в дар" от медсестры, что держала ее за руку, когда бежали от бомбежки. И вот теперь - есть мы, Волченко - с той самой фамилией взятой в дар.

Думается, что никого в нашей стране не обошло стороной горе Великой Отечественной Войны, и надо помнить, надо знать, нельзя забывать.