Серия «Эшники»

- Не, ну это нечестно…- начал я , но помощник уже приложил трубку к уху

- Майор Горошкин, дежурная часть – представился он и, немного отведя трубку от уха, махнул мне свободной рукой – я там тебе распечатал, найдёшь!

- Слушаю Вас – продолжил он свои телефонные рассусоливания.

Я полистал пачку листов сводки и пошёл совещаться. Ничего не поделаешь, придётся самому искать, за что там меня могут припахать в субботу.

Я поднялся на третий этаж в зал для совещаний и, по своему обыкновению, засел на задних рядах. Зал был ещё далеко не полон, так что было время посидеть и почитать список преступлений , произошедших за сутки.

Так, убийств и трупов не  было, что уже хорошо. Пятнадцать «тёмных» краж. Это в основном понаехавшие из столиц поставляют на своих дачках квадрики и велосипеды по цене автомобилей, а потом приезжают и удивляются, почему же их спиздили. И пишут заявы на кражи, свежестью напоминающие лосося в киргиз-суши. Один грабёж, раскрыт по горячим. Малолетки с битами пытались гоп-стопнуть круглосуточную стекляшку. Теперь рыдают в обезьяннике. С десяток мошенничеств, телефонных. Бабки опять добровольно раздают наэкономленную утренними поездками в трамваях деньгу. Пока ничего критичного. Таак, уебипекашники снова дают очередной эпизод незаконной предпринимательской. Какой это по счёту уже? Пятидесятый? Это они прихватили обнальную конторку и стабильно выставляют по одной-две палки в месяц. Повезло.

На последней страничке я нашёл своё. Такое, что понял: придётся звонить жене и откладывать все планы на эти выходные. Ждёт меня дорога дальняя, да казённый дом, тут и лиц цыганской национальности к гаданьям привлекать не надо. Короткая сводка. «28.06.2019 года в 08 часов 30 минут при обходе железнодорожных путей в районе 358 километра железной дороге Москва- Калининград, обнаружен 45-мм снаряд времён ВОВ, прикреплённый к рельсам металлической проволокой. МО МВД России «Пешедральский», линейным отделом МВД России по Московоской области, сотрудниками МРО УФСБ по Такойтовской области проводятся проверочные мероприятия. Осуществляется ориентирование заинтересованных подразделений УМВД»

Это про меня. Я заинтересованное подразделение сегодня. Других терпил у нас для вас нет.

Зазвонил телефон. О, вот и оперативный звонит.

- Слушаю.

- Оперативный дежурный. Валерьян Сергеевич, сегодня Вы ответсвенный по ЦПЭ?

- Да.

- Руководство поручило ознакомить…

- Я ознакомился уже.

- Там Денис Владиленович поручил вам выезжать немедленно. На совещании можете не присутствовать.

( Ну я другого и не ожидал)

- Там к сводке есть что добавить?

- Пока нет.

- Тогда, если будет, сразу звоните мне, хорошо?

- На этот номер?

- Именно.

Я поднялся, криво улыбнулся обратившим на меня внимание начальникам, собравшимся на совещании и нагло вышел. Так будет даже лучше, меньше мозги компостировать будут.

Поднялся к себе, налил кофе и позвонил Ломтёву. Пусть просыпается, а то чё он?

- Привет Коль!

- Привет (голос недружелюбный, я б тоже такой врубил, если мне в субботу утром звонить)

- Тебе ещё никто не телефонировал?

- Нет, а что?

- Ну, готовься, будут. В Пешедралово снаряд нашли к железной дороге привязанный, кто-то поезд хотел взорвать. Кабан меня уже с совещания снял и в командировку отправил. Так что я кого-нибудь из наших возьму и поеду.

- Бляяядь -  выдохнул Ломтёв -  да что ж за пиздец-то! Третьи выходные подряд, какая-то жопа! Нас проклял что ли кто-то?!! Что ж дальше то будет? - Дал себе минутку для нытья и.о.командира.

- Будущее неопределено – наставительно и чеканно сказал я, немного пытаясь гнусавить носом -  нет судьбы, кроме той, которою мы делаем собственными руками!

( Блин, люблю Терминатора, он классный!)

- Возьми Рому Веслова, он же местный,  а если хочешь Мелкого ещё - уже по деловому посоветовал Ломтёв.

- Роме позвоню -  я представил, на какое говно изойдёт наше чи-хуа-хуа, если его неожиданно припахать в выходные. Не, нафиг.

- Держи мня в курсе.

- Да тебя щас выдернут на работу, к гадалке не ходи!

- Бляяядь – только и повторил НС.

- До связи. Мысль, что я страдаю не один придала мне бодрости.

Глотнул кофе и телефон зазвонил снова. Кабанов.

- Слушаю тащ полковник!

- Вы выехали уже?

- Так точно! В АТХ на заправку подъезжаю.

-  Давайте в темпе. Вас ждут на месте. Разберитесь и доложите.

- Есть.

Коротко и бесполезно. Если я и так умею в свою работу, нахера меня подгонять?

Набрал Роме.

- Здоровки.

- Ну привет, гад! – аааа, яснопонятно, Ломтёв уже сообщил Роме приятное известие.

- Так ты в курсе. Ну жди, я сейчас в АТХ метнусь , потом к тебе заеду. Дня на два собирайся.

- Да какого…? Я ж только с Настей созвонился. Развеятся сегодня хотел.

- Хочешь развеяться – дождись кремации. Можешь вместо себя Мелкого уговорить ехать – дал Роме видимость выбора я.

- Да ну нахуй! Он мне лицо обглодает!

- Ну вот тогда и не пизди.

Теперь самое неприятное. Сообщить жене, что наши совместные выходные опять накрылись медным тазом. А мы планировали шашлыки на даче вечером. Набрал в телеге по видеосвязи.

- Солнце, привет!

- Привет любимый! – на заднем фоне телек, на столе кофе со сливками и рыло хася, высиживающего вкусняшки.

- У меня тут проблемы. В командировку срочно ехать надо, там фигня какая-то. Какую то бомбу нашли.

- Блииин, а что, без тебя не обойдутся?

- Я ж ответственный сегодня, так что на меня по-любому стрелки все…

- Давай аккуратней, когда приедешь?

- Вечером наверное… ( не стоит вываливать все плохие новости сразу. К вечеру вряд ли что решится, так что это дня на два)

- Буду ждать тебя, люблю тебя. Только осторожней, ладно?

- Люблю тоже. Целую.

Фууух. Главную проблему решили.  Теперь поехали.

… На месте осмотра скопилось уже такое количество экспертов, людей в гражданке и форме, а так же просто  желающих попричаствовать и поруководить, какого в местных структурах не было и в помине.  И с области и с Москвы и ещё чёрт возьми откуда понаехали.  Мы с Ромой пробились через плотную толпу рассказывающих друг друга байки бездельников и подошли к работающей на месте осмотра происшествия СОГ. Впрочем там народ отработал и ждали взрывотехников, чтоб увезти снаряд. Те тоже ехали из другого района и задерживались.

Пожали руки знакомым, кивнули остальным. Посмотрели на снаряд, привязанный алюминиевой проволокой из проводов к рельсине сверху. Проволка была свежая, блестящая. А снаряд старый, потемневший, кое-где аж зелёный. От нашей сорокапятимиллиметровки. Я такие видел. Определённо эхо войны. Тут, в этом районе, наши рубились с немцами так, что до сих пор в лесах амуницию и патроны чаще грибов находят.  Участок железнодорожных путей находился на возвышенности, со всех сторон был окружён кустами. С одной стороны тянулись ржавые гаражи а с другой,  на отдалении возвышался порёпанный девяностыми, но действующий заводской корпус.  Кусты в разных направлениях пересекали тропинки, натоптанные местными, иногда выводящие на полянки, наполненные пустыми бутылками и использованными салфетками. В таких кустах и бухают, и справляют нужду, и  ебутся, и режут друг друга.Типичные ебеня. И ничем не отличаются от какого-нибудь московского клуба.

Самих жлезнодорожных путей тут было три. Одни, посередине, блестящие и гладкие, основный. Второй путь, запасной, был слева и выглядел несколько более ржавым. Третий путь проходил справа, уходил на завод и был настолько ржавым, что было понятно, что в последний раз тут проезжал бронепоезд, наполненный революционными латышскими стрелками. Так вот снаряд был прикручен к  левому, запасному пути.

Рома пошёл потрещать с народом из местного розыска, а я притёрся к группе, состоявшей из начальника МО, тощего, с синяками под глазами полковника Иванова, хлыща в синем шерстяном костюме (комитетчик, с вероятностью сто из ста и не наш, московский), толстого потного подполковника в белой форменной рубашке (тоже незнакомый, скорее всего тоже из столиц с какой-нибудь линейки). Поздоровался с Ивановым. Представился тем, кого не знаю.

Хлыщ в костюме кивнул, белорубашечник протянул мокрую мягкую руку. Я угадал. Костюмчик был из линейного отдела ФСБ на железнодорожном транспорте по Московской области, а жиртрест из УМВД  по МО на транспорте. Можно порадоваться, я почти Шерлок.

- Что новенького?

- Организуем работу, включайтесь – довольно высокомерно сообщил фешник, опередив открывшего рот Иванова -  всю информацию мне. Полагаю, что будем выходить на теракт. Вам надо отработать подходы…

- Подождите, подождите – перебил его Иванов -  я не уверен, что тут настолько серьёзно. Пути не основные, взрывчатого вещества в сорокапятишке мало. Тут, похоже хулиганка больше какая-то…

- Вы хотите поспорить? – хлыщ в свою очередь перебил Иванова – расскажите это своему руководству. Сейчас решается вопрос о создании оперативного штаба, я настоял, что возглавлять его буду я. Как будет совместный приказ, будете рассказывать свои выдумки мне. А пока, избавте меня от этого.  Итак, Вам, …эээ… с центра экстремизьма (он забыл моё имя и произносил слово «экстремизьм» как Толич, смягчая) надо отработать все тропинки ведущие… Что вы улыбаетесь?

- Простите, я сам определю, чем буду заниматься. Нас сюда отправили изучить ситуацию, а не работать в составе оперативного штаба, который, как я понимаю, ещё и не создан. Будет указание непосредственно начальника полиции области или генерала, тогда конечно.

- Будет - мстительно нахмурился пиджачок – я прослежу, чтоб Вас туда обязательно включили. (Ну давай, добавь туда классическую угрозу «а я сделаю выводы из твоей работы», я похихикаю). Но он не добавил ничего.

-А с областного ФСБ тут кто работает?

- Никого – понял смысл вопроса москвич – мы настояли, что контроль раскрытия будет исключительно наш.

(А, вот теперь понятно, у ребят с серьёзными составами совсем плохо и они увидели тут шанс сделать из говна конфетку. Знакомо. Теперь будут вертеться , чтоб террористическую статью возбудили. А потом, если окажется что тут фигня какая, кинут материал в районе и руки умоют. Они с карточкой по любому останутся.)

- Хорошо – не стал продолжать пикировку я. - Давайте поработаем, а вечером по результатам пообщаемся?

- Да без проблем – улыбнулся фешник – хотя конечно по горячим всё раскрывать лучше, но если вы ждёте указаний руководства…

( во гадёныш, заранее себе позиции готовит! )

- Когда удобнее? – повернулся я к Иванову. Толстый подпол всё это время молчал, лишь вытирая пот со лба. Да, сегодня жарко.

- Часов в семь вечера. В восемь генерал видеосвязь запланировал по ситуации, как раз определимся.

- Ладно. Я пошёл поработаю -  отвалил я от них, так и не узнав всех подробностей.

Зато Рома узнал. Это было видно по его лицу, а точнее по широкой улыбке, напоминавшей мне иллюстрации  кэролловского Чеширского кота.

К вечеру мы полностью были убеждены в том, что преступление ( а это всё же преступление, как ни крути) совершили какие-то дети. Ну, или полные дебилы.

Мы пообщались с ремонтными бригадами и выяснили, что всякую херню на пути в этом месте привязывают частенько. То монетки, то пробки, то банки.  Местные пацаны даже игру играют со сплющенными монетками ( есть такая, это ещё со времён СССР, я лет до двенадцати тоже под трамваями мелкие монетки плющил). Один раз  часы кто-то положил, недорогие  металлические «Касио», но их ремонтники нашли раньше детерминирования и забрали. Видели даже бронзовый краник от самовара, раскатанный в блин. Предметы для сплющивания находили на разных путях. И на основных и на запасных и даже на неиспользуемых. Короче кто-то развлекался.

Опрошенные участковыми местные никого из чужих этим утром на путях не видели. На тропинках в кустах  были замечены пара подростков с удочками, пара  каких-то дедков, рабочие с завода… Никого подозрительного. Пацанов с удочками сейчас искали участковые, на заводе работали опера розыска.

По объяснениям станционного руководства следовало, что на пути, где был привязан снаряд, планировалось загнать пяток пустых вагонов. Но потом. Завтра или послезавтра. В общем, результат в виде взрыва, если именно он и планировался, был совсем призрачный.

На вечернем совещании, куда я затащил и Рому, мы узнали что майор ФСБ в костюмчике, которого звали Анатолий Владленович, развил бурную половую активность. Он организовал все возможные виды технических и поисковых мероприятий, привлекал кинологов, пытался выставить блокпосты на дорогах в Пешедралово.

Сил на все хотелки катастрофически не хватало, техника результатов не давала, а служебная собака только чихала и отказывалась брать след, в конце концов порезав лапу на осколках бутылки из под портвейна. Владленыч от этого бесился и угрожал нижестоящим сотрудникам карами, а вышестоящим - должностными расследованиями. Наши соображения были отметены с порога, как ересь, достойная исключительно уничтожения.

В итоге, на видеосовещании, он нажаловался на всех поголовно нашему генералу, обвинив конкретно меня в отсутствии инициативы. Генерал разбираться не стал и  грозно сообщил, что в обед завтра будет приказ о создании оперштаба и мы все полностью отдаёмся в распоряжение его главы. «И без ёлочки не возвращайтесь» - таков был смысл наказа нашего однозвёздного. Так что домой нам сегодня не светило.

Выйдя с совещания я покурил, мы позвонили всем, кто о нас беспокоился,сообщив, что дома нас сегодня не будет. Стали решать, где ночевать. Варианта было два: либо гостиница либо пустая служебная квартира в РОВД, на которую намекнул Иванов. Выбрали квартиру, так как халява, командировочными то никто нас не снабдил. ФЭУ в кустах не слабится по выходным не работает.

- Слушай, а давай к моим сгоняем? – предложил Рома – я кой-какие шмотки закину, а заодно и поужинаем.

Рома был родом  с этого района, когда-то он даже в местном РОВД работал бэпником. В общем-то мы тут и познакомились, когда я гонял рубщиков по области а в его обязанности входило местное сопровождение незаконных рубок. порядком тогда мы с ним полазили по окружающим зарослям. Сейчас он время от времени приезжал сюда к своим родителям.

- А поехали! – ехать было под тридцать километров, но кто ж откажется от вкусного домашнего питания? Не я однозначно.

Мы завели «форд» и по достаточно гладкой  грунтовке выехали в сторону родного для Романа пгт. По пути обсудили фэшного карьериста,, поржали над его попытками раздуть дело. Хотя оба понимали что в нынешнее время у таких то как раз всё и получается, они, позёры, эффективные управленцы и стукачи, как раз и востребованы…

- Сушай, а что это?- показал на указатель слева я – СУДОИ ФГУП ПНИ в Пешедральском районе? На синей табличке, с дырками от выстрелов из воздушки, фигурировала как раз такая надпись. Табличка появилась сразу за городской чертой, и от неё вела в лес узкая асфальтовая дорога.

- О, это жуткое заведение! – Рома улыбнулся -  это специальный дом престарелых, для зеков-инвалидов, прикинь! Там доживают до старости упыри, рецидивисты, которые совершили преступления, но которым на зоне нельзя, потому что они больные или совсем искалеченные. Вот их тут и содержат до смерти. Я там никогда не был, но мне говорили что там просто жопа. Причём под это дело выделен особняк графа Забройского, он памятник архитектуры. Представляешь, что там твориться?

- Даже думать не хочу! Слушай, значит у нас есть конторы, которые содержат за госсчёт людей, в жизни не работавших? Да ещё и убивавших и грабивших других? И их ещё и лечат?

- Ага, им даже пенсию выплачивают! Маленькую но платят!

-  Да уж. А говорят у нас капитализм. Для некоторых вон, коммунизм полный.

Дела.

В двенадцатом часу возвращались домой. В пузе было тепло от пирожков, картошки с тушёнкой и салата с помидорками, а Роме так ещё и от отцовского самогона. Было тепло, стояло то время суток, которое называют сумерками. Не люблю водить машину в это время, не важно зимой там или летом. В лобовое уже ничего не видно, а фары ещё толком ничего не освещают. А, по закону подлости, всё нехорошее так и лезет под колёса. Вот и сейчас. Немного не доезжая до вывески  с большим количеством заглавных букв, на дорогу из кустов выскочила встрёпанная тётка в белом, как саван платье. Я резко затормозил, машину немного повело, Рома клюнул носом и отчего-то хрюкнул. Нас окутала дорожная пыль, скрывшая тётку и видимость. Когда она осела, на дороге не было никого, кроме тучи комаров, быстро соорентировавшихся на открытое окно.

- Рёбаный ты ж йод! Что это за нахуй! – риторически крикнул я комарам и тронул автомобиль дальше.

- Это наверное из дома престарелых угловых судорога – произнёс Рома, озирая кусты. Следов тётки видно не было – там целый флигель ебанутых.

- В смысле ебанутых?

- В прямом. Инвалиды же не только без рук без ног, но и по головушке. А с головушкой на зонах не дружат многие, если не большинство. Шизики там, параноики всякие живут.

- Ааа…

- «ПНИ» в аббревиатуре это психоневрологический интернат, так то. Учись, тащ начальник! – наставительно поумничал Рома.

Я минуты три помолчал, глядя на всё более темнеющую дорогу.

- Погоди, то есть ты хочешь сказать, что в паре километров от места, где какие то долбоёбы прикрепили снаряд, есть целый дом долбоёбов и всех с криминальным прошлым? Да ещё и на свободном выгуле?

- Ёбучий случай!- только и сказал Рома.

Конечно, завтра же с утра, быстро закинув в себя по йогурту мы с Ромой, прихватив по кофе в стаканчиках, рванули в дом безмозглых воров-пердунов. По пути ржали над придумыванием особо остроумных девизов этого заведения.  Свернув с грунтовки на разбитую узенькую асфальтовую дорожку, проехали с километр по ямам и колдобинам и выехали на широкий луг, в дальнем краю которого, под вековыми дубами и ярким солнышком, на берегу речки раскинулось типичное дворянское гнездо восемнадцатого века. Было красиво, напоминало картинки из жизни хрустобулочников. Картинку гармонично дополнял новенький серебристый «Гольф», припаркованный на зелёной лужайке у правого флигеля. Туда мы и подъехали.

Там, в неплохо отремонтированном помещении сидела тётка из тех, что пытаются что-то из себя строить, но стройматериалы подбирают совсем не актуальные. Она оказалась директором этой богадельни. Поглядев в наши с Ромой ксивы, она послушала что нам надо, кивнула и по старинному дисковому телефону позвонила заведующей дурдомом психоневрологическим корпусом.

Минут через десять, которые были заполнены жалобами директорши на скудное финансирование: «Тридцать тыщ на человека в месяц! Оно же капля в море!» (все это время меня подмывало поинтересоваться стоимостью «гольфа» девятнадцатого года на автомате), неторопливо прихромала типичная бабка-грибник, оказавшаяся заведующей. Она оглядела нас, молча выслушала директрису и мотнула тяжёлой челюстью:

- На выход!

Мы поднялись, и пошли за ней. Рома даже заложил руки за  спину и ссутулился.

Бабка оказалась колоритной. Выйдя их помещения она сразу закурила папиросу и начала инструктаж.

- Я так поняла, что вам надо моих жильцов проверить, кто и куда ходит. Так вот. Тех кто гуляет в город у меня трое. Шпицман, шизофреник лёгкий, Морозкин, с биполяркой и Ада, она по вечерам гуляет днём боится. Мания преследования днём у нёё.

- А что мужики, что они в городе делают?- поинтересовался, тоже закуривая я.

- А подрабатывают. Они ж пенсион копеечный получают, девять тыщ, контингент всё же, вот себе на ништяки и колымят… Шпицман грузчиком работает в магазине на окраине, ха, а говорят евреев грузчиков не бывает! А Морозкин на металлоприёмке подрабатывет, хлам сортирует.  Ада просто гуляет. А чо натворил то кто из них? Эх была б моя воля, я б их привязала к кроватям!

- Мы, пожалуй, с Морозкина начнём – спросил Рома, вопросительно глянул на меня и я кивнул. Справедливо, на металлоприемке тут можно и провода алюминиевые накрысить и снаряд и даже БТР, так что перспективный клиент –  где он сейчас?

- Юрец? Пойдём, в сарае на берегу он ковыряется – вон, через главный корпус пройдём насквозь и выйдем к нему. Он любит с железяками ковыряться. Пашшли! – и она щёлчком отбросила бычок в зелёную травку.

- А вы во ФСИН не работали? – поинтересовался Рома.

- Двадцать девять лет в колонии – улыбнулась бабка, живо напомнив  лицом немецкую овчарку – видно, что менты, сразу понимаете…

Она распахнула двери центрального корпуса и мы зашли в филиал ада на земле. Серьёзно, это было одно из самых отвратительных, гнетущих и ярких впечатлений во всей моей ментовской работе. Внутри стоял полумрак, высокие окна были до середины заклеены какой-то бумагой, или закрашены. Само здание было сырым, с плесенью на стенах и штукатурке, покрашенными в восьмидесятых стенами с отваливающейся потрескавшееся краской. Стояла непередаваемая вонь гниющего мяса, мочи, бинтов, лекарств и дешёвой еды. В открытых дверях и коридорах виднелись безногие и безрукие, трясущиеся и покрытые жёлтыми пятнами старики и старухи. Встретился здоровенный санитар в белом халате с такими же жёлтыми пятнами, как и обитатели. Санитар отлично смотрелся бы в любом фильме Ромеро в качестве зомбобосса. В тишине кое где раздавались стоны, прерываемые шипением копеечного китайского радиоприёмника.

Бабка-заведующая провела нас сквозь всё длинное обшарпанное здание и, наконец, открыла дверь на улицу в торце. Никогда я так не был рад свежему ветерку. Рома выглядел соответсвующе. Я почти выбежал из здания, а в голове вертелся стих Высоцкого:

«И из смрада, где косо висят образа,

я башку очертя гнал , позабросивши кнут.

Куда кони несли, да глядели глаза,

И где люди живут, и – как люди живут!»

Вот действительно, лучше сдохнуть, чем так доживать.

Заведующая совсем не обратила внимания на наши эмпатические экзерсисы. Она точно видала и похуже. Вместо этого она снова закурила своё сено без фильтра и провела короткий инструктаж:

- Вон халупа, там он. Только сразу говорю, вы свои мусорские подходы даж не думайте применять. Он их просто не поймёт. Морозкин человек простой, ему надо просты вопросы задавать, он на них просто и честно отвечает. Он, сука, так видит.

- А сидел он за что, не знаете? – поинтересовался я.

- Первый раз он дом сжёг. С мамашей своей. А в третий раз украл что-то. Про вторую ходку не скажу, не знаю. Посмотреть, в личном  деле есть?

- Не, не надо. С нами пойдёмте, ничего секретного тут нет.

- А, ну пошли. Со мной ещё проще будет. Он меня любит – и бабка звонко шибанула кулаком в ладонь. Рома достал телефон и включил видео.

В сарае оказалось светло и жарко. Среди заваленных всяким хламом столов  ковырялся старый толстый дед, в синих допотопных трениках и красной заляпанной футболке. Дед с помощью опасной бритвы вытягивал из белых проводов аллюминивые жилы.

- Юра, к тебе пришли. Поговорить хотят.

Дед посмотрел на нас бледными глазами и снова уткнулся в провода.

- Пусть говорят - безразлично сказал он неожиданно высоким голосом.

Ну раз говорят прямо и честно, попробую.

- Юра, это ты на рельсу снаряд вчера прикрутил?

Тишина. Дед по прежнему ковырялся в проводах. Потом кивнул не поднимая глаз:

- Да, я!

- А зачем, Юра? – я тут уже расслабил булки. Как всё просто и глупо.

- Люблю когда железо тонкое – ответил псих.

- А если взорвётся?

- Да ну…- он всё так же на нас не смотрел. Сам в себе человек – щёлкнет только. Я уже много раз так делал.

Рома восхищённо лыбился, снимая разговор на камеру смартфона.

- А где взял снаряд?

- На пункт принесли. Трактор сгружали целый, а там две такие выпали пули.

- А второй где?

- Вон лежит. Я его завтра сплющить понесу – дед показал пальцем на стол у противоположной стены. Из зёлёного эмалированного чайника там торчал острый тёмный нос снаряда.

- А щё что такое есть?

- Нее, щас нету…

- Да ёп твою мать, Юра!- встряла бабка-надзиратель – я тебя кончу, если такое ещё раз притащишь! Забираю нахуй!

- Да пажалста – протянул Юра, но перечить не стал. Видно, что завуху он боится как чёрт ладана.

- Ладно, Юра, ты не переживай. И не уходи сегодня никуда, мы ещё придём поговорить! – обнадёжил деда я – Куришь?

- Когда есть…- дед облизнул порезанный бритвой палец.

- На, держи – отдал ему свою пачку «Кэмела» -  я те ещё привезу, надо?

- Дааа- уже не так безразлично, с ноткой радости сказал биполярный подрывник.

- Ну пока, жди тогда! – я вышел из сарая

- Я тут буду!

- Порхай как бабочка! – Рома выключил камеру и вышел на свет – жаль…что тупой.

- Вы проследите за ним, чтоб никуда не девался – попросил я заведующую – с ним по любому приедут местные общаться. А диагноз у него если подтверждённый, куда его ещё? Тут и оставят…

- Прослежу. Я ещё с ним потом поговорю нахрен - лицо бабки не обещало ничего хорошего – ну, пойдём обратно!

- Ну нет, мы вокруг обойдём, здание посмотрим. Красивое оно у вас… снаружи

Рома сделал рукой неопределённый жест.

- Какие мы нежные… Ну пока!- подъебала нас бабка.

Когда мы показали видос и отдали снаряд в отделе цветущему начальнику. Анатолий Владленович за малым не расплакался. Не видать ему руководства оперативным штабом.

Детектифф про суровых лесорубов: Часть 1. Знакомство с лесом. Рассказ первый

- Конечно! - ответил ответственный немного просветлев лицом, даже синяки несколько побледнели – ща,  сделаю.

Сегодня мне выпало, вернее было поручено, «удовольствие» примерить на себя шкуру проверяльщика и «радость» поебать мозги ответственным в земельных отделах в некоторых районах области.

Некогда, в дебрях МВД кто-то решил, что при всех количестве проверяющих на земле нужно больше контроля для Бога контроля. Произошло это то ли после того как ебанутый шизик Евсюков  пострелял людей, то ли после того как в Казани безмозглые латентные гомосеки приземлили пойманного злодея на бутылку,  точно никто не знает, но когда-то тогда.  Так вот, решили, что каждый день, двое (ну в нашей  провинции двое, в более крупных, наверняка и побольше) рандомно назначенных сотрудников из числа любого, даже микроскопического руководства, будут объезжать  территориальные отделы и проверять их по разработанным штабом чек-листам.  при этом один, кто званием постарше и поуважаемее, проверял городские ОВД, а другой ехал в область,  где ему намечалось три-четыре ОВД.

Проверяемые, естественно, к проверкам готовились, поэтому со временем, как и всё в руках бюрократов, инициатива стала обоюдоострой. Если проверяющий не находил косяков в отделах, то все вопросы адресовывались уже к нему, его прилюдно подвергали моральным гонениям и интеллектуальному остракизму. То бишь хуесосили по полной программе.

Конечно, в некоторых отделах временами сотрудники (а дебилов в МВД понабрали в последнее время столько, что теперь их на сто лет припасено) творят такую дичь, которую стоит не просто проверить, но и пресечь, причём с последствиями для творящих. Но, по моему опыту, это происходит, во-первых, не ночью, во-вторых, все места, где дичь может происходить я сейчас визуально осмотрел, побывав и на этажах розыска, и в обезьяннике, и в ДЧ, и в обшарпанных пенатах участковых, и даже в истекающих плесенью подвалах.

Ну и в третьих, именно этот отдел, буквально недавно был подвергнут тотальным проверкам и лютым анальным преследованиям.  ОМВД находился недалеко, в пятидесяти кэмэ  от областного центра и, как то утром, нашему драконоподобному командиру Кабанову пришло в голову провести учения и посмотреть, насколько отдел защищен от захвата.  Как оказалось, Дракон продумал не все, так как не стоило осуществлять захват с использованием поддельных удостоверений, похожих на настоящие один в один, самовольно менять время проверки, а тем более привлекать к наблюдению за операцией прокуратуру и журналистов.

По итогам проверки, журналисты доблестно засняли, как проверяющая группа захвата, беспрепятственно проникла в отдел, ходила по этажам руководства и трогала сейфы с секреткой. Мало того, группа  зашла и в оружейку, где перефоталась и с хранившимися там ржавыми «Макарками» и с намасленными АКС-74У и даже с одной СВД (со снайперским прицелом сорок четвёртого года выпуска).

Прокуратура же всё доблестно записала и проснувшийся в своём кондиционированном кабинете генерал лично, с иезуитской улыбкой, втащил Кабану  строгача.  Последствия этого строгача обосравшийся отдел в полном составе, вспоминал до сих пор вздрагивая и пысаясь в тревожном милицейском забытье, называемом сном.

( За исключением начальника ОМВД, Серёжи Ромова, бывшего по совместительству сыном армейского генерал-лейтенанта. Его все репрессии корректно обошли стороной.)

Зная всё это я, назначенный проверяльщиком отделов по области и получивший предписание о проверке трёх районов, находившихся в круге  приблизительно ста восьмидесяти километров, сегодня предполагал расслабиться хотя бы при проверке первого по маршруту ОМВД. Да и вообще, в целом, из всех обязанностей,  которые возлагались на меня в ментовке в то время, эта, контроль, выискивание косяков и виновных, а так же придумывание косяков при их отсутствии, была самая нелюбимая и  исполнял я еë даже не спустя рукава, а просто похуистично.  Может именно поэтому я сейчас и не лицезрею лампасные жопы в кулуарах Житной с большими звездочками на погонах.  Хотя, как по мне, вид на остров Ко Лан с Джомтьена куда красивее, да и звëзды на небе тут по ночам куда круче, чем самые блестящие на погонах.

Пока ответственный собирался с мыслями, что же ему написать в качестве нарушения, я вышел из здания отдела на свежий летний воздух. Стояла тёплая июньская ночь, на площади перед отделом жёлто светили пару фонарей и красненькая ламочка над входом в районную администрацию.

Прислонившись в служебному форду я закурил. Где-то глубоко в душе я наверное мизантроп, потому что наслаждаюсь таким временем, когда нет людей вообще, а есть только свежий ветерок, звёзды, тёмный спящий город и я.

Идиллию нарушил громкий телефонный звонок из кармана уродской форменной рубашки с короткими рукавами.

« Сидит ящур, ладу-ладу,

На ореховом кусте ладу-ладу…»

Звонило руководство. Дракон.

- Слушаю, тащ полковник -  тапнул по экрану «сяоми» я

- Валерьян Сергеевич? Вы где сейчас территориально? -  не расходуя себя на «здоровки» проскрипел Кабанов.

- На выезде,  по предписанию проверяю ОМВД «Ебенищенский» - бодро ответил я, предчувствуя проблемы. И они не заставили себя ждать.

- Заканчивайте. В этом районе произошла перестрелка на базе оптовой торговли «Марс». Знаете где? Вам надо срочно выехать туда, Ромов в курсе уже,  разберитесь с ним с ситуацией – «знаете где» вопрос был риторический, отвечать на него не требовалось, Кабанов полагал, что я и так должен был знать каждый вонючий закуток в области. Впрочем, на этот раз это соответсвовало истине и я лишь ответил:

- Есть!

На что последовал сухой, совсем без эмоциональной смазки, совет:

- Разберитесь и доложите!

Какие уж тут обнимашки…

Ёптово-продуктовая база «Марс» была бельмом в глазу как областного руководства так и Ебенищенского ОМВД.  Располагалась она на стыке Ебенищенского района и городского округа, на федеральной трассе, в пятнадцати километрах от областного центра. Правили здесь, причём с неспокойных девяностых годов, азербайджанцы. За высоким забором с единственным вьездом располагались кирпичные склады, хозяева которых торговали сезонными дарами природы: картофаном, помидорками, дынями с арбузами, иногда, по случаю и не всем, травой, героином и насваем.

Помимо хозяев азерботов, на базе наличествовал полный интернационал, от армян с таджиками до индусов с вьетнамцами. Здесь же были алкашки для мусульман (в которых якобы не видит аллах, как водку разливают в заварочных чайничках), глубоко законспирированный ( то есть скорее всего крышуемый может быть тем же Ромовым игорный зал), неоднократно разъябываемая мной и Ломтёвым молельная комната, а так же куча разных других интересностей. По причине общей продажности, шкуронаправленности и беспринципности населения базы она вся была инфильтрована, как барбоска блохами и глистами, агентурой всех правоохранительных структур, не удивлюсь даже если и иностранных.

Здесь ничего нельзя было сохранить в полной тайне и, в то же время, можно было исчезнуть навсегда бесследно.

Я махнул рукой выползшему на свежий воздух ответсвенному, неторопясь (куда уж тут спешить теперь) докурил и поехал на жалобно посвистывающим ремнём генератора форде обратно, по направлению к областному центру. Развлечений теперь на всю ночь, особенно если кого наглушняк привалили.

Въехав та территорию бызы я застал там необычную для двух часов ночи оживлённость. Везде бегали какие-то носатые личности, на исковерканном русском отдавая команды личностям внешности азиатской. Посреди суеты образцом спокойствия выделялся белоснежный УАЗ Патриот начальника ОМВД и пара «бобиков» с мигалками. Туда я и поехал.

Вылез, подошёл к раскладывающему бумажки Ромову. Мы знали друг друга неплохо, когда то давно работали вместе в налоговой полиции и отношения у нас были ровными.

- Привет, Серёг, что, не спится? – обратил внимание на себя я, протягивая клешню для рукопожатия.

- А ты чо здесь? -  недружелюбно посмотрел он на меня, пожимая, впрочем, руку.

- А я ответственный сегодня, твоих проверял как раз

- Проверил?

- Нормально всё, не переживай

- Да мне похуй!

- Да я знаю…Мне Кабанов сказал узнать и организовать. Ну и что здесь?

Похуй или не похуй там Серёже, но сегодня я назначен «старшей женой повелителя». Пусть отчитывается.

- Короче ситуация какая -  принял реальность Ромов – сегодня, в одиннадцать сорок вечера, на базу приехали два чечена. Молодые на БМВ пятёрке. Чёрной разумеется. Номер есть, только с цифрами, буквы не запомнили. Регион бэхи дагестанский, ноль-пятый. Искали какого-то своего, Хамзу, типа он им денег должен. Пошли к директору на базе, разговаривали дерзко. Тот их послал, чечены не уходили. Директор – вон он стоит, Сулейман,- Ромов ткнул пальцем, в стоящего недалеко от и размахивающего руками возрастного азербайджанца – говорит, что вежливо просил их выйти. Пиздит. У него тут за вышибал трое, двое наших, типа казачков, и один ингуш, вот их чечены и постреляли из травматов. Сделали пять выстрелов, три раза попали, ингушу в  бедро, одному из казачков в лобешник. В итоге ингуш в больничке, ненадолго, наш вон сидит, там в голове кость одна, нихера не пробьёт. Чечены свалили, причём очень быстро, по федералке, им ещё напоследок кирпичом заднее стекло пробили.

- Ориентировку гайцам дал?

- Ты меня поучи работать. Конечно. И мои на трассу поехали и через ДЧ.

- Надо бы еще им в Управление позвонить.

Я сразу же вытащил телефон и набрал номер дежурного в Управлении областного ГИБДД.

- Добрый вечер, ответственный по  УМВД Арнов

- У нас тут чэ-пэ, село Егорово, база «Марс». Примите ориентировку пожалуйста, чёрный БМВ, пятёрка, буквы неизвестны….эээ, номер Серёг … два-пять-семь, пятый регион. Заднее стекло разбито. В машине двое, чеченцы, вооружены травматическим оружием. Нанесение травм средней тяжести. А может, тяжёлых. Да, Да. В сторону Москвы скорее всего, но может и наоборот, выезд двести восемьдесят второй километр Можно мне, можно начальнику ОМВД Ромову. Или в ДЧ ОМВД. Они звонили кстати?

- Нет ещё? Ну, значит позвонят.

-Видишь? – это уже я обратился к Ромову, повесив трубку – дежурка долго думает. Они сейчас пока руководству сообщат, да себе запишут для отчёта…

- Мммм - неразбрчиво промычал на мои поучения Серёжа – давай, работай, твоё солнце ещё не село. А я буду сейчас мигрантов всех тут проверять.

Он направился к суетливому Сулейману. Поздоровался с ним за руку. На пару Ромовских фраз Сулейман замотал башкой и стал ещё больше размахивать руками. Ой, знают тут Ромова, с первого взгляда видно,  причём с тёмной стороны. Знают, боятся, но не уважают.

Подошёл к ним.

- Люди злые, командир – вещал азербайджанец – будить их сейчас и проверять значит из себя вывести. Не надо их дёргать а, браааат?

Сука, да откуда это «брааат» жалостливым тоном произнесённое у них прицепилось у всех?

- Доброй ночи! – я подошёл к ним  – проверка документов  это требование руководства Управления. Здесь не жилая зона, что бы тут спать. Или у Вас тут люди живут? – тот я добавил ложной заинтересованности -  тогда будем ОМОН с миграционкой вызывать…

Хоть я не представлялся, старший по базару  явно обратил внимание на меня ещё когда я общался с Ромовым.

- Не, не надо брааат…Сейчас всех приведём…- и он тут же крикнул несколько фраз на азербайджанском своим шнырям.

Ну и ладненько. Я повернулся уходить. Пусть начальник ОМВД тут разбирается, тем более на помощь сюда приехал ещё одна машина, «гранта» с тремя, судя по всему участковыми.

Но Сулейман меня догнал

- Вы приезжайте к нам – не по ситуации радостно прогнусил он – меня спрашивайте сразу…

- Извини, Сулейман – у меня затренькал телефон и я отошёл. Не до льстивых разговоров сейчас.

Позвонил Ломтёв. Его разбудил Кабанов и велел контролировать. Ломтёв был заспан и озабочен. Потом, когда я заканчивал с Ломтёвым позвонил Кабанов. Требовал доклада. Я доложил. Дракон хмыкнул «работайте» и явно решил активизировать ГИБДД.

Хотя парни сработали чётко – уже сразу после звонка Кабанова мне позвонили с гаишной ДЧ  и сообщили что чеченов остановили, задержали, отобрали паспорта везут в ближайший пункт полиции. Сделал это всё наряд из двоих суровых гаишников со спецбатальона.

- Их там оставят – сообщил дежурный по ГИБДД. Им еще на трассу снова работать, да и двое их всего, охранять они никого не будут. Дежурному там передадут и всё.

- Так куда их везут?

- В Мошковское отделение полиции, в Мошково.

Ебать, отделение полиции в этом посёлке даже не отделение а пост, ночью состоящий из одного человека, дежурного. Нам же в МВД не нужны люди на земле, нам нужны люди в штабах и секретариатах. Вот и имеем такую блевотину.

- Блин, может они там посидят! Я сейчас организую доставку!

- Ну, минут тридцать побудут, ладно. Только быстрее.

Я, держа телефон у уха, одновременно звоня Ломтёву, метнулся к Ромову, с важным видом прохаживающемуся вдоль выстроенных в две колонны обитателей базы.

Через пару минут, двое пепсов с местного отдела вместе с опером из СОГ и участковым, завели мигающий синим и красным бобик и (хотелось бы сказать рванули, но нет) поплелись в сторону трассы.

Я отчитывался по телефону начальникам разных уровней.

Среди различных телефонных звонков милицейской бюрократической братии раздался один, нестандартный. Звонил Султанов, глава  некоммерческой организации «культурная автономия чеченских и дагестанских народов».

Один из тех, кого прикормила администрация, типа отвечающих за межнациональные отношения, толстых здоровых мужики от пятидесяти до шестидесяти лет, в дорогих шмотках, национальные отличия которых заключались только в именах и фамилиях. Один владел банком, второй ресторанами, третий строительной конторой, и так по списку. Они пытались лоббировать исключительно свои денежные интересы , надували щеки перед своими и рассказывали как их  советы слушает губер, мэр и главный фээсбэшник. По факту ничего в реале не решали. Но на сложившейся репутации делали денежку, обувая своих же земляков как липку.

- Здравствуйте, Валерьян Сергеевич! Это Султанов Хамид Исаевич, помните?

- Конечно, помню, здравствуйте.

-Извините, вы же на работе сейчас?

- Да, а как вы узнали?

-Мне руководство  отдела подсказало, что вы вопросом занимаетесь (ну спасибо Ромов, сочтёмся. Впрочем рассусоливать и не буду).

- Да Вы знаете, Хамид Исаевич, вопроса то и нет. Мы все вопросы уже решили.

- О как! Быстро вы…

-Стараемся.

- А можно там как то…- приступил он к своему главному вопросу

- Боюсь что никак. Этнической составляющей тут нет, заниматься будет уголовный розыск. Вам, для выяснения  лучше с адвокатами общаться, если граждане их найдут. А сегодня всё.

- Ну ладно, если нужно что будет, вы позвоните.

- Хорошо.

Ещё один горец решальщик на мой лысый череп.

Минут тридцать было спокойно. А потом всё пошло наперекосяк.

Гайцы честно ждали подкрепления минут тридцать. Потом им поступила команда сваливать и они отчалили, оставив двух чеченов сидящими на стульчиках в коридоре ОП. Дежурному отдали их паспорта. Машину никто не досматривал, потому что дежурный Мошковского ОП не имел права оставлять дежурку. Чечены посидели минут пятнадцать, похихикали, а потом, под грустные взгляды дежурного встали и уехали.

Кавалерия на «бобике», как оказалось, сначала поехала не туда, а потом древний автомобиль и вовсе закипел. Был ли там хвост Султанова, не был, я теряюсь в догадках до сих пор.

Снова начались звонки. Мне угрожал Кабанов, потом паниковал Ломтёв. Меня расспрашивали, убеждали и запугивали различные клоуны из числа проверяющей шоблы. Я стоял среди этого, как ненавидящий цыган мальчик Томми из кино Гая Ричи.

Вывел из состояния дзена меня звонок Султанова. Этот позвонил и сказал что он может организовать встречу с какими-то «старшими», которые якобы  обеспечат явку искомых чеченов на опросы, но для этого я должен (эта блядина так и сказала, «должен») отдать их паспорта. Тут у меня попапала вожжа под хвост и я, немного в повышенных тонах и более ярких красках чем надо, рассказал Хамиду, что могу сделать с его пилорамным бизнесом, а так же ночным шалманом для понаехавших. А я мог так задрочить их миграционными проверками, что там была бы просто пустыня.Поорав я вежливо попрощался. Конечно решать я с ним ничего не стал, ибо зашквар.

Собственно после этого меня одолело почти буддийское спокойствия и я решил поехать домой немного поспать. Утро вечера мудренее.

Однако, часа в четыре утра, по телеге меня настиг ещё один звонок. Звонил Семён Лапин, начальник отдела по раскрытию особо тяжких ( с лёгкой руки киношников такой отдел несотрудники зовут «убойным»), который сейчас исполнял обязанности начльника всего розыска. Разговор был короток и ясен.

- Здорово. У тебя сбежали люди там?

- Привет. Не у меня, но сбежали.

- Ха. А на тебя всё повесят.

- Да и срать

- Завтра оба чечена приедут к восьми утра в Ебенищенский отдел и сдадутся. Считай я решил.

- Спасибо

- Да какие спасибо, будешь должен.

- Ромова предупреди и Кабанову скажи. Только про меня не упоминай. До связи.

Вот так. Легко, просто и непринуждённо на ровняке вогнали меня в долги, которые, я знал, непременно придётся отработать. То, что шкурняков не будет я знал, Лапин был не из таких, но вот либо ценную информацию отдать или дело или что-то подобное это запросто.

То, что Серёжа Ромов с утра качественно охуеет, немного скрашивало сложившуюся жопу.

Вот и сейчас сообщение от сотрудников нижегородского ППС привлечённых к патрулированию, звучало совершенно неясно. Была понятна только точка прибытия – центральный вход в Мордовский государственный университет.

Нам было недалеко, мы в этот момент пили кофе возле театра балета, поэтому получив вызов, мы, не сильно торопясь, пошли по навигатору в телефоне Мелкого, не забывая, тем не менее, пялится по сторонам. Когда ещё побываешь в Саранске, да ещё и вылизанном к мероприятию, да ещё и с толпами туристов экзотических национальностей.

Несмотря на утро, в барах и кафухах бухали и орали люди в бело-красных (или красно-белых) нарядах. Датчане сидели в основном в заведениях, а перуанцы располагались и на земле и на асфальте. И те и те орали, пели песни и ржали как кони. Лица многих были разрисованы. Среди них отрядами попадались китайцы, парами англичане. Немцы, выстроившись по традиции свиньёй, пронзали толпу группами по пять-шесть человек. Видимо, искали свой лёд. Временами слышалась французская, испанская и арабская речь. Попались навстречу даже два  хохла в «жовто-блакытных» париках, гордо и в то же время пугливо озирающиеся в ожидании проблем (хотя народ к ним относился лояльно, а по ментовке был спущен указ вежливо но аккуратно убирать только флаги, а на атрибутику можно было забить). Свежепоцелованный латиносом Мелкий не удержал в себе яда, проходя мимо них, вякнул всё таки что-то про Севастополь.

Подошли к центральному входу в голубовато-белое от яркого солнца, здание университета им. Огарёва, где на гранитных ступенях издалека виднелись набранные с бору по сосенке двухметровые блондины из нижегородского ППС одетые в красивую тёмно-синюю спецформу. Их штурмовал целый отряд невысоких и круглых китайских пенсионеров.  Китайцы махали руками и твердили что-то на кантонском (ну, наверное) диалекте, а пепсы пытались втереть китайцам нечто на английском. Всё это до смешного напоминало разговор Гендальфа, двух подстриженных и побритых Гендальфов, с толпой Бэггинсов.

Подошли. Поздоровались и представились. Пепсы очень обрадовались возможности переложить проблему на чужие плечи, а китайцы, по взглядам видно, заподозрили в нас агентов спецлужб. Согласно короткому рассказу пепсов, группа числом в девять китайцев, состоящая преимущественно из лиц пенсионного возраста обеих полов заняла несколько столиков за заборчиком в кафе через дорогу. Они сгрузили там вещи, и оставили наблюдать за вещами единственного своего помоложе, который тут же заснул лицом на столе. Китайцы же, пофотавшись на фоне башни университета, стали спрашивать у прохожих по листочку какую-то политическую хрень, за что прохожие и ориентировали наряд ППС. У Китайцев китайские паспорта  и билеты на матч Португалии в «Лужниках» двадцатого числа. Больше никаких вводных не поступало, ибо китайцы не владели ни английским ни русским, и китайский пепсам в школе милиции не преподавали.

Видя, что парни в форме закончили объяснять проблему, китайцы толпой налетели уже на меня. Мужик в кепке и спортивной жилетке, видимо старший у них, начал тыкать в меня каким-то листком бумаги. Я поднял руки вверх.

- Тихо, тихо! Изи, атеншон, блядь! Ван момент плиз! Ви шел би ин эври минит – я тоже не знал китайского, а мой дополнительный немецкий вряд ли мог чем то тут помочь.

- Запускай онлайн-переводчик на телефоне! – повернулся я к Мелкому, продолжая делать успокаивающие жесты. Вова, между тем, начал играть роль пастушьей собаки, обходя китайцев по кругу и не позволяя им отходить от эпицентра событий, которым выступал я. Нижегородцы, переглянувшись, боком-боком стали сваливать от непоняток подальше.

Пока Мелкий раскочегаривал свою шарманку, я наконец добрался до протягиваемого мне листка бумаги. На нём корявыми русскими буквами  были записаны фразы «мордовски государственый университет», «хотель университетская», «номера триста-семь по триста двенадцать» «сколько стоит» и, самое монументальное, «где спит дохлый Ленин». Все фразы были сопровождены иероглифами, наверняка означавшими транскрипцию.

Я заржал и показал бумаженцию Володе. Любопытно.

Нарисовался Мелкий, по приложению поздоровался со всеми. Китайцы заулыбались, старший вытащил из кармана свой смартфон (судя по враз погрустневшему взгляду разбирающего Мелкого  намного превосходящий  его S9) и включил аналогичное приложение. Почему они не использовали гаджеты раньше, я так и не понял. Да бог с ним, мало-помалу процесс общения был налажен.

Оказалось, что китайцы уже неделю в России и были в Питере. Там они уже посмотрели один матч, побывали во всех туристических точках и теперь желали познакомиться со столицей. С Москвой, да. Для этого, сын мужика в кепке,  «вон он с вещами в кафе», владевший русским языком, и взятый в качестве переводчика, организовал им трансфер и забронировал номера в гостинице «Университетская», рядом с МГУ. К сожалению, толмач из него оказался паршивый по простой причине  - любви к крепкому алкоголю. Переводчик стал бухать, начиная с прилёта в Питер и заканчивая поездкой в Москву (то, что они далеко не в Москве, китайцы и не догадывались). Мужик в кепке же, видя, как сынуля ушёл в отрыв, заставил его написать основные фразы на первое время на листке и, вместе со своими друзьями целиком окунулся в приключенческий трип. Их основной целью было  приехать в Москву, сфотаться у здания МГУ, заселиться в гостиницу и попасть в Мавзолей. ( тут Мелкого разобрал такой смех, что пришлось отобрать у него смартфон).

Тут началось самое весёлое. Минут десять мы объясняли жителям Поднебесной, что они промахнулись эдак так на шестьсот с хреном километров. Что Мордовский госуниверситет, хоть и смахивает шпилем на МГУ, но гостиницы университетской тут нет. И что Ленина  им вряд ли удастся посмотреть в ближайшее время. Мало того, говорить про умершего исторического деятеля «дохлый» не совсем комильфо. Я даже вымарал это слово у них в бумажке, на всякий пожарный. Пусть лучше спрашивают, где Ильич спит.

В общем, пришлось взять товарищей на поруки. Вместе с ними дошли в кафуху, где папаша пытался безрезультатно пытался растолкать источающего густой аромат перегара толмача. Вова нашёл в интернете ипешника с «Соболем», который согласился отвезти китайцев в Москву. Объяснили китайцам, сколько это будет стоить, объяснили процесс оплаты и ориентировали их на банкомат. Сообщили им, что проконтролируем их посадку в микроавтобус и помашем им на прощанье. Короче провели время до обеда в делах и весьма проголодались. Ждать машины было часа полтора, далеко ходить не хотелось, тем более  кафуха предлагала на выбор местные, мордовские яства. Мы с Вовой заказали по «лапшевнику», Мелкий «медвежью лапу». Китайцы поглядели на нас и все, как один, заказали по большой тарелке борща.

Здесь нас ждал ещё один культурный шок. Получив заказ, пара пенсионерок зашуршала своими рюкзаками, из которых были вытащены цветные пакеты с иероглифами. Из некоторых пакетов была явлена лапша, из некоторых специи, и всё это было без лишних сомнений роздано, замочено и заварено в борще. Всеми.  Я сглотнул скупую слезу, Вову передернуло, а Мелкий снял это действо на видео. Такие дела.

Отобедав, мы отправили китайцев в столицу. Даже помогли запихнуть в «Соболь» так и не пришедшего в сознание переводчика, заверив водителя, что он машину не заблюёт, а если заблюёт, то пусть воспользуется переводчиком в Москве. Хоть онлайн-переводчиком чтоб получить сатисфакцию, хоть  непосредственно телом толмача.

Напоследок, старший пожал каждому из нас руку и подарил блок сигарет с названием Chunghwa. Отказываться мы не стали, помахали отъезжавшей машине и пошли гулять дальше. Впечатлений, конечно, в этот день было ещё много. Было эффектное гудение толпы на стадионе  семь вечера, были попойки датчан, слёзы перуанцев, какие то англичанки топлесс, танцевавшие у фонтана, какие-то мелкие стычки, моментом пресекаемые нарядами, поздний ужин казённой едой, в компании с двумя ободранными, почему-то мокрыми латиносами, у которых не было денег на пожрать, отваливающиеся от усталости пятки…

В три часа утра нас троих (наркоконтролевцы и демон в обличии спаниеля были оставлены на второй матч, то есть на три дня) нас отправили вечерней лошадью в Париж,  на том же Ил-76 в Москву. В четыре часа вечера следующего дня (обратно от Раменского  нам пришлось добираться на электричках) мы были дома, а уже с утра писали отчёт, получив следующее задание в этом чёртовом квесте.

26 июня нас ждал Санкт-Петербург, где играли Нигерия с Аргентиной.

Питер нас встретил хоть и солнечно, но совсем неприветливо. Двадцать четвёртого числа нас обрадовали тем, что в Питере мы будем работать по форме. Всяких оперов-шмоперов там хватало, а вот патрульных не очень. Поэтому было решено ( несомненно отрывая от сердца) из загашников УМВД выделить нам три комплекта модной формы с надписями «Лет ми спик фром май харт» «Туристик полис», стильные береты (в котором Владимир смотрелся как французский повар, а Мелкий как его ручная крыса) и говнодавы, в течение даже примерки, натёршие мозоля.

Персонального самолёта нам не досталось, нам просто дали денежек на недорогой поезд и, проспав ночку под стук колёс, в пять часов утра мы прибыли в город Петра.

Я лично очень люблю этот город. Так случилось, что мне довелось пожить тут пару раз длительное время и мне зашла хмурая переменчивая погода, каменные набережные, и даже в жару холоднющая на вид Нева. Хоть я и жил в Девяткино, добираясь туда на перекладных (когда завалило станцию метро) я никогда не упускал момента пошляться по городу вечером и ночью,  даже под дождём, даже под угрозой не попасть на последнюю электричку. Каждые выходные я проводил в Пушкине, Стрельне, Петергофе просто шарясь по паркам и придворцовым территориям. Поэтому город я знал как свои пять пальцев. Владимир город так не знал, а Мелкий вообще тут был первый раз, поэтому я принял на себя обязанности ещё и гида, пообещав по  окончании смены показать народу основные достопримечательности центра и приобщить их к питерской эстетике.

До назначенного места сбора нарядов было ехать недалеко,  пару станций и времени было два часа. Решили немножко пройти по Невскому, от Московского вокзала до Гостиного двора.

Народу на Невском, несмотря на ранее время, было уже много. Куда больше чем в Саранске. Красочность и многолюдство впечатляло. Настолько, что даже я, крутя башкой, чуть не прошёл мимо спуска в метро. Под впечатлением, в предвкушении интересного дня, доехали до нужного места, где в семь утра состоялся развод нарядов ППС и лиц исполняющих обязанности ППС.

Народу было прилично.  С ближних и дальних точек нашей необъятной.  При желании и наличии идеологии мы бы даже могли захватить таким числом Зимний. Управлял всем толстенный подполковник из полиции общественной безопасности, с шеей, плавно переходящей в голову. И, видимо, он немного привык работать именно с пэпээс и немного деформировался. ( не внешне, внешне он деформировался прям очень много). Общался с людьми он в основном криком, на вздрыге, на манер сержанта из «Цельнометаллической оболочки». Мы стояли в заднем, третьем ряду, за спинами куда более рослых настоящих пепсов, и его слюни до нас, слава те Господи, не долетали.

Из экспрессивного крика подполковника мы узнали, что предстоящее дежурство это дело всей нашей жизни. Для него мы были рождены, обучены государством и после его выполнения можем спокойно сдохнуть, как бабочки-подёнки. В ходе восьмичасового дежурства мы должны были проявлять стойкость, внимательность, и не дай бог, нам попасться на глаза проверяющего в неподобающем виде, например с тополиной пушинкой на чёрном берете. Слово «выебут» фигурировало в описании всех кар, перечисленных подполковником. Слово «каждый час» фигурировало в описании частоты проверок.  А других слов, как незабвенной Эллочке, ему не было и нужно.

Весь инструктаж мы тихо ржали, особенно после того как Владимир усомнился в половой ориентации инструктора и связанной с этим частотой употребления слов, обозначающих желание совокупиться с полицейскими обоих полов. ( в строю стояли и девушки).

При распределении мест дежурства у нас вышел с ним затык. Когда я подошёл (одним из последних, спешить было некуда) расписаться в инструктаже, получить радиостанцию,  маршрут патрулировании и тэдэ, цербер сразу же обратил внимание на мои неуставные берцы (я заменил натирающие говнодавы на свои личные козырные прыжковые берцы, которые приобрёл еще для леса).

- Боец…- угрожающе начал он поднимая глаза на меня и заглох, как двигатель хлебнувший воды, увидев звёзды на погонах размером не меньше, чем его. Переобувался он долго, видимо было непривычно.

-….Ввы кто?- прохрипел, наконец он.

- ЦПЭ УМВД по Растакойтовской области, три сотрудника, на усиление – сделал жест я указывая на ещё двух своих пассажиров – ждём указаний. Как было мне ни тяжело, я сделал вид серьёзный и сосредоточенный, как у какающей собаки.

- Вы командировочные отметили? И в списках есть? – он не верил своему счастью. Ну а чо, понятно, что с нами трудней общаться, чем с сержантами, прапорщиками и летёхами.

- Да, всё уже сделали и отметили. Вон, мы на этом листочке – я указал глазами на записи на столе.

- Ну. Хорошо  - начал приходить в себя толстый – вот вам необходимое, распишитесь тут, тут и тут. И запомните, вам поблажек не будет, и претензии уже есть. Не знаю, как вы будете не по форме выглядеть. Он показал на берцы. Вас инспекция проверять будет.

- А мне что Родина дала в том и хожу – немного слукавил я – пусть пишут замечания.

- Х…Плохое отношение к делу – сдержал себя подпол – ваши все такие?

- Наши все образцовые – гордо выпятил челюсть я.

- Ну. Ну, посмотрим. Ваш маршрут дежурства, вокруг метро Ломоносовская. Патрулирование с десяти до девятнадцати. Так, так и так. На обед ровно час. Справитесь?

- Да.

- Я проверю. И попрошу, чтобы проверили вас неоднократно. У нас тут не ваша вольница.

- Я вижу – нагло посмотрел я в глаза полковнику – у нас, конечно, на инструктажах сотрудников ебать не обещают. Это, видимо, ваш культурный феномен. (опять пизданул, разумеется, есть и у нас подобные типы,  малокультурных людей даже маленькая власть развращает)

И ушёл от подполковника, покрасневшего от трёх подбородков до ушей. Зря конечно, но ничего не могу с собой поделать.

Своим я объяснил, что к чему, подготовил, что будут докапываться. В итоге отпатрулировали, как боженька. Ни  у одного из проверяющих, а их было действительно порядком, вопросов не возникло за всё восьмичасовое дежурство. Посмотреть всё равно было на что, вокруг царил праздник жизни. Единственно, правда, когда удалось посидеть, было время обеда, которое мы скоротали за бургерами и колой.

Ближе к вечеру произошёл занимательный случай.

По улице, навстречу нам, двигалась обычная для этих дней компания из четырёх молодых людей. Разговаривали они оживлённо, по  английски, причём  двое из них были явно русскими, а двое иностранцами. Один из русских был одет в белый адидасовский спортивный костюм и держал в руках литрушку колы.  Судя по манере разговора, вся компания была несколько ужалена спиртным.

Так вот один иностранец в ходе общения почему-то решил, что будет очень смешно надавить адидасовскому на бутылку. Шутка закончилась неудачно, и хлестнувший из бутылки фонтан залил ему новенький костюмчик. Тут же все четверо сцепились с криками и воплями. Потасовка надолго не затянулась, так как её невольные зрители начали кричать: «Полиция! Полиция!», и мы, прошедшие только что мимо оказались рядом с ними.

Стали разбирать ситуёвину. В итоге, нарисовалась любопытная картина маслом. Все четверо студенты, познакомились в общаге сегодня, узнав, что у них есть билеты на матч. Пока футбольная баталия не началась, они решили подогреться ромом с колой, а потом и поесть. Один из наших, тот, которого облили, посоветовал пойти зависнуть в недорогом ресторане с кальянами «Факел», как раз возле «Лермонтовской».

По пути  один из иностранцев, американец спрашивает:

- Where are we going? (куда идем).

А модник в костюмчике ему отвечает:

- We are going to Fakel

После этого америкос сделал то, что сделал, вызвав бурю обиды и негодования.

Пиндоса долго опрашивать не пришлось. Первой же фразой была установлена причина жестокой шутки: американца звали Эл. И смысл слова «факел» (fuck El) на аглицком заиграл совсем другими красками.

Минут пять, между приступами гогота, потребовалось объяснить гражданину родины Кока-Колы, что наши вовсе не шли его ебать, а хотели накормить и накурить. Конфликт исчерпали без привлечения административного ресурса. Напоследок пиндосы попросили с ними сфоткаться. Вова, накачавший за весну неплохие банки, отправил в Америку своё монументальное фото.

Таким макаром добродили до вечера. При сдаче дежурства затаившему злобу жиртресту, получил от него наказ явиться завтра и написать объянение по вопросу несоответсвия формы одежды. Сказал ему «обязательно», мысленно гнусно захихикав, обратные билеты на поезд у нас были на четыре утра. Пусть пишет «письма мелким почерком».

Поэтому я с чистой душой сдал дежурство, засунул в спортивную сумку опостылевшую форму, переоделся в джинсовые шорты, кеды и футболку с надписью «ZZtop». Блин, как будто груз скинул, настолько легко стало.

Закинули сумки в камеру хранения и пошли гулять. По Невскому дошли до Исакия, потом по каналу до Спаса-на-крови. Позже, в сумерках, попялились на Эрмитаж, на Адмиралтейство. И пришла пора эстетики.

Задолго до ангажированного Шнуром лозунга «В Питере-пить», я лично понял  что выпить водки где-нибудь в дешманской рыгаловки и вкусить беленькой на скамейке Летнего сада с видом на ночную Неву вещи по ментальному воздействию несравнимые. Поэтому мы заранее закупили стандартную закуску, хлебушка с паштетиком, ноль-пять качественной водки и пластиковые стаканчики.

Было уже около полуночи, Нева  отражала зелёные и красные огни с мостов. Водка шла легко, паштетик на чёрном хлебе с корочкой  был вкусен, ненапряжные разговоры соответсвовали. Время от времени проходили радостные люди, где-то аргентинцы праздновали победу. Короче идиллия. Этими чудными воспоминаниями бы и закончилось это путешествие, если бы не четверо типов, решительно их нарушивших.

Они возникли вокруг лавки неслышно, как привидения. Мы с Мелким как раз выкуривали последние сигареты из китайских запасов, Владимир фотал в ночном режиме смартфона ночное летнее небо Питера.

Неопределённого возраста, крепкие, одеты в футболки, джинсы, через плечо небольшие сумки. Нихрена не боятся. Сразу видно, менты.

- Вы чо тут мутите?! – с места в карьер взял один из них.

- А чо надо?!!- резко подорвался с лавки наш «активизатор клёва», Мелкий.

- А ты чо, дерзкий?!!! – в ответ вызверился на него второй, нависая над нашим.

- Спокой…- только начал я, думая залезть в задний карман своих шорт за ксивой, и не успел. Всё завертелось. Видимо, алкоголь всё же притупил наши нервные реакции и чувство опасности.

Двое попытались нейтрализовать только отложившего телефон Вову, как самого опасного из нас. Один сзади попытался схватить его за шею, второй ловил руки.

Тот, кто начал разговор, попытался поймать меня за руку, что бы классически положить мордой в пол, а Нависатель взмахнул рукой, стремясь заграбастать Мелкого.

Не получилось ничего и ни у кого.  Владимир долбанул затылком того, кто сзади, но человек спереди схватил его и они перешли в непосредственное силовое бодание. Мелкий был не только мелкий, но и юркий и ушёл от медвежьего захвата. При этом он запнулся о поребрик и с матюгами упал в подстриженный куст. Товарищ, пытавшийся меня схватить, схватил, однако я в этот момент поднялся на ноги, а он по инерции сел жопой на лавку.

- Полиция! - Одновременно заорали голоса четыре, в том числе я, выдирая руку и другой выдёргивая из кармана ксиву. Вова продолжал ломать оппонента, Мелкий визжал «полиция» вцепившись в рукав всё же схватившей его лапы.

Понемногу разобрались и успокоились. Из активной фазы взаимодействие перешло в разговор на повышенных тонах, потом во взаимный осмотр полномочий, прописанных в ксивах , и наконец, в нормальное общение.  Оказалось, что какой-то твари гражданке, преисполненной гражданского долга, не понравилось замеченное распитие спиртных напитков (хоть мы не афишировали) и она набарабанила наряду полиции, что тут тусуются солевые. Эту инфу передали местным, подуставшим за тяжёлый день операм с наркоконтроля, которые хотели закрыть вопрос радикальным образом.

Короткая стычка обошлась в один разбитый нос, пару синяков и хорошую царапину от ветки на одной, самой злобной, морде. Разобравшись, кто есть кто, даже немного  поюморили.

И разошлись, как в море корабли.

"Эшники" немного переработанные и без обсценной лексики. Начало: https://dzen.ru/a/aADMMuYsAXDVefCl

Двумя неделями ранее, когда нам сказали, что предстоят короткие командировки на матчи Чемпионата мира по футболу, мы радовались  возможности поотлынивать от рутины. За командировки случилась даже небольшая войнушка, в которой участие приняли даже аналитики. В итоге  призовые места выбили я, Вова и Мелкий.  Вова потому, что единственный в нашем ЦПЭ знал английского несколько больше чем «Хау мач из зе фиш?», Мелкий потому, что его с детского сада приучили бороться за жизнь и сопутствующие ей ништяки, меня же отправили потому, что Толич по прежнему боролся за здоровье своего любимого пальца на руке и НС пришлось руководить теми кто оставался.

Полицейского народу на Чемпионат было набрано множество, однако рабочих рук всё равно не хватало.  Поэтому, уже после сбора и подготовки основных отрядов, а от нашего управления уехало аж триста натасканных в разговорном буржуйском человек («эм» и «жо») в красивой форме, в более коротких чем по уставу юбках («жо») и гладко выбритых («эм»… хотя, может и «жо» тоже), были организованы этакие мини-летучие отрядики на подхвате. В основном, из числа оперов. В нашей ударной группе было трое ЦПЭшников и пятеро наркоконтролевцев с примкнувшим к ним закреплённым кинологом.

Конечно, обитая совсем рядом с городом-героем Москвой, и не очень далеко от города-героя Ленинграда, мы предполагали, что Мундиаль мы проведём именно там. Ну а хотелось, конечно, в Сочи. Ага, хренов дров, это русская полиция, здесь всё через жопу по расписанию. Нам сообщили, что пятнадцатого июня нас ждёт мрачный Мордор и Барад-дур,  красавица Мордовия и город Саранск, а там посмотрим.

Так и получилось, что на рассвете, увэдэшным автобусом наше сборище забросили к проходной аэродрома, выгрузили, и, не сказав прощай, свалили в туман. Такое холодное  расставание было обусловлено тем, что вечно голодный милицейский Чубайс, пользуясь тем что его кинолог Лёша заснул богатырским сном, выклянчил куски завтрака почти у каждого в автобус, переварил эти куски и вонюче заблевал весь салон. Вид при этом у Чубы был крайне довольный и полный осознания того, что он творит.

Немного пованивая спаниельским нутром, мы прошли процедуры опознавания и досмотра, сверки документов и проверки табельного оружия, наблюдения и собеседования и ещё можество подобного. После этого, специально обученный человек проводил нас на краешек перрона, сообщив что «воооон тот большой самолёт нас повезёт, ждите, вам сообщат», предупредил , что перемещение по территории нам категорически запрещено и ушёл. Немного позже, когда появилось солнышко, подъехала белая машина с двумя САБовцами в чёрном, которые, не вступая в переговоры, следили за нами из неё. Очевидно, что наши провинциальные ментовские рожи ни у кого тут не вызывали доверия.

Наконец, к обеду, когда скудные запасы взятых из дома бутеров и терпения закончились у всех, бритые черепа пары наркоконтролевцев приобрели бордовый цвет спелой черешни, от яркого солнца перестало быть видно на экране даже гнуса S9  лелеянного Мелким  и даже Чуба начал подвывать (почему-то на мотив украинской «щеневмерлы») от жары в своей норе, к нам неспешно подошёл бортмеханик из экипажа «Илюхи».

- Вы ж с полиции на Саранск? – вытирая руки ветошкой, спросил он

- Мы… - незапланированно жалостливо протянул я.

- Ну давайте, грузитесь. Ща вылетаем  - сообщил нам наш спаситель.

Мы, нестройной толпой потянулись к воздушному судну, за нами, с гулким воем кондиционера, потянулась машина САБовцев.

Ну, наконец то хоть какая-то тень! В брюхе ИЛ-76 было жарко, но, по крайней мере не пекло.  Народ достаточно вольготно расположился на выделенном нам пространстве, я даже вытянулся опёршись на свой баул. Точно так же поступил Владимир. Мелкий наблюдал за этим с откидной боковой лавки, исходя явной злобой, потому что сложил свои кутули неправильно и сверху в них были жёсткие вещи. Не полежать.

МЧСовский экипаж самолёта очевидно был настроен похуистически, и на нас никто не обращал внимания. Пилоты вообще прошли мимо нас как  мимо пустого места и закрылись в кабине. Нас не просили ни пристегнутся, ничего такого вообще. Единственное взаимодействие произошло, когда я попросил воды, ведь пить хотелось всем адски. Один из бортачей, дай бог ему здоровья, буркнул что-то, ушёл в дебри самолёта и, минут через пять, появился с полторашкой холодной, как сердце Нургалиева, воды. Самолёт загудел, и, потрескивая, полетел в сторону одной из столиц Чемпионата. Воду выпили на всех одним махом, делать было особо нечего, лететь, по словам бортмеханика, было два с половиной часа, и я залёг исполнять свою любимую операцию «сонный горностай».

Проснулся я от жесточайших матюгов и задорного ржания. Матерился Вова, одной из своих футболок вытирая штаны в районе ширинки, а ржал Мелкий. Оказалось, что неугомонный, и всё же, как выяснилось, такой же паскудный как и прототип, Чубайс подошёл, немного понаблюдал за тем, как Вова спит, а потом блеванул  ему на интимное место. Момент осквернения снял на смартфон довольный Мелкий, который как раз снимал жене видеоотчёт о том, что он внутри самолёта, а не в проститутошной.

Так что Владимир ругался ещё и о того, что понимал насколько в доргогую проставу ему обойдётся выкуп видео. Чуба спокойно слушал угрозы в свой адрес с рук как обычно ничего не заметившего Лёши.

Полёт с такими делами прошёл незаметно и вскоре, к пяти часам вечера, мы оказались возле открытого Ил-76 приткнутого в жопе мира  самой дельней части международного аэропорта  Саранска. Причём одни Экипаж ушёл, досмотревшие самолёт САБовцы тоже, и вокруг не было никого, только тёплый воздух, бетон, девять ментов и тролль в шкуре спаниеля. Такого никто не ожидал. Что нам делать, куда идти, никто не знал, и всем, в общем, было на нас насрать. Подождав где-то с час, я понял, что ментовская путаница наложилась на распиздяйство гражданской авиации и надо что-то делать. Предположив, что на вопросы мне ответят на вышке, видневшейся на горизонте, я собрал командировочные задания и список сотрудников, и направился туда. Владимир решил помочь мне в этом нелёгком деле, Мелкий остался следить за барахлом и наркоконтролевцами. (последние, кстати вели себя на удивление тихо, раздавив в полёте литрушку белой)

Хуй там плавал.

Примерно через километр пути дорогу нам перерезала белая четвёрка с жёлтыми мигалками, на которой было написано «аэродромная служба». Из неё вылез некий тип в жёлтом жилете и начал , без предисловий на нас орать.

- Какого хрена вы шляетесь по перрону! Кто вы такие! Идите отсюда нахуй!

Мы с Владимиром стали объяснять, что рады пойти туда, куда он сказал, только не знаем в каком направлении. Однако человек был сильно перевозбуждён, и слушать ничего не стал. Он просто орал как резаный минуты две, после чего сообщил:

- Если я вас тут буду наблюдать через две минуты, вам пиздец!

Хлопнул дверью четвёрки и умчал, оставив на бетоне чёрный след.

Мы с Вовой переглянулись. Пора было идти на конфликт.  Поэтому я просто внаглую закурил, а Владимир сел на нагретый солнцем бетон с видом иностранного туриста на Красной площади. Надо сказать, что наш демарш был замечен практически немедленно. Буквально через пять минут в нашу сторону с мигалками летела целая колонна из трёх автомобилей, возглавляемая всё той же четверкой.

Было несколько неприятных моментов, особенно когда тип в жилетке пытался рваться в драку, а поднабравший спортивную форму Вова потерял желание терпеть необоснованные оскорбления, однако минут через сорок мы все оказались в аэропортовском отделении транспортной полиции, где местный дежурный капитан, изучив предоставленные мной бумажки, наконец доложил о нашем визите тем, кто, по идее, должен был организовать торжественную встречу. И снова началось ожидание, но теперь, хотя бы, в помещениях с туалетом и питьевой водой, что особенно импонировало страдающим от сушняка наркоконтролевцам. Мало того, капитан настолько вник в наши проблемы, что сходил и приобрел нам в кафухе сэндвичи. Несмотря на то, что кафуха была в стерильной зоне и сэндвичи с микронной полоской ветчины стоили столько же, как командировочные сотрудника на неделю, мы их приобрели. Уж очень хотелось жрать. Наученные горьким опытом, мы не дали ни куска сендвичей Чубайсу, хотя он по очереди каждому смотрел своими слезящимися от горя глазами практически в душу.

К десяти часам вечера лёд тронулся. Капитан вышел из своего кабинета, где оставил всё таки растопившего его сердце Чубу доедать остатки капитанского ужина и сообщил, что пора на выход, нас ждёт автомобиль и сопровождающий. Мои потянулись на выход, я немного задержался, чтоб поблагодарить капитана.

Пока мы прощались, мимо меня прочапал Чубайс с настолько хитрожопой рожей (мордой это было не назвать), что мне стало жалко и капитана и его кабинет.

У служебного входа нас встретила потрёпанная тонированная ГАЗель и загнанный сотрудник штаба республиканского ГУ МВД. Оказалось, что как обычно, где-то, что-то, когда-то проебали, и про нас просто забыли. Но теперь, конечно, вспомнили и завтра мы сможем таки с доблестью внести свой вклад в мировой футбольный праздник.

Покружив по окраинам города, ГАЗель заехала в какие то совсем ебеня, район застроенный преимущественно одноэтажными домами.  Попетляв ещё немного, микроавтобус остановился возле погнутого зелёного заборчика, за которым виднелось длинное, одноэтажное  и, на вид запущенное кирпичное здание с шиферной крышей. На улице уже совсем смеркалось, но над входом в здание горела одинокая лампочка.

Сопровождающий радушно открыл дверь и включил внутри свет. Нашим взглядам предстал длинный коридор с комнатами без дверей. В конце коридора был  туалет, так же без двери.

- Это старое здание районной прокуратуры – пояснил сопровождающий. Оно готовится под снос, но здесь есть свет и вода. Вам переночевать самый раз, а утром за вами приедут.

Водитель ГАЗели, тем временем занёс в коридор картонную коробку.

- Это вам выделены сухпайки. Там ещё упаковка воды в машине и спальники. Георгий, занеси – сопровождающий посмотрел на водителя и тот снова метнулся к машине.

- Располагайтесь – это он сообщил уже мне.

-Да уж… «отель «Атлантик», двухкоешный номер оплачен»… - протянул я.

- Зато бесплатно - сопровождающий  протянул пятюню – ну, всего хорошего. Спальники попрошу поберечь. ОМОН поделился личными.

Долгий день закончился ужином. В сухпайках был неплохой рис с хреновыми котлетками из туалетной бумаги, вкусный салат оливье, огурцы и хлеб. Мало того, в коробке нашёлся сухой корм для Чубайса, который на удивление, сохранил этот корм внутри себя. Вчетвером, пригласив Лёшу-кинолога (ункашников звали, но они предпочли сон) мы завершили этот вечер заныканой мной бутылкой армянского коньяка.

Наутро поспать нам не дали. В шесть утра в здание прокуратуры  заявился штабной полковник, сопровождаемый вчерашним сопровождающим, и довольно угрожающе начал быковать о том, что все тут спят, а должны работать. Пришлось в дипломатических выражениях намекать полковнику, что неплохо было бы людей нормально встречать, размещать и вообще предупреждать. Совершенно неожиданно это не привело к конфликту, а наоборот, полковник сменил гнев на милость, дал нам время собраться и отвёз позавтракать в ведомственный пресс-центр, где были для кого-то накрыты столы с растворимым кофием и вкуснющими пирогами. Всё-таки чем дальше от Москвы, тем начальство проще. Но это, конечно,  не точно.

После завтрака, наркоконтролевцев, Чубайса и Лёшу-кинолога забрали и увезли на «Мордовию Арену» участвовать в досмотрах. Нас же полковник разочаровал, сообщив, что на сам стадион мы втроём не попадаем. В наши обязанности, как цпэшников, определили свободное курсирование по городу около футбольных объектов выявление возможных проблем самостоятельно, а так же взаимодействие с пэпээс. Вместе с  эшниками из Новосиба, Йошкар-Олы и пары других регионов нас проинструктировали. Мне выдали карту города, свисток и акваланг, радиостанцию и позывные, сказали, куда подвезут сухпаи на обед и отправили в путь, выгрузив из газели в довольно пустынных новостройках рядом со стадионом.

С одной стороны, на стадионе, конечно, поприсутствовать хотелось. С другой плюсом было то , что мы были независимы, свободны и не наряжены в форму. С Вовой (Мелкому было пох) мы накидали приблизительный маршрут чтоб посмотреть город и пошли шкериться. И город впечатлял. Сегодня должен был состоятся матч Перу и Дании и уже с утра вокруг бело-рыжего бублика «Мордовия Арена» шлялись тысячи болельщиков. Особенно отличались перуанцы, которые пели , плясали, махали флагами и пытались обнятся и сфотаться, похоже, с каждым встречным и поперечным. Мелкий, своей пропитой рожей и футболкой с надписью «СССР»  вызывал у них какое-то детское умиление, и его пару раз даже пытались поцеловать здоровенные латиносы. И одному даже это удалось, что привело и так злобного товарища в совсем уж состояние ненависти ко всему живому, а нас веселило аж до вечера.

Вызов по радиостанции от пепсов пришёл, как водится, не в тему, часа через полтора свободного полёта...

Продолжение следует.

"Эшники" немного переработанные и без обсценной лексики. Начало: https://dzen.ru/a/aADMMuYsAXDVefCl

Надо сказать, что эту реформу запустил не наш  дорогой министр МВД, её придумали куда в более высоких сферах и распространили на большинство государственных структур. Идея, видимо была в том, чтобы успешных и правильных руководителей  переводить из региона в регион, где бы они оставляли за собой след из добрых, правильных и высокоморальных дел. Эдакие бродячие рыцари Круглого стола, только без коней, содомии, инцеста и убийств смердов.

Однако (на мой далёкий от объективности и ограниченный взгляд) эта ахуитительная, «надёжная как швейцарский нож», система дала сбой.  Прежде всего из-за менталитета бюрократического чиновничества, которого в руководстве нашего МВД  девяносто девять процентов из ста. Ну и правда, нахера рвать жопу, тратить нервы и суетиться, делая что-то для окружающих тебя людей и региона, если можно гораздо меньшими затратами энергии затереть задницей до дыр кожу дорогого офисного кресла, спрятав все возникающие иголки в подушку (на время разумеется, но «потом» тебя не ебёт), и, на шикарнейших отчётах, заехать в другую точку службы, где начать  делать то же самое.

Так, за короткое время, эта система породила целую прослойку надутых, переполненных чувством собственной важности временщиков-кочевников, целью которых была Столица Нашей Родины, как место из которого тебя никуда не турнут. Объединяющим качеством таких деятелей была адская, неимоверная работоспособность.  Они приезжали, фактически жили на работе, по-максимуму экплуатировали личный состав для достижения сиюминутного, но результата. То что заёбанный личный состав после этого увольнялся пачками им было насрать. Любимые поговорки временщиков – «за забором очередь» и «народное хозяйство большое».

Ну и для части (куда более глупой, но куда более энергичной) этих временщиков второй целью помимо карьеры было бабло. Оно позволяло ещё больше тешить свое ЧСВ (те самые золотые сральники), более эффективно пробираться по головам соперников, да и дитяткам на мерседесы кой-какая копеечка перепадала. Такие кочевники перемещались не одни, они подбирали доверенных лиц (активный карьеризм и коррупционные устремления  в госорганах, на мой взгляд крайне агрессивная среда, сравнимая с диким лесом и люди, профессионально занимающиеся этим перенимают повадки хищников, например, волков) и, по переезду в регион, занимали этими доверенными лицами все ключевые должности, позволяющие контролировать и лопатить деньги. Примета: если новый генерал волочёт за собой будущего начальника ГАИ, следствия и УЭБиПК,  это однозначный признак того, что он собирается стричь бабло. По тому, какой состав «своих»  везёт с собой карьерист, можно было даже понять все этапы его карьеры ранее.

При этом понаехи всегда действуют именно как волки: они выбирают одиночек,  слабых и уставших, сжирают их (не оглядываясь ни на ценность выкидываемого  специалиста, ни на его опыт). С сильными и сплочёнными они стараются не связываться. ( вот ещё и поэтому в современной полиции коллектив объявлен, неофициально конечно, злом с которым всемерно борются все почувствовавшие себя начальниками).

Нашу область указанные временщики обоих сортов ценили за её близость к Москве. Им казалось, что отсюда один шаг и,  (хоба!!) они уже обладатели заветного приза, звания с одной, самой большой из имеющихся звёздочек, в городе-герое Москве.

Для части карьеристов-трудоголиков одиночек  (типа Кабанова) это прокатывало.  Они, стачивая под ноль  по пути все подчинённые подразделения пробивались к заветной мечте ( но, на моей памяти, ни один не уехал от нас собственно в МСК, всех повышали в очень далёкие регионы). Зато вторые, таборы свидетелей золотого унитаза, огребали по полной.  В нашем болоте давно и прочно обосновались куда более крупные хищники из федеральных структур непосредственно Москвы, которые питались как раз этими бригадами. Когда какому-нибудь начальнику отдела с Лубянки или Житной нужно было немножко славы, он просто обращал свой взгляд на любую из замкадских областей, в том числе и нашу. Если он замечал копошение подобной бригады, дело было в шляпе. И ехать далеко в командировку не надо было. Расстановка «доверенных» в таборе служила отличным основанием для выяснения схемы осуществления преступления, документировать клоунов, считающих, что они божества, не представляло какого-то труда, а недовольные притеснениями местные предоставляли великолепное освещение оперативной обстановки изнутри.

Я лично, пережил два таких нашествия «ментоцыган». Одно поменьше (приехало человек восемь), другое пиздец глобальное (около шестидесяти доверенных лиц без жалости внедрённых во все структуры УМВД). Обе банды приехали из южных, земледельческих регионов нашей страны, где привыкли шкурить богатых колхозников и туристов-москвичей на дорогах. К нам руководители обеих таборов приехали долларовыми миллионерами. От нас уехали считанные единицы, спустившие на адвокатов и суды всё до копейки. И только один (!) из обеих таборов остался в системе МВД. В провинциальной трясине остались только воспоминания и их жалкие имена в архивах…

Вот с главным второй бригады у меня и случилась для меня до сих пор непонятная история.

Это произошло  незадолго до катарсиса силовым путём в длительном конфликте с  начальником отдела Холодкиным (когда возомнившего себя богом оленя образумили только живительные пиздюли) и я искал любую возможность свалить из опостылевшего мне УЭБиПК.  Происходило это всё как раз в расцвет правления второй приехавшей к нам команды под руководством некоего Балыгина, по устоявшемуся в нашем УМВД прозвищу «Балда». Он расставил своих «кубанойдов» во все подразделения, и не по одному человеку. К нам в БЭП например, тогда приехало аж четыре деятеля, причём три из них – бывшие участковые. И сразу заскочили на руководящие должности.

Начальник УЭБиПК, из местных, при их назначении, произнёс эпичную фразу: «Люблю время перемен, потому, что чем мутнее вода тем больше в ней рыбы!» . И на следующий день уволился по собственному. Понаехавшая братва выдвинула своего на руководителя и начала рулить. То же произошло и в розыске, и в наркоконтроле и в УСБ и даже в ЦПЭ был назначен Итальяха с целью сожрать Толича (но старый, прожженный штабными интригами Толич оказался куда крепче) Каждый день в полиции напоминал сводки из военного Сталинграда: то тут мы потеряли опера, то там уволили следака. Некомплект начал составлять почти половину. Кубанойды сначала хотели продавать должности, но быстро столкнулись с жёсткой реальностью, у нас не богатое черноземье, у нас комары и мхи, нашим гражданским должность в ментовке «ни даром не надь, ни с деньгами не надь». Следствием всего этого стали назначения на должности начальников отделов всяческих долбоёбов (типа Холодкина, никогда ничего полезного не делавших и сидевших как мыши) а так же начались судорожные поиски «рабочих лошадок».

Вот мне один из понаехов, работавший опером в розыске, и с которым можно было… ну более менее общаться без пафоса, по фамилии Тараканов, в один прекрасный день сообщил что тащ Балда  хочет поставить его, Тараканова, в качестве начальника отдела. Шёпотом мне было сказано, что этот отдел должен будет послужить костяком вновь возрождаемого (тссс, никому) в системе МВД УБОПа. А потом со значительным закатыванием глаз, «ментоцыган» сообщил что на должности своего зама хочет видеть меня. Как я уже говорил, я уже повидал некоторое дерьмо при общении с Холодкиным, поэтому легко согласился. Естественно путем расшаркиваний, двусмысленностей и разглагольствований уточнив, что за эту милость я ничего понаеху должен не буду, кроме того, что пахать буду за двоих.

Потом у меня было три собеседования. Все с представителями «табора» на должностях начальника УСБ, зама управления кадрами и главы инспекции по личному составу. Везде со мной общались как с подопытной обезьяной, которая внезапно обрела разум и устраивается на человеческую работу. Высокомерно, с неоднозначными шуточками и матерными словами. Собираясь на каждое собеседование я морально готовился к тому, что могу  в этот же день стать гражданским, а то и похуже, ибо выслушивать оскорбления в отношении себя я не собирался (а такое практиковалось кое-где табором, особенно «начальниками», купившими себе путёвки в нашу область, сказать, например на совещании «я вам хуем по губам водить буду» подчинённым участковым считалось нормой). Но я уже упоминал, что члены табора были схожи с волками и чутьё у них тоже было не хуже волчьего. Готовых ко всему интуитивно не трогали. Собеседования я прошёл. Осталось только одно, у самого главного, у Балды.

Об этом мне сообщил мой планируемый руководитель.

- Главный Командир, (в таборе они звали его так) хочет поговорить с тобой лично. Либо в эту среду, либо в эту пятницу. В эти дни освободись от дел, и жди моего звонка. Это важно.

Ну, ладно. Хотя у о/у по ОВД БЭПа насущных дел всегда по горло, я всю среду проторчал на рабочем месте в ожидании звонка.  Звонил кто угодно, «то тюлень, то олень», но только «не начальник нового УБОПа». В четверг и пятницу  произошло то же самое.

В понедельник я не вынес сидения в кабинете, взял служебку, и уехал на дневную командировку в один райцентр в восьмидесяти километрах от областного центра.. Там у местных парней из отделения вышел затык с документированием коммерческого подкупа, надо было помочь. Причём, надо уточнить, что само командировочное  и заявку на выезд мне подписывал непосредственно Балда.

И вот, прямо у дорожного знака «город Кривославль», у меня раздаётся звонок.

- Главный Командир, требует тебя к себе. Через пятнадцать минут жду у его кабинета.

- Слушай… я сейчас в командировке, в Кривославле. Если я прям сейчас развернусь, буду минут через сорок.

- Блядь! Ну как так то! Разворачивайся…

- Что «ну как так»?- уже немножко подгорело у меня – ты сказал, что в среду или пятницу! Мне что, надо месяц было за столом сидеть!

- Надо! – почти крикнул он – Разворачивайся! Через сорок минут жду тебя у  кабинета Главного!

Я остановился на обочине. Досчитал до пяти. Подумал, а надо оно мне. Решил, что даже с этими работать будет лучше чем с глупым и пакостным Холодкиным. Развернулся.

Каюсь, тогда я выжал из порёпанной «четырнадцатой» все соки. И, через сорок три минуты» был в УМВД, на третьем этаже у генеральских покоев.

- Тащ полковник на месте? – спросил я у секретутки Балды.

- Да. Он совещается. К нему нельзя – секретутка даж не глянула, кто с ней разговаривает.

- Простите, а Тараканов тут был? – ещё один вопрос.

- Да. Он ушёл полчаса назад.

Я вышел из приёмной и набрал понаеха по сотовому. Он трубку не взял. Ни с первого, ни с третьего раза.

Я плюнул и поехал обратно в Кривославль. Придётся заправляться за свои.

Уже вечером , часов в восемь, когда я собирался ехать домой, позвонил «ментоцыган».

- Всё плохо. Главный Командир недоволен. Надо приезжать вовремя.

-Мммм…( ну что ещё на это сказать?)

- Я попробую с ним пообщаться по твоему вопросу. Жди.

Кронечно, я не ждал. Нахер мне нужно такое счастье. Мне оставалось ещё три года до минималки, но я мог реализоваться и в народном хозяйстве, если Холодкин меня допечёт.

Однако звонок всё же был. Со мной очень холодно пообщался Тараканов.

- Я могу предложить тебе только должность простого опера, даже не старшего. Переписывай рапорт на эту должность. Ты – необязательный. Боюсь, придётся тебя учить! – проникновенно возгласил он мне.

- Знаешь, не надо бояться быть ебанутым. Вокруг тебя все свои - я положил трубку и больше никогда ему не звонил.

В качестве P.S. Табор пропаразитировал у нас ещё с год. Потом большую часть  «ментоцыган» различные органы (судя по всему весь год делившие это вкусный пирог) определили в СИЗО, а потом распределили по колониям. Меньшая часть уволилась. Кто-то, как Балда, даже «по собственному» на почётную пенсию. Тараканов так и остался опером, ведь никакого УБОПа не планировалось даже в самых больных фантазиях. Позже он даже пару раз был у меня подчинённым на мероприятиях. Я с ним не общался. Вскоре и он и другие недобитки тоже исчезли как утренний туман.

А меня перетащил к себе Толич.

Мораль: всё, что ни делается, всё к лучшему.

"Эшники" немного переработанные и без обсценной лексики. Начало: https://dzen.ru/a/aADMMuYsAXDVefCl

Парочка из БЭПа. Уебипека то есть. Какая-то новая, незнакомая мне девушка, и старый знакомец Юра по прозвищу «Пустое Ведро». Опер из зонального отдела, который ничего, никогда сам не делает, а только печатает бумаги, которые скажут. Этакий бобёр от МВД основная цель работы которого есть уничтожение как можно большего количества леса. По причине полной бесполезности таких, их почти всегда отправляют на массовые мероприятия. Зачастую такие сотрудники становятся кадрами для должностей начальников отделов, ведь те, кто работает – ошибаются, и, поэтому в глазах руководителей недостойны.

Пятёрка из розыска. Знакомые всё лица. Половина аналитиков, половина алкоголиков. Аналитики, как на подбор, молодые спортивные и подтянутые, распускающие хвоста перед бэпницей, а алкоголики старые, хмурые и молчаливые. Зато имеющие такой опыт оперативной работы, что не хватит и десяти Донцовых его описать. И примкнувший к ним руководитель, начальник отдела, уволенный за какую-то тёмную историю, который восстановился в УМВД по суду и которому теперь ничего больше не светит, кроме как выполнять до пенсии приказы начальства.

Двое новеньких в этом шалмане оперов лейтенантов из такого же нового подразделения «К». Управление по борьбе с новыми компьютерными те... технологиями и защите компьютерных программ , то есть по информационным преступлениям. Видимо свежий набор. Смотрят на всё испуганными и доверчивыми глазами Бэмби.

Ну и наши все в полном составе. Этим инструктаж не нужен, только рыло своё показать, чтобы знали, кого звать в случае чего.

- Сегодня мы проводим оперативное сопровождение празднований Дня Победы и шествия «Бессмертного полка» - продолжил  я - в основном даже именно последнего. В нём будет участвовать большое количество жителей города и у нас есть информация о том, что ряд представителей протестно настроенных  граждан будут пытаться устраивать провокации.

Вот нравится мне термин «протестно настроенные». Он как нельзя лучше характеризует ту современную распространённую группу людей, мыслящих чёрно-белыми штампами, и выступающих буквально против всего. Они не допускают мыслей, что развитие любого государства, его внутренняя и внешняя политическая  практика всегда работает путём проб и ошибок. При выявлении таких ошибок они списывают государство со счетов без права на реабилитацию и начинают видеть только плохое во всём. Обычно этой безапеляционностью «протестунов» пользуются лица зарабатывающие деньги. «Протестуны» не оппозиционеры, нет, последние всегда предлагают решение проблемы. Это просто профессиональные недовольные.

Сейчас эти люди сосредотачиваются в среде «прозападной», причём в стойбище самых что ни на есть врагов. И поддерживают все, даже самые бредовые, идеи и креативы.

- Так вот, по полученной информации, четыре человека, я раздам потом вам их фотки, решили прогуляться в шествии с выполненными в стилистике «Бессмертного полка» с портретами нациста, фашиста, модного нынче бандеровца и одного японского учёного – я повернулся к Доске Тщеславия.

В моём кабинете уже как года полтора завелась отжатая при ликвидации одного из  коммерческих учебных заведений города большая пробковая доска, на которой я, как в американском кино, вывешивал прикольные фотки разрабатываемых, схемы связей и прочую лабуду (естественно устаревшую, уже по  реализованным делам). Не знаю, для чего используют такие доски американские копы,  а у нас изредко забредавшему в кабинет руководству это очень нравилось.

Сейчас на этой доске было восемь распечатанных картинок. На четырёх были изображены лица шутников, а на четырёх были не самые распространённые фотографии Фридриха Гейнца, Муссолини, Шухевича и Сиро Исии. Такие, где эти деятели в форме, но сразу и не скажешь, к какой стране эта форма относится.

- Фотографии точные, именно такие будут у провокаторов. Их цель пройтись по маршруту шествия, сделать фото-видео фиксацию, желательно с ветеранами, а потом выложить в соцсетях…

- А точно такие фотки будут? – неожиданно поинтересовалась, перебив меня, девушка из экономики – откуда вы знаете?

- Мы знаем это из дела источника с псевдонимом «Бледный» - улыбнулся я - желаете ознакомится? Два брата-акробата из наркоконтроля мерзко захихикали.

- Да – дерзко ответила девица.

- Ну тогда Вам надо срочно пройти аттестационную комиссию на должность начальника Управления. И тогда я Вам предоставлю выписку. Блин, сбили меня – снова вернулся я к инструктажу – рядом с каждой фоткой рожа нашего клиента.

- Вот это – показал я на фото самого мордатого – Артур Баблин. Он же организатор всей этой тупой акции. Он понесёт герра Гейтса, кто не знает это  командир  батальона «Нахтигаль»…

- Пффрр, ну и пусть несёт, что такого? – снова сбила меня с мысли опересса. ( Чёт какая то говорливая баба, блатная что ли?)

- А давайте я отвечу на вопросы позже? – в упор посмотрел я на неё и не выдержал – Юрий, успокойте свою женщину!

Юра поднял на меня отсутвующий взгляд, народ откровенно заржал, А мадам пошла пятнами по щекам, которые были видны даже под слоем побелки.

- Я продолжу, можно? – ответа не было -  Да, Баблин всё это делает от души. Поосторожней с ним если увидите, он здоровый и может сопротивлятся. Артур любит скандалы и когда его снимают журналисты. Не  удивлюсь, что цель Баблина ещё и максимально побарагозить. Чтоб его прикрыли в ИВС. А потом жалостливо написали о нём.

- Вторая. Яна Попова. – я показал фотку розововолосой пухловатой, но симпатичной девчонки, стоящей рядом с зелёным байком. Типа журналист без образования. Пишет в основном политизированные статьи в оппозиционные ресурсы. Понесёт  Муссолини.  Её  будет с камерой докапываться до участников шествия с разными подначивающими вопросами.  Материалы планирует скомпоновать в ролик «победобесие».

Дама из БЭПа снова встрепенулась. Блин, интересно.

- Не исключено что с ней будут ещё люди снимающие происходящее.  Ну и два студента с политеха – Вячеслав Кротович с фоткой украинского нацика Шухевича и Арсений Ким с фоткой Сиро Исии.

- А это кто? – спросил один из угрюмых мастеров сыска.

- Это командир японского «отряда 731». Очень милый человек. Отрезал людям ноги и пришивал их к другим. Ну и всякое такое. Есть кино в интернете, посмотрите, если интересно. Я не знаю, что там кажется смешным нашим клиентам, но такое вот у них мышление. В общем, ваша задача запомнить все эти милые лица, сопровождать шествие и при выявлении немедленно сообщать подполковнику Ломтёву – я указал на подошедшего в ходе инструктажа НС - Запишите его номер и позывной по радиостанции. Он будет так же на месте сопровождать колонну, у него связь с силовыми подразделениями и он организует реагирование.

- А вы что будете делать? – это уже Пустое Ведро

- Мы тоже будем в колонне. Все -  не надо им знать, где мы будем уже минут через тридцать. Хорошая профилактика, на то и хорошая, чтоб о ней поменьше знали. После того как  конфидент Паша принёс в клювике нам эту информацию, мы замутили  большое количество мероприятий, в том числе и поисковых, и теперь должны были отработать на упреждение. В этом со мной был согласен и НС, и Кабанов. Все протестуны просто не должны были попасть на «Бессмертный полк». Для этого, под окнами обиталища каждого из них уже были специально обученные тени-привидения, и все наши были распределены по адресам. На выходе всех должны были просто задержать, плакатики забрать, доставить в центральный отдел и поебать им мозг  пока шествие не кончится. Ну а потом отпустить конечно, с точки зрения законодательства  им ничего особого и не привяжешь.

А инструктаж и все выделенные сотрудники это так, на перебдеть, если что-то пойдёт не так.

- Вопросы ? – продолжил я.

- Ну всё таки, разве люди не могут выражать своё мнение? Всё равно это шествие официальное мероприятие, куда сгоняют людей, они толпу и увеличат -  открыла рот оперка. ( Нет, ну откуда такую занесло, надо узнать потом) А вы столько сил тратите на то, чтоб поймать пару студентов. И вообще в День Победы надо скорбеть и молчать, а не праздновать!

- Люди могут выражать. Но не с фотографиями нацистов. И на отдельном мероприятии посвящённом выражению своего мнения, как мне думается. Разрешит администрация им такое провести, да в попу пёрышком, пусть проводят. Только здесь не имеет выражение своего мнения, здесь прямая провокация и попытка разрекламировать свои, противоречащие обществу ценности. И заработать на этом.

- Если вы этого не понимаете, я могу Вас освободить от сегодняшнего мероприятия прямо сейчас – перебил меня молчавший Ломтёв – тут не место для дискуссий. Валерьян, заканчивай, время.

Ладно, хуй с ней. Я не лектор добровольного клуба знаний, согласен. ( Позже я узнал что это была за тётя, не целенаправленно , просто она влезла в скандал, о котором я может и напишу)

Если вопросов по делу нет, то в девять ноль-ноль шествие начинается от здания областной администрации. Группы по двое. Определитесь, кто будет на связи, старшим. Старшие групп подойдите, запишу ваши телефоны и выдам позывные с радиостанциями – я выдвинул ногой коробку с заранее полученными в связи радиостанциями – Юра, твой телефон у меня есть. Иструктаж закончен.

А профилактика сработала безукоризненно. Никто из протестунов не достиг цели.  Собственно им потом и написать было нечего, кроме того, что «кровавый режим» оставил их без обеда, маринуя в ОВД.

Являясь носителем изысканной, дворянско-испанской  фамилии Арнов я редко встречаю своих однофамильцев. (Пизданул, конеш,  Арнов фамилие придуманное, на самом деле моих однофамильцев «пятачок на пучок» как говорят в народе). А капитан Игогоша был моим тёзкой. Когда я пришёл в Центр, он уже работал здесь больше года, ничем особым себя, правда, не проявив. Такой, обычный опер, из поговорки «нам, татарам, поебать, что вперёд – скакать, что назад – скакать». Делал что скажут, инициативы не проявлял, с руководством не спорил, «починял примус». Единственное, что за ним водилось, это очень странное, прямо специфическое чувство юмора. Он любил всевозможные розыгрыши и приколы над коллегами, но, по большей части, довольно злые и подставляющие.

Например, он как-то, пока НС был на совещании, спиздил у него зонтик (погода была не редкость дождливой) и битых три часа корпел над ним закрывшись в кабинете. Как оказалось, Игогоша вырезал из бумаги хуи, и привязывал их ниточками к спицам зонтика внутри. После чего сложил зонтик,  засунул его в чехол, и положил обратно на сейф Ломтёва. Этот момент как раз я и заметил, как он крутился возле ломтёвского сейфа, однако, поскольку не подозревал о пакости, пропустил это мимо.

Когда Ломтёв, после рабочего дня вышел на улицу под дождь, причём не один, а сопровождая приехавшую для проверки литерных прокуроршу, и галантно раскрыл над ней зонтик, хуи выпали со всех сторон и весело затрепетали на ветерке.

Сказать, что прокурорша была в шоке, это не сказать ничего. Ломтёв еще долго краснел при встречах с ней, хотя, тётка, если честно, оказалась совсем неплохая и приняла прикол с юмором.

Зачем сделал это Игогоша осталось тайной, но отношения с Ломтёвым он испортил тогда качественно.

Или, как то раз, получив от Толича на совещании особо жёстких пиздюлин за нихуя неделанье, Игогоша сильно обиделся. Взяв личный номер телефона Толича, он наделал всевозможных заявок (помните, были такие газеты для особо доверчивых с рекламой всего на свете, где надо было сделать заявку и тебе начинали звонить с предложением всякой хуйни)  на покупку кучи интимных игрушек. Сменить телефон ТТ не мог и не хотел и два года после этого Толичу названивали с предложениями купить женскую или мужскую резиновую пиписку. ( Правда о том, кто это сделал, вскрылась после увольнения Игогоши, когда в ящике его стола, заехавший на его место Данила нашёл пачку газет, с обведенными карандашом объявами интим шопов.

И так было с каждым в подразделении. За три года работы в Центре Игогоша умудрился изгадить приколами взаимоотношения со всеми в коллективе. Такой вот был человек.

И ещё. Пришёл он в Центр с земли, из участковых и долгое время поговаривали, что он был замешан в какой то мутной истории, после которой его «прикрутили» опера собственной безопасности. Но об этом только поговаривали, до того момента как.

Одним прекрасным весенним утром, когда на деревьях только стали вылезать листья, от сияния речки за окном становилось больно глазам  и хотелось бросить вот это вот всё и рванут на рыбалку, Ломтёв, будучи уже и.о. зам. начальника Центра и замещая в очередной раз слёгшего с «воспалением хитрости» Толича, пошёл на утреннее совещание к только назначенному Дракону. Мы же, всем коллективом заварили кофе и трепались о всяком в его ожидании.

Вернулся он с совещания необычно быстро, бледный, и с резкими, нервными движениями.

- Зайди! - махнул мне НС рукой из коридора – остальные, подождите!

Начавший было шевелиться народ, снова прочно обосновался на своих местах. Я взял со стола ежедневник и зашёл в кабинет Толича, закрыв за собой дверь. Было как день ясно, что что-то случилось.

- Слушай – даже не садясь за стол, тихо тихо сказал Ломтёв – у тебя дома что-то незаконное есть? Всё очень плохо…. От его вида и голоса у меня в животе начал нарастать холодно-снежный комок.

-Не…- начал соображать я – да, есть. Две пачки патронов пээмовских неучтённых. Ещё с лесного отдела.

- Больше ничего?

- А это не то? Миллиард в золотом туалете, килограмм метадона  или рабы в подполе нужны? – хихикнул я – я не по этой части, ты знаешь.

-Тогда живо вали домой – у Ломтёва по лицу видно было что отлегло – сейчас перед совещанием подошёл Дракон и намекнул, что «ваш сотрудник, с фамилией на «А» начинающейся, накосячил по-полной, и им УСБ по старым делам, до Центра, занимается». А это либо ты, либо ну ты понял. Его я предупреждать не буду.

- Я погнал – сообщил я Ломтёву уже из коридора.

«Левые» пээмовские «маслята», как их называет контингент, появились у меня давно, и привычка хранить и, по возможности, пополнять этот запас появилась после работы в розыске. Дело в том, что операм (да и всем остальным, кроме спецподразделений, которых сейчас уже в ментовке и нет. Очередное спасибо Хинштейну), советскими нормами предписано иметь два магазина к пистолету с восемью патронами в каждой. Выдаются они по карточке-заместителю и обратно ты должен сдать их по столько же сколько взял. Если ты принёс меньше, поднимается вой до небес и тебя обвиняют во всех смертных грехах и преступлениях от убийства Кеннеди до четвëртого передела Польши. Даже если ты выстрелил при исполнении служебных обязанностей, проблем было не миновать.

Поэтому если тебе надо применить оружие (а применять его приходится часто, но не в рамках спортивной стрельбы по людям, а, например, бахнуть в воздух, отогнать собаку, застрелиться нахуй чтоб не слышать больше тупых совещаний) лучше использовать неучёт. Появляется неучёт на обысках у злодеев, при халатности бээспэшников на стрельбах, в командировках в зону КТО и так далее. У меня, например, оружие было на постоянном ношении, для этого я прошёл кучу всяких преград (от психолухов до комиссий) и не собирался терять эту привилегию из-за того что проебал один сраный патрон. Поэтому у меня дома, в сейфе для ружья, всегда находился спецприпас: магазин от ПМ и какое-то количество патронов. При выезде на серьёзную делюгу, я всегда заезжал домой и брал магазин с восемью патрончиками с собой.

Мне это  кастовало, в случае чего, восемь дополнительных шансов и отсутствие головняков при сдаче или осмотре оружия (если так можно назвать пистолетик семьдесят пятого года выпуска). При этом приходилось мириться с постоянной угрозой статьи 222 УК РФ висевшей над моим лысым черепом.

Вот как сейчас. Взяток я не брал, наркоту не хранил, ничего кроме 222 мне предъявить не могли, однако бедная «Приора» жалобно скрежетала на каждом резком повороте, хоть и  исправно довезла меня до моего обиталища. Дома никого не было, жена ушла на работу, сын с дочкой были на учёбе. Я залетел в квартиру, вытащил из сейфа, прикрученного в шкафу в спальне, две небольшие картонные коробочки с патронами и магазин, залил горячей водой, замотал их в пакет, засунул пакет в найденную в мусорке пустую пластиковую коробку из под сметаны, и, вместе с мусорным ведром вынес на помойку. Всё. Теперь это не моя проблема, можно расслабить булки.

Довольный, я даже попил дома кофейку, прежде чем поехал на работу. Но, как оказалось дело было вовсе не во мне, опером с фамилией на «А» был как раз капитан Игогоша.

Как оказалось, этот гнус действительно от души барабанил безопасникам. И в этот раз он заигрался по полной подставив своего бывшего друга, участкового, под продажу где то найденной гранаты. Причём купил эту гранату некий осетин, а деньги от осетина участковому передавал собственно наш опер. И вот тут он перехитрил сам себя и вообще всех. Вместо источника информации, он стал звеном цепочки доказывания. И, очевидно, другой ценной информацией, в том числе о нас, он не владел, поэтому стал операм УСБ не нужен, как тот скрипач. И как того скрипача, его слили вместе с унитазом.

Причём уэсбэшники даже не заморачивались задержаниями, пока я катался выкидывать свои хомячьи запасы,  Игогошу просто вызвали к заму Кабанова по оперативной работе в кабинет, где предъявили обвинение. Как рассказывали, прямо в кабинете он разрыдался, дал явку с повинной и полностью признался. Посадить его не посадили, но условку дали и уволили к чертям собачьим.  Больше в распоряжении Центра он не появлялся, даже своё барахло из кабинета не забрал.

Самое смешное, что если бы Игогошу кто-то заранее предупредил бы, он смог бы легко от всего увильнуть. Достаточно было стереть переписку в телефоне. Но никто не предупредил.

«Если ты плюнешь в коллектив - коллектив утрётся. Но если коллектив плюнет в тебя, ты  утонешь»