Новоселье⁠⁠

- Ну, вот и все, - Егор, натужно пыхтя, опустил тяжёлую картонную коробку с надписью «Хрупкое» на пол, с усилием разогнулся, потирая натруженную поясницу и, утерев пот со лба, осмотрелся.

Все комната было заполнена такими же безликими картонными коробками с книгами, обувью, бытовой техникой и запакованной разобранной мебелью; возле загороженного огромными клетчатыми баулами балкона высился его любимый велотренажер, а на потолке болталась одинокая неяркая лампочка без абажура.

Егор вышел из комнаты и протопал на кухню, где Марина - его жена - как раз показывала грузчикам, куда поставить последние коробки с посудой и прочей кухонной утварью.

Егор приобнял Марину за талию, устало зарылся лицом в ее волосы и прошептал:

- С новосельем, любимая.

Лицо Марины, ещё мгновение назад напряженное, с залёгшей между бровей складкой, почти моментально разгладилось - она довольно улыбнулась, затем, повернувшись к Егору, заключила его в объятия и крепко поцеловала в губы.

К покупке собственного жилья они шли очень долго - оба дети небогатых родителей, оба приехали в столицу за образованием и хорошими зарплатами и оба почти всю свою не слишком долгую взрослую жизнь упорно и много работали - и до, и после брака, чтобы обеспечить себе достойную жизнь. Наконец, разменяв четвёртый десяток и шестой год совместной жизни, они все же смогли скопить достаточную сумму, чтобы приобрести - когда-то это казалось несбыточной мечтой - просторную двухкомнатную квартиру с большой кухней, лоджией и хорошим ремонтом. Да, в Подмосковье, да, в ипотеку, да, в панельном высотном доме - одном из тех, что десятками в год вырастали на некогда безлюдных и заброшенных загородных пустырях, как грибы после дождя - но это была их собственная квартира, за которую они не должны были ни перед кем отчитываться, и в которой могли делать все, что захотят - и в данный момент Марина, вместе с мужем, наконец, завершившая длинный и непростой переезд со съемного жилья, была по-настоящему счастлива.

Час спустя, когда входная дверь захлопнулась за спинами сначала грузчиков, а затем и сборщиков мебели, уставшие, но, тем не менее, довольные Егор и Марина, наскоро приняв душ, рухнули в свою новую широкую и с твёрдым матрасом кровать, практически застонав от наслаждения и чувствуя, как гудят все натруженные от поднятия тяжестей и ходьбы мышцы.

Егор поставил телефон на зарядку, выключил торшер и, повернувшись к жене, чтобы поцеловать ее на ночь, увидел, что она уже успела заснуть, негромко посапывая и слегка приоткрыв рот.

В свете уличных фонарей, проникающих сквозь лишенное штор окно в их собственную спальню, Егор ещё несколько минут с любовью смотрел, как спит его самая главная женщина в мире - его супруга, его партнёр, с которой они вместе переживали все потери и тяготы, все радости и свершения; а затем, счастливо улыбнувшись, повернулся набок и закрыл глаза.

Из глубокого сна его выдернул резкий непонятный звук. Егор поднял голову с подушки, с усилием разлепил веки и, щурясь, сонными глазами осмотрел комнату - Марина крепко спала, на часах лежащего рядом телефона горело 03:15, вокруг царила полная непроницаемая тишина. Он на мгновение замер, прислушиваясь - и через пару минут, успокоившись, снова опустил голову, повернулся на живот и приготовился уснуть. В ту же секунду раздавшийся откуда-то взрыв хохота заставил его почти подпрыгнуть на кровати - Егор сел, потряс головой и, нашаривая ногами стоявшие у кровати тапочки, окончательно проснулся.

Выйдя на кухню, он услышал явный и теперь уже не прекращающийся гомон человеческих голосов, изредка прерываемых раскатами смеха и звоном бокалов; через минуту к посторонним звукам присоединились еще и глубокие басы заигравшей из мощных колонок какой-то танцевальной музыки - басы, которые Игорь чувствовал даже обутыми в тапочки ступнями.

- Ну твою-то мать, - зло чертыхнулся Игорь, сдернул с двери ванной халат, в который обычно облачался после душа, снял с крючка ключи от квартиры и вышел в тамбур.

Снаружи квартиры звуки чьего-то весёлого застолья тише не стали - Егор распахнул дверь тамбура, прошёл мимо мусоропровода на пожарную лестницу и поднялся на этаж выше.

Выйдя с лестницы, он распахнул чужой тамбур, подошёл к двери квартиры, расположенной над его собственной, и прислушался - здесь звук стал значительно тише, хотя все ещё и был слышен отчётливо - вероятно, ночное веселье закатили соседи этажом ниже. Егор вернулся на пожарную лестницу, спустился на два этажа и дернул ручку соседского тамбура - закрыто; осмотрел стены - как и во многих относительно новых домах, звонков снаружи тамбура не было. Здесь звук действительно был слышен куда громче, чем в его тамбуре; прислонившись лицом к смотровому окошку капитальной металлической двери, Егор рассмотрел номер квартиры - 113.

Матерясь сквозь зубы и поеживаясь от пронизывающего даже сквозь тёплый махровый халат холода, он вызвал лифт и спустился на первый этаж. Окошко каморки, в которой обычно сидела пожилая консьержка, сейчас не было освещено; Егор распахнул дверь подъезда, вздрогнул, когда налетевший порыв ветра бросил охапку снега прямо ему в лицо; поплотнее закутался в халат и набрал на домофоне номер соседской квартиры, из которой доносился шум.

Почти минуту он слушал однотонную безрадостную трель домофона - никто не подходил к трубке; затем вдруг из динамика раздался громкий щелчок, потом протяжный резкий скрип, после которого Егор различил сквозь непрестанный шелест помех отголоски звучащей в чужой квартире музыки.

- Выключите музыку и прекратите шуметь! 3 часа ночи, мне завтра на смену вставать! Я сейчас полицию вызову!

С последними двумя фактами Егор беззастенчиво слукавил - по воскресеньям он не работал, и полицию на такие вещи вызывать было бессмысленно - экипаж если и приедет, то под утро, когда все тусовщики обычно уже спят; полицейские разведут руками ввиду отсутствия шума или потому, что не смогут попасть в квартиру, пометят, что жалоба отработана, и уедут восвояси.

Из трубки все так же доносился фоновый шум, прерываемый только отчётливо громким звуком тяжелого человеческого дыхания; не сказав ни слова, через минуту невидимый собеседник Егора положил трубку, и на все последующие попытки дозвониться - их было ещё три - никто больше так и не ответил.

Окончательно замёрзший Егор нырнул обратно в подъезд и зашёл в лифт, ожидавший на первом этаже, питая смутную надежду на то, что его первый звонок напугал пьянствующих соседей, и что к его возвращению на этаже уже воцарится тишина. Когда двери лифта открылись, он вышел из кабины, прислушался - и с удивлением понял, что действительно не слышит больше ни одного постороннего звука.

Все ещё недоверчиво пытаясь услышать признаки того, что соседи снизу просто прервались, и какофония вот-вот продолжится, он прошёл в квартиру, разделся и торопливо забрался под одеяло, увидев, что Марина так и не проснулась - он всегда искренне завидовал ее умению заснуть в любых обстоятельствах и не просыпаться, даже если полночная пьянка происходила дома у них самих.

Покрутившись в постели около получаса и не прекращая прислушиваться, Егор, так и не услышав больше ни звука, наконец расслабился и заснул крепким сном без сновидений.

***

Наутро Егор, злой и невыспавшийся после ночных приключений, пожаловавшись любимой жене на то, что им, по всей видимости, не повезло с соседями, принял душ и, одевшись, спустился на лифте к выходу из здания, намереваясь разжиться в каком-то из близлежащих магазинов продуктами для завтрака.

На первом этаже консьержка - бодрая пожилая женщина, принимала у курьера посылку, скрупулёзно осматривая со всех сторон массивный картонный ящик прежде чем расписаться в ведомости.

- Тамара Михална! Тамара Михална! Простите, что отвлекаю, - окликнул женщину все ещё злой на соседей Егор. - Не подскажете, кто проживает в квартире 113? Полночи сегодня спать не давали, еле через домофон до них дозвонился - тогда вроде утихли.

Тамара Михайловна, оторвавшись от закатившего от дотошности женщины глаза курьера, приспустила очки с толстыми стёклами на нос и внимательно посмотрела на Егора:

- Ну и шуточки у вас, молодой человек!

Покачав головой, женщина надвинула очки обратно на глаза и вернулась к посылке.

Егор недоуменно посмотрел на консьержа, ожидая какого-то более конструктивного ответа, затем, осознав, что диалог закончен, махнул рукой и вышел на улицу.

Час спустя, когда на сковороде аппетитно шкворчал бекон и поджаривались яйца, а Марина варила кофе в найденной в одной из коробок турке, во входную дверь неожиданно позвонили.

Егор посмотрел в глазок и увидел снаружи квартиры незнакомую пару - девушку и парня, которые замерли у входной двери в ожидании.

- Вам кого? - спросил Егор, приоткрыв дверь и высунув наружу голову.

- Здравствуйте! - парень улыбнулся и протянул руку для рукопожатия. - Я Сергей, а это Ксения, мы ваши соседи снизу. Мы, кажется, потревожили вас сегодня ночью - простите, пожалуйста, день рождения отмечали.

- Да, извините, нам очень неудобно, - присоединилась к нему девушка - Ксения - застенчиво улыбаясь. - Мы очень редко так собираемся - и раньше никто не жаловался; мы и не знали, что кому-то мешаем.

Егор долгим взглядом посмотрел на смущенные лица незваных гостей - затем, наконец, вышел из квартиры и пожал протянутую руку.

- Егор, - представился он и продолжил - Раньше в этой квартире никто не жил, потому и не мешали. Я, конечно, все понимаю, но очень надеюсь, что подобные посиделки будут повторяться нечасто - не очень хотелось бы с проблемными соседями столкнуться, мы только заехали.

- Мы совсем-совсем не проблемные, вот увидите! - Ксюша замотала головой, смешно болтая косичками, и улыбнулась. - Спускайтесь к нам на чай! Угостим вас в качестве извинения, нам правда очень-очень стыдно.

Егор задумчиво переглянулся с высунувшейся следом за ним из дверей Мариной, увидел ее утвердительный кивок и в свою очередь тоже кивнул головой:

- Хорошо, через полчасика спустимся, идёт?

- Идёт, будем очень рады. Дверь тамбура будет открыта, в квартиру постучите - у нас звонок сломан, - Сергей подхватил под руку все так же виновато улыбающуюся Ксюшу и вместе с ней вышел из тамбура.

Марина с Егором принялись за слегка остывший завтрак, прерванный неожиданным визитом.

- Вроде адекватные ребята, - Марина отхлебнула кофе и посмотрела на мужа. - Что думаешь?

Егор поморщился:

- Ты просто не слышала, как они ночью себя вели - адекватностью и не пахло. Надеюсь, это исключение из правила - тебя-то из пушки не разбудишь, а я вообще спать не смогу с такими соседями.

- Все будет отлично, солнце, вот увидишь, - Марина накрыла его руку своей и ободряюще улыбнулась. - Я, конечно, хотела вещи разбирать, но с соседями познакомиться тоже здорово! Полюбовно куда проще договариваться, чем со скандалами - так что давай попробуем подружиться, идёт?

Егор нехотя кивнул головой и отправил в рот очередной кусок яичницы с беконом. На душе его, впрочем, стало легче, утренняя злость почти полностью испарилась - мудрая и вместе с тем жизнерадостная, его супруга всегда была тем человеком, который помогал ему смотреть в будущее с надеждой и оптимизмом и видеть краски даже в самом сером и мрачном зимнем дне.

40 минут спустя Егор, держа Марину за руку, постучал в массивную, обшитую дорогим деревом дверь соседской квартиры ниже этажом.

- Ребят, привет ещё раз! Проходите сразу на кухню, - Сергей гостеприимно распахнул дверь и пригласил гостей внутрь.

- Знакомьтесь, это Ирина и Стас, - представила ещё одну парочку, сидящую на кухне в домашней одежде, Ксения. - Мы вчетвером квартиру снимаем, дружим все вместе ещё со школы. Собственно, вчера день рождения Стаса и отмечали. Присаживайтесь, присаживайтесь, - Ксюша хлопотала вокруг гостей, разливая по чашкам чай и раскладывая по тарелкам остатки вчерашнего праздничного торта.

Егор и Марина - он сдержанно, а она мило и доброжелательно - поздоровались с представленной им парой и уселись на указанные им стулья вокруг большого круглого стола.

Егор огляделся по сторонам - красивые обои с чёрными глянцевыми цветами, удобный угловой диван, кухонный гарнитур из IKEA, недорогая бытовая техника, простой, но качественный тёмный ламинат - было видно, что ремонт и обстановку делали скорее под сдачу квартирантам, но все при этом выглядело очень чистым, светлым и ухоженным - совсем не так, как если бы в квартире проживали маргиналы, которых в голове Егора прошедшей ночью нарисовало воображение.

- Может, по бокальчику? - Сергей достал из холодильника запечатанную бутылку просекко и вопросительно посмотрел на гостей.

Марина и Егор переглянулась и оба отрицательно покачали головой.

- Спасибо большое, но у нас сегодня куча хлопот - нужно вещи разбирать после переезда, так что с утра пораньше начинать с алкоголя не хотелось бы, - улыбнулась Марина и глотнула чай из красивой прозрачной чашки.

- Ну, как знаете, - лицо Сергея на мгновение омрачилось, но, поставив бутылку обратно в холодильник, он повернулся к гостям со все той же доброжелательной улыбкой и, как ни в чем не бывало, занял своё место за столом.

Застолье затянулось на несколько часов - Марина быстро нашла язык с новыми знакомыми и время от времени, как с закадычными подругами, шушукалась с девушками о чем-то своём, пока Егор вместе с Сергеем и Стасом выходили покурить на балкон; в конце концов даже Егор мысленно согласился с женой в том, что его соседи и впрямь были вполне адекватными, образованными и культурными людьми.

Наконец, неохотно, но весьма тепло попрощавшись, Егор и Марина вернулись к себе домой, чтобы потратить остаток воскресного дня на разбор сумок и коробок и попытки привести свою квартиру к жилому виду. В районе полуночи они, снова уставшие, но довольные прогрессом, улеглись в кровать - и этой ночью их и правда никто не побеспокоил.

***

Наутро Егор, наскоро приняв душ, убежал на раннюю скорую электричку - не такую заполненную, как все прочие, оставив Марину, которая взяла недельный отпуск, нежиться в постели.

Марина проснулась поздно и ещё долго лежала, потягиваясь в кровати в сладкой неге - в окно вовсю светили яркие солнечные лучи, заставляя ее весело зажмуриваться; за окном стоял погожий морозный зимний день - один из тех дней, когда солнце отражается от белоснежного устилающего округу снега и почти ослепляет немногих укутанных до самого носа прохожих.

Встав, наконец, из постели, Марина забралась в душ, с наслаждением подставив лицо под горячую воду и слегка мурлыкая себе под нос какую-то прицепившуюся мелодию. Позавтракав, как и вчера, беконом и яйцами, она сварила себе крепкий и обжигающе горячий кофе и уселась с ногами на ещё затянутый в пленку диван, стоящий в углу наполовину заставленной коробками большой комнаты.

Осторожно отхлёбывая из кружки горячий кофе и все так же мурлыкая, она представляла себе картины будущей жизни. Они с Егором начали задумываться о детях - пока ещё робко, несмело, с некоторым опасением представляя себе все грядущие трудности. Но вчера одной достаточно крупной и важной проблемой стало меньше - теперь у них есть свой угол, теперь больше не нужно думать о том, что в любой момент их могут попросить съехать, или задрать арендную плату, чтобы решение о переезде пришлось принимать им самим; и она, и без того обременённая кучей нажитых за 3 десятка лет вещей будет таскать с собой с квартиры на квартиру ещё и маленького ребёнка. Теперь этому страху больше нет места в ее жизни - Марина зажмурилась от удовольствия, одним большим глотком прикончила остатки кофе, вскочила с дивана, поставила музыку и с рвением кинулась разбирать очередную коробку.

Спустя несколько часов ее, погружённую в работу, оторвал от дел настойчивый звонок в дверь. Марина, откинув со лба мокрую прядь непослушных волос и выключив музыку, вышла в коридор; критически окинув взглядом своё отражение в висящем на стене большом зеркале, она удовлетворенно кивнула и открыла входную дверь.

Снаружи стояла Ксюша - ее соседка снизу и новая знакомая. Подняв в воздух вчерашнюю - ещё запечатанную и слегка вспотевшую - бутылку просекко и кинув на Марину озорной взгляд, она спросила:

- Выпьем?

Марина посмотрела на время - Егор должен вернуться с работы через несколько часов; кинула взгляд на разбираемые ей коробки - она как раз закончила развешивать вещи из очередного баула, затем легкомысленно пожала плечами и утвердительно кивнула:

- Почему бы и нет? У меня новоселье в конце концов, или как?!

Марина наскоро причесалась, накинула толстовку на домашнюю футболку и вышла из квартиры, попутно отправив Егору сообщение:

Зашла в гости к Ксюше, немного выпьем. Напиши, как придёшь домой. Люблю =*

***

Егор распахнул дверь подъезда, постучал ногами по коврику, чтобы отряхнуть налипшие на ботинки комья снега и вошёл внутрь, скинув капюшон зимней куртки с головы. Снаружи бушевала метель - сплошной белой стеной ветер швырял в спешащих с работы людей крупные хлопья падающего с неба снега, и только неяркие уличные фонари освещали им путь.

Егор стянул с рук перчатки, отряхнул их от снега и сунул в карманы куртки, проходя к лифту мимо каморки консьержа.

- Молодой человек! Молодой человек! Вам посылку привезли, вы же из 117 квартиры? - окликнула Егора Тамара Михайловна, консьерж, высунувшись из своего окошка.

Егор подошёл к окну, в которое пожилая консьерж выставила небольшую картонную коробку - наверное, Марина заказала какие-то несомненно нужные и важные в их новой и пока не обустроенной жизни безделушки.

- Забирайте, а то в квартиру мы не смогли дозвониться - видать, супруга Ваша куда-то отлучилась. Распишитесь вот тут, - Тамара Михайловна придвинула поближе к Егору раскрытый примерно посередине толстый журнал.

Егор поставил подпись напротив записи о посылке, подхватил коробку и, уже повернувшись к лифту, неожиданно вспомнил о своём вчерашнем вопросе:

- А, кстати, Тамара Михална - помните, я вчера спрашивал про жильцов из 113 квартиры, говорил, что шумят по ночам? Вроде мы сами все решили - ребята вчера днём к нам поднялись, извинились за беспокойство и пообещали, что больше шуметь не будут - говорят, день рождения отмечали накануне.

- Молодой человек, - консьерж снова внимательно посмотрела на Егора - тем же странным взглядом, что и вчера утром. - В 113 квартире уже 2 года никто не живет. Она пустая, выставлена на продажу, но желающих купить пока нет.

- В смысле пустая? - не понял Егор и усмехнулся. - А с кем же я по-Вашему вчера разговаривал? И у кого чай с тортом пил?

- Вот этого я не могу знать, но в 113 квартире вы оказаться никак не могли. 2 года назад ее снимали четверо молодых людей - 2 парня и 2 девушки, милые, культурные, вежливые - всегда здоровались, никто никогда на них не жаловался. Однажды утром - помнится, зима была, как сейчас - мне позвонил владелец квартиры, спросил, когда я в последний раз видела его жильцов. Родители одной из девушек заволновались - сказали, что она уже два дня не выходит на связь. А я ему и говорю - не помню, я входы-выходы не отмечаю, но как будто в последние несколько дней никто из них мимо меня не мелькал. Через пару часов - как раз выходной был - владелец приехал сам и поднялся на этаж. Я с кем-то по телефону заболталась - смотрю, а он из лифта вывалился, весь мокрый, бледный, прямо лица на нем нет - у стены за сердце схватился и упал прямо где стоял; вызывайте, говорит, скорую - и полицию, срочно. Я подумала - у него что-то с сердцем; в скорую сразу набрала, они минут через 10 примчались - подстанция тут неподалёку. Следом и полиция приехала - я не поняла, зачем, но все-таки вызвала - думаю, просто так человек не попросит. Минут 10 спустя один полицейский спустился обратно и позвал меня наверх - пойдёмте, говорит, будете понятой. А сам бледный - все равно что привидение; глаза бегают, руки папку с бумажками какими-то стискивают, весь сжался, как будто спрятаться от кого-то хочет. Заходим мы в квартиру, а там, - Тамара Михайловна перекрестилась, - все они там, все четверо. Одна парочка в одной кровати, другая - в другой; лежат, руки на груди сложены, лица умиротворенные, глаза закрыты - будто бы спят. Да только не спали они, - голос консьержа понизился практически до шепота, - а померли, все вчетвером, как будто легли вечером в постель - и уже не проснулись. Полиция потом сказала, что они алкоголем отравились - решили отметить какой-то праздник, открыли игристое, кажется, и выпили все вместе - на кухне стояло 4 бокала. Потом, видимо, почувствовали, что что-то неладно, разошлись по своим кроватям - и уснули, все вместе и навсегда. С тех пор квартира и стоит пустая - владелец ее, Сергей Петрович, первое время часто ее кому-то показывал, да, видать, никому она не приглянулась. Да и слухи всякие поползли, - Тамара Михайловна перекрестилась во второй раз, - виданное ли дело, сразу четверым в одной квартире помереть!

Егор, все это время недоверчиво и нетерпеливо слушавший консьержа, дождался, наконец, окончания истории, и спросил:

- Ну, может, сам владелец туда и заехал? Кто-то из ребят вчера мне как раз Сергеем и представлялся.

- Да как же, без моего ведома? - Тамара Михайловна распахнула глаза в праведном возмущении. - Постойте, я Вам сейчас его фотографию покажу, у меня где-то сохранилась. Я всех жильцов прошу фото предоставить - память уже не та, что прежде, всех не упомнишь.

Консьерж нырнула куда-то вглубь подсобки, загромыхала какими-то ящиками и несколько минут спустя с грохотом шлепнула на стойку перед лицом Егора толстую папку с завязками.

- Так, где это тут, посмотрим, - Тамара Михайловна, подслеповато прищурясь, стала перебирать отдельные шуршащие целлофаном файлы, хранящиеся в папке. - А, вот она где, - она победно выдернула из одного файла слегка выцветшую фотографию и потянула ее Егору. - Пожалуйста, крайний слева - Сергей Петрович, хозяин квартиры.

С фотографии на Егора смотрел незнакомый мордатый мужик в кожаной куртке и шоферской фуражке, под мышкой которого была зажата модная пару десятилетий назад сумка-барсетка. А рядом с ним - Егор удовлетворенно хмыкнул - по парам стояли, улыбаясь и обнимая друг друга, его вчерашние шумные знакомые - Сергей и Ксюша, Ирина и Стас.

- Вот, - Егор ткнул пальцем в лицо Сергея - тёзки хозяина квартиры, который вчера приходил извиняться, на фотографии. - А это кто такой? И остальные трое - кто это вместе с владельцем?

- Это? - Тамара Михайловна всмотрелась в фотографию и тяжело вздохнула. - А это и есть последние жильцы квартиры 113 - те, которые заехали сюда живыми, весёлыми и полными надежд, а выехали - с накрытыми лицами, ногами вперёд на носилках скорой.

Егор, удивленный каким-то глупым розыгрышем от кажущейся серьёзной консьержа, на мгновение отвлёкся на телефон - ему пришла по какой-то причине запоздавшая смска от Марины, в которой та сообщала, что отправилась выпить в гости к новой подруге Ксюше.

- Все это какой-то бред и глупый розыгрыш, - выкрикнул Егор, направляясь к лифту. - Сейчас я вам докажу!

Выйдя на 1 этаж ниже своего, Егор дернул ручку двери соседского тамбура - как и во время вчерашнего визита, она была открыта, и подошёл к двери квартиры номер 113.

Странно - если вчера входная дверь казалось ему дорогой и новой, то сегодня она создавала совершенно иное впечатление - как будто никто не пользовался ей в течение очень долгого времени: она была практически полностью покрыта пылью, местами - даже паутиной; и только на ручке двери пыль была стёрта совсем недавно чьей-то ладонью.

Егор, ощутив вдруг смутное беспокойство, медленно опустил руку на дверную ручку - было не заперто, осторожно отворил дверь и прошёл внутрь, в затянутую во мрак квартиру.

- Марина! Марин, вы тут? Сергей! Ксюша! Стас! Есть кто дома? - негромко спросил Егор, которому почему-то не хотелось кричать во весь голос.

Услышав в ответ тишину, он нащупал на стене выключатель, пощёлкал - в коридоре оставалось все так же темно - видимо, лампочка перегорела; затем достал телефон и набрал номер Марины.

Через несколько секунд ожидания, когда из трубки донеслись длинные гудки, Егор краем уха услышал откуда-то едва слышную вибрацию - кажется, Марина - или как минимум ее телефон - находилась где-то в глубине тёмной, погружённой в тишину квартиры.

- Марина! Ты здесь? - позвал он жену ещё раз с тем же результатом.

Звонок оборвался, трубку так никто и не взял - Егор, подсвечивая себе путь экраном мобильника и чувствуя все сильнее охватывающую его тревогу, аккуратно ступая, прошёл на кухню.

Осмотревшись в проникающем сквозь окна с улицы тусклом свете фонарей, Егор не поверил своим глазам - со вчерашнего вечера аккуратная и чистая кухня разительно изменилась. На всех поверхностях - кухонной столешнице, подоконнике, на полу - лежал толстенный слой пыли; со стен клочьями свисали пожелтевшие драные обои с потускневшими чёрными цветами; ламинат местами вздулся, и из всей мебели в комнате остался только большой круглый стол - тот самый, за котором он буквально вчера пил чай со своей женой и новыми знакомыми; сейчас на столе в одиночестве стоял один-единственный абсолютно чистый и ещё влажный бокал. Кухня была пуста.

Егор снова набрал номер Марины, прислушался - и снова отдаленно услышал доносящуюся откуда-то вибрацию - видимо, телефон находился в одной из комнат. Кинув взгляд на освещённое фонарями грязное окно, Егор зажег фонарик на телефоне и, подобравшись, чувствуя, как затылок щекочут цепкие коготки постепенно наползающего страха, направился к первой комнате, которая, как и вчера, была заперта.

Отворив дверь комнаты - над ней была расположена их с Мариной спальня, Егор осветил ее фонариком - снова пусто, только прямо по центру комнаты стоит скелет двуспальной кровати без матраса, и больше никаких вещей и мебели.

«Как они, мать их, вообще тут живут?» - против своей воли поразился Егор.

«И что со вчерашнего дня произошло с квартирой?»

Подсвечивая фонариком путь, он проследовал к последней оставшейся комнате и, отворив дверь, вошёл внутрь.

Как и в предыдущем помещении, в этой комнате стояла двухспальная кровать без матраса, придвинутая к одной из стен; у противоположной от кровати стены возвышался пустой шкаф с распахнутыми и покосившимися дверцами; со стен свисали куски обоев, а вздыбленный ламинат почти везде покрывал толстый слой пыли.

На стоявшем возле дальней стены потрёпанном и пошарпанном диване кто-то лежал на спине, сложив руки на груди; Егор кинулся к спящей Марине - это была она - и принялся тормошить ее за плечи:

- Марина, вставай! Марина! Марин! Я не знаю, что тут за херня происходит, и где все эти непонятные ребята, но давай лучше уйдём отсюда. Пойдём домой, Марина! Блин, да тебя и правда и из пушки не разбудишь, Марин. Марина! Марина! Марина?

Егор, все сильнее и сильнее трясущий жену за плечи, вдруг остановился и прислонил ухо к ее груди, охваченный внезапным страхом. Затем резко рванулся к ее губам, прислонил ухо уже к ним, вскочил и в панике стал трясти ее изо всех сил. Пульса не было - его жена не дышала.

- Марина! Марина, очнись! Очнись, пожалуйста, я очень тебя прошу! Пожалуйста, не покидай меня, солнышко, любимая моя, сладкая моя, ты что? Ты что? Да как это, да как это возможно, Марина? Очнись, очнись, пожалуйста, очнись!

Его вопли постепенно перешли в рыдания - Егор схватил не подающую признаков жизни жену за голову и стал покрывать ее лицо поцелуями, неосознанно почувствовав, как от ее губ слегка пахнет алкоголем; затем изо всех сил прижал ее к своей груди и стал баюкать, покачиваясь, как будто в трансе, словно их общего ребёнка, которому уже не суждено было родиться.

Через несколько минут, когда его рыдания немного стихли, Егор, шокированный неожиданной и ужасной потерей, почувствовал, как чья-то рука мягко коснулась его плеча.

Резко обернувшись, он увидел позади себя всех четверых, умерших 2 года назад, соседей с широкими, больше похожими на оскал, улыбками - Ксению, Ирину, Стаса и ближе всех - Сергея, державшего в руке открытую вчерашнюю бутылку просекко и протягивающего Егору такой же, как на кухне, чистый пустой бокал:

- Выпьем?

***

ЭПИЛОГ

- Ой и страсти творятся, Степановна, - охая и покачивая головой, вполголоса жаловалась Тамара Михайловна своей подруге - такой же пожилой, но бодрой женщине с живым заинтересованным взглядом. - Слыхала про этих-то, из 117-той? Такие молодые, такие красивые - и так по-глупому все вышло. Их в 113 квартире нашли - лежат рядышком на диване, руки сложены, глаза закрыты - будто спят, ей Богу. А на кухне - 2 бокала и недопитая бутылка - точь-в-точь такая же, какой ребята в этой же самой квартире отравились, помнишь, 2 года назад? Полиция говорит - мол, нашли они где-то бутылку из той же партии, да что-то слабо мне в это верится. Егор, пусть земля ему будет пухом, буквально за день до этого говорил мне, что видел - взаправду видел - тех ребят, что раньше в этой квартире жили, и которых отсюда увезли прямо в морг. Представляешь, Степановна?

Сидевшая рядом старушка прикрыла рот и заохала, недоверчиво косясь на подругу и истово крестясь другой рукой.

Негромкий разговор был прерван вышедшим из лифта серьезным и по виду злым и невыспавшимся мужчиной, который сходу направился к окошку консьержа:

- Татьяна Михайловна, здравствуйте! Соседи мне сегодня всю ночь спать не давали - шумели, смеялись, музыку слушали.

Не подскажете, кто проживает в квартире 113?