Как я траву курил
Как сейчас помню: летний полуденный зной, 9-12 пацанов носятся за сферообразным предметом именуемым мячом на лугу по скошенной с утра дядей Васей траве. С моей головы градом льются капли пота и, попадая на шею, начинают дико щипать кожу в том месте, где пару минут назад появился кровяной счес, результат подвернутой лодыжки и незамедлительного падения. По всему воображаемому футбольному полю разнесены ошметки приколов из коров, которые благополучно раскидал кто-то из ребят, наступив с разбегу новой кроссовкой в свежее с пылу с жару дело.
Ванька всегда отличался склонностями к криминалитету и частенько любил залезть к мамке в кашель, дабы умыкнуть пару сотен русских рублей, в связи с чем моментально выхватывал сочных лещей советской закалки. Обычно после подобных эксцессов юный авантюрист отсиживался под домашним арестом за уроками пару суток, после чего, дождавшись рабочей смены отца, прихватив несколько штук «Союз Апполон», сверкая пятками по бабкиным огурцам, мчался к нам навстречу приключениям.
Во время того футбольного бесовства Ванька как раз должен был отбывать очередное наказание в местах не столь отдаленных и помогать матери закатывать огурцы, а вся наша дворовая рать, сразу списав его со счетов, внезапно устремила взгляд по ту сторону оврага. На том берегу, сломя голову, визжа от радости и роняя кал, бежал наш радостный герой дня. Приблизившись, кое-как переводя дыхание, Ванька торжественно объявил: «Я съ**ался!». Из кармана он вынул огромную пачку бумажных этикеток для банок с соленьями: «Зырьте шо у мамки сп**дил!». Ликуя поросячьим ором он погнался за мячом.
При чем здесь коровьи дела, «Союз Апполон», этикетки и трава? А при том, что позже мы закатывали сухое сено в смачный блант с забавными надписями вроде ПАТИССОНЫ, ПОМИДОРЫ, ЛЕЧО. Не сами слова были такими смешными как тлеющая полынь в этикетке и чувство того, что в тот вечер мы были нереально взрослыми!





