Мой дорогой Дьявол. Часть 2/5⁠⁠

«Смерть не самое худшее, что может случиться с человеком»

ᅠ ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ ᅠᅠᅠᅠАристокл Платон (с)

Сколько бы раз двое старых друзей не откладывали время, чтобы встретиться, никто из них и подумать не мог, что в итоге они увидятся не в баре за кружкой пива, а на похоронах сына одного из них. Сид ожидал от Бена чего угодно — негодований, обвинений, допросов, благодарностей — но тот весь день был серьёзен и молчалив. Всё, что ему нужно было узнать о том вечере, о том, как погиб его сын и что случилось дальше, Бен уже узнал у Харриса за день до похорон. Бен подошёл к Сиду лишь раз — перед церковью, чтобы пожать ему руку и крепко обнять. Он старательно пытался скрыть слёзы на морщинистом лице, но удавалось ему это с трудом. Тогда, по его безжизненному, но строгому взгляду, по хладнокровию, которое Бен так старался сохранить, Сид понял, что он во что бы то ни стало захочет найти второго убийцу своего сына и жестоко отомстить.

Местный священник монотонным голосом читал молитвы. Рядом с ним стоял гроб с телом и большая фотография Уилла в рамке. Последний раз Сид был на похоронах, когда умер его отец. Тогда он был совсем ещё ребёнком. И только сейчас осознавал, какие это всё формальности — молитвы, отпевания, речи священника, долгие прощания с телом. Похороны уже давно превратились в бизнес, нежели во что-то глубоко личное. И Сида воротило от всего — от этой церкви, от обвешанного золотом священника, от скорбящих людей, половина из которых даже не знали Уилла. И как бы он не хотел почтить память парня, он решил, что сделает это как-нибудь потом и в одиночестве. А потому встал и, не привлекая лишнего внимания, покинул церковь.

Солнце заливало двор перед церковью утренними лучами. Сид пошарил по карманам пиджака и достал оттуда пачку сигарет. Закурив, он убрал её обратно и подумал о том, что последний раз этот костюм надевал на свадьбу. Он был жутко неудобным, сжимал в плечах, рукава были предательски короткими. Сид решил, что избавится от него, как только вернётся домой. Он отметил, что все плохие вещи случаются именно тогда, когда он в этом костюме — будь то свадьба со Стейси или смерть. Погружённый в мысли о своём разрушившемся браке, Сид не заметил, как к нему подошла женщина.

— Сигаретки не найдётся? — услышал он голос позади себя.

На вид женщине было не больше сорока — острые скулы, чересчур бледное лицо, даже несмотря на косметику, и уставший, совершенно безразличный к окружающему миру взгляд. Но, даже если он прав насчёт её возраста, он не мог не отметить, что она неплохо сохранилась для своих лет. А чёрное облегающее платье смотрелось на ней как нельзя кстати.

Сид молча протянул ей пачку. Женщина взяла сигарету и, прежде чем закурить, убрала прядь чёрных волос за ухо.

— Тоже не любите похороны? — спросила она, посмотрев на него и выпустив облако сигаретного дыма.

— Терпеть не могу, — Сид едва ухмыльнулся.

— Вас страшит смерть?

Сид опешил от такого неожиданного вопроса, но вовремя нашёлся с ответом.

— Нет, — сказал он, — меня страшит похоронный бизнес в этой проклятой стране. И этот фарс, который они устраивают там, — он показал рукой на входные двери в церковь.

Женщина понимающе кивнула, а потом, словно вспомнив о манерах, зажала сигарету в зубах и протянула руку.

— Мара, — представилась она.

— Сид Харрис. Можно просто Сид, — ответив на рукопожатие, представился мужчина. — Необычное имя.

— Мои родители были русскими. Назвали Маргаритой. Но мне больше нравится Мара.

— Вы были знакомы с Уиллом? — спросил Сид, посматривая на вход в церковь, не закончился ли спектакль.

— Отчасти. Я троюродная сестра его матери. Много была о нём наслышана, — Мара сделала паузу и подняла взгляд к небу. — Я так толком и не поняла, что именно с ним случилось? Его мать не в состоянии об этом говорить.

— Его убили, — опустив взгляд, ответил Сид.

Мара промолчала. Лишь закрыла глаза, словно наслаждаясь утренним лёгким ветерком. Сигарета в её губах медленно тлела.

— Ад пуст, как говорится, — вдруг сказала она так тихо, словно воспроизводила мысли вслух. — Все черти здесь.

Между ними повисла пауза, нарушаемая лишь едва доносимой до них речью священника.

— Подойти бы к нему и спросить, какому он такому Богу молится, что допустил смерть молодого парнишки, — сказал Сид. — Куда он только смотрит?

Перед его глазами всё ещё стояло изуродованное лицо Уилла. Интересно, что он чувствовал, лежа за баром и борясь за свою жизнь? Мара перевела безжизненный взгляд на Харриса, стряхнула пепел с сигареты и, выдохнув дым, ответила:

— Мне больше интересно, куда смотрит Дьявол.

— То есть?…

— Ну, — Мара выдохнула дым, — если всё это, — она обвела рукой, — просчёты Бога, то мне интересно, за что отвечает Дьявол.

Сид вспомнил о новостных сводках и о всё увеличивающемся количестве насильственных смертей на улицах, но не стал ничего говорить. Что-то явно происходило, но он пока не понимал что именно.

— Может, хочешь выпить? — неожиданно даже для себя спросил Сид.

В конце концов, что ему терять? Он уже и так разрушил свой мир, и тратить долгое время на построение нового не собирался.

— Рада, что ты предложил, — Мара улыбнулась. — К тебе или ко мне?

— Ко мне, — Сид выбросил сигарету, достал из кармана небольшой блокнот и написал адрес. Тот самый блокнот, что лежит в костюме с самой свадьбы. Тогда он его использовал как черновик для торжественных речей, а теперь пишет на нём адреса незнакомкам. — Приезжай вечером, когда вся эта церемония закончится.

— С радостью. Рада, что нам не пятнадцать лет и мы не водим друг друга по киношкам. — Мара взяла листок и положила его в дамскую сумочку. — Кстати, — сказала она, возвращаясь в церковь, — костюмчик маловат.

Она подмигнула Сиду и вошла в холл, стараясь не нарушить речи священника стуком каблуков. Харрис равнодушно относился к переменам в жизни и не загадывал наперёд, но то, что происходило теперь, ему было явно по душе.

***

Сид никогда не гордился своей просторной квартирой в центре города. Последние несколько лет она вызывала в нём только негативные чувства. Здесь его сжирали воспоминания — об их переезде со Стейси, о маленькой Нэнси, бегающей по комнатам, о той счастливой жизни, которой теперь он лишился навсегда. Но Мара, придя в гости, оценила красоту и убранство этой квартиры.

— Я думала, у холостяков в квартирах всё перевёрнуто вверх дном, — она улыбнулась Сиду и продолжила осматривать квартиру, словно собиралась её снимать, — ну там, горы немытой посуды, валяющиеся бутылки из-под пива, плесень…

— Видимо, я очень заботливый холостяк, — Сид наконец снял с себя этот маленький пиджак и повесил его в гардероб. — Что будешь пить? — он прошёл в комнату и открыл шкаф. На него смотрела коллекция его лучших друзей — вина с сорокалетней выдержкой, односолодовый виски, коньяк в подарочных бутылках.

— Что-нибудь на твой вкус, — улыбнулась Мара, присаживаясь на диван.

Сид налил два бокала вина и поставил их на маленький столик возле дивана.

— За знакомство? — спросила девушка, подняв бокал.

— За знакомство.

После выпитой бутылки разговор пошёл более оживлённо. Двое незнакомцев начали жаловаться на свои разрушенные судьбы. Сид рассказывал про Афганистан, про развод со Стейси, про убийство за баром, не упомянул он только про аварию и про дочку, которая теперь по его вине лежала в коме.

— Плохой брак, — Мара опустила взгляд, — понимаю. Сама два года назад развелась с мужем.

— Что так?

— Этот козёл изменил мне. С какой-то шлюхой с работы. Я и… — она запнулась и откашлялась, — я и ушла от него. Собрала вещи, подала на развод, думала бросить всё и отправиться путешествовать, но… в мои-то годы. Жаль, что мне не двадцать лет.

— Странно, выглядишь ты на восемнадцать.

Мара улыбнулась и по-дружески стукнула его по плечу.

— Тогда ты спаиваешь подростка.

— Совершеннолетним уже можно, — Сид показал пальцем на шкаф с алкоголем. — Ещё?

— Думаю, потом. Сейчас уже хватит, — Мара засмеялась.

— А сейчас чем займемся?

Мара пододвинулась ближе, нежно провела ладонью по его ноге и прошептала на ухо:

— А чем обычно занимаются подростки на первом свидании?

Мара, в отличие от Стейси, была не так раскрепощена в сексе, но всё в ней возбуждало Харриса, придавало уверенности, вдохновляло на подвиги. Было в ней что-то… Сид не мог понять, что именно, но радовался, что его жизнь наконец начала налаживаться. Жаль, продлилось это всего один вечер.

Мара принимала душ, когда Сид включил телевизор. На экране появилась заплаканное лицо девушки. Она, борясь с желанием разреветься ещё сильнее, давала кому-то интервью.

«— Он умер, понимаете? Он умер восемь лет назад! А вчера я его видела собственными глазами, — она вытерла слёзы с лица. — Он пришёл домой, как ни в чём не бывало. Словно вернулся с работы».

Сид не понял, почему глупые мистические передачи показывают по новостным каналам, но, пощёлкав ещё, понял, что везде говорили об одном и том же — о восставших мертвецах. О вернувшихся домой похороненных мужьях, о задержанных, которые проходили по базе, как умершие много лет назад, о замеченных на улице подростках, которые когда-то добровольно ушли из жизни. Сид решил, что мир сошёл с ума. Либо это какой-то телевизионный розыгрыш, либо все эти люди сумасшедшие.

Поток его мыслей прервал настойчивый стук в дверь. Гостей Сид не звал, да и последнее время к нему почти никто не приходил. Кому он мог понадобиться на ночь глядя? Бросив взгляд на душевую, где ещё шумела вода, Сид решил, что быстро избавится от непрошенного гостя, пока Мара не вышла из душа. С той стороны двери стоял мужчина в чёрном костюме, то и дело оглядывающийся по сторонам. Сид не знал его, но решил, что это может быть кто-то из друзей Бена. Так или иначе, он открыл дверь.

— Да, чем могу… — но не успел он закончить вопрос, как увидел двух выскочивших громил, направивших на него дула пистолетов.

— Приятно познакомиться, старик, — ухмыльнулся мужчина, — не пропустишь нас?

Сид развернулся и молча прошёл в квартиру. Его пугала не столько вероятность смерти от пули, сколько неизвестность — чего хотели эти люди, как они его выследили, что ещё про него знают?

Он сел в кресло. Мужчина отказался присесть на диван и облокотился о его ручку. Двое телохранителей, наряженных в одинаковые чёрные костюмы, встали позади, сжимая в руках стволы. Странно, что этот человек, вытянутое лицо которого уже покрывали морщины, назвал его стариком. На голове у него была проплешина, от виска до шеи шла татуировка — и, судя по всему, что это хвост, насколько мог определить Сид, под чёрной водолазкой скрывалось тело дракона или ящера. Всем своим видом мужчина напоминал типичного бандита.

— Я — Тень, — представился мужчина. — Понимаю, что в наши с вами годы клички уже неуместны, но настоящие имена сейчас тоже ни к чему. Это — мои друзья, — он показал рукой на «охранников», которых Сид бы при всём желании не смог бы отличить друг от друга.

— Чего хотели, господа? — спросил Харрис, откинувшись на спинку кресла.

— Нам тут сказали, что ты не в свои дела лезешь…

Труляля и Траляля, как окрестил их Сид, в это время оглядывались вокруг. Шум воды из ванной был тихим, и он надеялся, что они его не услышат.

— …и пару дней назад убил одного из наших.

— Он убил сына моего друга, — сказал Сид, не надеясь ни на сочувствие, ни на понимание. Он просто констатировал факт.

— Тот пацан тоже любил лезть не в свои дела. Он это заслужил.

Несколько секунд Сид с мужчиной смотрели друг на друга в томительной тишине. Сид не знал, что ответить.

— В общем-то, — продолжил Тень, — нам до пизды то, что ты убил нашего человека. Не он первый, не он последний. Но ты теперь нам должен. Майк был хорошим кадром, умел «работать с клиентами».

В этом Харрис уже убедился, когда Уилл не выжил.

— И что же вы хотите?

— Чтобы ты работал на нас, разумеется, — Тень обернулся на своих друзей, которые стояли с таким видом, словно не знали, что забыли здесь. — Нам всё равно, кто выполняет заказы, главное, чтобы они выполнялись. И делать это теперь будешь ты. Нам уже доложили о том, как профессионально ты убрал Майка.

— А поебаться тебе не завернуть? — засмеялся Сид.

Со стороны это действительно выглядело смешно. Компания из двух громил и престарелого бандита угрожает ветерану войны пистолетами. Сид был уверен, что, выждав нужный момент, смог бы справиться с ними. Но следующими своими действиями Тень предотвратил все его возможные попытки.

— Мы знали, что примерно так ты и ответишь. Поэтому… — он полез в задний карман брюк и достал оттуда помятую фотографию.

Харрис посмотрел на неё и его руки задрожали. Это была фотография Нэнси. Счастливая улыбка на губах, волосы, заплетённые в две косички. Она искрилась счастьем и беззаботностью.

— Ах ты сука! — Сид вскочил с места, но оба наёмников успели среагировать, выставив вперёд пистолеты.

— Тихо-тихо, — сказал Тень, — сядь. Успокойся. Больница Святой Марии, так? Второй этаж, двадцать третья палата, верно? Ты же не хочешь, чтобы мы пришли её навестить?

Глаза Сида вспыхнули ненавистью, одним только взглядом он мог прожечь в этом ублюдке дыру.

— Будем считать, что договорились.

Тень взял из рук своего друга папку и кинул её на стол.

— Вот тут вся информация о первых трёх людях, которых тебе нужно устранить. Потом мы придём снова. А это… — он достал из-за пояса ещё один пистолет и положил его на стол, — тебе.

Следом за пистолетом он положил магазин. «Трусливые ублюдки, — подумал Харрис, — боятся, что я нападу на них прямо здесь».

— Даём тебе неделю, а иначе…

— Пошли нахуй отсюда, — перебил его Сид.

— Что ж, мы друг друга поняли, — Тень развёл руками, встал и позвал друзей за собой. — Уходим.

Когда Мара вышла из ванной, обёрнутая лишь в полотенце, она увидела, как Сид облокотился на спинку кресла, сжимая в руках небольшую фотографию. Его глаза были закрыты, а по щеке текла слеза, если это не была игра света. Перед ним на столе лежала папка и пистолет.

— Что… что происходит? — замерев, спросила она. — Кто-то приходил?

— Да так, — Сид открыл глаза и оторвался от спинки, — старые друзья.