Пикабушники Молдовы

Вы уже догадались, речь идёт о двух престарелых лидерах – Байдене и Кравчуке, которым давно пора по состоянию здоровья отойти от мирских дел и заняться воспитанием внуков и правнуков, если не удалось детей уберечь от наркозависимости.

Не в моих правилах влезать в чужие дела, однако, если маразматик может стать причиной мировой ядерной катастрофы, то, уж, простите, это обстоятельство становится глубоко личным делом каждого землянина.

И невольно на ум приходит мысль о том, почему наши мирные люди должны были страдать от холода и голода, погибать под бомбёжками и обстрелами фашистов, как сейчас гибнут люди в ДНР и ЛНР, беженцами покидать насиженные места, что пришлось моим родным и близким, в то время как на другом континенте так называемые союзники не спешили открывать второй фронт.

Я по праву горжусь своим отцом, который после борьбы с румынскими фашистами в партизанском отряде, а затем рядах регулярных войск Советской Армии дошёл до столицы Моравии. Оттуда его перебросили на Дальний Восток с пополнением молдавских земляков.

В безводных степях Манчжурии он был среди героев, окруживших и взявших в плен 2,5-миллионую квантунскую армию, что заставило Японию капитулировать.

Американцы же, верные своей подлой привычке воевать только с теми, кто не может дать сдачи, засыпали бомбами японские острова, погубив миллионы мирных жителей, без всякой надобности сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Жаль, что японцы забыли, кто их враг и кто друг.

Мой отец, Лупашко Степан Иванович, старший сын в многодетной молдавской семье, до 1940-го года не знавший ни слова по-русски, а через год, уже общавшийся на нём, сделал правильный жизненный и идейный выбор.

Эту убеждённость в правоте своего выбора он передал мне, что помогало мне в разных ситуациях, в том числе, когда довелось выполнять интернациональный долг на экваторе, где неимоверная жара и малярийные комары с мухами цеце были не главной опасностью.

Сегодня Байден и оуновец Кравчук выступают в роли подстрекателей украинцев, настраивая их против россиян, забывая о том, что всё возвращается – и плохое, и хорошее.

Неужто американцев устраивает повторение трагедии Второй Мировой войны бесконечными потоками беженцев на дорогах Техащины и других штатов?!…

Это не шутки.

Часть VI

МОЛДАВАНКА

переиграла итальянок

По мнению Юлии Юшковой, погреб – услада молдавских, болгарских и гагаузских народов, без него не представляющих своё существование в любой стране мира.

Мне особенно понравилась история о женщине-враче из Молдовы, одного из лучших специалистов Италии. Она построила одновременно с домом в престижном пригороде Милана большой погреб для хранения продовольствия, фруктов, овощей, бочек с вином и консервации. Соседи и коллеги посмеялись над ней: зачем специалисту с большими доходами тратиться на дополнительные запасы продовольствия?!

Только когда в мире разбушевалась пандемия, и итальянские власти вынудили население соблюдать строжайший режим самоизоляции, насмешники принесли ей свои извинения. Мудрость традиций молдавского народа была оценена по достоинству.

Учёные-социологи также по достоинству оценили использование на своём приусадебном участке под Кишиневом… трактора состоятельным человеком, в состоянии самому осуществить все сельхозработы вручную или с помощью наёмных рабочих.

Однако таким образом он бы лишил себя удовольствия ранним утром садиться за руль трактора, вспомнить молодость.

Как истинный молдаванин, он чувствует себя уверенно, зная, что голода в его доме не будет и гостей есть чем принять.

Такова крестьянская философия даже тех, кто давно покинул родительский кров в селе и считает себя горожанином.

А теперь я упомяну о ценностях, которые появляются в результате успешной адаптации к условиям жизни, в частности, при создании условий для безбедного существования даже в самые трудные времена.

Основу молдавского национального характера составляют базовые ценности,

сложившиеся под влиянием данных Богом соседей и обстоятельств.

Совокупность положительного опыта, жизненной практики, правил и моделей поведения, паттерн мышления, эвристики помогла народу выжить и сохраниться.

Опыт выживания, адаптации к внешним условиям консолидировался, кристаллизовался и редуцировался в простые и ясные для понимания стихи, песни, ритуалы, обычаи, верования и прочие важные вещи, определяющие жизнь сообщества.

Ситуация постоянного страха перед угрозой войны и голода первостепенной ценностью выживания явила потребность в сытости, довольстве, наличии сильного и здорового тела.

Мне было приятно узнать, что наши социологи впервые столкнулись гедонизмом в реальность, когда приступили к изучению Молдовы.

Здесь, по их наблюдениям, осуществляются большие траты продуктов, времени и сил на приготовление вкусной, изысканной еды совместными усилиями мужчин и женщин, соперничающих в нахождении лучшего рецепта кулинарии.

Впрочем, телесность распространяется и на другие нужды: комфортное жилье, одежду, предметы быта и обихода.

Достаток в Молдове определяют по качеству одежды, в связи с чем жители всегда одеты модно и по возможности богато.

Для молдаван телесность – базовая и ведущая ценность, спасавшая их от смерти в годы разорений, войн, грабежей, заставлявшая трудиться до седьмого пота и даже ради спасения себя и своего потомства.

Отсюда истоки страсти молдаван к бытовому накопительству, постройке вместительных погребов с многотонными бочками с вином, соленьями, сотнями банок консервации, которые найдёшь в любом доме, самом бедном, и самом богатом.

Чем богаче дом, тем больше погреб, а не наоборот, как в России. В молдавском доме, где хороший хозяин, в магазин за вином и закуской не ходят.

МОЛДАВСКАЯ БРИЧКА,

её седоки и ресурсы

Я ошибался, когда вслед за социологами пытался представить Молдову в виде Повозки Странствий с населением в кузове и везущей лошадью, символизирующей ресурсы.

К сожалению, РМ не может соответствовать даже двухколёсной бричке, так как при наличии только одной оси - символа народной культуры, она не в состоянии двигаться вперёд, может только крутиться на одном месте.

Второй же оси - символа высокой культуры в бричке нет и быть не может, поскольку гордость молдавского народа, давно покинули этот островок невезения, переехав в Москву или Бухарест. Только такие романтичные дураки-патриоты, как я, вернулись домой.

Если Кравчук, отбиваясь от обвинений в незаконном приобретении шикарного замка (хаты) в Швейцарии, уронил фразу: «Да яка там хата, так, хатиночка!» с цель показать ничтожность приобретённой им незаконным путём недвижимости, то, пытаясь сравнить Молдову с бричкой, мы явно преувеличиваем её возможности.

Если ранее создатели культурного продукта ориентировались на Москву, то теперь через Румынию на Европу. В любом случае молдавская сторона остаётся в проигрыше.

Неспроста один из респондентов заявил социологам, что «unirea» молдавской и румынской интеллигенции уже свершилась».

С этим утверждением нельзя не согласиться, если иметь в виду соединение румынского и молдавского культурных рынков.

Впрочем, исследователи Молдовы задаются вопросом, была ли это «unirea», то есть объединение, или культурная ассимиляция?

Судя по тому, что для Кишинёвской богемы вкусы, культурные течения и мода Бухареста являются эталоном, то речь идёт об ассимиляции.

И это не случайно. Молдова и Румыния гораздо ближе, чем думает русскоязычный читатель не только ментально, но и документально - у половины граждан Молдовы румынские паспорта.

В Кишинёвском городском парке, ранее носившем имя Пушкина, создана так называемая Аллея классиков, где установлены бюсты, в основном, румынских поэтов и писателей.

Экономические же связи наших стран отстают от культурной ассимиляции из-за подчинения Румынии правилам ЕС, жестко регламентирующим деятельность своих членов в рамках границ.

Социолог Юшкова считает раздвоение этноса на два государства процессом закономерным, а расклад этнического и культурного зерна по двум корзинам мудрым историческим решением, способствовавшим этносу выжить.

И хотя эти государственные образования то разбегались по разным политическим союзам и разным империям, то пытались объединиться или хотя бы войти в один союз, часто воевали на разных сторонах и даже между собой, предавая и подставляя друг друга, единый язык, религия и культура их вновь объединяли.

По мнению Юшковой, так было и так будет еще долгое время, встревать между ними - себе дороже.

У сторонних наблюдателей сложилось мнение, что в Румынии своих «румынских» молдаван недолюбливают, считая их ленивыми и склонными к аферам.

Плохое отношение к ним и в Республике Молдова из-за неискренности, несоблюдения договоренностей, проявлений так называемой «цыганщины», тем более что ромов там хватает.

Не случайно в балладе «Миорица» именно мунтенец с трансильванцем убивают молдаванина, позарившись на его стадо овечек!

Молдавские районы Румынии беднее, чем прочие районы Румынии, наводя на мысль о предвзятом отношении к ним управленческого центра при распределении бюджетных средств.

Видимо, Румынская Молдова для бухарестских чиновников продолжает оставаться «другой корзиной», в которую они не спешат вкладывать.

Тем не менее тренд на слияние всё заметнее под влиянием достижений Румынии с помощью ЕС, естественно, определенных успехов в экономике, создании условий для развития бизнеса, творчества, организации учёбы и повышении жизненного уровня.

Сегодня на повестке дня вопрос судьбы страны и народа и потому в эпоху больших перемен нам следует тоже меняться, вместе миром, преодолевая все трудности и вызовы.

ЦИТАТЫ

из народных глубин

«Григорий Виеру – классик современной молдавской поэзии. Его детские стишки для самых маленьких проиллюстрированные, красиво изданные у нас продаются отлично, а на румынском рынке вялотекуще.

Подобных примеров хватает, взять хотя бы произведения еще одного классика, автора книг о Гугуце, - Спиридона Вангели. Тот же феномен!..»

«Язык один, но, к сожалению, румыны не приемлют молдавского наречия, оно их раздражает, что вредит продажам. Мы сделали маленькую книжечку «Говорящая азбука» - лидера в сегменте книг-игрушек. Нашли диктора без молдавского акцента. Всё равно в Румынии её очень холодно приняли, якобы, из-за не бухарестского произношения двух-трех слов …»

«…в Румынии меня на словах ценили, но я почувствовала холодок и притворство. И как бы они ни восхищались русской школой, но никто не воспримет тебя как свою, воспримут как более низкую нацию. Неспроста в Румынии нашлось немало поклонников нацизма, фашизма, гитлеризма».

«Молдавия - кусок земли, которым лакомились все, кому не лень, хотя из-за политических раздоров, войн, нестабильности бояре неохотно покупали участки между Днестром и Прутом. Так уж повелось и наверняка продолжится. У России здесь свои интересы, у Европы – свои. Этот народ то одни бьют по голове, то другие. Сейчас вот американцы сунулись со своими военными базами, подставив тем самым и жадных румын, и молдаван под возможные удары русских ракет».

«Даже если географически представить Молдавское княжество, Валахию и т. д., то Молдова – огромнейшая страна, которая охватывала Черновцы – Карпаты, Черное море – юг Украины, юг Румынии, Сучаву. Обидно, что в итоге ничего не осталось, одни слёзы.

Румыния же, если по-честному, – это политическое образование не по этническому признаку слепленное из кусков Австро-Венгрии, Молдовы, как основы, еще откуда-то. Потом от Молдовы еще оторвали юг, и осталась куцая территория, сравнимая с Грузией».

«Понятие «румын» появилось не так давно, намного позже, чем производные названия: Валахия, Мунтения. Румыния – это нечто искусственно созданное, чтобы как-то уйти от четких региональных названий одного и того же этноса. Преподносится, как нечто объединенное, но… не склеивается, по швам трещит».

«Процесс объединения Молдовы и Валахии проходил далеко не безоблачно. Часть молдавской политической элиты чувствовала, что ее обманули. Объединение не принесло ожидаемых результатов. После падения режима Чаушеску румынская Молдова выглядела хуже всех уездов».

«Во время обучения студентов из РМ в румынских вузах им приходится привыкнуть к специфическому отношению к ним, как к пришлым «basarabeni».

«У россиян более мощный аппарат анализа, их интересы и отношение к нацменам из Молдавии скорее покровительственное, как к младшим братьям, а у румын больше высокомерия, а иногда и презрение проскальзывает. Но – парадокс: румыны поддерживают молдаван финансово больше, чем россияне, а эффект противоположный».

«До сих пор продолжаются дискуссии, как назвать наш язык назвать: румынский или молдавский, так знайте, всё зависит от того, кто будет вести руководить процессом выбора. Если вас интересует моё мнение, то я отвечу, как истинный молдаванин: «А вам, как бы хотелось? Так и запишите».

«Вас интересует, кто такие молдаване? Они разные, в зависимости от места их постоянного проживания. Те, что живут в молдавской части Румынии, считают себя румынами. Проживающие в Украине, из-за трений между странами считают себя молдаванами. Молдаване же проживающие в Приднестровье, считают себя истинными молдаванами и потому письменность у них на кириллице. А поскольку они общаются на языковом суржике с употреблением в большей степени букву «ш» вместе «ч», как принято у румын и правобережцев, то за это их дразнят «шантистами».

«Политика, какая-никакая у нас проводится, а национального блюда в чистом виде нет. …молдавская кухня – симбиоз четырех кухонь: украинско-польской, еврейской, турецкой и балканской. Если говорить про хорошую кулинарию, которая насчитывает пять-шесть исконно наших национальных продуктов, то их три: брынза, плацинда, зама».

«У нас очень хорошие отношения и взаимосвязи с румынскими киношниками благодаря общему языку, что позволяет фильмы показывать без перевода. …Для нас это очень важно для реализации кинопродукции, которая залежалась на полках».

«У артистов уже получилась униря (unirea). Рынок заставил их искать свое «я» и аудиторию, готовую платить за неё. В Молдове рынок ничтожный».

«Молдаван в середине XIX века облапошили. При объединении Молдова имела преимущества, но каким-то образом были узаконены понятия: румынская нация, румынский язык, румынская культура, румынская идентичность и молдаван фактически румынизировали, хотя это были два этноса.

Молдаване же, оставшиеся на территории Бессарабии, не были румынизированы, поскольку Российская империя не была в этом заинтересована, она даже постаралась в каком-то виде русифицировать Бессарабию, но не получилось. Благодаря этому молдавская идентичность сохранилась у нас до сих пор, проникла в коллективную память. Это плюс. В народе ещё жива вера в возможность возродить молдавскую идентичность в условиях российского мультикультурализма».

«…я не готова сказать, что язык молдавский точно так же, как не готова утверждать, что он румынский, в итоге, никто точно не знает, как правильно назвать язык.

Румынская идентичность, будучи навязанным понятием, абсолютно привязана к названию языка, объединившему всю большую территорию, но в итоге не выполнившему своей роли. В результате недоработки появилось искусственное государство Румыния, оставив для Молдовы то, что осталось. В этом причина, почему нам не хватает убежденности называться Румынией».

«…они стараются нашей молодежи гражданство дать, тая при этом истинные цели. Неспроста в Румынии бытует присказка, после объединения Молдова останется в роли рук-исполнителей, а Румыния – головы».

«Честно говоря, бардака хватает и в Румынии, и в Молдове. Так что лучше бороться с трудностями совместно, авось, будет больше порядка. И у них бедность, и у нас то же самое, у нас дают и получают взятки, то же самое у них. Единственное, что у румын больше свободы, есть профсоюзы, независимая пресса, с которой считаются, боятся, а в Молдове вся пресса в руках политиканов».

«…лет 20 тому назад мы ездили в Румынию продавать старые шмотки, вещи, неплохо зарабатывали, считали румын нищими, называли их попрошайками. А теперь мы поменялись ролями. Мне стыдно и обидно».

«…В Румынии пенсии, зарплаты и здравоохранение развились, и в целом уровень жизни поднялся, что связано с европейской поддержкой.Но деньги ЕС, вложенные в Румынию, не равны полученному результату из-за коррупции высочайшего уровня».

«В поездках по Румынии мне не раз приходилось слышать от разных людей о том. что они не против объединения с Молдовой, поскольку им нужна дешёвая рабочая сила, фактически они нас считают за батраков. Меня это всегда оскорбляло и обижало».

«Я стала хорошо зарабатывать в Румынии преподавая русский язык, причём мои заработки возрастают по мере строительства Россией в Румынии различных промышленных и сельскохозяйственных объектов, вливания инвестиций».

Продолжение следует

МОЛДОВА. ОТ ГОСУДАРСТВА

ВЕЛИКОГО - ДО «МЕРЦАЮЩЕГО»

Свидетельствуют социологи:

Юлия Юшкова-Борисова - Сергей Борисов

ЧАСТЬ V

Продолжение:

ХОРОШИЙ КЛИМАТ –

плохие люди?

В социологическом исследовании супругов Борисовых меня привлекли лирические отступления на тему особенностей культуры, быта и традиций не только страны изучения, но и других народов с неожиданными выводами и вытекающими из них вопросами.

К примеру, почему райский климат может явиться причиной адских условий для жизни людей и негативного влияния на их характер.

Забавными мне показались рассуждения Юлии Юшковой о способствовании прекрасного молдавского климата образованию чернозема двухметрового слоя, позволяющего земле восстанавливаться без многолетнего «отдыха», а при проведении глубокой вспашки сборе на одном участке два и более урожаев.

Уроженку северной страны поразило, что с шести квадратных метров земли её молдавские друзья получают более ста литров виноградного вина, которое в быту используется не в качестве алкогольного напитка, а пищевого и даже целебного продукта для лечения простуды - извара, получаемого в результате кипячения вина.

По воспоминаниям ветерана здешних мест Мош Бэтрына в послевоенный голод 1946—1947 гг. мать выходила его пропитанными изваром кусочками хлеба.

Сельские труженики употребляют по утрам разведённое сухое вино вместо кофе перед выходом на полевые работы, утоляющее жажду лучше воды.

Юлия, достойная наследница своего отца, известного журналиста, поэта и писателя, пришла к выводу, что земли для пропитания молдавской семьи нужно не так уж много, в то время как плотность населения Молдавии во все времена была высокой (по данным переписи 1979 года составляла 116 человек на квадратный километр, а с ростом численности населения, увеличилась до 128, однако пошла на спад после провозглашения независимости).

В творческом вдохновении Юлия перефразировала латиноамериканскую поговорку о том, что плохие дороги бывают у хороших людей, а хорошие у плохих, следующим образом: «Плохой климат – хорошие люди, хороший климат – всякие люди».

Объяснение тому простое.

Как в случае с плохими дорогами, так и в условиях плохого климата человек не выживет без поддержки других людей, а для этого следует быть если не хорошим, то по крайней мере человеком, соблюдающим правила сообщества, препятствующего доминированию власти одного человека, одной семьи, или одного клана, что в целом способствует формированию общественного устройства на демократических основах.

Плохой климат, как и скудная земля, кидают популяции вызов, на который можно достойно ответить только консолидированным сообществом с относительно справедливыми самоограничением, довольствованием малым количеством еды, одежды, предметов обихода и прочего.

Молдавские же климатические условия слишком хороши для появления предпосылок к солидарности, терпимости и устойчивому развитию.

Сложно, почти невозможно разорить пищевую базу Молдовы даже посредством войн, социальных бедствий и природных катаклизмов, тем не менее в условиях упавшей с неба независимости молдавскому народу удалось совершить невозможное: уничтожить всё нажитое за 70 лет созидания и пойти по миру с протянутой рукой.

Молдавского крестьянина можно обобрать почти дочиста, зная, что он опять посеет и опять пожнет, и опять всех прокормит и сам не умрёт с голоду, молдавская мать выкормит детей кусочками хлеба, размоченными в горячем изваре из винограда, собранного с клочка земли у крыльца, а для решения проблемы коротких зимних холодов использует, как в старину, виноградную лозу и кизяк, то есть засохший навоз.

И сейчас в Молдове есть дома, в которых зимой живут в одной комнате, греясь у печки. В городах же из-за непомерно раздутых тарифов на газ, электроэнергию, холодную и горячую воду, на отопление, продолжающего поступать даже когда на улице теплынь, несчастные пенсионеры, не в состоянии оплатить коммунальные услуги, прозябают как в каменном веке.

Как бы там ни было, плодородная территория, на которой произрастают практически все типы культур, от льна до винограда, а сейчас еще и районированные тропические фрукты, продолжает привлекать современных гибридных завоевателей, действующих с помощью апробированных средств – грантовой политики и вербовки сторонников так называемой унири, антигосударственного движения за вхождение РМ в состав Румынии.

От аншлюса территории бывшей Бессарабии никто никогда не отказывался на протяжении ее существования, начиная с Рима, который первый подчинил эту территорию своему управлению.

В Европу, Россию и весь остальной мир утекает человеческий капитал страны вместе с львиной долей доходов оставшегося населения через потребление иностранных товаров и ресурсов, финансовой помощи, официально получаемой страной.

Судя по всему, ничто не изменилось со времён Дмитрия Кантемира который в «Описании Молдавии» в главе XVI «Об остальных жителях Молдавии» даёт такую характеристику сельского населения: «…можно считать молдавских крестьян самыми бедными по сравнению со всеми крестьянами мира, и только богатые урожаи, собираемые с земли, спасают их от полной нищеты, как бы помимо их воли, ибо они ленивы и не любят трудиться, мало пашут, мало сеют, но много собирают»

«Крестьянин платит такую подать, какую повелит ему господарь, которому не устанавливается ни пределов, ни способов взимания, ни времени уплаты».

«Самомнение и высокомерие являются матерью и сестрой молдаванина».

Что касается бессарабских помещиков, упомянутых в докладе губернатора Урусова, то его описание точь-в-точь соответствует образу жизни и характеру современных молдавских нуворишей, облечённых властью: «Показная роскошь, пользование благами городской жизни, стремление больше получить и еще больше истратить»

В целом же взглядом со стороны молдавская культура определяется социологами как культура голода на плодородной и щедрой земле, отжима всех соков земли и народа в пользу нескольких семей или, в самом лучшем случае, кланов, что по сути является неприкрытым социальным разбоем, упакованным в мягкие, респектабельные формы.

СТРАТЕГИЯ

выживания в цитатах

«Всю историю своего существования на протяжении веков правители молдавского государства вместо объединения предпочитали один способ противостояния внешним врагам: подстраиваться под того, кто сильнее.

«Когда молдавским княжеством правили, неважно кто, греки-фанариоты, поляки или турки молдавские бояре вместо того, чтобы договориться и сбросить чужаков, писали кляузы друг на друга, интриговали и завидовали».

«Мы не привыкли к собственности, не умеем пользоваться независимостью грамотно, на перспективу. Это результат стратегии выживания. Из-за постоянных набегов создавать что-то долговечное не имело смысла: то татары заберут, то турки, то авары».

«Жить одним днём, а потом видно будет – вот наш менталитет. Этим же правилом руководствуется политические элиты – от выборов до выборов, а долгосрочных стратегий нет. Нет государственного мировоззрения ни на уровне граждан, ни на уровне элит».

«Мы, молдаване, сами виноваты, поскольку сами ведём себя так, чтобы нас считали людьми второго сорта. Мы сами от этого страдаем, а перебороть себя не в силах».

«Нам нужен истинный лидер, подобный Стефану Великому. Пока что нами правят чередой одни жлобы ограниченные, вороватые и безмерно алчные».

«…от Стефана и по сей день каждый, кто рвётся к власти, должен платить, это у нас в крови, не изменить».

«Прекрасные природные условия балуют наших людей, не стимулируют их на воспроизводство на основе уже приобретённого».

«Для большинства признак самодостаточности – дом, а то и два, полный чердак и полный погреб».

«Те, кто горбатились на чужбине и вернулись домой, прежде всего, приобретают дорогие шикарные машины, чтобы гробить их на наших плохих дорогах».

«Миролюбие, как положительная черта, свойственная молдаванам, сыграло для нас отрицательную роль из-за этнопсихологии фатализма наряду ярко выраженными чертами жертвенности, безысходности, говорящими о присутствии комплекса неполноценности, воплощённого в образе пастушка из баллады «Миорица»»

«Если говорить только за себя в контексте объективных факторов, я не рассчитываю на то, что в стране будет лучше, я думаю, будет еще хуже».

«История страны за последние 300 лет повлияла на характер нации согласно известной поговорке, бытующей и у русских: «Склоненную голову сабля не рубит»».

«Мы - только часть нашего народа, оторванная от сердца Молдавского княжества. Мы себя потеряли, не в силах воспрепятствовать бесконечному валу разных этносов.

Всё из-за молдавского миролюбия, позволившего столько веков экспериментировать над нами. В результате, молдаване привыкли к мультикультурности. Мы - одна из немногих в мире наций, где более или менее мирно сосуществуют разные этносы».

«Несмотря ни на что я верю в Молдову. В конце концов у меня есть работа, у нас свобода мысли и слова, не у всех стран такое есть. У большинства есть свои дома, то, чего нет в Европе, пусть маленькие, где-то в селе, но это свое. Молдова в этом плане впереди. У нас маленькие зарплаты, но с нашими ценами ещё можно жить.

«…в стране остались только «немые утки» наподобие президента Тимофти, смертельно уставшие от бесплодных попыток защитить свои права, ходить на бесполезные демонстрации, кричать там... Такие «немые глухари» устраивают власти своей покорностью, раболепным подчинением силе».

«Как только кто-то достигнет определённого уровня, где можно использовать коррупцию для личного обогащения, он тут же прекращает войну за справедливость и - «плюванто на Законо!». У нас никогда и ничего не поменяется при таком подходе».

«Наше государство подобно никудышней матери, которой плевать на своего ребенка. А мы всё не можем в это поверить, поскольку любим ее (маму-страну) такой, какая она есть, хотя мы ей не нужны, она только пользуется нами».

«На нашем терпении держится, страна, потому что ТЕ НАВЕРХУ, знают, что наш человек заработает какие-то деньги в Италии, Испании и будет сюда вкладывать, а ОНИ будут наживаться, привозя сюда свой товар».

«И мы и политики сейчас в одной машине, которая застряла в реке, и пока мы по одному камню ставим, чтобы вытащить машину из грязи, они богатеют от коррупции».

«Честному человеку, увязнувшему в коррупции, оттуда не выбраться, коррупционная трясина его засосёт, заставит с волками по-волчьи выть, с шакалами по-шакальи. В этом мы все виноваты, поскольку безразличны, не реагируем на их беззакония».

Продолжение следует

МОЛДОВА. ОТ ГОСУДАРСТВА

ВЕЛИКОГО - ДО «МЕРЦАЮЩЕГО»

Свидетельствуют социологи:

Юлия Юшкова-Борисова - Сергей Борисов

Часть IV

К ВОПРОСУ

идеологии и конфессий

Нельзя не согласиться с социологами, что при формировании собственной идеологии Молдова столкнулась с дополнительными, свойственными только ей обстоятельствами, если сравнивать с концептами и нарративами политикумов других постсоветских государств.

Они общеизвестны, взаимоисключающи и типичны: «ностальгически-реваншистский», представленный адептами советской мифологии, считающих распад СССР трагедией и «крупнейшей геополитической катастрофой, и другой концепт и нарратив – «страдательный», представленный теми, кто считают Советский Союз «империей зла» - «тюрьмой народов», ничего хорошего входящим в него народам не давшая, непрерывно порабощавшая и угнетавшая.

Страдательный нарратив обрел второе дыхание благодаря устремлению большинства постсоветских стран в евро-интеграционное жизненное пространство.

Что касается реваншистского концепта, то в 2000-е годы в российском политическом классе возобладала точка зрения, что нынешняя Российская Федерация – не просто правопреемница и СССР, но, по сути, та же самая страна, только потерявшая часть своих законных территорий.

…Тридцатилетний опыт существования суверенного молдавского государства, образованного в границах бывшей МССР, показал: ни ностальгический, ни страдательный концепты не годятся для строительства добротной версии современной государственности.

Республика Молдова, кажется, честно пробовала на себе и то и другое. Получилось не очень. Видимо, нужно что-то другое, а именно: осознание молдавского образа мысли.

…Авторы социсследования для лучшего понимания их идеи решились представить страну Молдову Повозкой с населением, которую приводит в движение лошадь-ресурсы. Если посчитать жизнеустройство кузовом, держащимся на осях народной культуры, неотъемлемых частей колёс, состоящих из обода - «национального характера» и спиц - собирательного образа духовных ценностей, основных идей и убеждений, определяющих в целом культуру народа, смысл его существования.

Учёные признали необходимым объяснить свой выбор образа Повозки изменением условий, в которых живет народ, путешествием по временам и территориям, неизбежно приводящим к вопросу, куда едем, зачем и, в конце концов, к чему нам всё это надо?

То есть, речь непременно пойдёт о смысле жизни, о вечном и преходящем, что по сути является научным познанием реальности.

Но в таком случае для полной картины обязательно нужны собирательные образы героев, персон, управляющих молдавским экипажем колымаги на двух колёсах.

Средствами литературы, образным кодированием информации легче объяснить основной смысл существования Молдовы, в большей части случаев никому не нужной, поскольку актуализирует испуг и лишает ориентиров адаптации.

Именно поэтому основной принцип общения в Молдове – подстройка под интересы собеседника, сообщение ему выгодной информации, но обязательно для него не опасной.

Общение с местными жителями не получается до тех пор, пока те не убеждаются в отсутствии угрозы со стороны незнакомцев.

Молдова – моно конфессиональная страна с высоким уровнем религиозности. Более 90% населения считают себя верующими –– православными христианами.

Местное население христианизировалось ещё со времен миссионерского служения в этих краях святого Андрея Первозванного.

И в этой связи, забегая вперёд, не удержусь от реплики, касающейся показателя геостратегической, да и внешнеполитической значимости Республики Молдова для России.

Никоим образом ни один специалист не смог представить мне ни одного аргумента в пользу назначения Послом России в РМ мусульманина Мухаметшина, который отбыл свой срок представительства в Молдове и преспокойно отбыл на заслуженный отдых.

Дело не в личности уважаемого Посла и, Бога ради, не в моём религиозном фанатизме, которого не было и быть не могло, но не принять во внимание значимость религиозных убеждений подавляющего числа населения, это, знаете ли, попахивает провокацией.

После самороспуска СССР в суверенной РМ сложилась непростая ситуация с православными церквами.

В нарушение договоренности между православными патриархиями о нахождении любой территории под омофором только одной из них, в 2002 году во исполнение решений Международного арбитража власти в РМ зарегистрировали Бессарабскую митрополию Румынской церкви.

Это связано с тектоническими переменами, произошедшими в конце ХХ века со странами, где православие является исторической религией большинства.

Появления новых суверенных государств способствовали возникновению конфликтов на почве «законности» православных патриархий на юрисдикцию в той или иной стране.

Предсказать появление в Молдове межцерковного конфликта после событий конца 80-х -начала 1990-х годов предсказать было нетрудно, к чему располагала предыстория - в течение одного прошлого века церковная власть в Молдове (Бессарабии) четырежды переходила из рук в руки в соответствии со сменой в этом регионе государственной власти в 1918, 1940, 1941 и 1944 годах.

Появление Румынской православной церкви после 1991 года было предсказуемо, как и резко отрицательная реакция Русской православной церкви на это событие.

В результате споров, судебных тяжб, чему я свидетель, в Молдове установилось нечто наподобие замороженного конфликта.

С тех пор вопреки договорённости на одной территории одновременно действуют две православные юрисдикции: Бессарабская митрополия Румынской церкви и Молдавско-Кишиневская митрополия Московского патриархата.

Если верить социологическим опросам, более 80 процентов жителей страны - прихожане Молдавской православной церкви и полтора десятка процентов – Бессарабской митрополии Румынской церкви.

Поскольку люди в Молдове веруют массово, но без признаков фанатизма, я бы сказал привычно бытово, сосуществование двух православных патриархий проходит мирно без накала страстей и агрессии, как в других местах.

Мне знакомы не понаслышке главы этих митрополий, и владыка Владимир, он же Кантарян, уроженец Буковины, и владыка Пётр, он же Валерий Мустяцэ родом из села Лупа-Реча, входившего вначале в Каларашский, а теперь в Страшенский район.

Что характерно, Валерий Иванович служил в армии под Москвой, обучался в Одесской духовной семинарии, которую окончил по первому разряду, монашеский постриг принял в Михаиловском монастыре села Киштелница, по сектору заочного обучения окончил Киевскую духовную академию и юридический факультет Молдавского государственного университета, в 1992 году был рукоположен митрополитом Кишиневским и всея Молдавии Владимиром вначале во иеродиакона, а затем - во иеромонаха.

С ним мы познакомились через год после рукоположения сана иеромонаха при посещении монастыря Хынку, когда митрополитом Владимиром он уже был возведён в сан игумена.

С тех пор мы семьёй стали посещать живописный монастырь регулярно, хотя надо было иметь крепкие нервы, чтобы присутствовать при совершении отцом Петром обряда экзорцизма - изгнания нечистой силы из «одержимых бесами», которых в надежде на исцеление свозили туда со всех концов земли.

Нечеловеческие вопли несчастных, шипящих змеями, мычащих коровами и ещё по-всякому усиливались, когда отец Пётр начинал читать молитвы, потрясая посохом, и смолкали, когда он заканчивал чтение молитвы.

Нам посчастливилось подолгу общаться с настоятелем монастыря, который, кстати, покрестил в православную веру моего старшего сына.

В последнее время я обсуждал с ним перспективы создания приюта преподобной Параскевы для детей-сирот при Хынковском монастыре, директором которого его назначили.

В дальнейшем возведение архимандрита Петра в сан епископа вызвало негативную реакцию священников Кишиневской митрополии, что я объясняю свойственной молдавскому характеру завистью, тем более, что сообщество духовных служителей, как никакое другое подвержено склокам и интригам, ничуть не уступавшим по накалу страстей и окружению и самому кардиналу Ришелье.

Наставника отца Петра Митрополита Владимира (в миру Николай Васильевич Кантарян) я также считаю личностью неординарной, даже если не брать во внимание его высокое положение в Русской православной церкви и присвоение Почётного звания Заслуженного человека Республики Молдова.

И если уж речь зашла о становом хребте страновой культуры – идеологии и её тонкой духовной материи, то было бы неправильно не упомянуть ещё об одном её элементе, в котором наиболее полно и точно выражается своеобразие населяющих его людей.

Авторы социсследования таковым считают застолье, трапезу, включающая как еду, как таковую, так и непременный атрибут молдавского стола - вина.

Северяне восхищаются молдавскими застольями, считают их чудом, полным смысла и символов, волшебным образом, одинаково великолепно влияющим на душу и тело, способным и земным человеческим праздником и высоким божественным причащением.

Они говорят, что застолье молдаванин, красив и значителен, более всего близок и соприроден вечности в сотворении своей молдавской Вселенной.

По их мнению, если бы кто-нибудь взялся составить мировой рейтинг гостеприимства, Молдова заняла бы в нем одно из первых мест.

Гость в молдавском доме – необходимый элемент правильно устроенного жизненного уклада, рискну даже сказать – миропорядка.

Хотя молдавская кухня не столь известна и авторитетна как французская или японская, но по мнению социолога Юлии Юшковой она хорошо сбалансирована, разнообразна, не обременена обедняющими ограничениями религиозного или этикетного характера, у нее отличная продуктовая база, ибо в стране не растут, пожалуй, только морошка и бананы,

Не в последнюю очередь молдавская кухня самодостаточна и предназначена для творчества, как крылья птицы для её полёта.

Продолжение следует

Часть III

МИГРАЦИЯ

и Бессарабский вопрос

Город Сороки, получивший известность как Цыганская столица из-за самого большого в Европе поселения оседлых ромов, памятен мне с детства регулярными выездами цыган на заработки в дальние уголки некогда единой большой и богатой страны.

Как правильно отмечают в своём исследовании социологи, молдавский народ - не номадический в свой ментальной основе, по природе своей не склонен слоняться по свету, в начале 90-х годов уподобился цыганскому кочевому племени и стал одним из главных поставщиков трудовых мигрантов.

Это произошло, отчасти по причине географического положения страны и высокой доли сельского населения, более других склонного к поиску лучшей доли посредством миграций и в некоторой степени из-за редко принимаемого во внимание меньшего срока пребывания правобережных молдаван в составе Советского Союза.

СССР в процессе наращивания своей территории в 1940 году присоединил Бессарабию – регион между реками Прут и Днестр, на тот момент находившийся в составе Румынии, союзника Гитлера.

В Молдове, как и в республиках Прибалтики, на Западной Украине и в Западной Белоруссии значительная часть населения имела опыт проживания не просто в другом государстве, а при ином общественном строе, в другой реальности и потому была расположена к миграции в Западные страны.

Последнее по времени нахождение Бессарабии в составе румынского государства было недолгим – 22 года, срок одного поколения.

Как известно, Молдова вошла в этап суверенного существования только с двумя полными «советскими» поколениями, в стране до сих пор живут (дай им Бог долголетия) люди, родившиеся в досоветский период.

Поколение, жившее в разных социально-политических формациях, будучи носителями исторической памяти, сыграло немалую роль в эмиграционном буме молодого поколения РМ.

«Перепрограммировать» же коллективную историческую память – задача в большинстве случаев неразрешимая даже при использовании самых жёстких мер.

Заимствования молодыми людьми у старших поколений исторической памяти разнообразны, часто – опосредованы, иногда – трудно опознаваемы, однако негативные последствия от них очевидны и всё более явственно проявляются с каждым годом.

Молдова подошла к рубежу «великого бессарабского исхода», характеризующегося упадочными чертами, среди которых миграционная убыль населения, вплоть до «обезлюдения» страны

На протяжении мировой истории люди перемещались по планете, меняли места обитания, чаще всего вынужденно под влиянием обстоятельств, а бывало и добровольно, но в любом случае это было сопряжено с риском.

К счастью, у трудовых мигрантов из Молдовы хорошая репутация на рынках труда, они легко адаптируются, быстро овладевают языками, навыками жизни в инокультурной среде и что характерно, они не склонны к диаспоральному способу обживания новых пространств.

Мне известны лично многие выходцы из Молдавии, эмигрировавшие в Италию, Испанию, Португалию, Ирландию и хорошо прижившиеся на новом месте: обзавелись семьями, приличным жильём, ведут бизнес и о возвращении домой даже не помышляют. От добра, как говорится, добра не ищут.

А на их этничной родине в это время коллапс и полный стабилизець постоянной сменяемостью властей, которые как пиявки, насосавшись питательной крови, отваливаются отдохнуть и вновь пытаются присосаться к живой плоти бюджета суверенного государства.

Чего там долго рассусоливать, если производство в стране похоронено и наполнение бюджета осуществляется за счёт поступления средств от таможенных налогов и перечислений трудовых мигрантов за рубежом.

Донорские подачки власти тут же рассовывают по карманам, а гуманитарную помощь, включая медпрепараты, маски и даже вакцину от Ковид-19, пристраивают на реализацию через частные фирмы, контролируемые власти предержащими иже – олигархами.

Конечно, масштабы «бессарабского исхода» не впечатляют на фоне массового бегства людей из стран Азии, Африки, Латинской Америки от гнёта геноцида, ужасов репрессий, смертельно опасных природных катаклизмов.

Но даже в добровольной миграции молдаван заложен элемент трагедии.

Лично для эмигрантов он заключается в выпадении из привычной социальной среды, перемещении в сферу действия иных норм социальной регуляции, иных критериев оценки успешности и или неуспешности людей и сообществ.

В свою очередь из-за убыли молодых, здоровых, работящих специалистов ухудшается качество социальной структуры, день ото дня теряющей возможности развиваться и модернизироваться.

Массовая трудовая миграция из Молдовы – сильнейший вызов для властей, её политического класса, элиты и в целом социальной структуры, стареющей, хиреющей, утрачивающей функции полноценного воспроизводства общественной жизни из-за необратимых, невосполнимых потерь.

Но и это ещё не всё, по мнению исследователей.

Помимо инвалидизации социальной структуры общества, миграции трудоспособного населения деструктивно влияют на политическое развитие страны-донора рабочей силы.

Настроенные на эмиграцию люди экономически и политически деятельного активного возраста теряют мотивацию политического и гражданского участия, что психологически и логически объяснимо: к чему пытаться что-то изменить к лучшему в своей стране, если можно без особых трудностей найти более комфортную, более цивилизованную страну для жизни и работы?!

В результате из местной политической жизни уходит энергетика гражданского общества, в том числе протестная и готовая к переменам.

РУМЫНСКИЙ

вопрос

В 2014 году при переписи населения 75,1% жителей страны назвали себя молдаванами, семь процентов определили свою этничность как румыны, хотя в реальности все они одной национальности, но по-разному ее называющие, считают социологи.

Они считают допустимым считать, что титульный этнос романской группы языков с достаточно сложным по составу генотипом составляет 83,1% населения Республики.

Много лет в Молдове не утихает лингвистическая война вокруг того, как следует называть родной для представителей государствообразующего этноса язык.

Часть представителей политических, культурных и интеллектуальных элит страны долго и упорно настаивали на том, что родной язык титульного этнического большинства страны – не молдавский, а румынский, пока под их давлением в 2013 году Конституционный суд РМ принял решение утвердить государственным языком Молдовы не молдавский, а румынский язык.

Такую позицию поддерживает Румыния и неизменно поддерживала даже в пору пребывания у власти коммуниста Чаушеску.

И это притом, что в советский период по политическим и идеологическим соображениям учёные пытались доказать обратное, что молдаване – славянский народ и язык у них молдавский и потому писать они должны не латинской графикой, а кириллицей, как это сохранено только в непризнанном Приднестровье.

Отголоском той давней полемики в моей памяти осталась популярная байка, приписываемая то одному, то другому литератору: «Полностью согласен с утверждением, что у молдавского и румынского языка нет ничего общего, впрочем, как и различий между ними тоже никаких нет».

Молдова всегда жила на перекрестке языков, ее жители привычны к многоязычию и иноязычию, другими языками здесь овладевают легко, без внутреннего сопротивления.

Язык, на котором говорят молдаване и румыны, специалисты считают «вульгарной латынью», поскольку вобрал в себя в процессе совместного проживания немало польских, украинских, русских славянизмов наряду с тюркскими отголосками долгого пребывания Бессарабии в составе Османской империи.

Поддерживаю позицию авторов социологического исследования Молдовы, что язык есть реальность, не подлежащая оформлению в качестве чьей-либо собственности, будь то частное лицо, сообщество, народ или государство.

У языков не может быть автора, поэтому претензии и попытки государственных инстанций Румынии управлять практикой употребления языка, указанного как государственный язык Румынии, но который более половины жителей Республики Молдова называют молдавским, не имеют никакой правовой основы.

Кстати, в современном мире немало примеров, когда один язык имеет официальный статус в двух или более государствах, к примеру, испанский является официальным почти в тридцати государствах, арабский – почти в двадцати.

Именно поэтому согласен с социологами, что вопрос о языке молдавского народа правильней рассматривать в контексте «румынского вопроса» в целом и в связи с темой унионизма.

Завершая свой краткий комментарий по румынскому вопросу, хочу вставить свои пару слов о национальных меньшинствах в Молдове.

Не стану распространяться в отношении более разнообразного полиэтнического сообщества Бессарабии в начале прошлого века, нежели спустя сто лет в ХХI веке.

Замечу только, что и в середине прошлого века я был свидетелем проживания в Сорокском уезде по соседству с Украиной через Днестр немало украинцев, русских, частично немцев, поляков, евреев, цыган.

Действительно доля украинцев в ходе конституирования Молдавской ССР уменьшилась после передачи в состав Украинской ССР северной (Буковина) и южной (Причерноморье) оконечностей, но пополнилась за счет присоединения Приднестровья. Русские пополняли Молдову в годы советской власти, но начали убывать начиная с 1991 года.

Цыгане… ну, для меня это особая тема. По моей художественной книге «Хадимурга, судьба цыганская» собрался ставить свой новый художественный фильм режиссёр Эмиль Лотяну. Но не успел.

А документальный фильм про сорокских ромов поставил на Телестудии Chisinau Валентин Середа.

Продолжение следует