Австрия. Вена. Метро. На очередной станции заходит в вагон негр с пакетиком чипсов и садится напротив типично австрийской старушки – есть такой тип хорошо сохранившихся стервочек, аккуратно вылизанных и вечно недовольных. И вот та начала нудно возмущаться – дескать, понаехали тут разные, сидели бы себе в Африке на своих пальмах, а то проходу от них нет – ну и так далее. Достала своими разглагольствованиями весь вагон. А негр, кстати вполне интеллигентного вида, продолжает сидеть против нее и не спеша есть свои чипсы. Старушку это только заводит, она продолжает дальше распаляться, что дескать и пройти теперь в Вене негде, повсюду разная шушера, и метро стало из-за разных пришельцев ободранным и нагажено тут ими и так далее.

А негр не обращает на нее внимания и продолжает увлеченно есть свои чипсы.

И тут заходит в вагон контролер. В Вене ты можешь ездить без билета годами, и никто тебя, как правило, не проверяет, но уж если попался контролеру – хана, они как бульдоги, на компромиссы не идут и слезам не верят. И вот контролер педантично проверяет у всех по порядку билетики, сверяет их с временем и в общем делает все по инструкции. А старушка, держа перед собой свой билетик, продолжает нудно бухтеть, что дескать у этого негра и билета-то наверное нет, и почему она должна содержать разных обезьян на свои кровные, и сидели бы они на своей исторической родине, так нет – понаехали тут и воздух портят.

А негр спокойно сидит против нее и продолжает сосредоточенно уплетать свои чипсы.

И вот наконец контролер дошел до этой старушки, но за секунду перед тем, как он повернулся к ней, негр спокойно выдернул у нее из рук билетик и отправил его к себе в рот вслед за чипсами, которые продолжал увлеченно жевать. Старушка окаменела, тупо уставилась на свои пустые пальцы, в которых только что был ее честно оплаченный билетик и ловила ртом воздух, так как слова просто теснились у нее в горле, мешая друг другу. И в этот момент контролер повернулся к старушке и потребовал билет. Бедная бабулька смогла прошипеть только одно – «Негр его съел!». Негр заулыбался, пожал плечами, покрутил пальцем у виска и достал из нагрудного кармашка свой собственный билетик для проверки, изъясняясь при этом на идеально правильном немецком. После этого несчастная, онемевшая от такой ужасной подставы бабка была выставлена контролером из вагона и препровождена в полицию, а негр продолжал методично поглощать свои чипсы и задорно подмигивать окружающим…

Вопрос, на самом деле, достаточно риторический. Поскольку принятие решения о пересмотре итогов приватизации находится исключительно в поле «политической воли». Собственно, все необходимые сведения о преступном характере случившегося в «лихие 90-е» дележа государственных активов имеются довольно давно – 14 лет уже тому. Имеется в виду доклад Счетной палаты России 2004 года под названием «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993—2003 годы».

Сейчас трудно представить, каким образом в самые первые годы после «лихого десятилетия» было принято решение о создании этого архиважного (и архиопасного) документа. Но нет никаких сомнений, что потребность в нем была самая насущная: необходимо было срочно дать по рукам и другим местам многочисленным олигархам, люто стремившимся к полной и неограниченной власти.

По большому счету, о том, что случившаяся приватизация – это вредительство государственного масштаба, догадывались все, как говорится, «от мала до велика». Но признание этого факта ранее выглядело невероятным: под угрозой крушения могло оказаться столь трепетно возводимое здание «бандитского капитализма» (словосочетание за авторством «архитектора» приватизации А. Чубайса).

Заключение Счетной палаты подтвердили подозрение о криминальном характере приватизации на все 100%. В докладе указывалось, что в ходе её реализации органами исполнительной власти Российской Федерации были допущены грубые нарушения, заключавшиеся в превышении полномочий, неисполнении обязанностей, необоснованном занижении цены, притворности конкурсов, коррупции.

Не будет лишним упомянуть участников этих соревнований по присвоению государственных богатств. Дело даже не в тех доморощенных «прихватизаторах», дорвавшихся до грабежа, дело в совершенно непозволительной бесконтрольности и попустительстве, в результате которых госсобственность (в том числе и стратегического значения) за бесценок перетекала в руки зарубежных жуликов. Иностранцы участвовали в приватизационных торгах попросту через подставных лиц и компании, формально являвшихся российскими. Иначе говоря, никакого серьезного надзора над участниками аукционов не велось вовсе.

Отдельно нужно сказать о самих аукционах. Они назывались «залоговыми». Идея таких аукционов принадлежит владельцу компании «Ренессанс Капитал» — американцу Б. Йордану. По предложенной Йорданом схеме для участия в торгах не было необходимым выкладывать всю сумму за приватизируемый объект (оцененный в десятки, а то и сотни раз ниже его актуальной стоимости) – лишь внести определенный «залог» и ты уже хозяин завода, шахты, порта, банка, издательства и пр.

Нет необходимости говорить, что остальную сумму с «победителя» почти никто никогда не требовал (если тот вел себя правильно – в рамках правил и «понятий»). Так же должно быть очевидным, что участие в торгах было исключительно «блатной системой»: доступ к ним имели только «свои». «Свои» определялись группой американских советников при Правительстве РФ.

С 1992 по 1998 год было приватизировано более 70 процентов госпредприятий, находившихся на территории бывшей РСФСР. Вырученные в результате приватизации средства составили сумму около 20 млрд. долларов США. Тогда как реальная оценка стоимости этих активов составляла многие сотни миллиардов.

Что характерно, Счетная палата уже в 1995 году сообщала о многочисленных нарушениях в ходе проведения приватизации, заявила о неэффективности залоговых аукционов и высказалась за необходимость отказа от них. Однако, как видим, фундамент новой грабительской экономики оказался не по зубам для «счетников».

Что уж тут говорить, коли сам архитектор этого фундамента и всего строения – Чубайс – до сих пор держится в структурах приближенных к власти. И пока бывшие «младореформаторы» находятся «при делах», вопрос, поставленный в заглавии статьи, так и останется вопросом.