Брусиловский прорыв. Глава 3⁠⁠

Брусиловский прорыв. Глава 1

Брусиловский прорыв. Глава 2

ХЛОПОК ДВЕРЬЮ

Дальнейшее — это уже история не Брусиловского прорыва и даже не Первой мировой. Всего через несколько месяцев после того как стихла стрельба на берегах Стохода, в Петрограде произошла революция. Крах государства отодвинул далеко на второй план не только 1916 год, но и всю войну. Новые линии фронтов пролегали теперь не через Полесье и Бессарабию, а под Новочеркасском и Царицыным, по улицам Москвы, по Транссибирской магистрали.

Кровавые сражения осени сгладили летние успехи. Речь шла о мировой войне, поэтому даже победы стоили невероятных жертв. Безвозвратные потери Юго-Западного фронта (погибшие, пропавшие без вести и пленные) составили около 355 тысяч человек. За это же время австрийцы и германцы потеряли в его полосе — тоже безвозвратно — не менее 475 тысяч солдат и офицеров. Русские, правда, понесли огромные потери ранеными — более миллиона человек на ЮЗФ против 360 тысяч у противника. Кроме того, наши части взяли более тысячи орудий и минометов и 1795 пулеметов в качестве трофеев. Австро-Венгрию Брусиловский прорыв уничтожил, и она в значительной степени потеряла способность к самостоятельным действиям, окончательно повиснув гирей на ноге союзника. Германия постоянно наращивала численность дивизий на Восточном фронте — иначе коллапс Австро-Венгрии оказывался неизбежен, а скорое «Боже, царя храни» над Веной означало окружение и в ближайшей перспективе крах самой Германии.

Брусиловский прорыв, безусловно, стал одним из самых решительных сражений позиционной фазы войны. Джон Киган, к примеру, дал превосходную характеристику этой операции:

Наступление Брусилова, по меркам Первой мировой войны, когда успех измерялся метрами, доставшимися с боем, было величайшей победой, одержанной на любом из фронтов с тех пор, как два года назад на Эне появились первые линии окопов.

Контекст наступления, однако, заставляет отнестись к успехам Брусилова и его фронта более сдержано. После стремительного крушения австрийского фронта русская Ставка не смогла ни остановиться, ни сменить направление приложения сил, а удары на других направлениях не дали внятных результатов. В результате краха всего фронта по принципу домино не случилось, вместо этого наша армия понесла тяжелейшие потери в бесплодных боях на Стоходе. Однако даже с учетом всех недостатков русские могли записать себе в актив одну из крупнейших побед войны — на западе продолжались кровавые сражения за избушку лесника, и наш прорыв на этом фоне выглядел ошеломительно.

Слева: пулеметная команда на марше, август 1916 г. Справа: походная операционная

В советский период Луцкое наступление превозносили как эпохальное событие. Впоследствии эти успехи были подвергнуты ревизии, причем маятник качнулся в противоположном направлении: прорыв начали рассматривать как бессмысленную и малозначительную пиррову победу. Как водится, реальность обнаруживается посередине. Особенностью позиционной войны середины Первой мировой была принципиальная невозможность грандиозного наступления, приводящего победителя в сердце вражеской державы. Сломать хребет противнику могли длительная последовательность операций и общее истощение. Сокрушительного удара по Германии или хотя бы Австрии не получилось, да и не могло получиться.

Стоит при этом помнить, что успех был добыт после тяжелейшей кампании 1915 года, после совершенно безуспешного Нарочского наступления, когда у многих в Ставке просто опустились руки. Прорыв давал новый импульс русским войскам и серьезно подрывал силы противника. Тем более Первая мировая полна примеров совершенно безрезультатных мясорубок. Когда мы говорим, что Брусиловское наступление не достигло всех своих целей, приходится вспомнить, что миллион убитых и искалеченных на Сомме не дал вообще никаких внятных результатов. Русские могли показать взятые Луцк, Черновцы и Станислав — не самые грандиозные успехи в смысле территориальных приобретений, но очень много по меркам войны, на которой тысячи и тысячи людей ложились в землю за сотню метров изрытой воронками грязи.

Первая мировая была коалиционной войной, и операции в Карпатах отзывались эхом за многие тысячи километров. Брусиловский прорыв серьезно облегчил жизнь союзникам и, по замечанию Лиддел Гарта, косвенные последствия этого наступления оказались даже более значимыми, чем прямые. Одновременно с битвой под Луцком на востоке шли сражения на Сомме, под Верденом и в Италии. В западной Европе, в Альпах, на Салоникском фронте дивизии Центральных держав вместо наступления грузились в эшелоны и убывали на восток. В результате немцам удалось превратить полный крах на Востоке в полупоражение только ценой окончательного крушения всех надежд на других направлениях. В каком-то смысле повторялась — в несравненно больших масштабах — ситуация 1914 года, когда Германия не смогла сосредоточиться на операции против Парижа из-за решения частных задач и необходимости спешно перебросить часть сил на восток. Теперь многочисленные дивизии Центральных держав отбивали атаки русских частей — в тот самый момент, когда верденский Молох требовал все новых кровавых жертв.

Вообще вопрос переброски германских и австрийских резервов по результатам Брусиловского прорыва требует детального рассмотрения. В результате русского наступления на Восточном фронте оказались 4 дивизии стратегического резерва, одна — с Балкан, семь из Франции, шесть — австрийских из Италии. В литературе обычно говорится о более чем 30 переброшенных против ЮЗФ дивизиях, но значительную их часть составляли подразделения, стянутые с других участков Русского фронта.

В 1916 году силы Второго рейха и Двуединой монархии, по выражению Зайончковского, «заметно умалились» в сравнении с возможностями Антанты. На карте успехи союзников в этом году выглядят незначительными, однако именно в 1916 году чаша весов склонилась на сторону Союзников, а Центральным державам война начала обходиться все дороже и дороже.

«Наступление это, — замечал Лиддел Гарт, — имело вначале настолько разительный успех, что возродились радостные мечты о непреодолимом русском «паровом катке», который был величайшим и наиболее опасным заблуждением войны. Вместо этого конечный результат этого наступления явился предвестником гибели России, ее похоронным звоном. Наступление, парадоксальное по своим последствиям, являло еще большие парадоксы в своем развитии. Это — конгломерат обманчивых целей, ошибок, ведших к успеху, и успехов, ведших к поражению, которые отметили, быть может, наиболее неустойчивую войну в истории. (…) В последний раз Россия пожертвовала собой ради своих союзников, и несправедливо забывать, что союзники являются за это неоплатными должниками России».

Здесь нельзя не упомянуть о выдержанной в критическом духе статье современного историка С. Г. Нелиповича. Автор, указывая на высокие жертвы, понесенные русской армией, утверждает, что Брусиловский прорыв подорвал силы русских войск и способствовал будущей Февральской революции. В этой позиции есть рациональное зерно: без тяжелых потерь Первой мировой революция едва ли была бы возможна. Однако называть именно Брусиловское наступление соломинкой, сломавшей хребет верблюду, нельзя, да и саму Февральскую революцию породил скорее управленческий хаос в тылу, чем тяжелое положение на фронте. Русские в 1916 году одержали победу страшной ценой — но Германия и Австро-Венгрия получили только страшную цену без всяких побед, и никаких революций там не случилось. Истоки Февраля стоит искать в других местах.

Слева: генерал Селивачев в траншеях с солдатами. Справа: пулеметное гнездо, осень 1916 г.

Таким образом, говоря о реальном результате Брусиловского прорыва, следует удержаться от крайних оценок. Битва завершилась Ковельским тупиком, не делающим чести никому, в том числе победителям при Луцке. Первоначальный же успех, сотрясший фронт, отрицать невозможно. Любопытно, кстати, что кампания 1916 года увенчалась отставкой начальника немецкого генерального штаба Эриха фон Фалькенхайна — по совокупности неудач Центральных держав в 1916 году, включавших провал верденского наступления и разгром в Галиции.

Вскоре наступление Юго-Западного фронта стало предметом самых разнообразных идеологических игрищ. Первоначально оно именовалось Луцким прорывом, по названию ключевого пункта, что вполне обычно для любого сражения. По имени Брусилова операцию начали называть только с 20-х годов, причем по обе стороны советской границы. В Советском Союзе Брусилова глорифицировали по политическим соображениям: человек, одержавший крупнейшую из русских побед, служил красным. Но термин ходил и в эмиграции, в частности, знаменитый автор «Истории русской армии» Антон Керсновский уже оперирует оборотом «Брусиловское наступление». Надо отметить, что в Гражданской войне Брусилов не участвовал, в РККА пошел служить только в 1920 году, не командовал там непосредственно никакими войсками и не запятнал себя причастностью к террору. Белые относились к нему равнодушно: по мнению, скажем, Деникина, он был оппортунист, но не фанатик идеи. Кстати, сам Антон Иванович называл прорыв лета 1916 года «победоносным наступлением Брусилова». Попытки отвязать название прорыва от фамилии победителя из-за его политических убеждений (вернее, как раз из-за их реального отсутствия) выглядят довольно глупо и мелочно. Полководцы живые люди, и не могут целиком отвечать представлениям о разумном и прекрасном у потомков — которые, кстати говоря, и сами люди, со всеми присущими им качествами.

Сложно обойти и вопрос о распределении заслуг. В силу того, что командующие Брусиловским прорывом стали фигурами не только военными, но и политическими, позднейшие комментаторы склонны преуменьшать или, напротив, возвеличивать того или иного участника операции. До того как Гражданская война развела победителей при Луцке по разные стороны баррикад, сами офицеры едва ли поняли бы смысл такого противопоставления. Разумеется, Брусилову принадлежит здесь пальма первенства — именно командующий фронтом настоял перед штабом главнокомандующего на наступлении. Развитие прорыва было не слишком вдохновляющим, но сама его организация оказалась образцовой, с чем мало кто возьмется спорить. Заслуги Каледина также невозможно игнорировать: действуя на наиболее важном участке прорыва, он добился крупного успеха, уничтожив противостоящую австрийскую армию. Интересно, что Платон Лечицкий оказался почти забыт. Фамилия командарма мало что скажет нынешнему читателю, а ведь именно ему удалось вести самое длительное и продуктивное наступление, имевшее не только оперативные, но и серьезные политические последствия. Платон Алексеевич Лечицкий не участвовал в революционных бурях, сразу после Гражданской войны поступил в РККА на административную должность, через неделю попал под арест за руководство контрреволюционной организацией (трудно сказать, руководил ли он ей на самом деле) и быстро умер в тюрьме. Вообще в Брусиловском наступлении участвовало множество людей, еще не знавших, что им вскоре предстоит стрелять друг в друга. Герои прорыва — Каледин, Деникин и Тимановский — станут знаковыми персонажами Белой гвардии. Их командующий пойдет на службу к красным. Кавалерист Федор Келлер всего через несколько месяцев окажется и вовсе среди офицеров гетмана Скоропадского, а потом погибнет от рук петлюровцев. Начальник штаба ЮЗФ Владислав Клембовский окажется на службе в РККА на своеобразной должности председателя Военно-исторической комиссии по изучению опыта мировой войны, а затем умрет в Бутырке от голода. Логика Гражданской войны безумным образом перетасовала бывших братьев по оружию.

Если бы Россия сохранила устойчивость в 1917 году, Луцкий прорыв стал бы одним из серьезных шагов к победе. Изменило бы это ход войны в лучшую сторону? Безусловно. Центральные державы продолжили бы воевать на два фронта и не получили бы ресурсов оккупированных территорий, прежде всего Украины. Война бы кончилась раньше, обошлась человечеству дешевле, а Россия — с полным правом — оказалась бы в числе победителей. Однако произошло то, что произошло. В феврале 1917 года Российская Империя прекратила существование, и началась уже совершенно другая история.

_______________________________________

Источник: https://vk.com/wall-162479647_106464

Автор: Евгений Норин (@NorinEA).

Альбом автора: https://vk.com/album-162479647_257696437

Личный хештег автора в ВК - #Норин@catx2, а это наше Оглавление Cat_Cat (31.12.2019)

Оригинал: https://sputnikipogrom.com/russia/56759/brusilov-offensive/