Свежие публикации
Здесь собраны все публикуемые пикабушниками посты без отбора. Самые интересные попадут в Горячее.
0 просмотренных постов скрыто
Дед Михась (из сборника "Война девочки Саши")
Уважаемые читатели и подписчики, как вы знаете, я готовлю к изданию сборник рассказов по воспоминаниям детей и подростков, которые в годы войны проживали на оккупированных территориях. В настоящий момент у меня есть истории из Новгорода, Минска, Тамбова, Ивьевского и Новогрудского районов, Воронежа, Киева, Калинкович. Мне звонят и пишут дети, внуки участников и рассказывают всё новые подробности.
Некоторые из рассказов я уже выкладывал на Пикабу, но как-то не по профилю получилось. А тут 9 мая на носу, я и подумал «А, была не была!»
Сразу хочу предупредить, автор не претендует на энциклопедическую достоверность произошедших событий по той причине, что участники этих событий давно умерли и истории рассказали автору их дети, а иногда даже и внуки. Взгляд на некоторые факты может отличаться от официально принятой версии. Свидетелей с каждым годом становится всё меньше, поэтому тратить время на проверку каждой истории я не буду. Воспринимайте это, как художественное произведение.
Ссылки на первые рассказы серии
https://pikabu.ru/story/deti_voynyi_5442735
https://pikabu.ru/story/shokoladka_5603908
https://pikabu.ru/story/yeshelon_iz_sbornika_quotvoyna_devoc...
https://pikabu.ru/story/birukov_iz_serii_quotvoyna_devochki_...
https://pikabu.ru/story/amore_iz_serii_quotyekho_voynyiquot_...
Дед Михась ( хутор, Налибокская пуща, Ивьевский район)
В 1942-м году на территорию оккупированной Белоруссии ночью десантировался отряд из тридцати бойцов, под командованием П.А. Морозова. Отряд высадился для проведения диверсий в глубоком немецком тылу, из него через некоторое время сформировалось ядро партизанского отряда «Комсомол». Кроме основной задачи, Морозов должен был найти партизан этого района Налибокской пущи, выйти с ними на связь и по возможности начать сотрудничество. А партизаны тут были. По данным разведки только за последний год семь немецких эшелонов сошли с рельс, пересекая Налибокскую пущу. Другими акциями партизаны себя не проявляли, из чего были сделаны выводы, что отряд немногочисленный, состоящий, скорее всего, из местных жителей, и бойцов Красной Армии, попавших в окружение.
В течение долгих месяцев морозовцы прочёсывали Налибокскую пущу. Искали стоянки, лагеря, следы. Ничего. Морозов искренне восхищался профессионализмом отряда.
- Хорошо ребята работают, хоть бы кострище оставили, хоть бы натоптали на поляне. Видно есть среди них кто-то опытный. Отличная помощь нам будет, когда найдём.
Не нашли. В 1942-м году в этом районе Налибоков партизанского отряда не было. Был дед Михась.
Дед Михась фигура противоречивая. Наверное, именно поэтому в советской летописи партизанского движения на Беларуси он не упоминается. Поляк (а скорее польский еврей), недовольный тем, что Советский Союз в 1939-м занял территорию Западной Беларуси. Контрабандист, не гнушавшийся ради своей выгоды нарушать закон. Браконьер. Человек, так и не принявший коммунистической идеологии и плохо, а скорее неохотно, говоривший по-русски. Короче, жил бы он не на глухом хуторе, а где-нибудь в большой деревне – увезли бы деда Михася на Колыму. Был он ля Советской власти человеком ненадёжным и подозрительным. Но власть не добралась до маленького хутора. А через три года на смену этой власти пришла другая. И этой другой знать про хутор и живущих на нём евреев было вовсе необязательно.
Ещё у деда Михася было пятеро детей. Мал мала меньше. А жена умерла от тифа ещё в конце тридцатых. Детей нужно было кормить, одевать, учить. Вот и ходил дед Михась ночными контрабандными тропами, перенося в коробе на спине дефицитные для Союза товары. А тут Союз сам пришёл на его землю. Дед устроился на железную дорогу рабочим, но ночных дел своих не кинул, несмотря на тревожное время. Знал в Налибокской пуще все тропы, знал железную дорогу.
Поэтому, когда немцы оккупировали Беларусь, и есть большой семье стало совсем нечего, дед покурил на дорожку и пошёл добывать еду у немцев.
Ночью он пробрался на один из лесных участков железной дороги, снял один из рельсов и ушёл. Не прошло и двух часов, как грохот, лязг и испуганные птицы, взлетевшие над вершинами сосен, оповестили о том, что его ловушка сработала. Неопытный и глупый человек, конечно же, бросился бы сразу к железной дороге, подбирать рассыпавшийся груз. Но дед Михась не был глупым. Он отлично понимал, что сразу после катастрофы вокруг будет много немцев, в поезде же ехала охрана, охрана эта, скорее всего, выжила, хотя бы частично. А из оружия у деда только нож, да и тот так, больше для грибов, да картошку чистить. Поэтому дед затаился.
Неделю немцы прочёсывали округу, чинили пути, убирали разбитые вагоны, собирали груз. А когда дорога заработала в прежнем режиме, дед Михась и пробрался к ней. Нашёл закатившийся в кусты мешок муки, собрал рассыпанную по откосу картошку, несколько пар немецких армейских ботинок, что-то из железа, инструментов – в хозяйстве всё пригодится. Нашёл даже автомат и патроны к нему, но оружия трогать не стал. Знал, если немцы или полицаи найдут на хуторе оружие – то смерть и ему и детям. А мука, картошка, на них же не написано, откуда они взялись.
Месяц протянули. Через месяц запасы подошли к концу, и дед опять двинулся к железной дороге. Раскрутил рельсы в другом месте, он же не дурак. Немцы территорию первой катастрофы усиленно патрулировали. Посидел на завалине, покурил, и тихонько хмыкнул, когда в лесу грохнуло, и до самого неба взметнулись языки пламени, вспыхнула сошедшая с рельс цистерна с топливом.
Через неделю у его сына Василя был новый кожух, у дочери ботинки, правда на пять размеров больше, но разве тогда кто-то обращал внимание на такие мелочи. В подвале лежал ещё один мешок муки. Картошка, сало, тушёнка в металлических банках. А дед уже высматривал место для новой диверсии.
- Ничего, переживём, - весело говорил он Василю, покуривая на завалинке трофейный немецкий табак. – Видно и при этой власти жить можно.
Про деда Михася и его пятерых детей и пойдёт дальше наша история.
(Сборник "Война девочки Саши". Рассказ написан по воспоминаниям Леонида Львовича Фалевича. Автор Павел Гушинец выражает благодарность сотрудникам Ивьевского краеведческого музея, за предоставленные сведения)
Показать полностью
1
Как мы телефонных мошеников ловили
Случилось это лет 7 назад, точно уже не вспомню.
У меня есть дядя, живет он в деревне, вместе со своей женой, моим вторым дядей и его женой. Два дома на одном участке, а точнее один трех этажный дом и один 1 этажный, трех этажный - дом на остальных братьев - моего отца и других двоих дядей, всего их 4 брата и 1 сестра. Мы и третий дядя пользуемся домом как дачей - на выходные ездим и то не всегда.
У дяди которому звонили дочь, у нее 2 сына, чуть старше меня. Оба они живут в той же деревне, только на другом концу. Идти пешком до них минут 20, от них - минут 35 (в гору сложнее чем с горы).
GPS координаты места где живет дядя: 42.991823, 23.366204
GPS координаты места где живут его внуки: 42.978244, 23.361467
В одну прекрасную летнею субботу звонит стационарный телефон у дяди и в трубку сетует полковник такой-то, что внук разбился на машине и в аварии пострадали пешеходы и чтоб все урегулировать надо заплатить что-то порядка 10 000 левов (5000 евро).
Дядя у меня прошареный, в свое время отработал начальником на ЖД, был мэром деревни 2 мандата, человек так сказать не паникер, моментально понял что развод, а если и не развод, то только люлей внуку бы и дал в такой ситуации.
Не мешкаясь подыгрывает мошенникам, расспрашивает что делать, как деньги передать. Начинает довольно длительный разговор. Объясняет мошенникам как подъехать, берет газеты и начинает перекладывать и шелестеть страницами, просто чтоб создать иллюзию, что реально деньги считает. В какой-то момент, в самом начале в дом зашла вторая тетя, жена второго дяди, который живет там же. Мой дядя, успевает дать ей знак тихо, так как для мошенников он одинокий человек, который с трудом ходит и бла бла бла и передает записку тети. В записке было что-то вроде - звонят телефонные мошенники, говорят что Свилен (имя младшего внука) разбился, приедут за деньгами. Позвоните Свилену и Бисеру(второй внук) и проверьте и пусть приезжают.
На тот момент в деревне из мужиков были я, мой брат, отец, дядя, второй дядя и его зять. Зять 1.8м ростом, под 90кг, отец и дяди тоже по 1.7-1.8м ростом по 70-90кг, во мне чуть больше 1.8 и на тот момент весил около 95кг, брат 1.93м и весил около 85кг, бывший гимнаст. Мои племянники парни деревенские, под 2 метра оба, по 100+кг, один лес валит, второй военный, крепкие так сказать парни.
Мы быстро позвонили Свилену и Бисеру, оба они у себя дома, занимаются своими делами, объяснили ситуацию, они моментально пулей к нам.
С дядей передаем себе записки. Мошенники не отпускают его на минуту от телефона, предельно ясно, то может позвонить внукам/в другое место. Он только выпросился в туалет, не вешая трубку, отмазался что он старый уже человек, волнение, нужду справить надо.
Отойдя от телефона и выйдя из дома быстро составили план, он их держит на телефоне, мы убираем все машины (кому было не лень смотреть GPS координаты дома) с поляны перед домом на поляну за дом, так чтоб не видно было, когда те будут в близи и дядя уже будет их напутствовать как найти дом (кто смотрел координаты увидит, что ни улиц, ни нумерации нет, горы и дома, асфальт далеко) дядя даст нам сигнал, мы прячемся и звоним полиции. Полиция даже если среагирует молниеносно, ей надо будет доехать из соседнего города Своге до нас, а это даже если топить - 10км + 1км довольно убитого грунта. Решили так, потому что так сказать всем хотелось размять кулаки. В полиции их пальцем не трогают, а я, как и мои родственники считаем что таких прежде как посадить, надо хорошенько отпиздить.
Для понимания кто где был нарисовал схему расположения домов, хотя и в мапсе видно, но для тех кому лень.
Дядя сидит в строении 3 и говорит с ними по телефону.
Мой брат и зять спрятались за строением 2.
Второй дядя и отец спрятались за строениями 4 и 5.
Я и оба племянника прячемся за строением 1 и с левой стороны входа во двор, там дом соседа, в нем не живут уже лет 20.
Все стоят так, что видно когда кто-то зайдет во двор, я и племянники видим когда кто-то подходит к дому, при том что видим довольно далеко.
В какой-то момент замечаем что группа из 3ех человек подходит стоит вот здесь: 42.992257, 23.370007 , так как все мы далеко друг от друга и практически не слышим друг друга, то женщины (моя двоюродная сестра, 2 тети и мать) работают связистыми, уточняют у дяди они ли и т.д., а мы ждем в засаде. Видим что одного оставляют там на верху, два спускаются, один из них говорит с дядей по телефону. Третий на шухере, если менты будут подъезжать, чтоб позвонил своим внизу.
Предварительно договорились, что до того как они возьмут деньги (куски газет прикрытые деньгами сверху и с низу, старательно завернутые в бумажный пакет) мы их не трогаем, так как можем сами огрести не хило.
И вот спускаются два мужика, на вид одному 28-32, второму около 40. Один цыган и один белый. Осматриваются по всем сторонам и видно что ищут подставу, все женщины уже за строением 3 не видят ничего и звуки не издают.
Наши герои заходят во двор, медленно идут вниз и осматриваются, продолжают говорить с дядей по телефону, слышим как он говорит дяде - все мы во дворе, сейчас к тебе зайдем.
По словам дяди, они зашли, не здороваясь спросили где деньги, цыган их взял и только и сказали - не кому не звони, а то не сможем внука прикрыть.
Это были последние слова, которые они успели сказать в ту субботу у нас во дворе. Дальше были только крики и вопли. 7 мужика с трубами, вилами и дубинами слетелись за секунду вокруг них и никто ничего не спрашивал, просто били. А били знатно и куда попало, они только слегли на землю и кричали.
Не знаю сколько мы их били, но в какой-то момент женщины уже стояли рядом и оттаскивали нас с криками что убьём. Если честно - я даже не думал не убью ли я кого-то из них лупя водопроводной трубой 3/4 куда попало, я просто лупил как мог стараясь не задеть кого-то из своих.
Дядя которой говорил с ними по телефону тоже лупил их, ремнем, советским военным кожаным ремнем, бил он их застежкой (не знаю как называется по русски) и приговаривал что-то.
Не знаю сколько продолжилось все, думаю не более 2-3 минут, а то и меньше, женщины оттащили нас, дядя и отец связали этих обеих, второй дядя звонил полиции узнать когда подъедут. Минут через 10 прибыла и полицейская Нива (да да, в горах и деревнях полиция у нас на Нивах ездит, дефендеры не прижились, а на G-класс денег нет) в которой было два полицейских и третий мужик.
Они поймали его пока тот бежал к машине, которую они оставили у асфальта, не мог объяснить что случилось и что делает в этой деревне, имея ввиду что регистрация у него была населённом пункте за 150км от моей деревни.
Полицейские попинали ногой тех двоих, чтоб промычали живые или нет, сняли веревки которыми мы привязали, надели наручники и посадили в Ниву. Дядя который говорил по телефону поехал с внуками на машине в за полицейскими писать заявление.
В материалах по делу как мы потом узнали от дяди было описано, что испугавшись нас, гражданин тот и тот дались в бега, но район у нас каменистый и пыльный, спотыкнувшись они упали на камни, тем самым сломав ребра, носы и т.д.
Ни слова про избиение.
Группа оказалась из 6-ти человек 5 мужиков и одна баба. Телефонные номера находили в указателе довольно просто - выбирают город, вводят фамилию (просто любую), справочник выдает всех людей с такой фамилией вместе с адресом и телефонным номером.
Справочник есть не у всех телефонных компаний, а уже надо подписать согласие, чтоб светится в нем, но тогда были другие времена.
Избили мы их знатно, кровь отмывали с брусчатки во дворе долго.
С тех пор я знаю что только 2 раза звонили к моим родителям домой. Один раз женский голос сказал "мам я разбилась", на что мать сказала по русски что-то типа "да чтоб вы сдохли ироды", второй раз трубку взял брат пока гостил у них и ему сказали что его сына ударило током, брат не смог подирать и рассмеялся.
Ах да, недавно дед в Софии отдал 100к левов (52к евро) мошенникам, но их поймали и дед не прогорел.
Почему те не пересчитали деньги, даже не развернули пакет - я не знаю, скорее всего не сомневались, что развели человека, а и не хотели чтоб запомнил лица.
P.S. Почему баянометр показывает котов я не знаю.
Показать полностью
1
Национальный менталитет. История 4.
В комментариях прозвучало что глупости не зависят от национальности, хотелось бы согласиться, но почему то с одними всякие "казусы" происходят постоянно, а с другими нет.Итак, жили мы в 3-х комнатной квартире 6 человек. В соседней комнате проживал с нами некий Петя ( по нынешнему Петро) Питались в складчину, продукты закупали в столовых на буровых оптом, т.е. ящик кур или полтуши свиньи ну и т.п. Петро наш бухал по черному, получив зарплату откладывал рублей 100 (остальные на книжку ложил) , успешно пропивал их и в дальнейшем в складчине не участвовал- нет денег. К концу второго месяца я ему популярно объяснил что так дело не пойдет, он обиделся, купил себе шт. 20 пакетов польских овощных супов(тогда они были в диковинку) и в дальнейшем питался ими каждый день. Понадобилось у нас в объединении получить какое то оборудование на заводе в Киеве, а Петро ранее на нем работал. Так вот направляют в Киев транспортник( АН-26), ну и Петро на нем. Один общий знакомый просит его купить в комиссионке японский двух кассетник до 1,5к и дает деньги. Все произошедшее далее со слов Петро( или Петры-не знаю как правильно). Покупает он магнитофон за 1400, ну естественно 100р себе, т.к. ранее созвонился со знакомым и сказал что купил за 1500. Прилетают они назад (от аэропорта к нам ехать километров 100). В автобусе подсаживается к нему мужик из нашего поселка и уговаривает продать магнитофон за 1700. Петро не долго думая соглашается. Все это он нам рассказывает не находя ничего предосудительного и не переживая за то что до знакомого дойдет вся эта афера- в порядке вещей! Спрашиваем: как же объяснишь знакомому, да скажу в самолете груз упал и раздавил, в промежуточном аэропорту выбросил. Ну, какой скандал был, когда мы вечером вместо магнитофона положили в коробку валенок и полкирпича (вес подбирали) и он на следующий день понес продавать, рассказывать не буду. Мы не могли понять его, а он нас. Главное во что он верил: на его месте так поступил бы каждый!
Показать полностью
Путь
Путь в мужчину быстрый и короткий,
Борщ - пюре - котлетка - холодец,
А дорога к сердцу незнакомки
Часто через
Караван
В поезде ему было неожиданно комфортно от отсутствия знакомых лиц. Он сидел на своем месте или лежал на своей полке наверху, смотрел в окно или шел пить чай с соседями по купе, - все эти и другие лица были ему как открытая книга, на первой странице которой он читает краткое вступление в историю.
Они въехали в Чехию, почти не заметив паспортный контроль. Мимо прошел полицейский в серой или синеватой форме, ему в полутьме было не разобрать, просто попросил показать паспорт и визу, после чего пожелал ему хорошего времяпровождения в их замечательной стране и растворился в сумраке.
Старшая группы сказала, что она договорилась заранее, поэтому их никто не беспокоил. Обычно проверяют сумки, но караван, какой у них, собирается и идет в 13 раз, и служаки привыкли к ним. Ему показалось, что для этих сытых людей они кажутся древними паломниками в смердящем рубище, и они слегка брезгуют касаться их. Может быть, эти люди в форме и не брали бы паспорт, если бы можно было листать его не касаясь. Старшая группы сообщила, что они проедут Прагу и выйдут на маленькой станции позади нее, где их будет ждать автобус.
Автобус и ждал, маленький и не совсем удобный. Сумки пришлось бросить на пол, расселись кое-как, ему заняли место спереди, беспокоясь о его спине, и поэтому он сидел лицом к остальным. Водитель уверенно вел автобус в темноте, старшая группы увлеченно рассказывала, что раньше было еще хуже и некоторые даже стояли. Поднялась пыль, они съехали на проселочную дорогу. Ассоциации с древними паломниками только усиливались, ему явственно казалось, что они в старой скрипящей телеге посреди тюков с товаром, а за его спиной переговариваются возница и купец, богатый настолько, чтобы сидеть на самом удобном месте. Он закрыл глаза. Хотелось уйти в дремоту, чтобы не думать ни о чем, постепенно так и случилось, мир тихо отступал, словно растворяясь в ночи, голоса становились тише и отдалялись, а потом пришел сон и потому пробуждение было неожиданным.
- Вставай, приехали, - сказала старшая, - не забывайте свои вещи, берите все, ничего не оставляйте! Ну, с богом!
Караван-сарай воображение не поражал. В ночи он казался маленьким и пустынным. В большом огороженном дворе стояло несколько домов без видимых подводимых к ним коммуникаций, что наводило мысль, что воды и отопления в них нет. Старшая сообщила:
- Так, у вас есть несколько минут чтобы совершить омовение, после чего быстро поедим и ложимся спать.
Он прошел в сторону, указанную ей, увидел узкий проход между двух невысоких стен, налево для женщин, направо для мужчин, вошел в него. Не зная, как это происходит, он прошелся мимо небольших ниш, в каждой из которых сидел мужчина, чаще средних лет. Ноги до колен у них были обнажены, половина были раздеты до пояса. В руках были кувшины или бутылки с водой, мужчины поливали ими свои руки или ноги и протирали их. Ему показалось это ужасно неудобным, гораздо хуже, чем если пользоваться простым краном и раковиной. Поискав свободный кувшин, он обнаружил, что воду надо набирать из бака с большим сливом сбоку, и она холодная.
- Горячая вода в казане у печи, - сказал ему проходящий мужчина, покачивая кувшином, - вон там.
Он прошел в ту сторону, печь была собрана из кирпичей и обмазана глиной красного цвета. В нее был вмурован гигантский казан с кипящей водой. Очередь из женщин и мужчин стояла возле него и черпала горячую воду ковшом, разливая его по кувшинам. Добавив себе горячей воды, он попробовал на руку, - было в самый раз, повернулся и прошел обратно к нишам. Одна из ниш была застеклена, в ней было пусто. Он вошел, почти уверенно снял обувь, носки, закатал штанины и откинулся назад.
- Господи, что я здесь делаю? – спросил он себя.
Очевидно, Господь был занят, потому что никто ему не ответил. Он полил себе воду на руки и начал потирать ладони друг о друга, стараясь не капать на колени. Ночь стала совсем черной и неожиданно он стал слышать ее звуки. Небо над караван-сараем было очень ясным, впервые за долгое время он увидел Млечный путь и заметил, что звезды могут быть разных цветов. После омовения ног он оделся, отнес кувшин на специальную стойку и прошел к единственному освещенному входу, справедливо полагая, что не он один пойдет туда. У входа в столовую стояли его спутники. Несколько из них поприветствовали его. Одна из женщин, он узнал ее, угощала его чаем в поезде, спросила:
- Как вам первое омовение?
- Необычно, - честно ответил он.
- Ну, вам еще понравится, - сказал она.
Старшая группы громко сказала:
- Так, собираемся, ждем всех и заходим в столовую. Справа раздаточная, слева столы. Садимся на свободные места, едим и сразу выходим. Народу много, сейчас приедут еще несколько автобусов.
«Господи, что я здесь делаю?»
* * *
Утром их разбудили очень рано. Люди лежали вповалку на полу, кто в спальных мешках, кто на домотканых коврах, накрытые стегаными одеялами. Тяжелый воздух за ночь остыл. После быстрого омовения, которое во второй раз показалось уже не таким диким, он вместе со всеми вышел к выходу из караван-сарая, где их уже ждала старшая.
- Сейчас идем в мавзолей Абд аль-Хафиза Магриби, - сообщила она, - после него на могилу Илии-ата и Найкейта-ата. Возьмите с собой белый материал стелить на могилу, кто не взял, берите только у меня, по 10 крон метр. Ни у кого больше не берите, будут предлагать, не соглашайтесь. На входе будут дервиши, можете подать им по монетке, но много не давайте, не больше одной кроны.
Люди молча слушали.
- Возле Мавзолея есть колодец, там тоже остановимся, прочтем молитвы и выпьем воды. Вода от болезней желудка и живота, а еще ею можно снимать порчу. Я еще полечу вас, если захотите. Все, идем.
Перешли пыльную дорогу. Он остановился на середине ее и посмотрел вдоль. Она шла абсолютно прямо до горизонта, везде была степь и редкие, чахлые деревца. После буйства зелени в Мюнхене это место показалось ему нереальным.
- Не отставайте, - с улыбкой сказала женщина за его спиной, - поверьте, вам станет легче. Вы просто попросите у него.
Через ворота с изящной вязью незнакомого ему языка они вошли в парк. Впрочем, это было только название, на самом деле это был обычный пустырь, по краям которого стояло несколько невысоких строений. Самое большое из них и было Мавзолеем, к которому они шли.
- Абд аль-Хафиз Магриби пришел сюда летом, сразу после окончания войны, - говорила старшая, - Он привел с собой своей войско и все свое племя, примерно 100 тысяч человек. Во время войны он был властным и даже жестоким человеком, но после нее он устыдился своих злодеяний и остаток дней провел, вымаливая прощение за убийства, что совершались по его воле.
- Что значит Магриби? – спросили сзади.
- Марокканец. Он пришел из Африки. Его войско участвовало в битве при Альфакаре в Испании, а потом он прошел по Австрии и Венгрии в составе великого похода саудитов на Берлин.
Люди сосредоточенно слушали. Большинство уже слышало это, но все равно не отвлекалось.
Они дошли до Мавзолея.
- Рисунок стен повторяет рисунок стен его родного замка в Марокко, - старшая показала на узоры, - Напоминает цветы, да? Конечно, стены почти не сохранились, все восстановлено по рисункам. Но внутри есть одна стена со старыми плитками. Нам покажут ее после обряда.
Вход в виде высокого портала был пуст, на полу лежала обувь. Люди внутри, понял он, снимают обувь. Они сняли свою, отошли в сторону от левой двери. Утренний камень был прохладен.
- За той дверью могила Магриби, - сказала старшая, - материал надо стелить сверху и просить бога о том, что хочешь.
- А что можно просить?
- Проси за себя. Здоровья.
Дождавшись, пока выйдет предыдущая партия паломников, они вошли в усыпальницу, с правой ноги и поклоном. В довольно прохладном помещении на полу лежали ковры, стеганные коврики, на которые они стали усаживаться, сложив ноги под себя. В углу сидел человек в желтом халате и шапочке (тафья, догадался он), в руках у него были камешки, нанизанные на нить. Камни были неодинаковые, с надписями, некоторые больше других. Одна часть нити выступала из кольца, на ней был пучок каких-то волос. «Надеюсь, это конские», - подумал он.
После того, как все расселись, человек начал читать молитвы.
Он закрыл глаза.
Медитативный говор убаюкивал, приводил в спокойствие. Спустя несколько минут посреди тишины в его голове вдруг предстал образ матери. Я должен думать о себе, сказал он ей, почему здесь ты? Она молча улыбалась и слегка покачивала головой. Все зашумели, сложили руки перед собой, после чего человек в тафье сказал несколько слов и вдруг начал говорить понятно:
- Господь пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться.
Он посмотрел в глаза человеку.
- Пусть пойду я долиной смертной тени, не убоюсь я зла, потому что ты со мной, твой жезл и твой посох успокаивают меня.
Человек в тафье открыл глаза и посмотрел прямо на него.
- Так благость и милость твоя прибудут со мной до конца моей жизни.
- Аминь, - хором сказали все.
- И пребуду в доме господнем я многие дни.
- Аминь.
- Останься, - шепнула ему старшая, - он выбрал тебя.
- А что сейчас будет?
- Увидишь.
Люди встали, потянулись к выходу. Мужчины выходили первыми, женщины после них, спиной вперед, кланяясь могиле. Старшая показала ему на коврик у стены, он сел. Человек в тафье погладил бороду и закрыл глаза. Он начал медленно покачиваться, как будто входя в транс, постепенно его движения затихли и в тишине раздался вздох. Человек в тафье, не открывая глаз, начал говорить:
- Сын мой, я великий аль-Хафиз, сошел для разговора с тобой.
Вижу я, что тяжело тебе.
И вижу я, что нелегко тебе.
Ведь много миль проехал ты,
Ведь много стран проехал ты,
Ведь страх живет в душе твоей,
Печаль растет в душе твоей.
Ведь вижу я, что на распутье ты.
О будущем своем тревожишься ты.
Скажу тебе, что многое изменишь ты,
Скажу тебе, что многое увидишь ты.
Ведь не пройдет и года, как узнаешь ты,
Что все не так, как долго думал ты.
Ведь ждет тебя открытие твое,
Изменится в миру положение твое.
Получишь ты железного коня,
Получишь еще знаки от меня,
Три месяца следи за головой,
Не пользуйся ты огненной водой,
Не пей ты красное, и черное питье,
Не ешь ты мяса животного без шерсти,
Не выходи на длинные мосты,
И пригласи родных и близких ты,
И сладким чаем угости их ты,
Тогда в течение года узнаешь ты,
Что сбудется, что ты меня просил.
Что сбудется, что ты еще не знал.
И с этими словами я, аль-Хафиз,
Благословляю тебя и даю тебе священное напутствие.
Человек умолк, его речитатив оборвался неожиданно, он не сразу понял, что уже все и пора вставать.
- Дай ему денег, - шепнула старшая, - немного, крон 20, заверни в бумагу.
- Пойдем, - сказала она, потянув его за рукав.
Они вышли. Он спросил ее:
- О чем он говорил?
- В течение года получишь то, о чем думал во время молитвы.
Он вспомнил, о чем. Пока не пришла мама, его мысли были вполне естественны и даже могли быть.
- Только не надо пить водку, вино и пиво, не ешь мясо голых животных и не ходи по мостам.
- По длинным мостам, - вспомнил он.
- Да, по длинным. В твоем городе таких много?
- Есть. Мост Людвига, например.
- Ну вот и не ходи по нему. Проезжай. Железный конь же тебя ждет. Новая машина. И три месяца не ходи без шапки. Береги голову, понял?
Он кивнул.
Так просто, подумал он, год трезвости и гефирофобии, и, может быть, он проживет больше года.
- Так, все идем к колодцу, - сказала старшая людям.
Вода в нем оказалась ужасно соленой. Ведро было старым и помятым, ковш тоже не внушал доверия, но он покорно пил. Второй раз вода кажется уже мягче, сказала женщина из соседнего купе, а на третий раз даже сладкой. И чем дольше ее пьешь, тем она слаще. Она помогает с желудком и животом. Ее можно набрать и пить в течение года, она не портится. Ученые проводили исследования и состав ее оказался схожим с составом воды из священного источника Зам-зам. Женщина показала ему за спину: смотри.
Старшая выстроила очередь людей и началось странное и забавное действо. Вода набиралась в рот, после чего старшая выплескивала ее на людей в лицо, обдавая снопом брызг, потом поворачивала их и немного наливала за шиворот. Люди покорно терпели, отходили, весело вытирали лица, снова пили воду из ковша. Дошла очередь и до него.
- Становись, я тебя полечу, – старшей было весело – не бойся, станет легче.
После колодца ему стало холодно. Он поежился, застегнул куртку, надел шапочку.
-Так бывает, - сказала старшая, - после этого в течение месяца будет выходить. Иногда будет очень больно. Потерпи. К врачам ходить не надо. Только верить. Приедешь, обязательно сделай курбан, обязательно черная овца. Я дам тебе номер человека, который поможет тебе, а то ты не сможешь найти сам. Это места знать надо. Ничего, я помогу тебе.
Он огляделся. Люди заметно развеселились и вся торжественная святость, казалось, осталась в Мавзолее. Солнце поднималось все выше, горизонт вокруг отодвигался, небо светлело.
«Это странно», подумал он, «странно и интересно. Наверно, я уже не жалею, что решился сюда приехать».
- Все, идем дальше, - громко сказала старшая, - не разбредаемся.
* * *
Через три дня он сидел в своем офисе, смотря в монитор и печатая текст. Пальцы привычно летали над клавиатурой, мысли ложились строчками, плавно собирались в абзацы. Кажется, все выходило очень хорошо.
Открылась дверь.
- А, Генрих, вы в кабинете.
Начальник вошел, прикрыл за собой дверь, шумно присел на диван.
- Как дела, Генрих? Как здоровье? Слышал, вы недавно ездили на лечение?
- Да. Отдохнул неделю на водах.
- Это хорошо. Если вам что-то понадобится для здоровья, не стесняйтесь. Вы нам нужны здоровыми. И это я серьезно.
Начальник замолчал.
- Вы что-то хотели узнать?
- Нет, проходил мимо, решил заглянуть. Рад, что у вас все в порядке.
Начальник встал, посмотрел в окно.
- Я знаю, вы человек неверующий. Я уважаю ваш выбор и не хочу на него влиять. Но все-таки, Генрих, я прошу хотя бы внешне не проявлять свою безбожность.
Начальник не оборачивался.
- Сами знаете, как сейчас непросто в мире. Неверных все больше. На улицах города снова слишком много появилось молодежи в неподобающих одеждах. Вчера, например, я лично видел нескольких таких на площади. С непокрытой головой, в этих своих странных брюках. С этого все и начинается. Сегодня они не чтут священную книгу. Завтра они перестанут чтить закон.
Начальник повернулся и посмотрел ему в глаза:
- Поэтому я надеюсь, что вы уладите конфликт с фрау Меллер…
- Я не знал, что это она. Она сидела спиной…
- Я знаю, что из-за хикаба часто не понять, кто сидит за столом, но все-таки это не повод… И сами понимаете, я не хочу, чтобы в моем коллективе были подобные разговоры. Вам надо притормозить.
- Хорошо, я улажу это.
- Ну вот и молодец, Генрих. Рад, что вы меня понимаете. Ну, мне пора, боюсь опоздать на вечернюю молитву.
Начальник вышел.
Он смотрел на закрытую дверь. Из открытого окна донеслось заунывное пение. Город замирал.
Конец.
Показать полностью
