Когда меня по воле судьбы занесло в неврологию с инсультом (пост «Выжившие космонавты»), рядом с моей койкой на спец-кровати с подъемниками и опускаемыми «перилами» (ничего из механизмов, правда, не работало давно) лежал дядечка по имени Сергей с левосторонней гемиплегией, ну это когда в результате резвого и беспощадного тромба, инсульт парализует пол тела: не слушается рука, не слушается нога, перекашивает лицо, речь становится невнятной, есть-глотать тяжело и невозможно контролировать слюнотечение.
Рядом с ним целыми днями – с раннего утра, наверное с 7 часов и до позднего вечера – до 20 часов – на стульчике сидела его кроткая жена. Уходила только поспать. Как я понял, она бы и на ночь оставалась, было бы где прикорнуть. Что она делала? Меняла подгузники мужу, кормила, поила, массировала конечности, мотивировала на реабилитационные занятия, приучала сидеть. Иногда посадит, а сама напротив, гладит его руку, смотрит на него и причитает: «Господи, Сережа, на кого ж ты стал похож». Сразу становилось понятно, что мужчина сильно сдал, похудел, оброс щетиной, да еще эта ассиметрия лица и тянущиеся с губы слюни, которые постоянно промакивались платочком. Жена показывала мне в телефоне его фотографии – красавец, пышущий здоровьем мужчина.
Ну как оставлять такого одного? Приходилось по 300 рублей за ночь платить санитаркам, чтобы присматривали за больным. Санитарок было четверо, называть я их буду вымышленными именами. Но постараюсь описать каждую в несколько красочных мазков.
***
Первая - Лариса. Дородная крупная женщина, знаете, этакая гренадерша, с громким командным голосом и тяжелой поступью. У меня сон по жизни чуткий, так что каждый визит, тем более такой Марии Ароновой из «Батальона» (помните?) незамеченным для меня остаться не мог. Громко входила в храпящую палату, включая яркий свет, и с порога:
-- Ну! Что тут у нас? Ага! Обосрался! Сейчас поменяю.
Лезла за новым памперсом в тумбочку, жена заблаговременно показывала каждой санитарке где что лежит. Доставала пелёнку и лихо так, в полминуты обстряпывала все дела – выносила источник жуткого зловония, обтирала промежность страшно стесняющегося, но обреченного на безмолвную покорность Сергея, подкладывала новую одноразовую пелёнку. Укрывала одеялом и уходила, бросив через плечо: «Ещё приду, спи давай!». Почти угрожающе.
Иногда Лариса забирая грязный подгузник повелевала: «Ноги раздвинь и так и лежи, я вернусь сейчас». А когда возвращалась, мы все с удивлением отмечали, что она даже курнуть успевала. Должен заметить, что некоторые из нас были курящими, но лишёнными такого удовольствия вследствие запрета докторов, и этот запах нас страшно будоражил. Итак – грохот, громкий голос, включённый свет и табачный шлейф на какое-то время лишали сна всю палату. Как только все засыпали (или нам так казалось), снова распахивалась скрипучая дверь, загорался свет и заботливая гренадёрша спрашивала вздрогнувшего и проснувшегося больного:
- Все нормально? Ничего не надо? Пить не хочешь?
- Нет, спасибо. Я сам пью, - отвечал Сергей и показывал как дотягивается до бытылочки с водой.
Так могло повторяться за ночь около трех раз. На большее Ларису не хватало, да и надобности в общем-то не было. Опыт, видимо, сказывался.
***
Вторая – Тамара. Тамаре, как правило, везло. Тихо приотворив дверь и не включая света она несколько секунд вглядывалась вдоль узкого луча (в коридоре свет никогда не тушили), идущего прямо на «проплаченный объект», прислушивалась к дыханию палаты, принюхивалась, и исчезала.
Однажды ночью я встал (как раз в дежурство Тамары), вышел в коридор, сделал свои дела и вернулся, точнее намерен был вернуться, но тут же отшатнулся от двери, чуть не потеряв сознание от удушающего запаха. Все ясно, Сережа обделался. Но он молчал, тогда я лег и отметил про себя как же мы ко всему быстро привыкаем, вся палата мирно спит, аромата не чувствует, так ведь и я лежал, обоняние молчало, ничто меня не отвлекало от мирного сна. Сережа по-прежнему молчал, но я чувствовал – не спит, тогда я тихо спросил, наклонившись над ним: «Позвать?» - «Позови, пожалуйста, Саш». Пошел в бендежку к санитаркам (их всегда по двое дежурило, всегда горел телевизор, кипел чайник и в некоторые смены – хоть топор вешай), стучу в дверь, приоткрываю.
- Чего надо?!
- Там, это, пациента перестелить надо.
Сразу вспомнился знаменитый мультфильм «Жил-был пес»: «Шо, опять!» А что ответил волку пес? «Нет, я это… Есть хочешь?»
- Щас приду, - ответила Тамара, явно недовольная. А в затылок меня догнала почти озвученная мысль: «Что б ты сдох». Прости, Господи, пусть я ошибаюсь. Или хотя бы так: «Что б тебя побыстрее выписали».
Но дело свое скоренько и прилежно выполнила без лишних слов, причитаний и капризов. В ту же ночь наведалась еще, и почти реабилитировавшись в моих глазах, поправила одеялку, помогла перевернуться на другой бок, и, обращаясь ко мне, сказала:
- А Вы уж позовите, если что, ладно?
И опять этот мультик: «Ну ты заходи, если что».
***
Третья – Лена. Кругленькая пышка средних лет, слегка надушенная. Немного ласково-заискивающая, если так можно выразиться. Тихим, сердобольным шепотом спрашивала: «Как ты, мой хороший?», «А не беда, сейчас все поменяем»", Писать хочешь?» - «Да не надо, я вот!» - противился Сергей и запускал здоровую руку под кровать, где крепилась легкая пластиковая посудинка, эволюционировавший потомок тяжелой железной эмалированной утки. «Да ты не волнуйся, мой хороший, ты лежи я сама все сделаю» Вот это «я сама все сделаю» - понимай как хочешь, больные прыскали от смеха и часто вспоминали это веселое предложение – "лежи, я сама все сделаю". Перекладывая ситуацию в более комфортабельные условия наша извращенная фантазия безмерно расширяла смысл фразы.
Кстати, видя как стараются санитарки, мы как-то начали гадать – это от души или за деньги? И кто-то провел грубоватую аналогию – так это ж сродни проституции. 300 руб за ночь, только без тайского массажа и прочих услад.
Почти согласившись с такой параллелью, я постыдился этого, когда появилась четвертая-
***
Аня. Я проснулся только тогда, когда мою бессовестно свисшую до пола ногу, она случайно задела и тут же извинилась: «Простите, пожалуйста». Она ворочала Сергея довольно долго, активно но при этом предельно тихо. И без беготни туда-сюда, как все остальные. Очень профессионально. Сереже оставалось расслабиться и балдеть. Грязный памперс она аккуратно и плотно завернула в использованную одноразовую простынку, да так, что запахи все тут же исчезли. Перестелила, протерла, переодела и сказав: Спите спокойно, я еще забегу» - тут же ушла. Никогда не включала свет, дверь прикрывала аккуратно без единого скрипа. А ведь она скрипела, да еще как!
Заходила она не раз, в этом смысле ей «повезло». Даже Сергей начал извиняться: «Простите, чего-то я не сдержался, живот весь день бурчал». А она: «Ничего страшного» и неназойливо спрашивала, что кушал больной помимо больничной еды. Серега охотно отвечал (кстати, быстро выяснилось, что после гречневой каши на ужин, жена накормила грушами и молоком). Исключительно «на Вы», «Повернитесь, сюда, пожалуйста», «я помогу, не волнуйтесь», «руку, руку аккуратней» - и заботливо уложит неработающую руку как надо. И хоть женщина не девочка молоденькая, ей лет 45 будет, наверное, а то и больше, от нее исходило такое женское обаяние и любовь. Да, да , именно Любовь, христианская, настоящая. Что я аж не выдержал, и когда она в очередной раз уходила, сказал ей одну простую фразу. Какую именно – отвечу в комментариях.
А пока хочу задать вопрос читателям. Какую из женщин этих четырех типов вы бы взяли себе в жены? Или - к какому типу относится ваша жена? Или даже так, случись подобно с вами, не дай Бог, Вы уверены, что Ваши близкие будут так терпеливы и заботливы?
P.S. Перед моей выпиской в палату привезли еще одного «выжившего космонавта». Дочка – молодая красавица с юношей-женихом, забегала лишь на несколько минут, быстренько проплатила по 1600 руб. за весь день, и ни о чем не парилась. Счастливый папа. Или наоборот? Так вот санитарки слетелись и кружили как вороны на свалке, всерьез надоев и нам, и самому папе.