На крыло - 2⁠⁠

Это - продолжение. Начало вот:

На крыло - 1

Они собирали самолет весь день, дважды прерываясь на отдых. Более сильные парни – Андрей и Серый – по очереди били по заклепкам, более слабые члены команды – Таня и Бастер – подавали заклепки, давали отмашки и помогали по мелочи. Только эти двое быстро выдохлись и начали дурачиться. То бегали по степи, раскинув руки и изображая самолеты, то вдруг приложили ладони к ушам и стали изображать, будто говорят по рации.

«Небо, небо, я – земля, возвращайтесь на базу, погода нелетная!»

«Земля, земля, я – небо, возвращаться не могу, вижу самолет возможного противника! Как слышите, прием?»

Бастер держит у уха кулон со значком «анархии», не снимая с шеи, Таня - свой неизменный ножик. Странная девица, ни на минуту не расстается со своим ножиком, при том что даже кролика никогда бы не прирезала.

Леша без устали держит кувалду, переводя дух только тогда, когда уставют Андрей и Серый. «Каждый кузнец своей мечты,» - думает он, и продолжает работу, возвращая жизнь списанной «Чайке».

Таня и Бастер все играют в рации, пока другие работают. И осадить их нельзя, Бастер – командир. «Небо, небо, я земля!» - «Земля, земля, я небо!» так и раздается над степью. А вот они переглянулись и запели дуэтом песню «Иванушек»: «Ты – небо, ты – небо, ты – небо, а я земля!», и заплясали. Бастер пляшет пого, Таня – что-то навроде менуэта, и при этом они невообразимым образом танцуют вместе. Даже сердившийся на них Леша засмеялся.

В самую жаркую часть дня Андрей, умевший становиться невидимым, и Бастер с его ясновидением пробрались в военную часть и украли там ведро водопроводной воды, чтобы напоить друзей. А потом пошли второй раз за бочкой керосина, чтобы заправить их самолет.

- Не видели этого шпиона в сникерсах? – спросил Леша, когда они возвратились.

- Плохие новости, брателло, - мрачно сказал Бастер. – К ним туда генерал приехал. А старшина Дядькин представил ему этого ковбоя недоделанного как курсанта-отличника. Он уже не в сникерсах, а в нормальных ботинках и в форме курсанта, и черты лица у него плывут, я не разобрал, а для Дядькина он, видно, похож на реального курсанта. Да и я бы его не узнал, если бы не ясновидение. А Дядькин хвастался генералу, как этот хмырь летает, и предлагал показать. Чего он там сверху хочет высмотреть, не знаю, но он радостью светился весь.

- Мы все равно полетим, - решил Леша. – Столько усилий потратили.

- Не мы, а ты, - с улыбкой поправил его Бастер, дружески похлопывая по плечу. – Самолет одноместный, мы все это заметили.

- Может, по очереди? – смущенно предложил Леша.

- Ну нет, лети, ты один из нас разбираешься в самолетах, - ответил за всех Андрей. – Это была твоя мечта, вот и лети, потом расскажешь нам.

Все согласно закивали.

И когда тускнеющее оранжевое солнце коснулось горизонта, четверо парней и девушка, ухватившись кто как, покатили свой наспех собранный самолет по степи, через кочки и кусты, к взлетно-посадочной полосе. Когда Леша занял место пилота, остальные, подталкивая самолет, придали ему начальную скорость. Пока юный летчик разобрался, как запустить двигатель, самолет доехал до середины полосы. Он успел до конца полосы оторваться от земли, самолет, гремя кривыми заклепками, поднялся в воздух. Друзья, оставшиеся на земле, махали ему на прощание и улыбались.

Леша быстро разобрался с управлением и держал штурвал уверенно, словно всю жизнь летал. Сначала он боялся смотреть вниз и ориентировался только по облакам впереди, потом все-таки пересилил себя и взглянул на землю, расстилавшуюся под ним пестрым ковром. Летное поле осталось позади, он летел над пустырями, приближаясь к лесополосе и широкой дороге, ведущей из города.

Леша поднялся еще выше и повел самолет по кругу, чтобы еще раз посмотреть на летное поле. Его друзей с этой высоты уже не было видно. Он видел маленькие, словно игрушечные, самолетики, тарелки локаторов и спичечные коробки зданий. Далеко слева – любимый город, издалека выглядящий таким чистым и сказочным. Далеко справа, за темной линией лесополосы – тихая мирная деревня с маленькой церковью, высокой радиовышкой, по обширному лугу черно-белыми пятнами рассыпались коровы. Лешино воображение дорисовывало колокольный звон, позывные радио и мычание коров, которого он слышать не мог.

За военной частью степь пестреет цветами, разбросанные тут и там деревья и кусты отбрасывают причудливые тени в оранжевом закатном солнце. На мгновенье показалось, что тени, пятна зелени и цветов складываются в стилизованный женский портрет. Душа природы? Душа этого места? Степь преграждает земляной вал, построенный несколько веков назад для защиты города от татар. А дальше – то, что триста лет назад было Диким полем, полным кочевников, а теперь – все та же родная страна, деревни, поля и леса.

Лешина «Чайка» была военным самолетом, и он представлял себе, будто очутился во времени Великой Отечественной войны и летит на своем истребителе, чтобы сбить вражеские бомбардировщики. Найти и уничтожить – иначе на эти мирные деревни, на степи с цветами и на город посыплется дождь из бомб. Сверху он видел любимую землю всю сразу, и любил ее еще сильнее, чем обычно, и благодарил судьбу за мир, и любовался пейзажем, этот мир воплощавшим. И пусть на этом ландшафте есть и древний земляной вал, и сравнительно современный военный аэродром – это только подчеркивает мир. Хочешь мира – готовься к войне. Земля без военной части – не мирная земля, а беззащитный трофей, который в любой момент может кто-нибудь захватить и разжечь пожар войны, никто не будет в безопасности там, где нет на горизонте колючей проволоки, формы цвета хаки и простоватых солдафонов.

И тут Леша, собравшийся было возвращаться на аэродром, услышал выстрел. За ним летел самолет, почти такой же, как у него, но более новый. Летчик, одной рукой держась за штурвал, целился в Лешин самолет из винтовки. Лица врага под шлемом не было видно, но он мгновенно догадался, кто летит за ним. «Это точно не из военной части солдат, солдатня, конечно, козлы те еще, но никогда никто из них в нас не стрелял.»… «Дядькин хвастался генералу, как этот хмырь летает, и предлагал показать.» Леша развернул самолет, враг последовал за ним, стараясь встроиться в хвост. «Он ведь собьет меня, да еще и скажет генералу, что шпион – это я, и заслужит доверие!» - молнией мелькнула мысль. Леша нервно сглотнул и испуганно осмотрел свою приборную панель. Конечно, он сам собирал этот самолет, и прекрасно знал, что на нем нет никакого оружия. Даже при всей безалаберности девяностых ни один военный не позволил бы работающим винтовкам, пулеметам или реактивным снарядам просто так валяться в степи.

Леша лихорадочно рылся в памяти, ища и не находя способ спастись от истребителя безоружному самолету. Уйти в облака? над ними не было облаков. Пойти на таран и погибнуть вместе? Этого Леша не хотел. Он тянул время, закладывая вираж за виражом, опускаясь как можно ниже, пролетая в опасной близости от деревьев и столбов, отчаянно надеясь, что его враг ошибется и врежется в препятствие. Напрасно – у врага был нормальный самолет, а не собранный любителями из груды лома, и управлял он самолетом явно не в первый раз. Враг не стрелял, но продолжал тщательно целиться – может, патронов мало?

Вдруг Леша заметил на полу своей кабины блестящий предмет и зачем-то подобрал его. Это оказался Танин перочинный ножик, тот самый, который можно превратить в меч. «Вот и сбылась мечта, - криво усмехнулся Леша. – Хотел оружие – вот оно. И что теперь?» Он размышлял, не стоит ли попытаться превратить нож в меч и кинуть им во врага, как дротиком. В конце концов, его сверхспособность – большая физическая сила, что если силы броска хватит пробить обшивку самолета, или лобовое стекло? Он встряхнул ножик, вспоминая, как это делала Таня.

Результат получился совершенно неожиданным – все-таки сны не всегда логичны, и Ландшафты снов преподнесли очередной сюрприз. Может, дело в том, что для Леши ножик был не оружием а весточкой от друзей, но он ни во что не превратился, а из него, как из рации, выдвинулась антенна.

«Земля, земля, я – небо!» - сам не свой, крикнул Леша.

И послышались голоса остальных сталкеров.

- Небо, я – земля! Держись, мы с тобой! – тонкий голос Тани.

- Эй, Лех, я придумал, что делать! – картавая речь Бастера. – Опускайся пониже и лети на бреющем над Летным полем, там, где молодые деревья растут. Мы с Серым все сделаем!

А самолет врага подобрался пугающе близко, и Леша заложил крутую петлю, отрываясь от него. Получилось на удивление аккуратно, и соперник, не ожидавший от подростка такой прыти, немного отстал. А Леша спикировал вниз, вышел из пике и пошел всего в каких-то трех метрах над степью.

- Во даешь! Так держать, братан! – восторженно заорал Бастер.

Враг повторил Лешин маневр, и летел он быстрее. По степи прыгала Таня с пучком цветов, Андрей размахивал красной бейсболкой, - они указывали Леше, куда лететь. Мелькнул ирокез Бастера – командир что-то нервно кричал своим товарищам. Леша летел, куда ему показано, не видя разницы между этим местом и окружающей степью. Он ни на что не надеялся и уже был готов к тому, что сейчас его догонят, но краем глаза успел увидеть прямо у себя под крылом Серегу, стоящего возле молодого дерева с растопыренными руками и закрытыми глазами – Серый открывал временной портал.

А дальше все случилось в одно мгновенье. Деревце, под которым стоял Серый, моментально из тонкого ростка превратилось в огромный, многоствольный американский клен. Серый еле успел отскочить в сторону, как в дерево врезался самолет врага. Он ударился о дерево крылом, сделал кульбит в воздухе и с глухим стуком плюхнулся брюхом в высокую траву.

- Йес! - заорал в рацию Бастер.

А в военной части завыла сирена, старшина Дядькин что-то закричал в рупор, прямо по траве к месту крушения самолета поехала «буханка» защитного цвета.

- Братва, мотаем отсюда, - орал Бастер. – Леш, сажай самолет на объездной, она широкая и ровная, мы тебя там будем ждать.

Рассредоточившись, по степи, сталкеры удирали из военной части. Леша направился было на условленное место, но оглянулся на военную часть и, подумав, развернулся, чтобы зайти на посадку на той же взлетно-посадочной полосе, где и взлетал. Под темнеющим сумеречным небом самодельный самолет, гремя заклепками и скрипя неуклюжим шасси, осторожно приземлился в нескольких шагах от изумленных генерала и старшины.

- Кто это? – спросил генерал старшину Дядькина, глядя на вылезающего из кабины усталого Лешу.

Дядькин затравленно огляделся, посмотрел в честные глаза Леши и, вздохнув, сказал:

- Подросток-хулиган. Один из шайки, которая вечно лазит по военной части.

- Откуда у него самолет и чем он сбил Евсеева?

Приблизившийся к ним Леша выпрямил спину и отдал честь, стараясь выглядеть взрослее, и сказал:

- Товарищ генерал, разрешите обратиться. Вы бы лучше спросили, кем был ваш Евсеев.

И он рассказал, все, что знал о странном солдате, о его сникерсах и смит-вессоне, о стрельбе по сталкерам и поддельном лице. А сбитый самолет уклончиво объяснил «сверхспособностями Ландшафтов снов».

Тем временем подъехала «буханка», и вместе с солдатами из нее, хромая, вышел мнимый курсант. При падении самолета он отделался несколькими ушибами. Властным движением генерал провел рукой перед его лицом – черты лица поплыли, юноша превратился в смуглого небритого мужчину средних лет.

- Увести! Память стереть! – коротко распорядился генерал.

Шпион дернулся, его фигура было подернулась рябью, но генерал приложил к его лбу свои наручные часы, и его силуэт снова стал четким.

- Ну, ну, от меня просто так не проснешься! – усмехнулся генерал.

Шпиона увели. Леша стоял, вытянувшись, и ждал, когда про него вспомнят.

- Этому тоже стереть память? – спросил, наконец, старшина. – Он помог нам из баловства. А в следующий раз из баловства натворит беды.

- Леша, Леша, - задумчиво произнес генерал, поглаживая усы. – Сталкер Леша, Помойный Мыш. Герой Ландшафтов снов. Вот что прикажешь с тобой делать? Таким, как ты, мы обычно стираем память, но я не могу не заметить, что у тебя редкий талант. Ты собрал самолет из хлама, ты летал не хуже опытного пилота врагов, и, главное, сбив его, ты не скрылся, хотя мог бы, а вернулся к нам и доложил о шпионе. Мы не в том положении, чтобы разбрасываться такими самородками. Сейчас конец лета, скоро начинаются занятия в Летном училище Ландшафтов снов города Т. – ЛУЛСТе. Я прямо сейчас подпишу приказ о твоем зачислении. Ты станешь курсантом ЛУЛСТа, а потом – настоящим военным летчиком Ландшафтов снов. Но это будет нелегко, твои сны будут приносить тебе не отдых, а новые заботы и труды. Это ответственность за город, за гражданских, и я верю, что ты справишься. Если, конечно, согласишься, а не предпочтешь стирание памяти. Твоя дневная память не пострадает, мы сотрем только воспоминания о снах. Что ты выберешь?

- Что я выберу? – переспросил Леша. – Я всю жизнь мечтал быть летчиком. И от памяти о своих снах никогда не откажусь, это важная часть меня.

- По рукам! – улыбнулся генерал и пожал Лешину руку.

Они втроем с изумленным старшиной пошли в летное училище, чтобы уладить формальности. Генерал больше ничего не сказал, а Леша так и не посмел задать ему главные вопросы, из-за которого сталкеры и докучали военным – почему они, военные, зная, что находятся во сне, не развлекаются, а ведут себя как наяву? Кто их враги? За кого они отвечают и кого от кого защищают в мире снов, там, где нельзя умереть по-настоящему?

«Наверно, это тайна даже от своих. Но там, в училище, я докопаюсь до отгадок. Бастер и ребята будут довольны,» - думал Леша, и сам себе не верил, и сам себя считал уже не сталкером, а солдатом, не обсуждающим приказы. Но незаметно от генерала и старшины засунул глубже в карман нож-рацию.