Игра престолов: седьмой сезон, седьмая серия – рекап, спойлеры, перепланировка ------------------------------

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Итак, финал сезона.

Высокие договаривающиеся стороны встречаются на заброшенном стадионе. Со стороны группа поддержки Дейнерис выглядит разношёрстной толпой дегенератов. Джон Сноу потеет под буркой. Татаро-монголы в искусстве смоки-айз пытаются обогнать Джека-Воробья*. У Тириона галифе и косуха в пупырышках, Варис решил не привлекать к себе внимания и надел старый половик.

Ещё на подъезде к Гавани Джон Сноу интересуется, много ли народу живёт в столице. И услышав от Тириона "миллион", с обезоруживающей простотой провинциала спрашивает, зачем это людям. Перекопано же всё. Ребёнка в садик не устроишь. Да и экология паршивая.

– Зато зарплаты хорошие, – мудро отвечает Тирион. – Опять же, центры досуга и культуры.

"Сволочи, – думает Сноу. – Жируют, кровь сосут со всей Вестероссии-матушки. Простому человеку бурку подстричь не на что! Вот перенести бы столицу, допустим, в Винтерфелл. И сразу зажили бы!"

Дейнерис на драконе прилетает последней: скромное

платье, кудри с вечера завиты на пиво.

Серсея идёт в атаку:

– Вы опоздали, милочка.

– Пардон муа, – отвечает Дейнерис. – Это вам тут идти два квартала нога за ногу. А у моего дракона уже от перелётов мозоли подмышками.

Тирион приготовил прочувствованную речь, выслушав которую, все должны сплотиться и обменяться фенечками. Но в переговорах участвует Эурон Грейджой. На всех официальных мероприятиях его номер – цыганочка с выходом. "А у нас таких как ты в ведре топили", – радостно сообщает он Тириону. И вообще вносит ноту раздедеха в дипломатический протокол.

Джон Сноу призывает всех сохранять спокойствие и оборачивается к Клигану. "Шура, выпускайте Берлагу!"

И тут выясняется, что в морском путешествии Сандор Клиган не терял времени зря. Он дрессировал покойника.

Едва открывают переносную конуру, скелет с целеустремлённостью хорошо обученной овчарки кидается на Серсею.

Что характерно: королеву спасает лишь точный расчёт Пса, накануне сократившего цепь на пять звеньев. Ни один из многочисленных охранников даже не дёргается, чтобы защитить её. Джейме это ещё простительно: рядом возвышается Бриенна в горностаевой мантии, косит лиловым глазом, нежно храпит и бьёт копытом. Но Григор Клиган для того и поставлен, чтобы отражать опасности.

Несколько мгновений судьба всех королевств находится в руках Пса. Я всегда знала, что этот чувак более значим, чем кажется.

Естественнее всех ведёт себя Квиберн. Настоящего учёного сразу видно: прибежал и давай хватать бяку голыми руками. А потом удивляемся, откуда роковые яйца и крылатые ящеры по всему Вестеросу.

Скелет был предназначен для разовой демонстрации. Его быстренько убили и заверили Серсею, что там, откуда он родом, таких много.

Эурон немедленно покинул собрание. Намекнул Дейнерис, что она вполне в его духе, так что пусть тоже не теряет времени зря и смывается.

Ах, говорит Серсея, тогда, конечно, давайте объединим наши силы. Только пусть вот этот закутанный в енотов поклянется, что не станет со мной воевать и присягнет на верность.

Джон Сноу польщён. Две красивые бабы, и обе от него чего-то хотят. К тому же он уверен, что "преклони колени" – это такая игривая метафора. Его в пещере научили.

Но поскольку мужик он хоть и безмозглый, но честный, то с сожалением говорит, что уже обещан другой.

Все замирают в изумлении. Клиган думает, что натаскал покойника не на тот объект. Дейнерис думает, что доля у неё такая бабья – спать с дураками. Тирион думает, что надо было придушить его шкурой ещё на корабле.

Даже Серсея опешила. Но всё равно ушла, утащив за собой брата, залипшего на Бриенне.

"Что ж ты за дебил-то такой", – в сердцах говорит Сноу Дейнерис. Джон в это время увлечённо играет драконьей косточкой. – Вовсе и не дебил, – ясноглазо говорит он. – Меня ещё папа учил, что врать нехорошо.

– Пойду-ка я, пожалуй, к сестре! – внезапно решает карлик, которому срочно надо выпить.

И смывается, пока его не разорвало от злости.

Нам не показывают, каким образом Тирион сумел убедить Серсею вернуться к переговорам. Это задел на следующий сезон – за их договоренностями может стоять что угодно, в том числе предательство карлика. Однако ему теперь известно о беременности сестры. Тирион был очень привязан к детям Серсеи и Джейме. Возможно, нас плавно подводят к тому, что для него появился (в перспективе) новый наследник трона.

Тем временем в Винтерфелле случаются сразу два важных события.

Во-первых, Сэм добирается до замка.

Младший Тарли, похоже, эйдетик. У него абсолютная память. Чем ещё объяснить, что он запомнил брошенные женой слова о браке Таргариена, хотя сам в это время был занят нытьём, сменой памперса младенцу и обдумыванием побега?

У Брана доступ к мировым архивам тоже выглядит не так, как прежде показывали зрителю. Оказывается, нужен грамотно сформулированный запрос в поисковик. "Рейегар плюс Лианна, свадьба, любовь, официальные фото". Окей, гугл. Точно! – радуется Бран. – Джон-то, оказывается, официальный наследник! А мужики и не знали.

Во-вторых, Санса под руководством Бейлиша приходит к мысли, что Арья планирует переворот. Младшую сестру вызывают на судилище.

Эта сцена – первый чудовищный эпик фейл, за который её создатели будут бесконечно пересматривать в аду "Американский пирог-5".

Бейлиш, обвинённый в предательстве, пытается оправдаться. Ему очень трудно спорить с Сансой после того, как он фактически убедил её казнить Арью. Все его старые грехи всплывают наружу. Он виноват в смерти Неда Старка и ещё как минимум двоих старковских родственников, в ссоре Старков и Ланнистеров, в том, что продал Сансу Рамси, и так далее.

На эти обвинения у Мизинца в рукаве есть один козырь: в нужный момент он привёл своих людей, и битва бастардов была выиграна Старками. Если бы не он, ни Сансы, ни Арьи, ни Джона не было бы в Винтерфелле.

Вместо того, чтобы заходить с тузов, Бейлиш принимается рыдать и молить о пощаде.

Это постыдное зрелище.

Петир Бейлиш – такой, каким знает его зритель – никогда не встретил бы смерть, заливаясь слезами. Не потому что он храбр. И даже не потому, что он полон достоинства, хотя достоинства Мизинцу хватает. А потому, что он до последнего не верит в свою гибель. Даже в тот момент, когда кинжал коснется его горла, Бейлиш будет искать выходы из ситуации и надеяться, что переиграет двух глупых девчонок. Изворотливость, ум и вера в себя – вот три кита, на которых стоит земля Бейлиша, а люди с подобным характером так себя не ведут.

В угоду диснейлендовщине сценаристы ломают персонажа как игрушку и бросают его валяться на полу: все равно она больше им не нужна.

Бейлиш настолько угас к седьмому сезону, что его даже не жаль.

Перерезав горло предателю, Санса и Арья идут подышать свежим воздухом. Оператор всё время размещает их на расстоянии друг от друга. Они ни разу не встают плечом к плечу, даже после объединившей их казни Мизинца.

Девочки снова говорят об отце. Вот что удивительно! Ни разу за всё время после разорения Винтерфелла ни один из Старков не вспомнил мать. Ну ладно Джон, которого Кейтлин гнобила почём зря. Но Санса! Да и Арья. Как будто они выросли без матери. А ведь она играла огромную роль в их жизни.

В Драконьем Замке Теон Грейджой жалуется Джону Сноу, что он подлец и ничтожество. Их диалог вполне в духе Коэльо: Джон твердит "будь собой", Теон ноет, что хотел быть хорошим, но когда пришлось сжечь двух детей, стало ясно, что как-то не задалось.

На берегу пакует чемоданы отряд Яры. Они собираются отплыть на Мальдивы.

Туда-то и приходит Теон с новой зажигательной речью.

И это вторая провальная сцена серии. Она целиком построена на штампе: хилый трусливый герой ради спасения близкого человека одерживает победу, и физическую и моральную, над большим и сильным врагом.

Однако штампы хороши лишь тогда, когда они на своём месте. Победа же Теона выглядит не более убедительной, чем ликование команды Яры: да! нашего капитана забил насмерть худосочный кастрированный пацан! к чёрту мальдивы, плывёмте воевать!

В духе Теона вонзить кинжал в своего противника. То есть в очередной раз поступить бесчестно. Внутренний психопат, наконец-то поднявшийся в нём в полный рост, – единственный способ переманить на его сторону тех, кто до сих пор его презирал. Теон не может из искалеченного труса стать могучим порядочным героем. Зато он способен отразить в себе Рамси и вырастить в себе те его черты, к которым у него и так были предпосылки.

Сценаристы не пошли этим путём. Им нужна была условно честная победа и марш положительных персонажей на параде Диснейленда. Фактически с Теоном сделали то же самое, что с Мизинцем.

И это, на самом деле, хуже чем кастрация.

Джейме готовится к войне на севере, когда появляется Серсея с вопросом, правда ли он такой дурак или косплеит Джона Сноу. Она не собирается воевать. Чёткого планы у Серсеи нет, кроме того, что в рамках подготовки к родам она купила ребёночку колыбельку и армию. "А зомби? – спрашивает обалдевший Джейме. – А моя честь как мужика и полководца?" Серсея в ярости едва не отдаёт приказ Грегору расправиться с братом, но алименты, безотцовщина... В общем, Джейме уходит целым.

И в одиночестве скачет на Север. Он будет сражаться с мертвецами. Потому что дал слово.

Сноуизм шагает по Вестеросу семимильными шагами.

Впрочем, от Джейме в армии и впрямь может быть толк. К тому же там Бриенна.

А на корабле, везущем Сноу и Дейнерис на север, наконец-то случается ЭТО. В принципе, всё было понятно с той минуты, как Дейнерис сказала, что не полетит на драконе: ей надоело! её укачивает!к тому же уши продуло и на попе синяки. Джон молча приходит проверить, не соврала ли она насчёт попы. Заодно выяснется, что Сноу действительно храбрец и ни разу не подставлял врагу свой тыл: грудь у него исколота, но на заднице ни единого шрама.

Тирион озадаченно стоит перед дверью и думает, говорить Мормонту или сам догадается.

На северной башне к Стене выходят белые ходоки. Точнее, низкоранговые выходят, а главный ходок вылетает на своём ручном назгуле, которому зачем-то добавили в крыльях вентиляционные отверстия – улучшали аэродинамику, видимо. Дракон замирает перед Стеной и включает внутренний фен.

Каких-то две минуты – и зритель узнаёт много нового.

Во-первых, запасы топлива даже в мёртвом драконе неисчерпаемы. К тому же он воспитывался семьёй колибри. Висит себе перед Стеной, поливая её синим пламенем, и судорожно молотит дырявыми крылышками.

Во-вторых, при постройке Стены существенно сэкономили на цементе. Небольшого повреждения оказывается достаточно, чтобы колоссальная постройка начала обрушиваться, открывая взгляду кирпичи с выцарапанной надписью "Равшан и Джамшут были здесь". Стена падает, армия мертвецов с радостными криками бежит внутрь, и над ними летит Король Ночи в короне из выпавших молочных зубов.

Резюмируя: самая беспомощная серия сезона, сценарный провал – и по динамике, и по мотивированности действий персонажей, и по предсказуемости происходящего.

Ждём следующий сезон, обсуждаем, родит ли Бриенна Тормунду дюжину рыжих бородатых детей, и делаем ставки на то, оставят ли в живых хоть одного котика, не считая Джона Сноу.

*капитан Джек Воробей

#ВестникВестероса

https://facebook.com/story.php?story_fbid=531950330485664&am...

Когда-то данный пост, но в другом варианте был залит на пикабу другим участником, но я не смог не выложить эту историю снова, так как ЧЕЛОВЕК, который написал эту историю, очень мне знаком!

29 июля 2015 года

С криками «наркоконтроль!» меня схватили за локти и бросили лицом в траву. Надели наручники. Один из мужчин в черной одежде сел на мой велосипед. Согнув пополам, меня посадили в машину и отвезли в ближайший отель, где провели досмотр, на котором порвали и сломали половину моих вещей. Пытались даже разобрать велосипед, но, естественно, ничего не нашли.

Дальше был отдел ФСКН, находящийся в типовом здании детского сада. Меня завели внутрь. С порога я увидел Артура, он сидел в наручниках на лавке, со ссадинами на лице. «Нас поимели», — сказал он, попытавшись развести руками. Меня провели дальше и посадили на стул. Рядом сидела девушка Ивана, с пустыми глазами; прошептала: «8 лет ему обещают». Сам Иван сидел в другом конце коридора, его взгляд тоже уходил далеко — сквозь стены детсада. Когда он меня заметил, пересел чуть ближе, заговорил громким шепотом. Речь была обрывистой: «Они всё уже решили, нам нужно придерживаться легенды, что я бухгалтер, Артур директор, а ты поставщик, мы должны признать эту легенду и всё подписать, с Артуром они уже договорились, отрицать нельзя, иначе будет хуже». На вопрос — что значит «будет хуже»? — он ответил, что тогда они всё расскажут родителям. Ваня находился там уже часов 10. Я не знаю, что там происходило все это время, но мой лучший друг, директор айти-фирмы, спортсмен, и немало повидавший в жизни человек, явно успел потерять рассудок.

Меня начали водить по кабинетам. Сначала меня повели «бить». Передо мной стояли три человека: двое смеялись, один, с грозным выражением лица, размахивал дубинкой, а я сидел в наручниках на стуле в центре комнаты. Сотрудники ничего конкретного не требовали, те, что без палок, толкали в плечи и спрашивали «ну чо?», а тот что с палкой, сказал: «Нам приказано тебя бить». Сперва я спросил: «За что?», потом до меня дошел абсурд происходящего и я удивился: «Приказано?». Мужчина замялся, убрал палку и сказал: «Ну, если всё правильно сделаешь, не будем». Что имелось в виду под «правильно» никто не знал.

«Битьё» на этом закончилось. Дверь открыл лысеющий мужичок — позже я узнал, что это оперативный сотрудник Альберт Деговцев. Он спросил: «Что у вас тут свидетель делает?» и повёл в другой кабинет. Дальше был долгий ночной опрос, я уже хотел спать, но время было только 4 утра. Сначала передо мной положили опросы моих друзей и стали цитировать места, где они меня сдают, хотя от Вани я знал, что он ещё ничего не подписывал. Я уже понял, что скрывать что-либо бесполезно, признавал, что наркоман со стажем, много чего пробовал, рассказал, как и на каком сайте покупал, но этого было недостаточно. Лысеющий оперативник часто повторял моё имя — два-три часа подряд, просто сидел и повторял. Потом он сказал, что я должен подписать всё, что он скажет, тогда меня оставят свидетелем. Затем начал что-то печатать, задавать мне вопросы. Я старался понять каждое слово, но всё было как в тумане. Он просил подтвердить, что мои друзья зарабатывали миллионы, что видел, как они занимались продажей, я отказывался.