Есть у меня воспоминание, о котором я никому не рассказывала никогда.

Во-первых, просто не приходилось. Во-вторых, я не была уверена, что это мне не приснилось или не из фильма какого. Потому что в нём я смотрю будто со стороны: мне года 4, я в розовом нарядном платье, отчим несёт меня на руках, а я выглядываю из-за плеча, реву и тяну руки назад, в сторону дома, откуда меня забирает мама и её новый муж.

И вот спустя 25 лет я стою перед этим самым домом, от волнения подташнивает. Лифт слишком быстро поднимается на нужный этаж, приходится немного поблуждать по коридорам в поисках нужной квартиры. Я не знаю, чего ожидать, как меня встретят, в каком состоянии он, что говорить, как всё это будет происходить. Специально старалась ничего не представлять, ни плохого, ни хорошего.

Дверь мне открыла Б., сразу обняла, говорит: “Проходи, вот тапочки, иди руки помой и на кухню. Куда идти помнишь?”
Да откуда ж я помню… Руки дрожат, в голове туман.

Мы садимся на кухне, я не знаю как себя вести, когда мы пойдём к отцу, предупредила ли она его вообще, что я приеду? “Иди поздоровайся, он в маленькой комнате” - снова она говорит, будто я тут буквально вчера была и знаю где какая комната.

Я стучу в дверь и захожу. В кровати лежит полноватый мужчина в очках, лысый, с жуткими чёрными синяками под глазами. Я прохожу к краю кровати, чтобы меня было видно, машу рукой: “Привет, я maxfinger”. Сразу же думаю ну и ляпнула, уж наверное кроме меня сегодня никого не ждут. Он с трудом выговаривает “Привет”, приподнимается на подушке и снимает очки.

Представьте, как если бы резчик или скульптор делал с вас статую: вырезал нос, брови, рот, а потом подзабросил работу. И вот вы смотрите, видите свои черты в совершенно другом человеке.
Видно, что когда-то это был красивый мужчина. Сейчас жизнь потрепала, конечно, но всё же намного лучше оказалось, чем я думала.
И глаза, такие же синие, как на фотках в молодости, наполняются слезами.

Следующие два часа мы все вместе сидим на кухне. Б. рассказывает про моё детство: «А помнишь..?», и что-то я действительно вспоминаю.
“А помнишь, - говорит она снова, - у соседки с первого этажа был день рождения. И мы тебя нарядили в новое платье розовое, красивое такое. И вечером за тобой пришла мама с отчимом забирать. И ты боялась его и не хотела идти, и он взял тебя на руки и…»

Отец неотрывно смотрит на меня все это время, и лишь в какие-то моменты тихо плачет.


***
У этой истории нет морали, и уж тем более я не собираюсь давать никакие советы.
Самой бы разобраться. Могу только сказать, что беру обратно свои невысказанные слова осуждения в адрес тех, кто хочет найти своих родителей. И ни в коей мере не осуждаю тех, кто даже слышать о них не хочет.
Только вы знаете свои причины и свою историю.