Хмырь, который ночью пьяный спал около подьезда к обеду понемногу стал приходить в себя. Он как-то мутно помнил, где его носило ночью, но четко знал, что эта ночь обычной не была. У него и раньше были провалы в памяти, когда после вечерней пьянки с утра он уже ничего не помнил, а его друзья собутыльники рассказывали ему занимательные и смешные истории, в которых он по пьяни удивительным образом участвовал. Хмырь четко помнил, что этой ночью у него был секс, и не просто какой-то там секс с подобной ему пьяной хмырихой, лежащей под ним как бревно и стонущей только от того, что Хмырь ей случайно что-то там придавил, а секс классный, с нежной, ласковой, мягкой и хрупкой девушкой. Он до сих пор ясно видел ЕЁ потрясную фигурку в короткой яркой юбке, стройные и красивые ножки на высоких каблуках и все остальное, что было там у НЕЁ между ножек, упругую попу помнил еще.

"Вот черт. А куда она, на хрен, делась? Куда ушла? Даст ли еще?" - размышлялось Хмырю.

Хмырю хотелось поделиться своими эмоциями с другом Лёхой, который жил в этом доме на третьем этаже, но так как была суббота, то как обычно в субботу, до обеда ещё мало кто по улице ходил и в подъезд заходил.

Пока он ждал, прошла только одна злая бабка, и как только он захотел с ней завести диалог и в подьезд прошмыгнуть, то она покосилась на него каким-то суровым взглядом и разразилась бранью: "А ну пшёл вон от сюда, пьянота! Иди, падла, в свой подьезд ссать!"

Хмырь попытался как-то сгладить конфликт и в ответ промычать, но на этом их дискуссия закончилась, и бабка со злобой захлопнула перед ним подьездную дверь. Хмырь ещё некоторое время безуспешно посидел на лавке перед подьездом, но больше никто не входил и не выходил, и не открывал подъездную дверь. Тем временем его никотиновая зависимость понемногу, но неотвратимо забирала его душевный покой и заставляла двигаться. Так как своих сигарет у него, как всегда не было, то он, поднявшись со скамейки, пошел искать окурок или сигарету.

Безуспешно ковыляя рядом с домом своего собутыльника Лёхи в поисках сигареты или приличного окурка, Хмырь легкомысленно отошел от двери Лёхиного подьезда и сразу поплатился за свою такую беспечность. К подьезду подошел парень или молодой мужчина и, пока Хмырь думал, что ему, кроме своего тусклого: "Эй!", можно ещё крикнуть, парень, не расслыша Хмыря, открыл ключом домофонную дверь и зашел в подьезд, а подьздная дверь потихоньку стала доводчиком закрываться, и Хмырю стало понятно , что шанс попась к Лёхе на этот раз был тоже упущен.

Безрадостный выбор, который судьба поставила перед Хмырем: сидеть перед подьездом в надежде попасть к собутыльнику Лёхе или лазить вокруг в поисках сигареты, начинал бесить его.

Понаставили бл*дь домофонов, никуда из-за них не пройти. И кого не спросишь: "Брат, дай сигарету", - то все прям не курят или у них всех прям последняя.

Похмельная пустота внутри Хмыря постепенно наполнялась злобой и ненавистью ко всем людям: все стали какими-то жуткими козлами. Но тут удача улыбнулась Хмырю, и он увидел на земле около урны соседнего подъезда довольно приличного вида окурок, а спички у него всегда почти на этот случай были.

Подняв с земли окурок, Хмырь двинулся к скамейке около подьезда, где жил Лёха, и доковыляв до нее, уселся и закурил. Вдыхая табачный дым, Хмырь увидел бесцельно бредущего своего друга такого же точно, но немного пониже Хмыря, и ему зымычал. Хмырь, что пониже, отвлекшись от своего бесцельного шагания, в знак того, что улышал, что-то тоже в ответ промычал и изменил направление своего бесцельного шагания на шагание к определенной уже цели и теперь уже более уверенно шагал по направлению к подъезду, в котором жили Константин Семёнович и их дружбан Лёха.

Сблизившись, два Хмыря начали вести между собой обычный для них диалог, который для обычного человека казался настолько затянут и растянут, что понять его смысл было сложно. Результатом этого диалога было то, что Хмырь, что пониже угостил первого Хмыря водой из пластмассовой пол-литровой бутылки, которую он ранее где-то нашел и предусмотрительно заполнил где-то водой на всякий такой случай. Ещё они порешали, что пойдут к Лёхе вместе. Проведают его, так как Лёха сам уже почти никуда не выходил, потому что ноги у него были сильно опухшие от пьянки и поэтому больные, и это было плохо. Но он получал пенсию, и у него могли быть деньги и всё, что с ними связано, и это было уже хорошо и дарило надежду.

У первого Хмыря была мысль похвастаться Хмырю, что пониже, что у него было потрясающее ночное приключение с хрупкой молоденькой девушкой, но он отогнал эти мысли: "Расскажу, когда будем у Лёхи, а то одно и то же по два раза тележить устанет язык".

Сильным было удивление обоих Хмырей, когда к подьезду подьехал милицейский УАЗик, и из него вышли несколько крупных парней.

"Ну вот. Приехали. Кончилась вольная жизнь. Опять в клетку," - замельтешили мысли у каждого Хмыря, и каждый из них по отдельности, и оба вместе постарались принять как можно более степенный и внушающий уважение вид. Но крепкие парни, не обращая внимания на обоих Хмырей, прошли мимо их к двери подьезда. Один из них на ходу вытащил из портфеля связку клячей и, почти моментально перебрав их, выбрал один ключь, открыл им дверь подъезда, и крепкие парни все вместе зашли в подъезд. Зашли только крепкие парни. У Хмырей даже мысли не было попытаться зайти вместе с ними. Хмыри терпеливо ждали развязку этого необычного для них события и сами не планировали что-то в происходящем вокруг них менять.

Через несколько минут такого ожиданья просто Хмырь, обращаясь к пониже Хмырю глубокомысленно произнес: "Либо к Лёхе приехали? У него либо что?" Хмырь что пониже не знал, что ответить и поэтому многозначительно в ответ промолчал.

Ещё через какое-то время бравые ребята, уже в более приподнятом настроении, как после удачно законченного дела, вышли из подъезда, сели в УАЗик и уехали.

Да, непонятно всё это было Хмырям. И "не повязали" никого. Странно это было всё. “А может, Лёхе покричим, может измениться что? ”- только один из них или оба сразу об этом подумали, как на Лёхин балкон вышел какой-то парень или мужик.

"О, здорова,мужик, как там Лёха? Пришли тут в гости к нему, а зайти вот не можем," - прохрипел прокуренным голосом Хмырь.

"Щас спущусь," - ответил мужик.

Через пару минут мужик вышел и впустил Хмырей в подъезд.

Зайдя к Лёхе в квартиру первый Хмырь в ближней комнате увидел девушку, с которой ночью занимался любовью, от чего рот у него непроизвольно открылся, а изо рта на рубаху Хмыря тонкой струей потекли слюни. Хмырь, что пониже, был более сдержан, но всё-равно не смог скрыть своего удивления. Девушка лежала на спине в неестественной позе, с окоченевшими руками, которыми как-будто пыталась кого-то обнять, и увидев это, у обоих Хмырей не оставалось ни тени сомнения, что девушка была мертва и уже окоченела.

***

"Ну ни хрена себе! Что за хрень? Здорова, Лёха", - озвучил свои мысли Хмырь, что пониже.

"Да, здорова, Лёха. Что тут у тебя?" - поддержал его Хмырь, стараясь своим видом не выдавать, что может быть каким-то боком причастен к смерти этой девушки.

"Да вот, нажралась до усеру одна и из-за глупости своей от бухла умерла," - озвучил свою версию событий Лёха, и пораздумав, продолжил: "Молодая ещё, дура, пить не умеет. С ней вчера пол-литру распили, вроде как мало было, пошла за второй. Пока лазила где-то я заснул, а утром вон ещё две бутылки. Одна пустая, а вторая почти пустая".

Хмырь тем временем рассмартирал уже, откуда-то знакомую ему девушку, имени которой он не знал: “А где это у нас с ней было? Блин, что-то как-то смутно помню всё”.

"Эх Лёха, молодым когда был, не уснул бы в квартире с такой тёлкой," - безобидно пошутил Хмырь, что пониже, над своим другом Лёхой.

"Да," - согласился Лёха: "Глупым я был молодым, сейчас не такой, сейчас СПИДа полно". И трое друзей глубокомысленно замолчали, один из которых был более всех глубокомысленно молчалив, так как не мог вспомнить, где он занимался сексом с этой девушкой, и не имеет ли он отношение к ее смерти.

"А что мусора?" - спросил Хмырь опять деда Лёху.

"Да ничего," - ответил мужик, которого Леха назвал как "Андрей".

“Следов преступления нет. Они её всю почти посмотрели и между ног тоже, сдвинув на бок трусы, поглядели. Сказали, что секса у неё несколько дней не было и вот вызвали труповозку. Ждем. Лёха просил не бросать его с ней одного. Теперь вы с ним побудьте, а я домой пойду," - разъяснил Хмырям ситуацию Андрей и засобирался уходить.

После ухода Андрея обстановка в квартире стала более демократичной.

Хмырь поделился своими сомнениями с Лёхой: "Мне этой ночью сон приснился, что я именно с этой телкой так классно трахался. Я как в квартиру зашел, как её увидел, так и ох*ел. Сто процентов она. Как живая была во сне. И юбка её и каблуки её. Да сто процентов она вчера во сне была у меня. Сто процентов она. Да, жалко девку. Ты глянь, какие классные ноги, и я во сне их все пооблапал. До сих пор не пойму, приснилаось что ли всё это мне?", - и потрогал ноги девушки. Ноги у неё были окоченевшие, холодные и на ощупь совсем не приятные. Никаких сексуальных желаний у Хмыря не возникло, но из любопытства он приподнял юбку и опустив вниз ее трусы, разглядывал Наташу между ног: "Да, лучше бы она просто спала".

"Менты сказали, что её уже несколько дней не шпилил никто, так что приснилось тебе это все," - ответил Лёха.

"Ну и слава богу," - развесилился, успокоившись, Хмырь и, поправив одежду девушки, потерял к ней уже всякий интерес.

"Помянем?" - спросил Хмырь у собравшихся, кивая на мёртвую девушку и поднимая с пола стеклянную бутылку с остатками водки.

"Помянем," - ответил ему Хмырь, что пониже, и обращаясь к Лёхе, уточнил: "А ты как? Как хоть её зовут?"

"Натаха, но я её уже помянул," - пробурчал в ответ Лёха, так как уже опохмелился принесенной ему Андреем чекушкой и очень сомневался в качестве последней бутылки водки.

"Пусть земля тебе будет пухом, Натаха," - сказал Хмырь, и два Хмыря по очереди допили водку из початой бутылки и начали оглядываться по квартире в поисках сьестного.

Лёха предложил Хмырям попробовать Наташиного борща, достал по такому случаю откуда-то из дивана заныканную там поллитровку, и через примерно пол-часа настоение у этой троицы в несколько раз улучшилось. Начались воспоминания давно минувших дней, начались горячие споры, вспоминались весёлые шутки и старые приколы, и жизнь этих трёх подвыпивших бедолаг в их собственных замыленных водкой глазах наконец-то стала наполняться смыслом.